Бетельгейзе

      Когда пришло время следующей консультации, Питер чувствовал себя так, словно идёт на заклание и ничего не мог с этим сделать. Ему нравилось то, как проходят все их сеансы с мистером Старком, их разговоры и, честно сказать, это отдушина Паркера, маленький пробел между мыслями в не самом жизнерадостном ключе. Однако, до боли сжимая в пальцах рюкзак, в который он засунул лист с повинной, он впервые с дня их первой консультации думал, что он не хочет идти на терапию. У него было дурное предчувствие, которое он принимал за переживание о том, что Старк догадается о том, что Питер пытался даже между строк не оставлять. Потому что мужчина видел его насквозь, он прекрасно это понимал, пусть тот и не хотел слишком на него давить с этими выходами из шкафов. Точнее, из шкафа Питер собирался выйти вот-вот, а до этого это было так — прикроватные тумбочки. Мелкие грешки не шли в сравнение с тем, что он пытался оставить в тени и что, казалось ему, Старк поймёт с первой же строчки его чистосердечного.       Однако, сколь не было велико его искушение развернуться и отправиться в противоположную сторону, Питер упрямо шагал вперёд. Летняя жара не спешила спадать даже в без малого восемь вечера, солнце клонилось к закату слишком медленно, не позволяя прохладе опуститься на город. От асфальта ещё поднимался раскалённый за день воздух, а отовсюду капал конденсат с кондиционеров, словно было недостаточно влажно.       Питер переживал, что пока доберётся до Старка, то вспотеет и будет иметь крайне непрезентабельный вид. И это при том, что он и так ни разу ещё не пришёл в соответствующей для случая одежде. Питер не знал, как подобается одеваться для таких мероприятий, но полагал, что более серьёзно. Но выбирать особо не приходилось, он не хотел просить Мэй ещё и о том, чтобы купить одежды, хотя та сама предлагала несколько раз.       Питер ловил себя на мысли, что хотелось бы выглядеть немного лучше перед своим терапевтом, и связывал это желание с тем, что мистер Старк действительно, действительно выглядел великолепно при каждой их встрече. В жилете и галстуке — когда было менее жарко, с расстёгнутыми двумя верхними пуговицами белой идеально сидящей на теле рубашки — когда было слишком душно. Питер подмечал всё в его внешнем виде: начищенные до скрипа туфли, блеск запонок и пряжки ремня, закатанные иногда рукава, показывающие часы и жилистые руки. Паркер считал потрясающим этого человека, не только из-за наружности, но и из-за его склада ума, манер и повадок, внимательности и вообще всего. При этом он видел себя и ему хотелось сжаться в крохотную точку, чтобы его изъяны стали менее заметными для мужчины. Но он не мог, потому что он состоял из этих шероховатостей и неровностей так же, как Энтони состоял из черт, которые Пит считал совершенными.       Его окликнули, когда он уже собрался открыть дверь в здание офиса, даже руку протянул, но замер, растерянно бегая взглядом вокруг. Заметить Тони было легко, он приближался к нему стремительными шагами, в бархатном костюме, словно совсем не было жарко, и с улыбкой, словно он несказанно рад видеть Питера. Парня смутили обе эти детали.       — Здравствуйте, — первым подал голос Питер, когда Старк приблизился к нему достаточно, чтобы расслышать приветствие.       — Здравствуй, Питер. Иди за мной, — и, не дожидаясь ответа, точнее, вопроса, мужчина развернулся. Питер нагнал его почти бегом только когда тот успел отойти шагов на десять в сторону парковки.       — К-куда? — заикнулся парень, поравнявшись с ним и подняв голову.       — Ты сделал то, что я просил тебя на прошлой встрече? — проигнорировал его вопрос Тони.       — Да, — отозвался Пит, сглотнув и решив не спрашивать ничего больше, потому что ситуация была и так ему неподвластна.       Он молча принял предложение Старка сесть в его красную, блестящую, как журнальный глянец машину, пахнущую внутри новой кожей и парфюмом Тони. Пристегнулся, вжался в кресло спиной и прижал рюкзак к себе обеими руками в жесте защиты. Какое-то время назад Питер уже решил, что терять ему нечего, так что, если вдруг Энтони оказался бы довольно опасным человеком, что способен отвезти его в какое-то место, где маньяки расчленяют своих жертв и обречь его такой участи, он бы смирился.       — Не волнуйся, — попросил его Старк, но Питер не шелохнулся, смотря на свои плотно прижатые друг к другу колени. — Иногда, в очень редких случаях, я немного выхожу за обычные нормы и принятые рамки психотерапии. Но только если считаю это необходимым.       — Значит, мне нужно больше, чем просто разговор или таблетки? — тихо поинтересовался Питер, подняв взгляд на дорогу.       — Медикаментозное лечение тебе только навредило бы, — кивнул Тони, не отрывая взгляда от дороги. — Мне хотелось бы попробовать в наших с тобой сеансах что-то более радикальное. Если ничего не выйдет, я возьму на себя ответственность за это.       Питер промолчал, коротко кивнул и ощутил наконец, как нервы понемногу его отпускают. Он по-прежнему не знал, куда они едут и что там будет происходить, но он услышал то, что ему хотелось. Кто-то взял за него ответственность. Хотя он не понял, то, что мужчина выделил его из прочих своих клиентов — хорошо или плохо, но ведь он в чём-то показался ему особенным.       — Поужинаешь со мной, Питер? — тихим голосом поинтересовался Старк, когда припарковался и вынул из зажигания ключи. Он повернулся к парню, смотря так пристально, что Паркеру снова стало не по себе, и кадык нервно дёрнулся вниз.       — Я не могу, мистер Старк, — почему-то шепотом ответил Питер.       — Тогда я скажу иначе, — Тони чуть поддался к нему, и повторил своим странным тоном: — Ты поужинаешь со мной, Питер, — теперь он не спрашивал, а утверждал, и парень понял, что не может пойти вразрез с его требованиями.       После его нервного кивка лицо мужчины смягчилось, он одобрительно полуулыбнулся и вышел с машины. Дождавшись, когда Паркер очухается и выйдет за ним, он поставил машину на сигнализацию и повёл его ко входу в ресторан. Парню стало некомфортно ещё на пороге, он замялся, когда мужчина открыл для него дверь, и поднял свои испуганные глаза. Во-первых, в таких местах всегда есть дресс-код, которому явно не соответствуют джинсовые шорты, стоптанные кеды и оверсайзная футболка; во-вторых, они с Квентином ходили в похожие заведения когда-то раньше, и он знал, что цены в них выше небоскрёбов. Он не мог себе позволить даже посмотреть на какую-то чашечку кофе в подобном заведении.       — Возьмём на вынос? Я угощаю, — понял его мистер Старк, снова на секунду прикоснувшись к его пояснице ладонью.       — Было бы неплохо... — осипшим голосом сказал Питер и выдохнул, когда мужчина согласился.       Уточнив, не вегетарианец ли Питер, и что ему можно исходя из ограничений поставленных диет, Тони вошёл в ресторан сам, пока Питер, оставшись на улице, нервно теребил в пальцах низ футболки. Вообще-то, ему не хотелось есть, больше ему хотелось вернуться домой и спрятаться, как подкроватный монстр, но он не мог ослушаться настойчивого Старка. Он не хотел его ослушаться.       Этот его особенный тон так напомнил интонацию Квентина, когда он отдавал указания. Властный, серьёзный, совершенно не терпящий никаких возражений. Парень привык чувствовать себя ведомым, привык к таким интонациям и взглядам. Так же ему хотелось понравиться терапевту, чтобы тот сказал, что ты молодец, Питер, или что-то такое. Он нуждался в этом, буквально весь последний месяц и не мог не надеяться на то, что он получит хоть что-то отдалённо похожее на похвалу.       — Пошли, — позвал его Старк, держа в руках бумажный пакет, и кивнул головой в сторону машины. — Прости, мне следовало предупредить, чтобы ты оделся в то, в чём тебе было бы комфортно в подобном месте. Хотя мне гораздо больше нравится то, как ты выглядишь сейчас.       Кажется, это был второй раз, когда Энтони перешёл на личности. Питер не знал, как на это отвечать, потому просто промолчал, садясь в машину.       В машине он так погрузился в свои мысли, что не обращал внимания на то, куда его везут, и очнулся только когда Старк припарковался. Подняв голову, Питер увидел, что они приехали к Ист-Ривер. На улице немного порозовело, готовясь к закату, солнце стало медным и играло бликами на воде и окрашивало Бруклинский мост в красный.       — Зачем мы сюда приехали? — удивлённо спросил Паркер, оглядываясь по сторонам.       — Не беспокойся, я отвезу тебя домой, — снова ушёл от прямого ответа мужчина, поставив на его колени прозрачный пластиковый судочек с салатом. — Я же говорил, что редко выхожу с клиентами за пределы своего кабинета. Но твой случай серьезный, Питер, ты выглядишь так, словно идёшь туда, куда дует ветер, и с каждой нашей встречей это впечатление только укрепляется. От проблемы с которой ты ко мне обратился зависит не только твоё физическое здоровье, но и жизнь.       — Поэтому вы решили меня накормить? — чуть улыбнулся Пит, крепче прижав друг к другу колени.       — Ешь, — кивнул Старк, — и дай мне своё домашнее задание.       Парень чуть смутился, кивнув, и достал из рюкзака то, над чем страдал всю последнюю неделю. Пытаясь скрыть то, как покраснело его лицо, он переключился на еду, упорно отводя глаза от Старка, что внимательно вчитывался, кажется, в каждое его слово. Он перечитывал его несколько раз, то ли анализируя, то ли давая Питеру возможность спокойно поесть.       — Значит, этот мужчина всё ещё настолько важен для тебя, что ты не можешь без его позволения или указания делать что-либо? — Тони вздёрнул бровь, когда Питер поднял на него взгляд, прожёвывая помидор.       — Да, — коротко ответил Питер, выдерживая пристальное внимание, не моргая и не шевелясь.       — Если бы он запретил тебе дышать, ты бы задохнулся? — отвернув лицо, Старк сложил лист пополам, отложил его на торпедо и открыл свой судочек, расслабленно откидываясь на кресло.       — Да, — повторил парень и содрогнулся от пронизывающего взгляда. Тони явно ожидал от него другого ответа, но Паркер думал, что да, он бы задохнулся, если бы Квентин ему сказал сделать это.       — Нет, Питер, — воткнув вилку в еду, возразил мистер Старк голосом с нотками, что Питер охарактеризовал бы возмущёнными. — Дышать — это необходимость, и поэтому существует инстинкт самосохранения. Поэтому люди выныривают из-под воды и не топятся в ванных. Поглощать пищу — тоже необходимость, и поэтому люди ощущают голод. В прошлый раз ты сам упомянул, что голод ощущаешь даже несмотря на то, что уже... вроде как полтора месяца не ешь нормально.       — «Вроде как»? — нахмурился парень, не донеся до рта кусочек белого мяса.       — Это видно по твоему состоянию, — Тони пожал плечами, подняв взгляд на закат, из-за чего его лицо окрасилось розовым, а губы, которые он облизал, заблестели. Пит резко отвернулся и прикусил щеку изнутри, снова поймав себя на том, что безбожно пялится. — Этот мужчина пренебрегал тобой, Питер, и я его за это осуждаю, хоть мне и нельзя. Он был плохим... партнёром для тебя, — впервые запнулся Старк, по-прежнему не смотря на него.       — Не говорите так, будто знаете его или наши отношения изнутри! — задрожал Питер от возмущения и страха за собственную дерзость, которую не проконтролировал.       — Успокойся, — то ли посоветовал, то ли приказал мужчина, а его карие глаза значительно потемнели, когда он снова на него посмотрел. Питер сглотнул. — Я сказал тебе это не как терапевт, а как мужчина, будем исходить из этого. Не отвлекайся, — он кивнул подбородком на колени парня, намекая на еду, и Питер спохватился, ни на секунду не подумав о том, чтобы продолжить спорить. — Он взял на себя такую ответственность, как полный контроль над твоей жизнью, я тебя правильно понял? — вернулся он к своему терапевтическому стилю общения.       Питер занервничал. Конечно, не факт, что Тони знал о том, что такое DS-отношения, но чёрт возьми, он спросил так, словно обо всём догадался. Паркеру не хотелось, чтобы тот даже деликатно подходил к разбору этого. Он пришёл к нему чтобы обрести вновь способность есть, а не чтобы жаловаться на Квентина, потому что жаловаться было не на что, он был согласен на всё заранее.       — Правильно, — как можно более спокойным голосом ответил Питер, чувствуя, как в носу начинает пощипывать, а пальцы, держащие вилку, дрожать.       — Сейчас, когда вы больше не вместе, почему тебе всё ещё необходимо разрешение?       — Я не знаю, — качнул головой парень и поспешил занять рот, чтобы у него была причина не отвечать ни на какие вопросы.       — Ты его всё ещё любишь, или всё ещё нуждаешься в покровительстве, неважно в чьём?       Парень распахнул глаза, замерев и сцепив зубы так, что на худом лице двигающиеся желваки начали выглядеть страшно. Тони терпеливо ждал от него ответа.       — Я люблю его.       — Думаешь, что любишь.       — Нет! — вскинулся парень, подпрыгнув на месте. Он вжался в дверцу, когда в ответ на это мистер Старк совершенно спокойно поддался вперёд, поправляя рукава пиджака и отставляя свою еду.       — Расставание с человеком, которого ты любишь обычно занимает все мысли человека какое-то время, это индивидуально, но это всегда дольше полутора месяцев, — мужчина звучал твёрдо, но холодно. Питер ощутил, как его сердце ускорено стучит под рёбрами, а ладони становятся влажными. На улице быстро темнело, отчего Старк начинал выглядеть зловеще, как сам дьявол. — В связи с твоим юным возрастом тебя это должно волновать больше всего.       — Волнует... — шепотом подтвердил парень.       — Тогда почему ты ни разу об этом не упомянул в разговоре со мной?       — Я пришел с другой своей проблемой.       — Которую ты считаешь более важной? То есть, разбитое сердце — не такое уж и разбитое? — хмыкнул Старк. Это явно перестало быть терапией, потому что раньше мужчина себе такого не позволял. Не позволял себе так угнетать его.       Питер ощутил, что у него внизу живота становится тепло, и не обратил внимания на то, что он наполнил желудок, который не подавал сигналы о том, что его тошнит.       — Любовь, зависимость и привычка — разные понятия. Раз мы выяснили, что это не любовь, ответь мне: ты привык к нему или сделал его своей аддикцией?       Питер поджал губы, не собираясь отвечать, и подавил желание опустить взгляд, чтобы убедиться, что у него в разы потяжелело в паху не просто так.       — М-мистер Старк, — заикнулся Паркер, не зная, что именно он хочет сказать.       — Отвечай, Питер,— потребовал Тони. Парень прикусил губу, заметив то, как расширились зрачки мужчины, словно ему нравилось то, что он видел.       — Разве вам можно?..       — Разговаривать так с тобой? Нельзя, — не меняя тона продолжил мистер Старк, и парень больше не знал, чем ему крыть. — Так скажи мне прекратить.       Питер крепче сжал бёдра, чувствуя, как пульсирует член, и опустил глаза. На футболке сразу расползлись два уродливые мокрые пятна от слёз. Ему было страшно. Энтони был гораздо больше него физически, он был бесспорно привлекательным, угрожающим и агрессивно-сексуальным сейчас, и это действовало на Питера безотказно. Пусть его организм был слишком измучен последние два месяца, из-за чего эрекции стали в его жизни делом редким, несмотря на возраст. Но сейчас у него стояло так крепко, что жёсткая ширинка джинс приносила ему настоящую боль.       Питер заплакал, чувствуя себя одновременно заведённым, униженным и раздавленным. У него впервые встал на другого реального человека, кроме Квентина. И это был его психотерапевт.       Парень всхлипнул, прикусив губу до такой степени, что на язык попала капелька крови. Судочек свалился с его дрожащих ног на пол, рассыпая остатки салата по салону, но едва ли на это кто-то из них обратил внимание. Питер схватился за ручку дверцы, желая сбежать, и осознавая, что это невозможно, потому что она была заблокирована.       — Он был мягче меня сейчас по отношению к тебе? Он доводил тебя до слёз одними словами? Отвечай мне.       Питер судорожно закивал, не зная, на что он отвечает, потому что не мог анализировать услышанное. Ему казалось, прикоснись к нему сейчас мистер Старк — он кончит или рассыпется прахом на его руках. Это пугало, он ощущал себя предателем, будто изменял Беку.       Ни разу до этого его фантазии не были о других людях.       — Подними голову, — тон мистера Старка стал гораздо мягче, из-за чего парень напрягся ещё больше и неуверенно поднял взгляд. Напряженная обстановка в салоне сразу немного разрядилась, и он выпустил ручку дверцы. — Ты молодец, — неожиданно похвалил мужчина, из-за чего румянец парня перетёк с лица на шею и ключицы. — Ты прав, мне нельзя так с тобой обращаться, никому нельзя, Питер. Ты не должен запрещать себе делать что-либо только потому что тебе так сказали и наоборот. Даже если раньше он контролировал твою жизнь, то сейчас это не так. Он отказался от тебя, а ты должен отказаться от его правил.       Парень нервно выдохнул, растерев лицо запястьями и убрав прилипшие ко лбу кудри. Он кивнул, будто понял всё. В шортах по-прежнему было тесно, поэтому ему хотелось убежать, но ещё больше ему хотелось просто вдохнуть свежего воздуха, который не пах бы как мистер Старк.       — Я не хотел тебя пугать, я хотел показать только, что это неправильно, — Старк поддался к нему ближе, из-за чего сердце парня упало в пятки, и достал влажные салфетки, которые протянул ему. — Ты даже можешь подать на меня в суд за это, — нервно рассмеялся Энтони.       — Не подам, — дрожащим голосом пообещал Питер, пытаясь сжаться и стать меньше.       — За это тоже? — с улыбкой поинтересовался мужчина и, прежде чем Питер успел уточнить, положил руку ему на затылок и притянул его голову к своему плечу.       Паркер вздрогнул, не зная, куда деть руки, и зажмурился. Он хотел больше воздуха, а получил больше Старка. Колючая бородка прижалась к его бешено стучащему виску, а глаза закатились, когда он услышал:       — Как вкусно от тебя пахнет, — тихо произнёс мужчина, из-за чего Питер крепко прикусил язык и задохнулся, кончая в шорты и пытаясь быть как можно тише. Чувствуя, как пальцы в его волосах слегка сжимаются, он напрягся, чтобы не трястись так явно. — Прошёл уже час, живот не болит?       — Нет, — хрипло ответил Пит, когда Старк отстранился, и отвернул лицо. К счастью, уже потемнело достаточно, чтобы разглядеть его лицо стало невозможным, как и мокрое пятно на шортах, на которое он натянул футболку. Гадство.       Когда Старк отвёз его домой и попрощался, Питер ещё какое-то время находился в состоянии близком к шоковому. Полученный за один день опыт заставил его перезагрузиться. Впервые за долгое время он поел и чувствовал себя от этого гораздо лучше. Впервые в жизни возбудился на другого мужчину. Впервые кончил не прикасаясь к себе.       Он не понимал, что ему следует чувствовать, поэтому больше ни о чём даже не думал в тот день.