***
— Я не понимаю, почему это так сложно? Я что, требую невозможного? Тон из ворчливого превратился в пронзительный визг. Бедную старушку трясло от негодования. Впрочем, как и всегда. Она приходила сюда каждый день. И в дождь и в снег. И очень любила жаловаться на еду. На любую. Слишком сладко, слишком солоно. Суп горячий, суп остыл. Блинчики слишком большой толщины и все в таком духе. Сегодня ее очень раздражал аромат, что стоял в кафе. Благоухание свежесваренного кофе здесь было всегда, и не сказать, что сегодня оно было более насыщенным, чем в другие дни. Но хрупкая на вид старая женщина была уверена, что именно из-за его отвратного запаха у нее разболелась голова. Спорить с ней было невозможно. Во-первых, из-за ее голоса, во-вторых, Джаспер опасался, что очередная вспышка гнева для этой старушки будет последней. В ее возрасте так волноваться было опасно. — Миссис Мэдокс, у нас сегодня есть замечательный имбирный пирог. Он еще теплый. — Ну не знаю, смогу ли я в таких обстоятельствах думать о еде. Это невыносимо, — пробормотала старушка. Как парень и ожидал, бесплатный бонус тут же усмирил недовольную посетительницу. — Пирог так чудно пахнет, что я уверен, он разгонит этот едкий запах кофе. А то, что вы не сможете съесть, я лично упакую в контейнер, чтобы вы смогли взять с собой. — Ну не знаю, понравиться ли мне он. — А вот и посмотрим. Я угощаю. — Хорошо, вы меня уговорили. Джаспер сильно бы удивился, если бы сейчас миссис Мэддокс включила скромность. Эта женщина могла взбесить и святого. Так что парень без ложного самодовольства мог похвалить себя за терпенье. Тут что-то со звоном разбилось, приковывая взгляды всех, кто был в кафе. Уитлок так же обернулся и увидел Элис. Девушка, чертыхаясь, пыталась собрать все то безобразие, что осталось от посуды. Должно быть, это ее здорово расстроило. Пару раз Табита разбила тарелки, это была та еще неприятность. Трэвис выписал ощутимый штраф за такую оплошность. — Ты в порядке? — В порядке, что может со мной случиться? Растяпа, — раздраженно выдала его напарница. — Что случилось? — О, да ничего, — Элис злилась все больше. — Присела отдохнуть. Ты что, не видишь? Джаспер привык к ее колкостям. И вряд ли ее злость стала бы для него открытием. Но, когда она мельком бросила взгляд за его спину, Хейл понял, что тут что-то еще. Он тут же обернулся и увидел Джейкоба на улице. Он обнимал Ренесми Дуаер. — Вот же черт, — выдал парень. — Это чепуха. Не делай вид, что это… Да, плевать.***
Ренесми казалось, что она задыхается от переизбытка чувств. Возможно, это спровоцировало ее возвращение в родной город. Или цепь переломных событий, случившихся за столь короткое время. Но теперь любая новость могла вывести из равновесия. Сейчас ей не просто хотелось плакать. Она готова была выть от потрясения. Там, в кафе, сидела копия ее брата. И как могло случиться, что она об этом и не догадывалась. Кто мог подумать, что Ким и Джаред были настолько близки. — Ты в порядке? Ренесми так и замерла на месте. Она не думала, что Блэк пойдет за ней. Что застанет ее в таком в глупом виде. Девушка стояла, прикусив тыльную сторону руки. Эта привычка была у нее в детстве. Глупая привычка наказывать себя, когда она чувствовала страх или сильное отчаяние. Но позже ей казалось, что она сумела отказаться от такого вредительства. В частности из-за того, что она чувствовала себя достаточно взрослой, чтобы уродовать себя синяками и глубокими следами укусов. — Ты так выскочила, что я подумал, что тебе нужна помощь. Девушка, которая еще мгновение назад испытывала к Джейкобу сильную ярость, забыла о ней. Хотя до сих пор чувствовала себя преданной. Словно у нее отняли что-то дорогое. Отчасти это было так. Она так много пропустила из жизни маленького Келла. Однако Ренесми произнесла то, что больше всего боялась сказать вслух. — Мой брат никогда не вернется, верно? — Несси… — Это так. Он не стал бы так долго прятаться. Не от меня. Он не стал бы. Когда парень двинулся к ней, Ренесми отступила назад. Джейку было ее жаль. Она читала это в его глазах, и осознание этого приводило ее в ярость. Какая же она жалкая. Ей было тошно от себя. Да и от всего в целом. Но Джейкоб не дал ей убежать. Он рывком притянул ее к себе. Прижал к груди прежде, чем она взорвалась, обнажая всю боль, которая грозила утопить ее. — Почему ты плакала? Голос Келла был робкий. Как бы Ренесми ни пыталась скрыть свое душевное состояние, мальчик все понял. Наверное, уже тогда, когда девушка не вернулась в кафе после своей истерики. Ренесми до сих пор чувствовала себя неловко рядом с Джейкобом. К счастью, сейчас в машине его не было. Он на своем мотоцикле поехал вперед, позволив Дуаер отвезти мальчика домой на машине. Келла дома ждала мама. Ренесми чувствовала волнение от мысли, что на заднем сиденье ее машины сидит ее родной племянник. — Тебе было грустно? — Да, малыш. — Почему? Тебе снился грустный сон? — Сон? — девушка улыбнулась. Она была тронута, что мальчик так любопытствует. — Маме иногда снятся грустные сны. И она плачет. Ренесми кивнула. Должно быть, у молодой матери, в одиночку воспитывающей сына, было полно поводов для грусти. — Знаешь, я не сказала тебе спасибо! — решила сменить тему девушка. — Мороженое мне понравилось. — Правда? Дядя Джейк его тоже любит. — Ты проводишь с ним много времени, верно? — Да. А еще дядя Сэм. Он часто водит меня на всякие аттракционы. Он клевый. Ренесми улыбнулась. Сэм Адли, может, и имел дурную репутацию, но определенно любил своих родных. — А вот мы и дома. Дом Адли выглядел довольно потрепанным. Должно быть, здесь выросло не одно поколение семьи. Впрочем, она не сомневалась, что счастье мальчика не зависит от внешнего состояния его дома. — Дядя Джейк, ты придешь на ужин? Ренесми тоже может прийти. Мама готовит тамале. — Может, в другой раз. Девушка не хотела лишний раз заставлять нервничать мать мальчика. Особенно пока она не знала, как поступить с новостью, которая на нее свалилась. — Беги в дом. Должно быть, мама по тебе соскучилась. Келл кивнул дяде. Ренесми вдруг почувствовала острый страх, что мальчик сейчас уйдет, и она его больше не увидит. Необоснованный, глупый страх, игнорировать который она не могла. — Келл, — остановила она его, — можно мне обнять тебя? — Конечно, — с легкостью согласился малыш. Он определенно рос в любви и заботе. Его не пугали чужаки. И ко всем он относился с добротой. Это единственное, что утешало Ренесми. Мальчик был счастлив. — Тебе снова грустно? Ренесми не плакала. Но была близка к этому. — Нет, но мне не хочется тебя отпускать. Думаю, нам нужно чаще встречаться. — Я не против. Ты можешь забирать меня из школы иногда. Тогда мама могла бы больше отдыхать. Ренесми рассмеялась, от такой недетской практичности. Джаред никогда бы добровольно не отказался от такого умного мальчика. Что бы там у него ни было с Ким, девушка отказывалась верить, что брат бросил бы их без внимания. — Отец Келла, мой брат, верно? Дуаер выпалила этот вопрос, как только мальчик скрылся за дверью. — Кто тебе ска… — Да брось, Джейк. Я с первой встречи подумала об отце Келла. Да и твоя сестра вела себя в моем присутствии странно. Что, по -твоему, я могла сделать мальчику? — Джаред бросил ее, ясно? Как только узнал о ребенке. — Нет, он не стал бы! — Не думаю, что ты его хорошо знала, Ренесми, — мягко произнес Джейкоб, явно поняв, как возмутили девушку его слова, — ты была маленькой. Джаред воспринял новость о ребенке, как проблему. Он испугался отца. Сказал, что он не обрадуется внуку. — Мой отец знает? — Нет, и пусть так и будет. Голос Джейкоба стал резким. Очевидно, он и сам это понял. — Слушай, Несс. Я поговорю с Ким. Уверен, она не будет сильно против вашего общения. Но не говори отцу. У нашей семьи не так много средств. Мы будем бессильны, если он захочет забрать Келла. — Он не станет… — Я видел его. Я знаю, как он с тобой общается. Думаешь, он будет рад, что какая-то девушка из резервации родила ему внука? В лучшем случае он заберет Келла и попытается стереть все воспоминания о его матери. — Но я тоже его семья. — Никто этого не отрицает, слышишь. Но у тебя паршивый отец, и дедушка из него, скорее всего, выйдет такой же. Келл уже любит тебя. И Ким это примет, но, пожалуйста, не вмешивай в это отца. Келл — Адли, а ты все еще его тетя. Это никто не изменит. Верь мне. Ренесми кивнула. Ему она верила. Все больше и больше. И она теперь тоже часть его семьи. Или она сделает все для этого. Она станет лучшей тетей для маленького Келла.***
Виктория прислонила голову к школьному шкафчику. Холодная металлическая поверхность приносила хоть какое-то облегчение. Ей не следовало до утра сидеть за скрипкой. Особенно учитывая, что ей предстояла тяжелая учебная неделя. Однако Эмили была на дежурстве, и девушка так увлеклась, что играла до тех пор, пока не свалилась с ног от усталости. У нее до сих пор дрожали руки от напряжения. — Короче, я сильно облажалась. Голос подруги послышался из-за двери шкафчика. Леа призналась Виктории, что вернулась в город слишком поздно и совсем не подготовилась к занятиям. Теперь она пыталась отыскать свои конспекты, которые могли спасти ее от очередного теста. — Перестань, все не так плохо, — улыбнулась Рид, — главное, что ты понравилась друзьям Пола. Подруга в красках описала свои выходные в компании друзей сводного брата. Викторию позабавили эти приключения. Особенно фотографии, которые ярко свидетельствовали о том, что Леа отлично повеселилась. — Ты правда так думаешь? Виктория кивнула. Девушка честно была рада за подругу. В отличие от нее, Леа провела время в хорошей компании. Кроме того у той был брат. Хоть и блудный, но он явно решил воспользоваться шансом стать лучшим братом на свете. Клируотер наконец захлопнула свой ящик и как следует рассмотрела подругу. — Что это? — Да так. Леа качнула головой. Из-за этой суматохи у нее не было времени даже взглянуть на Викторию. И то, что она увидела, ее встревожило. Виктория выглядела уставшей. — Ты вообще спала? Выглядишь, как зомби. Ты что, играла всю ночь? Виктория улыбнулась. Это было абсолютным подтверждением подозрений подруги. — Эмили достала где-то скрипку. Она древняя и едва живая, но, если я хочу пройти отбор на рождественский спектакль, мне нужно играть чаще. — Ты его пройдешь. Даже и без этих жертв, — заботливо проговорила Леа. Поймав подругу за руку, она пыталась рассмотреть насколько все ужасно. Нежные подушечки пальцев покраснели, а на подбородке виднелся синяк. Он был не большой, но результатом многочасовой работы. Клируотер не хотела бы, чтобы такой труд нанес вред девушке. — Ерунда, — проговорила Виктория. Ей стало неловко от такой заботы. Но тут мимо них прошли парни. Джеймс в окружении своих друзей. Сердце Виктории предательски забилось от волнения. Они так и не поговорили после той ссоры. Да и о чем они могли теперь говорить? Возможно, это было несправедливо по отношению к парню, но, если ей и суждено выбирать, то она выберет семью. Кроме Эмили у нее никого нет. Да и, честно говоря, у нее не было пока доверия к парню, с которым все у них начиналось довольно сложно. И если бы ее сердце умело слушать, то она была бы куда осмотрительнее. — Так и до травмы недалеко. Я серьезно, в таком… Виктория хотела бы прислушаться к советам подруги, но ее внимание было приковано к парню. Но тот даже не взглянул на нее. Стоило ли этому удивляться? Они ведь всегда делали вид, что не знают друг друга. Только у Джеймса это выходило так умело, что девушка иногда сомневалась, что у них хоть что-то было. Что-то значимое для него. Рид пыталась держать лицо. — Все в порядке, — пробормотала она, улыбнувшись Клируотер, Она правда старалась не выдать свою обиду. Леа не стоит знать, по какому парню Рид сейчас страдает. Достаточно и того, что от внимания подруги не ускользнуло состояние Виктории. Девушка до сих пор была удивлена, как легко ей дается общение с Клируотер. Элис тоже была ее близкой подругой. Но у нее был более жесткий характер. Она была кем-то вроде старшей сестры. Наверное, из-за того что у нее не было матери, но есть младшая сестра. Каллен знала, чем накормить, как лучше и теплее укутать. Конечно, все это образно, но все же это было в ее духе. Она заботилась о Виктории, но едва позволяла делать это в ответ. Чего нельзя было сказать о новой подруге. Более открытая в общении Клируотер не стеснялась выглядеть мечтательной и наивной. У них во много совпадали вкусы. В особенности на книги, которые Элис называла «романтической чепухой». — Я, кстати… Виктория не договорила. — Привет, Леа, я украду твою подругу. — услышала она над ухом голос Джеймса. Леа бросила на нее удивленный взгляд, и Виктория тут же почувствовала вину. Она скрывала от нее Джеймса. У них не было договоренности рассказывать все друг другу. Но все же не могла отделаться от смущения. Впрочем, ей не пришлось все объяснять. Джеймс затащил ее в первый же попавшийся пустой класс. Голова Виктории гудела от смеси нахлынувших эмоций. Джеймс первый раз за последнее время обратился к ней публично. И это казалось таким преступным. Странным. А еще она чувствовала радость, что он все же заметил ее. Обратился к ней. Но самое ужасное было, что девушка не могла игнорировать его злость. Ей были знакомы его вспышки гнева, и они пугали ее. Достаточно сильно, чтобы все у нее внутри сжималось, словно она могла уменьшиться до молекулярных размеров. Смешно, что Виктория верила, будто переезд избавит ее от этого чувства. Страха и смирения. Ожидания боли, которую нужно было пережить. — Что ты делаешь? Девушка открыла глаза. — Ты злишься? — Да, но ты так зажмурилась, будто… Ты что, думала я что… Тут злость парня сменилась полной растерянностью. Виктория почувствовала облегчение. — Ты злишься на меня? — Конечно, я злюсь. Но не стал бы тебя… Черт, Виктория, неужели ты думаешь, что я бы сейчас ударил? — Ты не отвечал на мои звонки, и я… — Я не хотел тебя обидеть, слышишь. Но почему мне кажется, что в твоих глазах я хуже, чем есть на самом деле? — Это не так. Джеймс вздохнул. Кажется, он растерял весь свой запал. — И не должен был давить на тебя. Ты права, Эмили — твоя семья, и портить с ней отношения… — Дело не только в ней. Виктория первая сократила между ними расстояние. Она коснулась его руки, желая донести, насколько он важен. — Ты… Послушай, для меня наши отношения что-то совсем новое. Джеймс. Девушка взглянула ему в глаза. И если он захочет посмеяться над ее откровениями, то самое время. — Когда я тебя вижу, мое сердце замирает. Парень не рассмеялся от самодовольства. И девушка подумала о том, что он, должно быть, не поверил в ее искренность. — Это правда, и я чувствую себя жалкой каждый раз, когда, думая о том, что я для тебя одна из… Джеймс взял лицо девушки руками. — Ты моя девушка, Виктория. Если, конечно, ты этого еще хочешь. Виктория не ответила. Она знала, она надеялась услышать эти его слова. Но они ее и пугали. В них, как в пару, мало кто верит. Эмили предсказала реакцию, которая наверняка будет и у Элис. Не говоря уже Эмметта. А Йорк? Бедняга натерпелся издевательств от Джеймса и его друзей. К слову, об этих друзьях Виктория и сама не могла сказать ничего хорошего. Она не могла представить, как она будет проводить время в компании избалованных детей, которые явно знали себе цену. И были слишком горды, чтобы относиться к другим с уважением. — Хочу, — все же ответила она, — конечно хочу. — Что тебе сказала Эмили? Она сильно ругала тебя? Я могу поговорить с ней? Мы все уладим. — Нет, Эмили просто беспокоится обо мне, понимаешь? Что, если мы пока оставим все, как есть? — Для твоей тёти? — Для всех. Виктория произнесла слова, которые так не хотела говорить. Но они казались ей гарантом ее безопасности. — Это ведь не обман. Желание не вмешивать в наши отношения других. Верно? — Верно. Джеймс не казался разочарованным таким предложением, и это должно было принести облегчение, но она этого не почувствовала. Виктория пожалела о своем предложении сразу же, как озвучила. И трусливо побоялась забрать его обратно. В конце концов, может, это даже к лучшему. У них будет время узнать друг друга лучше. — Что это? Джеймс осторожно провел рукой по подбородку девушки. — У меня теперь есть скрипка. Слишком сильно прижимала ее к себе. Услышав ответ, парень тут же бросил взгляд на ее руки. Девушка почувствовала стеснение. Мозоли не прибавляли ее рукам изящества. Но спрятать руки у нее не получилось. Джеймс поймал ее руки и развернул ладонями к себе. — Больно? — Нет, я уже привыкла. Правда, скрипку нельзя назвать идеальной, но если постараться, то можно выжать из нее что-то приличное. — Я скучал по этому. Виктория улыбнулась, не зная, о чем конкретно он говорит. Но парень не стал уточнять. Он притянул девушку к себе. Это означало примирение. — Как ты говоришь о том, что тебе доставляет радость. Джеймс больше ничего не сказал, не набросился на нее с поцелуями, как это было в доме Эмили. Вместо этого он прижал ее к своей к груди. Виктория не стала признаваться в том, что источником самой большой радости является он.***
Эмметт только закончил чистить вольеры, когда его позвала Синтия. Она стояла, облокотившись на стойку, от чего ее платье, казалось, стало еще короче, обнажая красивые точеные ноги. — Эмметт, — позвала она снова, Парень подкрался к ней сзади и захватил ее в кольцо своих рук. Девушка выпрямилась. — Что ты делаешь? Синтия не была из робкого десятка. Но в их отношениях была очень даже миленькой. Вот и сейчас ее улыбка была смущенной, что Эмметту было сложно удержаться и не поцеловать эти ее манящие губы. — Мы же на работе, Эмметт, — проворчала девушка. Впрочем, когда парень коснулся ее губ, она не стала сопротивляться. Пока у них не было других дел и посетителей, можно было немного подурачиться. Тут звон колокольчика предупредил о том, что у них появились гости. Синтия тут же отпрянула от Эмметта и приветливо поздоровалась. Она слишком любила это место, чтобы дискредитировать свою работу. Впрочем, как и Эмметт. Но как только он взглянул на посетителей, его настроение испортилось. Странно было приветливо улыбаться особе, которую он поклялся избегать. — А, это ты? — буркнула Синтия. — Что это значит? — спросила Розали Хейл, обернувшись к Эрику Йорку. Эмметт удивился такой компании. Говоря откровенно, Йорк не пользовался успехом у одноклассников. Даже неудачливые одиночки избегали его. Хотя парень казался безобидным. Даже в чем-то ущербным. — Я сказал тебе, тебе не нужно сюда, — виновато проблеял он. Его плечи поникли, будто девушка в чем-то его обвиняла. Похоже, это задело не только Каллена. — В чем дело, куколка, думала, что это магазин Гучи? Ты, наверное, не прочитала вывеску. Это… — Я знаю, куда приехала. Просто не думала, что здесь работают… — «Работают» тут ключевое слово. Должно быть, для тебя это смешно? Называть работой дерьмо, которое мы убираем из клеток, и вычесыванье блох. Но вот такая она, реальная жизнь, если ты не принцесса с трастовым фондом, — Эмметт не скрывал своего раздражения. Он и без того был в напряжении из-за последних событий. К слову, расследование застопорилось, что, конечно, не оправдывало, но и без прямых улик обвинения в его сторону делало беспочвенными. — Не передергивай мои слова. Если у тебя комплексы, это, знаешь ли, твои проблемы. В голосе Розали прозвучала обида, которую Эмметт предпочитал бы не слышать. А лучше не реагировать на это чувством вины. — Отлично, по правилам я должен поинтересоваться… — Какого черта ты тут забыла? — оборвала его Синтия. — Плевать, — фыркнула Розали, — я приехала сюда только в надежде, что не встречу здесь его. Так что, счастливо оставаться. — Я же говорила, она думала, что здесь аттракцион скидок и горы разноцветного тряпья, — усмехнулась Синтия. Эмметт не был рад этим ее словам, но не мог не чувствовать облегчения, что Хейл так быстро отступила. Девушки были на взводе. Ему бы не хотелось разнимать двух диких кошек. — Хотя знаешь, Эрик, ты прав. Я не для этого приперлась в такую даль. А так же заполнила анкету и прошла онлайн собеседование. Йорк был удивлен. Эмметт мог поклясться, что Эрик молчал, как рыба. И даже жестом не пытался переубедить Розали. — Если Йорк не твой питомец, не думаю что … Похоже, Синтия не любила Хейл гораздо больше чем Эмметт. По крайней мере, у него была весомая причина, а вот его девушку раздражали все, кому повезло родиться с золотой ложкой во рту. Это парня беспокоило все больше и больше. — Я хочу завести собаку. У вас ведь есть собаки? — Да, но… — У нас не зоомагазин. Наши собаки тебе не подойдут, — фыркнула Синтия. — Знаешь… — Так, дамы, пока все не стало опасным, — перебил Каллен девушку, — Розали без шуток. Странным образом у Эмметта пропало желание язвить. Но Синтия была права. У них все-таки была ветеринарная клиника. Хорошенькие и здоровые питомцы были редки, да и разбирали их в первую очередь. А вот кошечек и собак, чье содержание требовало дорогих лекарств и особого ухода, пристроить было очень сложно. Справедливо полагать, что у Хейл нет большого опыта в уходе за больными животными. По крайней мере, у Эмметта были сомнения, что у Хейлов вообще когда либо были домашние питомцы. — У нас нет щенков. Или домашних натренированных собак. Большинство из них, подобрали с улицы, где они жили по несколько лет. Они слепые, больные и некоторые из них вообще не приспособлены, чтобы жить среди людей. — Что ты хочешь сказать? Что я не могу за ними ухаживать? — Именно! — победоносно выпалила Синтия, — А ты не такая глупая, как о тебе говорят. Каллен ожидал, что в ответ на злые насмешки Розали просто взорвется от злости. Но, к его удивлению, Розали проигнорировала эти слова. — Эмметт, я не говорю, что мне нужна собака, как у какой-то знаменитости. Мне нужно живое существо, которое я буду любить и оберегать. Да, кстати, я приехала в такую даль не для того, чтобы меня назвали пустоголовой блондинкой. У меня, в конце концов, есть право хотя бы взглянуть на собак, которые, как твоей подружке кажется, мне не подходят. — Отличный пост, запиши его в твиттере. Он такой пафосный, что ее обязательно отметят сестры Кардашьян. Синтия ждала, что Эмметт поддержит ее, но, похоже, речь Хейл действительно на него подействовала. Парень задумчиво промолчал. — Что? Каллен чувствовал сильное раздражение своей девушки, что его не на шутку встревожило. Дело было не в том, что ей не нравилась Розали. Или она считала ту кукольной блондинкой. Синтия, казалось, ненавидела саму мысль, что ей приходиться с ней разговаривать. У парня-то были определенные опасения в общении с Хейл и в целом со всем их семейством, но вот у его девушки такая ненависть была ко всем, у кого было чуть больше денег. И хотя иногда можно было понять причины этой неприязни к определенным людям, но грести их всех под одну гребенку было опрометчиво. — Она права. — Нет, ты же не серьезно? — Синтия, мы не говорим, кому что делать, — попытался мягко возразить Эмметт. Последнее, что бы он сейчас хотел, это спорить со своей девушкой на глазах у Розали Хейл. Но Синтия, которая всегда только и делала, что пыталась пристроить всех несчастных животных, которые нуждались в любви и ласке, тут просто встала в позу. Нет, и точно нет. — Нет, мы не будем тратить на это время, — вновь проговорила девушка, — у меня полно других забот. — Каких же? Как заработать половую инфекцию прямо на стойке администрации. Ехидство Хейл сделало свое дело. Синтия почти набросилась на Розали. Эмметт еле оттащил свою девушку в сторону и встал между ними. — Вы! Вы обе, успокоились. Розали, ты можешь взглянуть на животных. Но прошу, подходи к этому серьезно. — Только об этом я и прошу. Если это решение обрадовало одну девушку, то другую заметно расстроило. — Поверить не могу, что ты поддался этой пафосной штучке, — прошипела Синтия, проходя мимо него, впрочем не особо стараясь, что бы ее слова не услышали другие. Эмметт даже опасался, что «пафосная штучка» ответит. Но Розали, не самая кроткая по своей натуре девушка, явно старалась не поддаваться на подобные провокации. Смиренно она ждала, когда ее проводят к животным. И парень был не глуп, но все же поддался таким манипуляциям с ее стороны.***
Розали последовала за парнем, ликуя от кислой мины Сирены. Не то что бы у нее были неоспоримые мотивы не любить эту девушку, но если честно, Ситния сама напрашивалась на грубость. И к тому же то, что она встречается с Калленом, не делает ее суперзвездой. Сразу за массивной железной дверью их встретила какофония звуков. Ряд железных вольеров был заполнен собаками по одну и по другую сторону большого помещения. Кошки были помещены отдельно. Небольшой островок, обнесенный сеткой. А в центре этой импровизированной клетки находился большой кошачий дом. — Тебе повезло, — сухо обронила Синтия, — пока никого нет на карантине. Так что ты сможешь взглянуть на всех наших «красавчиков». Девушка изобразила кавычки. Розали знала, что последует за этим. Но все же то, что сказала Ситния заставило ее внутренне содрогнуться. — Может, тебе взять Счастливчика? Он слепой на оба глаза, потому что мальчишки… — Боже! — выдал Эрик, о котором все успели забыть. Впрочем, Розали была ему благодарна. Она не желала слышать еще одно напоминание о том, какими жестокими бывают люди. Вместо этого она всматривалась в собак. Они действительно не были такими миленькими, какими питомцев любят изображать в роликах, рекламирующих корм для собак. Но если барби, которую обхаживал Эмметт, думает, что это должно заставить ее отступить, то сильно ошибается. Хейл верила, что она выберет питомца, которого полюбит всей душой. Быть может, это будет любовью с первого взгляда. Эта мысль заставила ее улыбнуться. Она шла вдоль вольеров, старательно пытаясь отыскать любимую мордочку. Но, пожалуй, Синтия была права. Тут не было плюшевых миленьких собак, которыми украшают различные сувениры. Нет, то, что она видела, заставляло ее сердце сжиматься от боли. Собаки. Много собак. Измученные скитаниями по улицам, запущенные без должного ухода, в лучшем случае они настороженно лаяли, все еще неосознанно пытаясь защитить себя. Гораздо тяжелее было наблюдать за теми хвостатыми, которые смотрели на нее с какой-то обидой. Казалось, они и не надеялись найти дом и заслуженную ласку теплых рук. Однако подружка Эмметта сильно ошибалась, если думала, что это заставит Розали уйти. Да она бы не отступила из принципа. Но все же девушка не была настолько глупа, чтобы завести питомца, только чтобы насолить Синтии. Нет, если она до этого и сомневалась в желании завести собаку, но, увидев этих несчастных, твердо решила, что сегодня кого-нибудь спасет. Хотя бы от одиночества. — А что с ней? Розали остановилась напротив клетки, где почти не видно было собаки. Она забилась в самый дальний угол, что было тяжело разглядеть что-либо, кроме ее светлой шерстки. — Ей больно? — Страшно. Она тут недавно. Лай других собак пугает ее, — ответил Эмметт. Розали не могла игнорировать то, что голос парня потеплел, стоило ему заговорить о собаках. Девушка вновь заглянула внутрь клетки. Ей отчаянно хотелось взглянуть на бедное создание, что искало защиты в темноте. Сама же Хейл темноты боялась больше всего. — Я могу взглянуть на нее поближе? — Нет, — тут же вмешалась Синтия. Будь у нее больше пространства, она наверняка прикрыла бы клетку спиной. Точно матушка гусыня, защищающая своих малышей. — Почему? Ты говорила собак на карантине нет, — фыркнула Розали. — Да, и ты можешь выбрать любую другую. — Я хочу посмотреть эту. — Да мало ли что ты хочешь! — Синтия, — вмешался Эмметт, которому вновь пришлось встать между ними. — Нет, я не отдам Абби ей. Я лучше заберу ее себе, но… — Ты не можешь ее забрать, Сиси, — примирительно проговорил он. — Да, и в чем проблема? Тут полно собак, — ехидно заметила Розали. — Проблема в том, что она старая, у нее нет одной лапы и… — И я все еще имею право взглянуть на нее. — Синтия права, она скиталась на улице несколько лет. С ней очень много проблем, но у нас есть молодая овчарка, ее еще нужно… — И еще мне все еще нужно взглянуть на нее. Эмметт, ей здесь страшно. У меня огромный дом. Ей там будет хорошо. Розали не промахнулась. На парня эти ее слова подействовали. В конце концов, она же ни капли не лукавила. Вместо того, чтобы прятаться здесь в клетке, Абби могла бы бегать у нее дома. В саду топтать цветы, а ночью прижиматься к своей хозяйке. Немного наивное представление о роли собаковода, но почему бы нет. Она уже не сомневалась в правильности своего решения. — Иди ты к черту, — проворчала Синтия, когда поняла, что ее парень сдался. Девушка демонстративно прошла к двери. Ее недовольство было таким явным, что Розали удивилась, что не воспламенилась лишь от ее смертоносного взгляда. По большому счету ей было все равно, но она почти вздохнула от облегчения, когда подружка Каллена остановилась. — Знаешь, мне жаль, что тебя тогда не убили. — Черт, Синтия! — воскликнул Эмметт, прежде чем Розали сообразила, что на это сказать. Только когда захлопнулась дверь, Розали поняла, что ее трясет. Воспоминания нахлынули на нее так ярко, что она почувствовала аромат сырой земли. Ее била нервная дрожь от воспоминаний о пережитой боли. — Розали? Ты в порядке? Рука Эмметта легла на ее плечо. Он, казалось, стал больше. Но угрозы от него она не чувствовала. — Абби, — пробормотала девушка, не желая вновь говорить о своих страхах, — давай попробуем ее выманить из убежища. Это оказалось непростой задачей. Как ни уговаривал Эмметт ее подойти поближе, собака оставалась глухой к его просьбам. Прошло больше часа, прежде чем голод и любопытство взяли верх над страхами. И сердце Розали ёкнуло от умиления. Возможно, она слишком драматизировала, но ей казалось, что Абби ее судьба. Помесь лабрадора с какой-то дворнягой. Худая и довольно измученная, ей явно не хватало должного ухода. И все же она была красавицей. — Абби, — произнесла Розали, когда собака с опаской подошла к ней. Кажется, это насторожило собаку, но она не сбежала. Это ободрило Хейл. Может, у Абби еще не было причин доверять ей, однако Розали была уверена, что они поладят. Во всяком случае, лизнув ее руки, она не вернулась в свой угол. — Привет, красавица, кажется, ты сделаешь меня счастливой. Словно поняв ее слова, собака взглянула на свою будущую хозяйку. — Абби. Розали бросила взгляд на Эмметта. Тот не отводил от нее свой взгляд. Ей хотелось увидеть в нем одобрение. Знак, что ее надежды обоснованы. Она и Абби поладят. Однако он смотрел несколько иначе. Без прежнего раздражения и насмешек. Так он однажды уже смотрел на нее. А потом поцеловал. Девушка смутилась. Так и чувствовала, как ее щеки вспыхнули от волнения. — Я думаю, она тебе очень подходит! Эрик Йорк, который до этого не издавал не единого звука, вдруг ожил. И практически развеял то странное наваждение, что окутало ее и Эмметта. — Да, — виновато произнес Каллен, отойдя на пару шагов дальше, — ты прав, думаю, Розали нашла свою собаку.