Сделка.

От Дрима так и веет холодом, он становится буквально маленьким кусочком льда, к которому больно даже прикоснуться, настолько он холодный. Так и у Джорджа. Прикасаться к Дриму тупо больно. С испугом и недопониманием, дрожащим голосом тот отвечает: — Д-да, я думаю уже пора, — нервозно посмеявшись, Джордж продолжил, — Дрим мне недавно такую взбучку устроил, ахах Клэй только усмехнувшись протянул к себе Джорджа, обнимая его со спины и шепча на ухо, чтобы тот одевался, тоже начал собираться. Время было где-то 12 часов ночи. Поздно для людей, но совсем не поздно для убийства и людей в деревне осталось совсем мало: Джордж с Дримом, Паффи с детьми и Ники. Ну ещё пару барыг, которые изредка там остаются, чтобы продать кому-то свой товар, но остаются они на месяц или около того. На улице метёт сильный снег, ничего не видно, только темный силуэт рядом, даже неосязаемый. По ощущениям будто ты идёшь один, а тебя сопровождает только дух святой из-за твоей неизбежной участи. Сам виноват, говорила ему бабушка не водится со всякими демонюгами. Хотя он и не водился, он сам его призвал и сам отдал ему свою душу взамен на счастливую жизнь. Ну или не совсем счастливую. Или всё-таки счастливую. Единственное, что его не устраивает, так это убийства, которые раньше были чаще, сейчас уже меньше и это хорошо. Кости промерзли насквозь, а вдалеке виднеются огоньки от домов. Ещё чуть-чуть и ему остаётся только вскрыть дверь ножом, так угрожающе звучащий в покрове темноты и вечной метели. — Клэй? Мне уже больно идти, на улице до жути холодно, — и это правда, передвигать ногами просто больно, а чем его слова ему помогут только сам бог знает, да и казалось бы, причём тут бог. — Ммм, и чем я могу тебе помочь? — Не успев вымолвить и слова, как Джордж оказывается в воздухе, все равно продолжая движение вперёд, — Ну если только так Не сказав ни единого слова протеста, они продолжили идти, уже на пороге Джордж спустился и принялся вскрывать дверь ножом, впуская напор ветра в дом, пугая этим и без того потрепанную Ники. Прошло уже столько месяцев, а она продолжает горевать об утрате и сейчас ее жизнь оборвется. Это можно считать подарком. Долгожданным подарком приспешника дьявола. Девушка с удивлением смотрит на нежданных гостей, открывая рот в изумлении. Не проходит и пару секунд как она начинает осознавать всю ситуацию. Джордж стоит с ножом, ожидая какую-то реакцию, а возле него какой-то незнакомый ей человек. Проходит ещё минута и кудрявый начинает подходить к ней. — Джордж? — на ее глазах начинают скапливаться слезы, — так это ты. Это ты убил его! — Ники в приступах истерики начинает бить его по груди, даже не волнуясь о том, что вообще-то Джордж с ножом и у него явно преимущество, — Зачем? Зачем ты это сделал?! Он же ничего тебе не сделал! Чувство вины. У Джорджа опять пробуждается это дурацкое чувство вины и он сам хочет заплакать от безысходности, хочет отбросить нож в сторону и умеренно поглаживать Ники за волосы, моля у нее прощения с такими же стекающими по щекам слезами, но единственное, что он может сделать из всего этого списка, так это извинится, что он и делает. Шепча, произносит: «прости» и контроль над его телом переходит Дриму, в то время как тот вонзает нож девушке в шею, наслаждаясь фонтаном крови, хлещущей из ее артерии. Она мертва. И опять он убил человека собственными руками, поедая нежную плоть и наслаждаясь ею. Рвотный рефлекс внутри грохочет, давно перескакивая отметку нормы, но он не может, демон наслаждается этим, наслаждается вкусом железа и разрывом мышц. Просыпается он уже у себя дома, вновь лёжа на привычной постели. Джордж оглядывается, пытаясь найти взглядом его возлюбленного, но и его рядом нету, даже на кухне не слышен привычный стук посуды, вынуждая подняться. Сейчас же он не хочет ничего. Если рядом нету Клэя, значит можно дальше попробовать уснуть, но в царстве снов ему тоже покоя не давали, подсовывая мерзкие, неприятные картинки перед глазами и в очередной раз провоцируя пробуждение. Вывод таков: сегодня ночью он не спит. Лучше уж он поработает, чем снова будет подвергаться мукам своего подсознания. На часах уже около 4, а Клэй только сейчас соизволил прийти домой, сразу же заваливаясь в кровать. — Ну и где ты был? — измученным голосом спрашивает Гоги, не отрывая взгляда от экрана — Надо было сходить по делам, — это единственное, что вышло узнать у его сожителя, дальше слышалось только равномерное дыхание и тихое посапывание. На следующий день новость о смерти разлетелась по всем СМИ. «Опасная деревня. Несколько убийств за пару месяцев» вот каков был заголовок в начале тонкой, некачественной бумаги. Буквально с утра Паффи, со слезами на глазах, ворвалась в квартиру Джорджа, ища в нем утешение. — Джордж, это такое безумие, никогда я не думала, что бог настолько будет несправедлив со мной, — стоя в объятьях у парня и выплакивая всю накопившуюся влагу, Потеряшка тоже сипло вздыхал на ее выражения с несправедливостью, на грани того, чтобы не разреветься. — Прошу, можно оставить у тебя детей? Я так не хочу чтобы они все это видели. — Конечно, Пафф, я не против, место всегда найдется, — продолжая поглаживать ее по кудрям, они так простояли ещё полчаса. Потом Паффи ещё немного посидела, выпила чай из трав с успокаивающим эффектом и пошла собирать вещи детей, чтобы через пару часов привести их в дом Гоги. Клэй все это время просто сидел в комнате. Вся ситуация не приносила ему ничего, он просто лежал на большой кровати, раскинув руки в сторону на подобие «звездочки» и слушал все эти нюни из-за вчерашней смерти. Задумывался он о том, что все это плохо? Нет, для него это привычное дело. Одни умирают — другие рождаются, так происходит на протяжении нескольких столетий. В комнату заходит измученный Джордж, ложась поверх Дрима и прося жестом снять маску. Клэй слушается и обыденно чмокнув того в губы, начинает выслушивать плаксивый монолог парня, поглаживая его по голове и пропуская его слова о несправедливости жизни мимо ушей. До определенного момента: — Я хочу поговорить с Дримом. — На удивлённый взгляд, тот продолжил, — я просто.Мне это так надоело, понимаешь? Я хочу просто с ним поговорить. В дальнейшие пару минут Клэй выходит из комнаты, а голос Дрима появляется в голове Джорджа — И что ты хотел, Джорджи? — Привычный насмешливый голос как некстати, но Джордж сам хотел поговорить с ним — Ты можешь появится или типа того? — Прямо перед глазами проскакивает мимолётная тень, представляя перед собой демона, — Ты буквально давишь на меня очень сильно, в конце концов ты втянул в это моего…парня? Я не знаю, но он явно сейчас выжат как лимон и не хочет ничего говорить. Демон просто стоит и слушает все это, поддерживая свой образ «злого шутника», посмеиваясь на каждое слово, исходящее из уст парня: «И что я могу сделать с этим, Джордж?», энергично сказал Дрим, на что Джордж просто закатил глаза и откинулся на матрас. — Хорошо, сейчас ты можешь просто исчезнуть, — с кислинкой в голосе предложил тот и демон мгновенно среагировал — Ты знаешь, что я очень много позволяю тебе, Джорджи, — Дрим хватает того за подбородок, впиваясь когтями в мягкую кожу, оставляя там отчётливый след, — Не забывай кто здесь главный, а кто просто подчиняется мне. Не забывай, что я могу в любой момент взять и изодрать до безобразия все твое тело, но оставить его в живых, — демонстрируя, тот проходится другой своей рукой по груди Джорджа, разрывая майку и кожу под ней. Остались большие, кровоточащие раны, а сердце кудрявого готово выбежать из костных оков, передергиваясь от каждого движения его обидчика, — Это я даю тебе все, что у тебя есть. Крышу над головой, еду, удобства и все, что тебе надо делать, так это убивать мне чёртово человеческое создание раз в месяц. Раз в месяц, мать твою, даже не раз в неделю, как было раньше. Или мне все вернуть обратно и ты перебьешь все, что останется в этой деревне, в конце концов убив своего любимого паренька. Только учти, Джордж, как только здесь не останется ни единой души, кроме тебя, ты умрешь намного болезненней, чем все, кого ты здесь убил, понял? — Рука на подбородке сдавила сильнее и парень только активно покачал головой в знак понимания, на что демон усмехнулся и легко похлопав Джорджа по щеке на прощанье пропал, оставляя после себя осадок неприязни и откровенного нежелания жить. Не проходит и минуты, как во входную дверь начинает кто-то стучаться.