Картина

Лайя проснулась от лёгкого касания утренней прохлады. Открыв глаза, она потянулась, отметив про себя, что пора очень ранняя - это прекрасное ощущение, когда спать больше не хочется, и в этот промежуток времени до официального вступления утра в свои права есть неисчислимые пару часов, которые тянутся как хотят. Это, несомненно, придавало особой энергии, которую, казалось, можно взять в руки, когда проникаешься красотой рассвета полностью. Но самое интересное было ещё ближе. Мягкие, будто немного нерешительные, изгибы, небрежно укрытые тонким одеялом. Неспокойные волны каштановых волос. От природы чуть-чуть приподнятые уголки горячих губ и немного поникшие уголки глаз - самое интригующее, простое для объяснения, но почти невозможное для изображения... В эту минуту - безмятежные, все черты Сандры казались высеченными в мраморе: ход времени принимал обманчивый облик ни то вечности, ни то мимолётности. Ощущая это, как никогда раньше, Лайя даже боялась пошевелиться, и, затаив дыхание, любовалась девушкой. Находиться рядом столь ранним утром было отдельным удовольствием: ещё не развеянное тепло крепко укутывало, оберегало, становилось всё более родным - с каждым движением, заметным только в этот миг: с лёгким подрагиванием ресниц, с глубоким дыханием, с поворотом головы, открывающим шею так доверчиво, словно под лезвие ножа. Когда Лайя осознала, что наблюдает уже неприлично долго с глупой улыбкой на лице, она усмехнулась и нехотя встала. Она накинула халат, причесала непослушные волосы - и взгляд упал на холст. Лайя взяла его в руки, и внимательно, будто заново, рассмотрела. Она задержала взгляд на нечётко запечатлённых руках и тут же обратила посмотрела на живой оригинал. Мысль потерялась, когда руки Сандры сонно, а всё же стремительно потянулись вперёд. Но она не проснулась, а только попыталась обнять невидимую Лайю, только что вроде лежащую здесь. Сандра как-то обиженно вздохнула. Подойдя на шаг, Лайя хихикнула, снова приглядываясь к рукам. Теперь они казались совсем другими. "Не то. Не такие тёплые, не такие мягкие... Но покрепче, что ли? Что-то между. Как хвойные ветви, укрывающие... Да, пожалуй..." Мысли собирались, точно снежный ком, и Лайя, наконец, ухватила откуда-то из шкафа чистый плотный лист. Она села в кресло, и как только плохо наточенный карандаш прикоснулся к бумаге, на листе резво стал появляться силуэт левой руки. "Длинные, даже крупные... Но рельефные, особенно на запястьях", - нажим карандаша стал чуть ли не яростным, как если бы Сандра вот-вот схватила этими руками какого-нибудь нехорошего беглеца, - "А мягкость на подушечках", - Лайя почти нежно создавала подобие тени, отпечатка прикосновения, словно под этими пальцами вновь были собственные руки, плечи, спина... Перескакивая с одного на другое, Лайя сейчас же пыталась уловить каждую жилку и косточку, по которым сразу было бы ясно, чьи это руки. Вскоре всё было готово, но Лайя, казалось, бесконечно подправляла линии то тут, то там, и вот уже едва ли не отпечатки пальцев были воплощены. Прикасаясь к бумаге, она ощутила почти то же самое, что ощущала от прикосновения рук Сандры. Почти. Лайя села рядом. Она прошлась по всей длине пальцев, задерживаясь на костяшках, приобнимая ладонью ладонь... Вдруг Сандра цепко схватила руку Лайи. На мгновение она почувствовала себя пойманной на краже, но через секунду сама весело усмехнулась этому. Губ Сандры коснулась улыбка. - Та-ак, frumoasă*, и зачем же тебе мои руки? - Сандра посмотрела на рисунок и, кажется, чуточку смутилась, но тут же вернулась со смелым взглядом. Лайя отвела глаза, улыбаясь всё шире. - Много зачем, - ответила она. Сандра подобралась с очень заинтересованным видом. - Но в первую очередь я буду в них жить. Вот. Если позволишь, - закончила Лайя совсем тихо, но с ощутимой радостью. - Да что ты? - Сандра потянула её к себе, - Тогда поторопись, а то вдруг уйду вместе с ключами. И Лайя упала в её руки со счастливой улыбкой. Она обняла Сандру в ответ так крепко, как могла, словно пытаясь отдать ей все эмоции и чувства без остатка. В голове крутились первые слова Сандры, и это было лучшим доказательством того, что в рисунке больше не было "почти" - только запечатанные мгновения утра и тот самый уют в родных объятиях.