Невинность монстра

      Она действительно не должна была употреблять алкоголь прошлой ночью. Атти проснулась поздно с ужасной головной болью и плохим настроением. Кто бы мог подумать, что будет так тяжело прийти в себя после бала? Ее завтрак состоял только из блинов и крови. Девушка скоротала свое время в гостиной где были Кол и Клаус. Клаус рисовал лошадь, Кол шутил, а Атти создавала свой шедевр на диване рядом с гибридом. Они молчали, но изредка поглядывали на картины друг друга. Появление Ребекки запомнилось.       — Вот и наша девочка, — насмешливо протянул Кол.       Появившись перед Ребеккой, он преградил ей путь, доказывая, что собирается поиграть с нервами сестры.       — Уйди с дороги, — попросила Бека.       — Ты не спала дома. Какой скандал! Надеюсь выбрала кого-нибудь получше того простолюдина? Мэтт, да?       — Если ты не закроешь рот, следующие что вылетят из нее будут твои зубы.       Глаза Атти расширились, когда она поняла, что имел в виду Кол. Она увидела ухмылку Клауса, и тут же последовал комментарий первородной.       — Не начинай, Ник.       — Я не сказал ничего.       — Ты тоже, Атти, — Бекка занесла ее в список врагов.       — Я молчу, — ответ за который получила признательную улыбку от Ребекки.       Кол рухнул на диван рядом с Клаусом.       — Мне скучно. Наша сестра шлюха, но, по крайней мере, она развлекается. Мне скучно.       При этих словах Кол получил головную боль от Атти. Он посмотрел на нее озадаченно.       — Что случилось, маленький монстр?       — Не смей так говорить о своей сестре.       Клаус изумленно свистнул, а Ребекка улыбнулась стремлению ее защитить. Гибрид тут же сменил тему.       — А что ты от меня хочешь? — обратился он к Колу. — Найди себе развлечение.       — Одному неинтересно. Присоединяйся ко мне, Ник. Это меньшее, что ты можешь сделать после того, как заколол меня.       — Почему бы и нет? — согласился Клаус. — Я почти совсем не пил, потому что ты пытался убить ухажера Ребекки.       — Да, пожалуйста. В этом доме слишком много мужчин, — съязвила Ребекка.       — Как и в твоей жизни, Бекка!       Первородная кинула в них туфли, но братья уже исчезли с вампирской скоростью. Атти лукаво улыбнулась, отложила альбом и объявила:       — Я хочу знать… все!       Ребекка коротко рассмеялась и пообещала прийти в свою комнату после того, как переоденется и примет душ. Оставшись одна в гостиной, Атти забрала свой портрет и вернулась в спальню. Завтра школьный день, жаль. Хотелось остаться дома еще на пару дней. Минут через десять появилась Бекка.       — Помешала?       — Как будто есть чему.       Блондинка прошла в комнату и легла рядом на кровать. Она взял книгу из рук Атти, осмотрела ее с обеих сторон и закрыла, положив на тумбочку. Тяжело вздохнула.       — Что-то случилось? — неуверенно спросила Атти.       — Я переспала с Деймоном Сальваторе, — призналась Бека.       — О… Стоп, ты и Деймон… О, Боже!       — А теперь я чувствую себя ужасно, как будто я 16-летняя девочка, отчаянно нуждающаяся во внимании.       Нда, плохие дела. Атти подняла глаза на потолок где смотрела и первородная, и задала очевидный вопрос:       — Он тебе нравится?       — Не совсем.       — Тогда почему?       — Отчаяние, грусть, одиночество. Что еще нужно? Секс конечно был хорош, но… стоило ли бросаться в вихрь не задумываясь?       А ее щеки загорелись. Хорошая тема для обсуждения, нечего сказать. Но у нее никогда не было подруги. Что можно обсудить? Возможно парней, а у Бекки тут амурные проблемы.       — Тебе нравится Мэтт, не так ли?       — Ты удивительно проницательна, дорогуша. Какой смысл что мне нравится Мэтт, если он никогда не смотрит на меня? Я первородная вампирша, а он человек, который еще и друг Елены.       — И? В чем дело? Джереми — брат Елены, но мы друзья.       — Ага, потому что мой брат не хочет, чтобы ты на него обиделась. В противном случае Гилберта уже давно отправили в Австралию как можно дальше от тебя. Это не то же самое, Атти. Одно дело дружить, другое любить.       — Откуда знать, когда любишь кого-то? Атти поменяла тему.       Первородная ответила не сразу, сначала несколько минут подряд медитируя над вопросом, перебирая в памяти все свои отношения, отбирая самые важные и анализируя, что она чувствовала, когда была с Марселем. Да, это была ее большая любовь. Не Стефан Сальваторе, с которым у нее был роман три года спустя, а Марсель, воспоминание о котором заставило ее сердце облиться кровью.       — Ты знаешь, что любишь кого-то, когда рядом с ним ты чувствуешь себя как… как дома. Если здесь, — она коснулась виска Атти, — ты дома, то здесь, — коснулась ее сердце, — ты счастлива. И тогда ты любишь.       Оба вздохнули и снова посмотрели в потолок. Их разделяла тысяча лет, но они понимали друг друга и в этот момент были ближе, чем когда-либо. Одна 17-летний девушка со страхом предательства, другая первородная тысячелетняя вампирша со страхом быть брошенной. И они подруги.       Дома. Очень хороший совет. Эх, а когда она запуталась в себе? Лучше выкинуть это из головы, пока она не сделала глупость, которая навсегда разрушит ее связь с Элайджей. И так после сказанного вчера на балу, хочется провалиться сквозь землю от стыда. И еще те странные ощущений, как она будет смотреть на Элайджу после такого? Атти танцевала раньше и с Джереми, и с Деймоном. Если от вампира хотелось бежать подальше, то с Джереми была смешно, весело, но не как ни волнительно. Это так странно, Атти еще никогда такое не чувствовала. Сейчас ей хотелось что бы он снова коснулся ее также как вчера на балу и от этого она краснела.       — Что с Элайджей? вдруг спросила Ребекка.       — А что с Элайджей? недоуменно уточнила Атти.       — Да брось. Вчера он на тебя смотрел так влюбленно, а ваш танец, для вас словно не существовал остальной мир, только вы двое.       — Это сложно — попыталась Атти уклониться от ответа.       — Нет. В любви все просто. Если ты любишь, значит, любишь всем сердцем и, поверь мне, редко когда существуют настоящие преграды. Чаще всего человек сам себе создает сложности. Поговори с ним, Атти, не теряй время напрасно.       Бекка долго не задержалась. Она ушла, чтобы привести в порядок свой гардероб, то есть выбросить одежду, которая ей больше не нравилась, и найти что-нибудь хорошее и для Атти. А Атти пошла в библиотеку искать книгу по философии. На истории они проходили великих философов. Хоть что-то полезное сделать.       Библиотека была занята, Элайджа сидел в кресле и читал. Атти неловко улыбнулась. После того разговора она чувствовала некоторое смущение что бы побыть с Элайджей одни. Слова Ребекки кружили в голове, что если…       — Привет.       Элайджа оторвался от книги и тепло улыбнулся, и ее смущение исчезло. Она забыла, как сильно ей не хватало этой улыбки, которая предназначалась только ей.       — Как после вчерашнего? заботливо поинтересовался первородный, оставив книгу в стороне.       — Нормально, но больше пить не буду. Нет ли здесь чего-нибудь о Канте?       — Хм. Посмотрим, Элайджа подошел к шкафам. Есть Аристотель, Платон, Фрейд.       Атти терпеливо ждала, пока нужная книга будет найдена. Если кто и знает каждую книгу в библиотеке, так это Элайджа. Она любила время от времени читать, но главным ее увлечением было рисование. В библиотеке она изучила только сектор французских романов, ей нужно пополнить свой словарный запас.       — Я думаю, это подойдет, — Элайджа протянул ей толстый том. — В предисловии идеи покороче.       — Спасибо.       Она едва потянулась к книге, когда заметила, что Элайджа нахмурился. Он приложил руку к сердцу, бормоча еле слышно:       — Что за…       — Элайджа!       Первородный в один миг закрыл глаза и упал на полу. Атти бросила книгу из рук, пытаясь удержать его. Она медленно отпустила его на пол. Лицо вампира было серым, пульса не было, как будто… как будто он был мертв. Дрожа от ужаса, Атти встряхнула его, применила магию, ничего.       — Эстер! Клаус!       В следующую секунду в комнате ворвалась Эстер белее мела.       — Ребекка… Один!       — Он упал внезапно! И нет пульса и он серый… — Атти не поняла, когда ее голос сорвался, а на глаза навернулись слезы. — Он… он мертв?       — Нет! Нет! — яростно отрицала Эстер. — Это что-то другое. И Ребекка упала.       Она уложила Элайджу на диване, хоть какая-то польза от нее. А в голове была каша. Страх заполнил разум, Атти разрыдалась бы, если не понимание что она должна помочь. Любым способом.       — Нам нужно найти Клауса, Кола и Финна, — приказала ведьма.       Не нужно было их искать. Меньше чем через три минуты появился Клаус, крича так громко, как только мог:       — Элайджа! Мама!       Атти и Эстер сразу же спустились вниз. Клаус вел Кола… без сознания. Не понимая, что происходит, Атти последовала за Майклсонов в библиотеку. Кола уложили на диване в гостиной. Ей оставалось только выслушать предположения.       — Я почувствовал боль в сердце, и Кол внезапно упал, — объяснил Клаус, явно обеспокоенный. — Остальные…       — То же самое, — ответила Эстер, даже не услышав вопроса. — Похоже на связь, но какую? Что влияет на них и не влияет на тебя?       На несколько секунд воцарилась тишина. Атти сжала спинку стула, чувствуя, что ее ноги вот-вот откажут. Элайджа, Ребекка, все первородные вампиры без сознание, впавшие в волшебный сон или кому. Только первородный гибрид и ведьма не тронуты. Значит, это связано с вампиризмом?       — Кинжалы, — пробормотала Атти, вспоминая что может навредить первородным. — Серебряные кинжалы, которые не вредят гибриду, только вампирам. И которые исчезли в доме ведьм, когда их разбудили.       — Связующее заклинание и серебряный кинжал в…       — Финн, — выдохнул имя брата Клаус. — Мы не знаем, где Финн. Возможно его закололи.       — Если мы найдем Финна и вытащим его кинжал, мы разбудим остальных, — быстро сообразила план действий Эстер. — Тогда мы сможем разорвать связь. Но где искать его? Кто пошел против тебя?       — Враги, — с очевидным выражением лица сказал Клаус.       — Хорошо, а кто твои враги?       — Разве не ясно? Половина Мистик Фоллс, — ответила Атти с долей сарказма на вопрос ведьмы.       — Если ты попробуешь…       — То что? — Атти вспыхнула от возмущения. — Смею ли я говорить правду? Да, кто-то усыпил твоих братьев с Бог знает какими намерениями, по той простой причине, что он тебя ненавидят. А кто тебя ненавидит в этом городе?       — Сальваторе и Гилберт.       — Гений! — поддразнила его Атти. — Значит так, я найду Елену и узнаю, что они сделали и где Финн. Ты, — обратилась она к Клаусу, — оставайся здесь и следи, чтобы никто не тронул твоих братьев.       Удивленная, Эстер взглянула на девушку, которая начала приказывать первородному гибриду. Такое от Атти ни Эстер, ни Клаус не ожидали. Только Атти теперь было плевать на то, что скажут другие, что они подумают. Она должна разбудить первородных. Девушка чувствовала, как ярость охватывает ее, магия просит ее отпустить рушить все вокруг, а желание разорвать на куски тех кто навредили ее семье появляется впервые в жизни. Тот монстр, который никогда не выходил теперь умолял о свободе только чтобы помочь ей вернуть близких. Не сейчас, позже, обещает она ему.       — А кто сказал, что ты можешь приказывать мне?       — Клаус, дело не в том, кто приказывает. Я единственная, кто может читать мысли без использования внушения. Мне будет легче узнать, а ты единственный, кто достаточно силен, чтобы защитить весь дом.       — Атти права, — подержала Эстер девушку. — Мы все хотим того же — разбудить остальных. Мы должны работать вместе, потому что мы семья.       Клаус не мог найти ответа. Он поймал ободряющий взгляд матери, твердость в глазах Атти и понял, что ему не нужно работать одному. Вместе, как семья. Время вспомнить про Всегда и Навечно.