Невинность монстра

      Обычное утро в обычной семье. Впервые за много столетий первородная семья сидела за столом, ела и беседовала. Атти смотрела на вампиров, которые вели себя более чем обычно, и не могла не улыбаться. Эстер рано утром приготовила завтрак для всей семьи, ей помогала Ребекка, которая была счастлива общаться с матерью. Эстер теперь ела блины и спрашивала Ребекку, что она думает об изменениях, которые следует внести в саду. Кол ел хлопья с молоком и не упускал возможности пошутить над Клаусом, пьющим кофе с отсутствующим взглядом. Финн читал газету и задавал Элайдже вопросы о политике, культуре, технологиях. Тот терпеливо отвечал, пока пил черный чай. Иногда он ловил взгляд Атти на себя, и на его губах начинала появляться улыбка. Атти тут же отвела глаза, чувствуя, что вот-вот покраснеет еще больше. Просто, они еще не решили, должна ли знать о них семья или нет. С одной стороны, Атти на девятом небе от счастья, с другой стороны, слушать шутки Кола и Клауса ей не под силу. Ведь не обязательно рассказать всем, не так ли?       — Итак, мы с Ребеккой решили, — властно начала Эстер, обводя взглядом всех членов своей семьи, — что посадим в саду тюльпаны и розы.       — И еще будет искусственное озеро, - пополнила Ребекка. - Как у Локвудов.       — Можно качели? — спросила Атти.       — Конечно, моя дорогая, — подтвердила Эстер с улыбкой.       Мужская часть семьи закатила глаза, но ничего не прокомментировала. Для них было все равно, какие цветы будут в саду.       — Сегодня я еду в Ричмонд, — сообщил им Кол. - Кто идет со мной?       — Мне нужен компьютер, — подумал вслух Финн. - И телефон. Плюс несколько книг по истории и руководство по технологиям.       — Я могу научить тебя, — предложила Атти. - С телефоном не сложно.       Финн немного удивился, увидев девушку, предложившую помощь. Он доброжелательно улыбнулся ей.       — Спасибо.       — Никлаус, — обратился Элайджа к младшему брату, который уже собирался встать из-за стола, — ты не забыл, что у нас встреча с Сальваторе?       — Ты всегда портишь мне настроение, — пробормотал Клаус. - Я забыл. Ты напомнил мне. Браво.       Клаус ушел, оставив Атти, которая едва сдерживала смех, и Кола, который даже не пытался скрыть свой смех. Эстер покачала головой, а Финн весело улыбнулся. Первый завтрак в воссоединившейся семье. Это было хорошо.       За завтраком и дискуссиями Атти и Ребекка забыли, что им нужно спешить в школу. За оставшиеся десять минут Атти успела собрать свой рюкзак, одеться и пройти в комнату Элайджи. Он завязал галстук, приготовившись к встрече с Сальваторе, которые замышляли заговор против его семьи. Как только он почувствовал Атти, он повернулся к ней лицом и широко, счастливо улыбнулся.       — Ты уже уходишь? — спросил вампир, увидев рюкзак в ее руках.       — Да. Я хотела сказать пока.       Тем временем Атти приблизилась к нему. С пылающими щеками она потянулась и быстро коснулась губ мужчины. Девушка сразу же отошла, смущенная и готовая бежать. Ни за что. Элайджа обнял ее одной рукой и нежно поцеловал. Если бы использовались эпитеты из любовных романов, Атти сказала бы, что у нее бабочки в животе. Но она не читала любовные романы, так что в душе Атти было извержение вулкана, настолько сильны эмоции были от поцелуя. Она не хотела больше идти в школу, она просто хотела, чтобы этот момент не закончился никогда.       — Увидимся вечером, — прошептал первородный, отойдя.       Атти кивнула и вышла из комнаты. Пока она дошла до холла, ей удалось создать небольшую иллюзию на себя, и Ребекка не заметила покрасневшего лица. По дороге в школу Атти настояла на том, чтобы идти быстрым шагом. Между болтовней и смеха, Атти поймала себя на том, что невольно мечтательно улыбается. Очевидно, Ребекка тоже это заметила.       — По какому поводу такое хорошее настроение? первородная немного подозрительно спросила.       — Просто хороший день.       Это действительно хороший день. Первородная семья спасена, она призналась Элайдже и обнаружила, что ее чувства взаимны. Что может быть не так? Ах, да, тот ведьмак все еще где-то жив. Ничего. Скорее всего, в ближайшие дни проблема будет решена. Атти не сомневалась, что Элайджа и Клаус найдут Беннета. Только когда она подошла к школе, она помрачнела. Ее ждет серьезный разговор с Джереми. Она должна рассказать ему об инциденте с Еленой. Атти и не думала скрывать такое. Ей было жаль с одной стороны. Елена сестра Джереми. Это может стать концом ее дружбы с парнем. Разные баррикады. Она давно выбрала свою сторону. Не может быть другой выбор кроме первородных.       На уроках Атти заставила себя улыбаться Джереми, хотя сердце у нее болело. Она врет. Она не говорит правды, и совесть упрекает ее. Атти ценила правду, но когда это правда может лишить ее хорошего друга, стоит ли ее говорить? Так или иначе, Джереми узнает, Елена точно уже рассказала ему о приезде Атти. Девушка собрала все свое мужество и предложила Джереми выйти во двор на большой перемене. Джереми принял предложение. Он не выглядел расстроенным или разочарованным. Это значит, что Елена ему не сказала.       — Все хорошо? — спросил Джереми, заметив ее скованность.       — Эмм… Да? Я хотела поговорить с тобой.       Они остановились возле стадиона. Атти слегка меланхолично улыбнулась, когда вспомнила, что обычно обедала здесь до того, как подружилась с Джереми и до того, как появилась Ребекка. Тогда она была в основном одна, теперь она уже не одна. Ее жизнь сильно изменилась за последние месяцы. Она должна это сделать. Отношения строятся на доверии. Доверие порождает доверие.       — Джер, я…       Она рассказала все на одном дыхании. Не смотрела на него, но рассказала все. Как она попала в его дом, как она проникла в сознание его сестры, и как у нее возникло желание убить Елену. Все что касалась Джереми. Он больше не захочет с ней разговаривать, очевидно, не захочет. Джер не наивен, он знает, что Атти всегда будет на стороне первородных. В Мистик Фоллс идет борьба. Борьба не на жизнь, а на смерть.       — Как ты могла? — недоверчиво прошептал парень.       — Я хотела спасти Майклсонов, — извинилась Атти. Елена знала, что произошло. Она планировала убить мою семью.       -Семью?       В его глазах был шок. Он не поверил тому, что услышал? Возможно. Атти поняла правду накануне — ее семья это Майклсоны. И для них она сделает все. Однако она не готова расстаться со своим первым другом.       — Джереми, я очень сожалею о том, что произошло. Я обещаю, что сделаю все, чтобы не причинить боль ни тебе, ни Елене…       -А как же Бонни? Деймон? Стефан? Кэролайн? Джер повысил голос. Разве ты не спасешь их жизни? Убьешь их только потому, что этого хотят первородные?       — Они хотели убить Клауса и остальных!       — Потому что он этого заслуживает!       Атти удивленно посмотрела на друга. Она думала, что знает Джера, что у него доброе сердце и что он не может говорить такие слова.       — Клаус убил Дженну! Он принес Елену в жертву! Ты знаешь, что мой дядя умер, чтобы она жила? И ты защищаешь его?       — Я не защищаю его, — Атти опустила голову, чтобы скрыть свое отчаяние. То, что он сделал, ужасно, непростительно. Но это война тоже не выход.       — Конечно, давай обнимемся и будем жить, как ни в чем не бывало! голос Джереми был полон яда, словно готовый укусить Атти и заразить ее.       — Месть — это не решение, — тихо вымолвила Атти. Насилие порождает насилие. Клаус убил Дженну, вы мстите, пытаясь его убить. Первородные мстят за ваше покушение, и все повторяется снова и снова. Этот порочный круг должен быть кем-то разорван.       Она встала со скамейки и стряхнула пыль. В ее мыслях царила полная ясность. Атти хотела достучаться до разума Джереми и, возможно, до остальных членов группы. Нельзя воевать в таком маленьком городке по такой тривиальной причине — месть. Атти знала абсолютную истину — силен не тот, кто мстит, а тот, кто прощает.       — Я понимаю, что ты не хочешь больше ни разговаривать со мной, ни видеть меня. Тем не менее, я хочу, чтобы ты знал, я твой друг, независимо от того, что делают твоя сестра и ее друзья. Я бы никогда не сделала тебе больно.       Она ушла, не взглянув на растерянного парня. Выбор за ним. Захочет он с ней общаться или нет, решать только Джереми. Атти слишком ценит его, чтобы отказаться от него. Они все еще друзья, по крайней мере, она на это надеется.       В тот вечер она продолжила рисовать в библиотеке. Она пыталась нарисовать портрет всей первородной семьи в день бала. У нее была фотография как ориентир. Сидя у мольберта с кистью в руке и стараясь не сделать ошибку, она интуитивно почувствовала, как рядом с ней кто-то появился. Это была малоизвестная энергия.       — У тебя хорошо получается.       Кол Майклсон делал специфичные комплименты. Не то чтобы Атти ожидала большего. Меньше всего она общалась с Финном и Колом. Не было случая.       — Спасибо.       — Я слышал, что у тебя проблемы с контролем магии.       Атти оставила мольберт в покое и повернулась к первородного на стуле перед ней. Расслабленный, улыбающийся так же дьявольски, как всегда, есть ей о чем беспокоится? Нет, не зачем.       — Немного. А что?       — Да так, мне интересно узнать о тебе побольше. Ты уникальна. Разве я не могу быть любопытным?       — Можешь, — согласилась Атти.       — Как ты чувствуешь магию?       — Как свою кровь. Я имею в виду, то, так как чувствую, как кровь течет к конечностям, если они онемели, так как я слышу, как мое сердце бьется в ушах, если прикладываю слишком много усилий, вот как я чувствую магию. Как будто я холодна, а она теплая, она постоянно меня греет.       — Хм. Интересно. И когда она выходит из-под контроля?       — Как искра во мне, а потом непроизвольно вырывается наружу.       — А когда ты воскресила мою мать, сколько силы ты потеряла? Сколько времени тебе понадобилось, чтобы восстановиться?       Атти попыталась вспомнить ощущения после воскрешения Эстер. Кроме головной боли, которая появлялась каждый раз, когда она теряла силы, у нее не было другого физического дискомфорта, признак того, что черная магия на нее не действует. Как будто оно могло воздействовать на гибрида созданного с помощью самой черной магии.       — Я не чувствую больших изменений. Может быть, я могу лучше контролировать ее. Я не чувствую, что готова выйти из себя при малейшем волнении.       — Чтобы контролировать магию, ты должна либо использовать сильные заклинаний, либо хранить ее во что-то постоянно.       — Почему ты… мил со мной? Я думала, я тебе не нравлюсь.       Тут Кол улыбнулся еще шире. В его карих глазах появились искры смеха. Как можно быть тысячелетним и вести себя как подросток? И Ребекка ведет себя более взросло, чем этот первородный. Сколько было Колу, когда он превратился? 18? 19?       — Мне нравятся ведьмы. Ты ведьма и вампир. Это называется научным интересом.       Атти снисходительно улыбнулась. Будь и научный интерес. Не то чтобы это ее беспокоило. Несмотря на проявленное высокомерие и безумие, у нее складывается впечатление, что вампир ищет что-то в развлечениях. Он потерял что-то очень важное для себя и до сих пор пытается это найти. Ребекка однажды сказала ей, что Кол создавал магические артефакты с разными ведьмами. Может быть, ему будет интересно посмотреть на некоторые артефакты Атти?       — У меня есть анти-звуковой артефакт в работе. Помощь не помешала бы.       Они нормальные, как и она, как и остальные вампиры в мире, только они слишком долго были изолированы от мира. Это все. Нет, первородные не монстры, их просто неправильно поняли.