Невинность монстра

      День начался с заклинания для дома. Атти и Эстер наложили на особняк защитное заклинание. Никто не мог войти в него без разрешения обитателей, будь то сверхъестественное существо или человек. Усовершенствование имущественного права, плюс магия. До сих пор не было ни новостей о белом дубе, ни сведений о том, где находится Беннет. Главной задачей Атти в тот день было помочь Бонни. Ведьма была с ними несколько дней, и только в этот день она решила сопровождать их в школу. Предстояло вести переговоры с Еленой и братьями Сальваторе. Клаус, Кол, даже Элайджа были против этой идеей. Они думали, что они, могущественные первородные, не нуждаются в тех, кто замышляет против них, но Атти была другого мнения. Атти была уверена, что если ей удастся повлиять на Елену, она отнимет всех союзников Беннета. Он останется один, без поддержки и разыскиваемый всеми сверхъестественными существами в городе. В таких условиях он совершит ошибку. Ошибка, которой они воспользуются.       Прежде чем войти в здание школы с Ребеккой и Бонни, Атти остановила ведьму. Недовольно взглянув на Ребекку, девушка вытащила из кармана пальто серебряный браслет с полудрагоценным камнем.       — Возьми это. Это артефакт, который я создала на основе заклинаний моего отца. Если тебе грозит опасность, ты трижды перевернешь камень, и я почувствую магический импульс. А если тебе срочно нужно со мной поговорить или встретиться, ты один раз повернешь, это будет вибрация для меня.       — Спасибо… наверное.       Атти ободряюще улыбнулась. Даже если ей не нравились Бонни Беннетт и остальная часть ее команды по понятным причинам, личные чувства приходилось откладывать в сторону. Атти понимала, что в данной ситуации нет места обидам, а есть место сотрудничеству. То же самое она сказала Ребекке рано утром, когда убедила ее присматривать за Бонни.       — В Мистик Гриль, после школы, хорошо? Я поговорю с Джереми, и мы соберемся.       — Элайджа не согласится с твоей инициативой, — напомнила ей Ребекка. Ты наедине с бандой, которая пыталась нас убить. Если он узнает, что я знала…       — Элайджа знает, что я могу позаботиться о себе, — перебила Атти, не желая, чтобы Бонни знала подробности о ее отношениях с первородным. Кроме того, я всемогущий гибрид. Я как-нибудь справлюсь.       Ребекка не согласилась с планом Атти. Конечно, это была ее инициативой. Утром на предложение Атти организовать встречу с бандой из Мистик Фоллс ее братья отреагировали специфично. Кол захлебнулась с кровью из стакана, Клаус прорычал, что если ей придет в голову вступить в союз с его личными врагами, то он запрёт её в подвале в уютной камере, а Элайджа строго предупредил её, что если Сальваторе приблизится к его возлюбленной Атти, хотя бы на три метра, он пошлёт их в иной мир, несмотря на обещание, данное Бонни. Атти притворилась, что поняла, но по пути стала влиять и на Ребекку, и на Бонни. Девушка могла убедить любого делать так как она хочет, еще раз убедилась Бекка. Ей оставалось только надеяться, что встреча пройдет гладко, иначе первородная останется без головы.       Часы тянулись медленно. Атти надеялась закончить как можно скорее. Она сочинила в уме целую речь, надеясь, что сможет убедить Джереми помочь ей. Бонни была на их стороне, Джереми доверял ей, нужно было только убедить Елену и братьев Сальваторе. Это был их шанс обрести союзников. Нет, Атти была уверена, что в любой битве у тебя должны быть союзники, как бы ни был силен твой враг. Борьба в одиночку — это битва, проигранная с самого начала. Если она чему-то и научилась из своего опыта с ведьмами из Торонто и инцидента с Майкл, то именно этому.       Разговор начался на перемену, Атти отвела парня в сторону. Она начала рассказывать о причинах Бонни и о том, почему сама Атти хочет заключить союз со сверхъестественной команды.       — Поверь мне, никто не хочет, чтобы твоя сестра или твои друзья страдали, если они не пойдут против первородных. Как они выходят из заговора, они выйдут из игры. Самое время зарыть топор войны и вступить в союз.       — С теми, кто убил наших близких? — скептически спросил Джер.       — Да! Хотя бы с дьяволом лично. Скажи мне, что думает Елена подучить если заговор удастся? Если она убьет Клауса, остальные придут за ней. Любой другой первородный умирает, сценарий повторяется.       — Вы не рассматривали сценарий, при котором все первородные умирают?       — Давай будем серьезными, Атти попыталась достучаться до его разума. Они кучка подростков и юных вампиров. У них нет шансов против первых в истории вампиров, которым больше тысячи лет. Эти попытки мести приведут только к их гибели.       — Ты говоришь о моей сестре, — напомнил ей Джереми.       — И именно поэтому я здесь. Пожалуйста, как мой друг, как тот, кто столько раз доверял мне, доверься мне еще раз. Уильям Беннетт хочет убить первородных, чтобы как то контролировать мои силы, и если ему это удастся, он уничтожит тех, кто ему помогал. Джереми, ведьмак представляет большую опасность для Елены, чем первородные.       — Я тебе верю, — признался парень. Я верю тебе, но я не доверяю первородным.       — Бонни договорилась о твоей жизни, о жизни всех. Ее помощь в замен на ваше помилование.       Это был главный аргумент. Джереми согласился с ней, что нужно объединиться против более сильного врага.       В итоге занятия закончились в полдень. Атти схватила Джереми за руку и быстро вытащила из школы. Она все объяснила ему на перемене, им просто нужно было добраться до Мистик Гриль раньше команды, чтобы Атти проанализировала атмосферу и степень опасности. Джер промямлил что-то о безумии, но согласилась помочь ей.       — Не расстраивайся, если твое предложение не будет воспринято с энтузиазмом, — предупредил ее по дороге Джер. Моя сестра убеждена, что ты и первородные — воплощение зла.       — Ты так не думаешь?       — Эмм… Как тебе сказать? Ты не плохая. Судя по тому, что я видел сегодня, Ребекка ведет себя приемлемо с Бонни. И… Короче, мне совсем не нравится, что моя сестра бросила вызов самым старым и кровавым монстрам в истории. Если я смогу вытащить ее отсюда живой, я заключу сделку с дьяволом.       Атти цинично улыбнулась. Черное и белое, хорошее и плохое. Такого нет. Просто разница в точки зрения, вот и все.       — К счастью для тебя, сделки в первоначальной семье заключает только Элайджа.       — Я наслышан, — пробормотал парень. Особенно то, как он их заканчивает.       — А ты как мой друг в особом списке, так что из любой сделки ты выйдешь живым и невредимым.       Они приближались к Мистик Гриль. Атти начала сканировать местность с помощью магии. Все было чисто, никаких заклинаний, пока вокруг не было сверхъестественных существ. Это означало, что Беннет не преследует своих союзников.       — Слушай, в баре… То, что я видел… Джер пытался говорить более деликатно, чтобы не выглядеть назойливым. Я имею в виду, ты и Элайджа…       — Если ты хочешь спросить меня, я встречаюсь с ним, то да.       — И с каких это пор?       — После бала. И, Джер, прошу, давай без морали о том, что он старше меня, а я всего лишь подросток. Эстер уже промыла мне мозг утром.       — Я хотел сказать, я рад за тебя, — сказал Джереми. То есть, да, Элайджа может быть первородным вампиром и убийцей, но из того, что я видел и слышал от тебя, он действительно заботится о тебе. Тебе нужен кто-то, на кого ты можешь рассчитывать, кто-то кто будет на твою сторону, несмотря ни на что. Элайджа тебе подходит.       Атти слегка покраснела. Она не ожидала таких заявлений от Джереми. Эстер испортила ее день на рассвете фразами, которые скорее озадачили Атти, чем поставили под сомнение ее любовь к Элайдже. И, судя по яростному взгляду первородного за завтраком, сделала вывод, что не только ей довелось слышать такие речи.       — Эстер против вас или что? — спросил Джереми.       — Я понятия не имею. Она добра ко мне, заботлива и она мне очень нравится. Это необычно, что в моей жизни есть женщина, которая учит меня делать прически, заваривать травяной чай, учит различать волшебные растения и спрашивает, не устала ли я. Но утром… было странно. Я даже проснуться толком не успела, потому что она пришла и предложила мне сделать прическу, потом начал с речи. Вроде я молода, очень молода, у меня впереди жизнь. Привязанность не может быть любовью, страх одиночества может ослеплять. Что если я буду встречаться с Элайджей, то то что есть чистое между нами исчезнет. И, очевидно, я думаю, что влюбилась в Элайджу, потому что у меня не было никого, кроме него, он первый, кто позаботился обо мне, и бла-бла-бла. Серьезно, если бы я следовала ее рассуждениям, мне пришлось бы влюбиться в тебя с первого дня, когда мы нарисовали вместе, только у меня никогда не было друга моего возраста, и ни один парень не пригласил меня на танцы! Ррр.       — Бред. Никто не знает твое сердце лучше тебя.       Верно, Атти знает, что у нее в сердце, она знает, кому принадлежит ее сердце. Боже, она никогда не стремилась делать драму из ниоткуда. Она любит Элайджу, Элайджа любит ее, они встречаются и счастливы. Точка. Зачем усложнять ситуацию вопросами, которые задает Эстер? Она действительно не понимает женщину. Ей не нравиться Атти? Ерунда, такая отговорка пошла тысячу лет назад, когда ее сыновья были молодыми и были людьми, не сейчас.       Они прибыли в Мистик Гриль менее чем за пять минут. Атти выбрала более уединенный столик, но не тот, что рядом с бильярдным столом. Тот столик казался ей особенным по понятным причинам. Она заразилась паранойей от Клауса. Наложила небольшое предупреждающее заклинание. Как только сверхъестественное существо войдет в бар, зазвенит колокольчик. Джереми по соседству даже не пытался шутить.             Вскоре появились остальные. Бонни очень нервничала, избегала смотреть на Елену. Сразу же как она увидела Атти с Джереми, подошла к ним и села рядом. Елена и братья Сальваторе вошли почти синхронно. Атти немного озадаченно приподняла брови, увидев, что между двумя вампирами присела двойник.       — Ведьма сказала, что ты хочешь поговорить с нами, — начал Деймон.       — Хочу, — подтвердила Атти. Нам нужно говорить о том, что происходит в городе, о том, что вы сделали и что хотите сделать дальше.       — Слушай, гибрид или негибрид, или что ты там, если Бонни перешла на вашу сторону, а Джереми ты околдовала, это не значит, что мы забудем все, что сделал Клаус.       — Но что Клаус сделал с тобой, Деймон? показательно удивилась Атти. Насколько я знаю, он причинил боль Елене и ее семье, если бы не Клаус с его кровью, ты бы уже был мертв. Елена, обратилась к девушке, которая даже рта не открыла, я знаю, что то, что сделал Клаус, непростительно, я знаю, что Элайджа похитил тебя тогда, он предложил тебя Клаусу. Ничто не вернет твою семью. Но война, которую вы начали, не является решением. Вы не победите, Уильям Беннет поведет вас на смерть.       — Уилл поможет нам ликвидировать Клауса, — настаивала Елена.       — Ликвидировать первородного гибрида невозможно! Если вы сражаетесь с ним, вы также сражаетесь с четырьмя другими первородными вампирами, а также с первородной ведьмой и гибридом. Послушайте, Уилл опасен не только для нас, но и для вас. Вы думаете, что после убийство всех первородных он пощадит вас? Беннет избавится от вас как от лишних свидетелей. Он жесток, аморален, беспринципным. Я знаю, на что он способен, ведь почти год он регулярно входил мне в голову и сводил с ума. Он не пощадит ни вас, ни первородных.       Джереми в ужасе посмотрел на нее. Атти не хотела никому рассказывать о случившемся. Знали только Элайджа и Глория. Ребекка и Клаус, которые тогда видели, как она потеряла сознание, приняли предлог, что она потеряла слишком много сил. Атти не хотела, чтобы кто-нибудь знал о ее слабости, о том, что в течение года она теряла контроль над собой из-за слов, она просто хотела забыть все, что произошло. Стефан, Деймон и Елена обменялись озадаченными взглядами. Они начали что-то понимать?       — Атти права, Джереми вмешался. Все равно у вас не получится убить всех первородных, и если один погибнет, остальные придут за вами. Это самоубийственная миссия.       — Ты забыл Дженну? — спросил Стефан. Или Джона?       — Нет, но они мертвы, а Елена жива. Я не хочу, чтобы моя сестра умерла так же из мести.       Атти благодарно улыбнулась. Джереми был на ее стороне, как и Бонни. Они оба хотели защитить своих друзей, но те не понимали.       — Да ладно, Джереми явно в тебя влюблен…       — Я не люблю Атти! Джер запротестовал. Я же не склонен к суициду, — пробормотал он так, что только Атти могла слышать его, она хихикнула, вспоминая ревность первородного.       — Но как вы Бонни заманили?       — Я делаю это для вас! Как вы не понимаете? Уилл сумасшедший, он психопат, которого интересует только магическая сила. Если его план удастся, если он убьет первородных и… — она остановилась, увидев предупреждение в глазах Атти — да и чего он там еще хочет, первыми пострадают те, кто ему помог. Он угрожал моей матери! Он вырвал у нее волшебную клятву! Он опасен, Елена, обратилась она к девушке, он опасен для тебя.       И Атти вдруг поняла, почему возник весь этот хаос. Спасение Елены весной было связано с жестокими мерами, в том числе с попыткой ее похищения. Теперь, во имя спасения Елены, они объединились с безумным ведьмаком. Неужели эта девушка, которая, кажется, думает только о себе, здесь все решает? Атти недовольно поджала губы. Елена ей не нравилась, и не за то что было совсем не в том что произошло весной. Она ударила Ребекку в спину, расставила ловушку для Клауса, замышляла против первородных, появилась на балу и притворилась воплощением невинности. То есть, для них нормально убить кого-то, но для других это плохо. Какое лицемерие.       — Джереми, Елена обратилась исключительно к своему младшему брату, первородные хотят использовать нас, как они это делали до сих пор. Ты не можешь доверять им.       — И кому мы должны доверять? Ведьмаку, появившегося неизвестно откуда, с непонятными намерениями? — иронизировал Джер. Никто не просит тебя быть на стороне первородных. Даже я не на их стороне. Но хотя бы выйди из союза с Уиллом, больше ему не помогай, не вмешивайся и останешься жива.       — И тогда что? Клаус убьет ее?       — Во имя Господа! Атти взорвался от этой игры большого и злого волка, и доброй Красной Шапочки. Сколько можно говорить об одном и том же? Клаус не собирается убивать твою драгоценную Елену, ему нужна ее кровь! Сдавать кровь раз в месяц — не самое страшное, что может с вами случиться! Знаешь, тебя могут пытать или даже убить. Представьте, какие заклинания можно сделать, использовав двойника как магическую батарею. Вот это сложная судьба, а не игра в донора. Если ты на стороне Беннета, он тебя убьет рано или поздно.       — Кто бы сказал? Деймон вспыхнул. Золотое дитя первородных, их ученица. Оставь нас в покое, если не хочешь умереть вместе с ними.       — Давай, я бросаю тебе вызов, — прошептала Атти, склоняясь над столом со странной силой внутри себя, которая подтолкнула ее к храбрости. Попытайся убить меня. Это не первый раз для тебя, не так ли?       — Прекратите — остановила их Бонни.       Атти заметила, что стаканы на столе трясутся. Прекрасно. Только это ей не хватало. И что с ней случилось? Ее задели слова Сальваторе о золотом ребенке? Да, это наблюдение заставило ее впасть в ярость. Сосчитала в уме до двадцати, чтобы успокоиться.       — Не могу поверить, что ты встала на сторону первородных, Елена так укоризненно смотрела на Бонни, что Атти захотелось расхохотаться. То, что ты делаешь, непростительно. Джереми, как ты можешь снова ходить по тем же граблям? Я не ожидала этого от тебя. Ты знаешь, что сделал Клаус, ты знаешь, что они монстры, но… Вы предали меня.       Глядя, как Елена и братья Сальваторе уходят, Атти нахмурилась. Не получилось. Она хотела примирить их с первородными. Она не хочет их смерти. И нет сомнений, что Беннет убьет их. Атти с трудом вспомнила про ведьмака. Она до сих пор ничего не хочет знать о нем. Джереми предложил сопровождать их до особняка, но Бонни отказалась. Она посоветовала ему вернуться домой и не искать неприятностей. Атти задумалась, не пытаясь завязать разговор с Бонни. Она не будет сдаться так легко. Она попыталась убедить их больше не помогать Беннету. Переговоры отменены. Придётся искать другой метод.       Боль в сердце застала ее врасплох. Посреди улицы Атти почувствовала острую сердечную боль. Она схватилась за грудь.       — Что за…       Она не могла дышать. Ее сердце словно сжали невидимыми клещами. Мир терял четкости. Она почувствовала, как Бонни схватила ее за руку, чтобы поддержать. Что-то зашумело в ушах, тени расплылись. И вдруг наступила тьма.       Она пришла в себя так же внезапно, как и потеряла сознание. Она лежала на улице. Рядом с ней на коленях стояла Бонни. Ее руки дрожали, когда она ударила Атти по щекам. Ведьма вздохнула с облегчением.       — Слава Богу. Ты напугала меня.       — Что случилось? Мое сердце… Почему мое сердце болело?       — Ты потеряла сознание, и мое заклинание… как будто твое сердце остановилось на долю секунды.       Атти поднялась с земли, все еще испытывая головокружение. Она не понимала, что происходит. Она не может быть больной. Она никогда не болела, даже в детстве. Следствие вампира в ней. Сердце перестало болеть, но появился страх. Что это было? Ее телефон начал настойчиво звонить.       — Да, Ребекка, — ответила Атти бледным голосом. Мы рядом с домом.       — Мама в больнице!       Больница в Мистик Фоллс была среднего размера, но для Атти, которая бывала только в крохотной больнице в Килларни, она была огромной. Паника в голосе Ребекки, слова Элайджи, едва достигшие ее перепуганной совести, страх о себе исчез. Эстер попала в больницу после того, как потеряла сознание. Бонни отправили в особняк с четким приказом — не вылезать оттуда. Она вбежала в здание, желая двигаться со скоростью вампира. Но ей нельзя. Кто-то мог ее увидеть. Кол ждал ее в главном зале.       — Что с ней? — спросила Атти, увидев его.       — Пришла в себя. Ее обследуют. Пошли, остальные нас ждут.       Атти последовала за ним, ее мозг напряженно работая. Эстер потеряла сознание, как и она, от боли в сердце, которую она не может иметь. От запаха больницы ее тошнило. В голове роились мысли, одна параноидальнее другой. Ее предположение не могло быть правдой. Эстер не могла этого сделать. Это невозможно.       Первородные стояли в длинном коридоре перед отделением кардиологии. Ребекка сидела в кресле со слезами на глазах. Клаус так сильно сжал кулаки, что, казалось, хотел сломать себе кости. Элайджа большими шагами измерял коридор, нервно расхаживая взад и вперед. Он никогда не мог усидеть на месте, когда нервничал.       — Атти… Ребекка захныкала.       Девушка тепло улыбнулась ей, подбодрила ее взглядом. Подошла к ней, положил руку ей на плечо, слегка сжав его.       — Как она?       — Она пришла в себя, — Элайджа повторил слова Кола. Врачи сделали необходимые исследования, я слышал, как они разговаривали. Возможно, это был сердечный приступ. Ее телу ведь пятидесяти лет, а воскрешение, заклинания и прочее…       Клаус был мрачен, ни на кого не глядя. Если считать, что он впервые убил Эстер, то теперь он был странно взволнован. Как никак, но первородная семья воссоединилась, они помирились. Они беспокоились о своей матери, они теперь были едины, чтобы узнать что-то о состоянии своей матери. Возможно даже Финну сообщили. Атти с сожалением посмотрела на них. Если с Эстер что-то произойдет тот хрупкий мир между ними разобьется. Им едва удалось помириться.       Несколько шагов и она была рядом с Элайджей. Это помешало ему продолжать свой марафон. Она крепко обняла его, спрятав лицо в его рубашке. Он в свою очередь осторожно обнял ее, как обычно уткнувшись подбородком в ее макушку.       — Все будет хорошо, — пробормотала Атти.       Он не ответил, он только крепко обнял его, сжимая почти до боли. Атти закусила нижнюю губу, чтобы не следовать примеру Бекки. Слезы здесь не помогут. Если они будут плакать, они не помогут. Сосредоточилась на звуках в больнице. Голосов было так много, что в них трудно было что-то разобрать. Она разочарованно выдохнула.       Прошел час. Они все еще ждали перед отделением кардиологии. Никто не вышел, чтобы рассказать им, что случилось с Эстер. Атти был уверена, что первородная ведьма жива. Если ее предположения верны, то Эстер прямо сейчас жива и невредима. Она сжала кулак, борясь с гневом в ней. Не сейчас, — заверила она чудовища в себе, — я отпущу тебя позже. Кол играл на телефоне, Клаус смотрел в потолок, а Ребекка успокоилась, глубоко задумавшись. Элайджа обнял Атти сзади, обвив рукой ее шею и прижав к себе. Время от времени он целовал ее волосы, ее макушку и глубоко вздыхал. Атти молчала, играя золотым кольцом на его пальце, надеясь, что хотя бы так она сможет его поддержать. Ожидание было мучительным.       Наконец появился врач. Клаус поспешил внушить ему. У Эстер правда случился сердечный приступ, и она находилась в палате. Врачи сказали, что все будет хорошо, она быстро поправится. Их привели к ней. Прежде чем войти в палату, Атти нежно сжала пальцы Элайджи, прошептав:       — Я отдам ей свою кровь.       Получила вместо ответа благодарный взгляд. Кровь вампира вылечила бы Эстер намного быстрее, но кровь Атти была намного безопаснее. Она тоже была ведьмой, скорее всего, быстрее вылечить ее. Даже если бы им было тысячу лет, даже если бы они были тысячу лет без родителей, первородные искренне волновались. Они молча вошли в палату, Ребекка села у изголовья матери и заплакала. Клаус отвернулся, чтобы не показывать вины в глазах. Эстер бледно улыбнулась, убеждая всех, что с ней все в порядке.       Эстер согласилась остаться в больнице на ночь. Она отказала от предложение своих детях вернуться домой. Они договорились, что Ребекка останется в больнице, чтобы быть со своей матерью. Остальные вернутся домой. На следующий день Эстер должны были выписать.       — Мы будем ждать тебя в машине, — сказал Кол после того, как Атти громко объявила, что отдаст Эстер свою кровь.       Ребекка пошла искать кофеварку, ее братья из уважения ушли. Они были одни. Атти поставила заклинание, блокирующее звук, прежде чем заговорить:       — Какого черта вы с нами сделали?!