Невинность монстра

      В то утро Атти проснулась с первыми лучами солнца. Часа три если проспала. Но она была полна решимости, если не сил. Она хотела узнать ответы на все свои вопросы. И она узнает. Не комментируя и не объясняя, она взял набор кинжалов Клауса которые хранились в сейфе. Кол, встретившийся на пути к подземельям, поднял брови, но не стал ее упрекать. Тем лучше. У Атти не было сил объяснить кому-либо, что она хочет сделать. Она хочет отомстить и узнать все, что можно, у того, кто скоро умрет.       В темнице в подвале особняка свет проникал через зарешеченное окно. Настоящая тюрьма. Посреди подземелья, закованный в цепи, которые она собственноручно создала на днях, и с горящим магическим диском на стуле напротив него находился ее отец Роджер. Атти бесстрастно посмотрела на окровавленного мужчину. Она не сомневалась, что он уже понес наказание. Элайджа разжал кулак, с ненавистью глядя на того, кто осмелился его использовать в свои планы. Они оба почувствовали Атти с первой секунды. Девушка и не думала скрывать свое присутствие. Вошла в подземелье. С оружием в руках уже было ясно, что она хочет сделать.       — Он еще недостаточно натерпелся, — эхом отдается в камере ее ледяной голос.       Роджер презрительно улыбнулся. Возможно, он узнал в ее голосе свои ледяные нотки, которые использовал всего несколько часов назад. Атти это не интересовало. Она собиралась заставить его страдать еще больше. Она же дочь своего отца.       — Что ты хочешь делать? — спросил Элайджа, который даже не подумал остановить ее или заставить передумать.       — Допрос. Можешь покинуть нас.       Это был не вопрос, а требование. Элайджа всего лишь посмотрел ей в глаза. Выходя из подземелья, он коснулся ее плеча, придав ей немного уверенности. Знак что он того же мнения, что и она. Сначала Роджер должен ответить на вопросы. Атти взяла со стула волшебный диск. Она положила его в карман толстовки. Отрегулировала стул так, чтобы ей было удобно сидеть во время рассказа. Девушка обнажила первый стальной кинжал. Она посмотрела на отца, который даже не сделал вид, что испугался.       — Предлагаю тебе ответить на мои вопросы из первого раза.       — Иначе что? — спросил Роджер, морщась от боли, которую причинил ему Элайджа.       — Иначе ты познакомишься с кинжалами, созданные ведьмами Нового Орлеана, они пропитаны вербеной.       — Ты муху не способна убить, не то чтобы пытать своего отца.       Атти удивленно приподняла брови. Он так и не понял, что он с ней сделал. Он не понимал, что убил в ней много хорошего. Он не понимал, что эта Атти, которой он заставил ее стать, способна не только мучить его, но и убить. Вот как сильно она его ненавидит. Она встала со стула. Медленно приблизилась к нему, глядя в зеленые глаза, которые она думала, что никогда больше не увидит. Слава Богу, она не унаследовала его глаза, иначе бы просто не смогла бы смотреть на себя в зеркале после все что он сделал. Вонзила кинжал его в живот, несколько раз повернув его.       — Аа!       Кровь брызнула на ее одежду. Раздраженная тем, что испачкала себя, она была готова отчистить пятна магией, но тут вспомнила, что диск не пускает магию по всему дому. Ничего. Она как-нибудь выдержит и без магии. Или… Или есть пытка слаще. Она вынула диск из кармана. Выключила.       — Консто.       Это окончательно обездвиживало его. Прекрасно. Цепи не позволяли ему колдовать, они были достаточно прочными, чтобы сдерживать его, плюс она обездвиживала его. Идеальное сочетание. Атти снова села на свой стул. Теперь она сможет мучить его, не испачкавшись. Она сотворила одно из заклинаний, которым научилась в Англии у великого ведьмака, заклинание, для правды. Она вывернула запястье. Роджер взвыл от боли, кости в его теле ломались. Атти только жестоко улыбнулась.       — Небольшое заклинание на основе зелья Веритасеум, чтобы ты от меня ничего не скрывал. Неправильный или грубый ответ на мои вопросы, сломанные кости и лопнувшие сосуды в голове. Сперва. Моя мать.       Он как-то странно улыбнулся, но никак не прокомментировал, усвоив урок. Атти все еще не верила, что он так легко сдался, она все равно предпочла накладывать заклинания на камеру, чтобы он не мог покинуть подземелье.       — Ты знал, что она умрет? Ты убил ее?       — Нет. Я не присутствовал при твоем рождении. Как и Уильям Беннетт.       — Хорошо. А как насчет Уильяма Беннета и как тебе это удалось?       — Перенос душ. Уильяма Беннета и Роджера Гордона не видели вместе 17 лет. У меня было слишком много врагов для того чтобы я жил как Роджер в мире ведьм.       — Но он существовал! Тетя Мел сказала мне, что вы трое сотворили заклинание для моего творения. Итак, что ты с ним сделал? Как ты его убил?       Что-то неразборчивое отразилось на лице ее отца. Возможно, тень сожаления. Атти уставилась на него. Она хотела ответов, а не бесполезных выражений лица.       — Уилл был болен, когда я создал тебя. Он поссорился с ведьмой в Филадельфии и был проклят. Его душа медленно умирала. Я сделал ему одолжение, оккупировав его тело и убив его душу.       — Ты убил своего сводного брата? Своего лучшего друга?       Атти была потрясена этим откровением. Судя по рассказу Мел, они были почти братьями.       — Я сделал ему одолжение! И не тебе мне указывать, что правильно делать, а что нет! Аааа!       Атти снова сломала кости в его теле. Он не должен был отвечать ей так грубо. Она не могла сказать, что наслаждалась его криками, его болью, но что-то в ней было — желание, чтобы он страдал больше.       — Дальше.       — Я занял его тело за две недели до того, как Хейзел родила… Мел не пустила меня в родзал, выгнала, помня, что Уилл боится крови. Она сообщила мне, что Хейзел умерла, как только родила тебя. Я не собирался воспитывать тебя, пока у тебя не появится магия. Я оставил тебя Мелани. Я периодически делал перенос души. Я был Уилл Беннет в Европе и Америке, разговаривал с Мел по телефону как Роджер. Я создавал иллюзию Уилла, когда разговаривал с ней, то есть когда Уилл должен был говорить. Когда я приезжал в Килларни, я сбыл Уиллом. Мел была умна, иллюзия уловила бы, если бы она увидела ее перед собой.       — Ты забрал меня у тети Мел, потому что во мне проснулась магия?       — Да. Идиотка думала, что сможет долго скрывать это, но я однажды видел, как ты поднимала свои игрушки в воздух, падала с горки, и твоя царапина зажила через несколько часов. Было уже ясно.       — Почему ты изолировал меня от детей, когда я была маленькой? Что плохого в том, что такой мощный гибрид будет играть по часу в день с остальными детьми?       — Ты могла причинить им вред с помощью магии.       — Не рассказывай мне сказки! она повернула руку, в результате чего кровеносные сосуды в его голове лопнули.       — Я говорю правду! Тебе было три года, когда ты разозлилась на мальчика за то, что он взял твою игрушку. Твоя магия ударила его по горки, вызвав сильное сотрясение мозга. Ты не контролировала свою магию! Могла убить кого-то будучи ребенком! Было легче держать тебя подальше.       — Чтобы украсть мою магию! Ты не думал научить меня контролю? Не наказать меня, не украсть мою магию или заблокировать ее, а научить меня ее сдерживать? Очевидно, нет. Пробуждение вампира во мне было случайным или тоже твоих рук дело?       Если честно, Атти уже ни в чем не была уверена. Пробуждение вампира вполне могло быть результатом какого-то заклинания, наложенного ее отцом. Или даже он мог разбудить его. Она хотела прояснить все до сих пор. И у нее было много вопросов.       — Случайность. Я не знал, когда он проснется, но подозревал, что однажды. Заклинание крови, которое ты наложила накануне, разбудило его. Как будто он все это время спал, а магия крови разбудила его.       — Теперь весь твой план, вплоть до мельчайших деталей. Это для лучшей мотивации.       Она бросила кинжал из рук в живот, оставив его там. Она собиралась услышать, что на самом деле произошло тогда. И ох, как она хочет знать, как именно он смог соврать всем.       — Я понял, что не справлюсь с новоявленным гибридом. Я не мог контролировать вампира в тебе. Тебе нужен был кто-то, кто научил бы тебя быть вампиром, кто-то, кто мог бы контролировать твою вампирскую сторону. Поэтому я позвонил Элайдже, притворившись, что боюсь тебя. Он поверил мне, наивен дурак.       — Ты не подумал попросить о помощи, не так ли? Ты не подумал, что некоторые лучше тебя и могут помочь даже в замен на чего то?       — И чего бы я добился? Элайджа хотел бы, чтобы ты принадлежала ему, как мы договорились. Я не собирался позволять ему иметь такой мощный гибрид в пределах досягаемости. Первородный умен, но временами слишком моральный. Очевидно, он взял бы тебя под свою опеку, научил бы быть вампиром, и в нужное время появился бы я, чтобы забрать тебя обратно. Вместе было бы легко убрать его.       — В ту ночь именно то, что было.       Вцепилась в край стула. Надо услышать. Несмотря на то что душа разрывается на куски при одном воспоминанием о ледяных водах озера, ей нужно знать что было, а что нет. Надо.       — У меня была твоя кровь с дня ранее. Я выпил ее и оставил еще один флакон в гараже. Когда я бросил машину в озеро, я планировал, что Элайджа спасет тебя, или магия вытащит тебя оттуда. Она ведь не дала тебе упасть с второго этажа в школе, не так ли? Ты бы спасла себя. Я снял ремень в последний момент. Я был взят водами. Создал иллюзию для того момента, когда появился бы Элайджа. Он видел меня мертвым. Я сразу вышел из машины на берег. Через час я покончил жизнь самоубийством, выпив яд. Когда я очнулся, я выпил твою оставшуюся кровь, я стал гибридом.       — И тебе было плевать что я вправду могу утопиться? Ты хоть понимаешь что ты со мной сделал? Я была ребенком! Мне было всего-лишь 13 лет. Ты заставил меня пройти через ад в 13 лет! Я месяцами не могла терпеть никого ближе чем на три метра ко мне! Я просыпалась каждую ночь, крича от кошмаров в которым ты убивал меня! Я дрожала от малейшего шороха и думала что каждый человек в этом мире похож на тебя, что каждый сделает мне больно! Я ненавидела тебя! Я… я же оплакивала тебя, твердила себе что ты сошел с ума и поэтому сделал что сделал. Я пыталась научить себя не ненавидеть тебя. Господи, до я до сих пор боюсь бури, у меня истерика при малейшем воспоминаем о той ночи. Я плакала из-за тебя столько раз за эти годы, а ты был живым и строил коварные планы чтобы использовать меня. Как ты мог так поступить со мной?       Он не ответил. Конечно не ответил. Атти понадобились несколько минут чтобы взять себя в руки. Успокоилась и продолжила уже ровным тоном.       — Ты сказал, что хотел вернуться за мной, когда придет время. Почему ты этого не сделал? Почему за три года вместо того, чтобы вернуться за мной, ты пытался свести меня с ума, завладеть моим телом и убить мою семью?       Вопрос беспокоил ее. Вот ключ к пониманию его мотивов. Это были не акты безумия, а этапы хорошо продуманного плана. Атти презирала его за то, что он сделал ее пешкой в ​​своей игре.       — Два года я был в Европе, скрывая, кто я. Я знал, что ты была в Америке, я часто приезжал, временно занимал тело соседа или учителя, чтобы посмотреть, что с тобой. Все шло по плану до… до прошлого года. Меня не было почти четыре месяца, я не мог точно узнать, куда первородный увез тебя летом, но когда ты вернулась в Нью-Йорк, ты была другой, я вернулся в тело Уилла. Вот когда я проник в твою голову, чтобы посмотреть, что произошло. Представь мой шок, когда я понял, что ты влюбилась в первородного.       Атти не сдержалась. Она направила в него еще два кинжала, снова взорвав сосуды в его голове. Здесь он действительно не имел права говорить. Его не касается, что чувствует Атти, и он не имеет права судить ее, не тот, кто никогда в жизни не испытывал любви к кому-либо.       — Дальше.       — Я видел, что он имеет на тебя слишком большое влияние. Ты влюбленная в него, он готов растерзать любого, кто приблизится к тебе. Я понял, что он тебя не отдаст, и ты добровольно не захочешь вернуться ко мне. Я должен был отдалить вас. Проблемы с магией, истерики, ссоры, весь пакет. Но вы не ссорились! У тебя были кошмары и истерики, ты все сломала, а он ни слова тебе не говорил, и ты моим словам ни на секунду не верила.       — Ты сводил меня с ума! Я сходила с ума, а ты просто хотел, чтобы я отдалилась от Элайджи? вспыхнула Атти от ярости. Нет, ты так и не понял, что связывало меня с Элайджей. Я не поверила тебе не потому, что была влюблена в него, а потому, что, в отличие от тебя, Элайджа всегда был рядом со мной, что бы я ни делала. Он всегда поддерживал меня и помогал мне, в то время как ты мог только наказать меня магией и презирать меня. Я никогда не доверяла тебе. Как тебе пришло в голову занять мое тело?       — Когда я понял, что не смогу отнять тебя у него, я захотел заставить тебя превращаться до конца. Я не мог этого сделать. Чего стоили твои слова в церкви, какими они были — скажите дочери, что любите ее…       — Ты был священником? Боже…       — И тут ваша большая любовь опять спутала мой план. Ты хотела жить, в отличие от года два ранее. И конечно же, твой драгоценный первородный снова приложил все усилия чтобы ты не думала даже о смерти. Ведь тебе казалось что у тебя есть все. Я решил, что если не смогу вернуть тебя, то стану непобедимым гибридом, которым ты должна был быть всегда. Но…       — Ты недооценил меня, да? с самой сладкой улыбкой осведомилась Атти. Ты не думал, что я смогу дать отпор, даже мысленно. Наивная девочка с наклонности к истерике смогла победить тебя, великого ведьмака, в битве в ее разуме. Какое унижение. О Мистик Фоллс.       — До приезда в Мистик Фоллс я узнал, что в день смерти Майкла погибло сразу несколько вампиров. Я быстро сделал вывод, что существует какая-та связь между первородным и его превращенными. Если первородный вампир умирает, все вампиры, происходящие от него, тоже умирают. Это был мой шанс. Убить всех первородных вампиров и вернуть тебя. Я узнал, что сверхъестественная группа в городе ненавидит первородных, я притворился, что помогаю им победить их. Я использовал кровь двойника, чтобы привязать их на балу. Мне нужно было вывести их из игре хотя бы на некоторое время. На балу я внушил официантов, чтобы они наливали первородным из определенной бутылки. Мне удалось связать их и усыпить их всех. Я знал, что ты войдешь в игру. Если бы ты пришла одна, ведьмы в доме рассказали бы тебе о первоначальных планах Эстер. Как ты пришла с ней, ты бы узнала, что вы связанны и вы оба умрете. Кто бы мог подумать, что ведьма скорее умрет, чем убьет своих детей?       — Почему умерла Эстер?       — Чтобы превратить тебя в полноценного гибрид. Я понял, что пока вампир неполноценный, ты не можешь ни внушить, ни отключить свои эмоции. В больнице легко было прикинуться врачом и вколоть ей сильный яд. Я не знал, что ты по глупости решила отдать ей свою кровь. Я должен был ждать.       — Как ты превратился в первородного гибрид?       — Я собрал пепел белого дуба из серебряных кинжалов, оставшихся в доме, реконструировал исходное заклинание и через жертвоприношение получил больше силы от двух гибридов. С кровью двойника я смог трансформировать себя. Немного сложно, но превратился.       Атти устало выдохнула. Чего она ожидала? Он явно ни о чем не жалеет.       — Ты собирался убить первородных, мне отключить эмоции, а потом? Что ты хотел сделать потом?       Кинжалы изогнулись в его животе, вызвав новый вой боли. Так лучше. Он ответит с большим удовольствием. Заклинание работало хорошо, он ничего не мог скрыть.       — Мы собирались быть единственными вампирами в мире, мы могли создать новую расу — только гибриды, бессмертные ведьмы. Я бы создал свой собственный бессмертный ковен, я бы контролировал всех ведьм мира. Но потом, когда я превратился, я понял что ты мне больше не нужна. Я сам все смогу добиться, и ты стала слишком опасной для моих планов. Ты же моя дочь, быстро бы поняла кто скроется за иллюзиями, и от первородных бы не отказалась. Вчера хотел избавиться от тебя окончательно.       — Власть. Почему я не удивлена? Почему ты такой спокойный, не ссоришься, не угрожаешь мне? Откуда это спокойствие?       — Ты все равно меня убьешь. По крайней мере, я имею удовольствие наблюдать, как разбиваются твои розовые очки. Ты никогда не была достойна той чести, которая у тебя есть.       Атти одарила его ядовитой улыбкой. Она не ответила на его словесную атаку. Пусть верит в то что хочет. Она снова активировала магический диск и вышла из подземелья. На лестнице поняла, что она морально истощена. В гостиной была первородная семья в полном составе. Все были, кроме Бонни. Возможно, она все еще была у братьев Сальваторе, ища кол, который явно там.       — Что? — спросила она, глядя на их удивленные взгляды.       — С каких пор ты мастер пыток? — подозрительно спросил Кол.       Атти не ответила. Она села на диван рядом с Элайджей, крепко обняв его. Ей было все равно, что все смотрят на них. Ей просто нужно чувствовать его рядом с собой и знать, что план ее отца провалился. Они в порядке, остальное не имело значения. Элайджа обнял ее, притягивая ближе. Казалось, его совсем не тронуло то, что она только что пытала родного отца в подвале. И он понимал, что после всего случившегося Атти уже не может оставаться такой же хорошей и невинной, как раньше. Главное, он здесь, рядом с ней. Главное что остальные члены ее семьи живы. Остальное она выдержит.