ДЖЕД
Джед смертельно устал. Устал так, что земля плывет под ногами и перед глазами пляшут черные точки. Если бы «знакомство» в гостиной продолжилось еще хотя бы пять минут, то просто рухнул бы там, прямо посреди комнаты, совершенно без чувств. Хотя, он сам виноват в том, что силы его на исходе. Служба стража границ Потустороннего мира сама по себе утомительна, а создание собственной иллюзии и перемещение в пространстве отнюдь не способствуют сохранению энергии. Джед устало передвигает ноги, сделав три шага по направлению к своей кровати и падает на нее, словно подкошенный, мгновенно погрузившись в сон. Он видит мелькающие образы девушек, которых встретил сегодня, они меняются и перемешиваются с теми, кого он когда-то знал, превращаясь в калейдоскоп лиц, терзая его и так измученное сознание. Джед МакКуарри — второй сын вождя одноименного клана, после него родился Расти и затем Захари. Когда три года назад умер их отец, так и не оправившийся после кончины своей горячо любимой жены, все заботы и ответственность за братьев, замок и другие владения семьи достались в наследство старшему из сыновей. Именно Кун унаследовал право быть вождем клана МакКуарри, и теперь он, в соответствии с традицией наследования, является единственным и единовластным властителем всех земель их семьи. Сейчас, конечно, двое из его младших братьев уже совершеннолетние и сами могут позаботиться о себе, но Захари всё еще находится под его опекой. Несмотря на то, что у каждого из братьев Куна есть свои собственные поместья, разбросанные по разным частям света, вступить во владение которыми они могут по достижении совершеннолетия, все они беспрекословно подчиняются воле своего старшего брата. Таков закон их семьи, вассального клана МакЛанси, клана МакКуарри. Как второй по старшинству, к двадцати одному году Джед полностью обрел Память прошлого, что стало для него огромным испытанием. Его последнее перерождение, случившееся много веков назад, было, одновременно, и самым прекрасным, и самым мучительным, катастрофическим по своим последствиям. Тогда он носил другое имя — Кухулин, и точно так же, как и сегодня, был одним из четырех братьев МакКуарри. Все они: Кун, Джед, Расти и Захари, — когда-то давно уже жили в одно и тоже время. Это был единственный раз, когда подобное случалось за все их жизни, до сегодняшнего момента. Братья МакКуарри принесли присягу молодому королю скоттов, Эддану МакГарбану, который после этого стал не только их лучшим другом, но и повелителем. Именно клятва верности, честь и долг привели братьев к тому, что они добровольно отдали свои души и жизни в руки богини Войны и Смерти, в те времена носившей имя Фортейн МакАльпин и являющейся старшей дочерью короля пиктов, Кеннета МакАльпина. Фортейн желала власти и обманом захватила тело короля скоттов, Эддана МакГарбана, вселив в него душу бессмертного демона и владыки Бездны, свою вторую Половину. Принцесса пиктов обманом стала женой молодого короля и тем самым, королевой скоттов. Братья МакКуарри, предводители армий МакГарбана, принесшие клятву Эддану, присягнувшие ему на верность, не могли отступиться от своего друга и короля и для того, чтобы спасти его душу, они отдали свои. В то свое последнее перерождение Джед встретил ее, богиню Войны и Ужаса, Немайн, свою вторую Половину. Она была одной из принцесс пиктов, воинственного клана МакАльпин, который постоянно враждовал со скоттами. Тогда ее звали Киркенн, и их первая встреча состоялась в военном лагере ее отца, Кеннета МакАлпина, который пожелал прекратить распри и посредством политических браков объединить два непримиримых клана. Их свадьбе не суждено было состояться: жених под заклятием повиновения, отдавший свою бессмертную душу в руки старшей сестры Киркенн, Фортейн, ворвался в замок пиктов прямо перед назначенным часом для венчания. Он вел свою армию, одержимую ее порабощающим заклятием, убивая беззащитных и не ожидающих такого предательства пиктов. Киркенн, его возлюбленная, вторая часть его души, продолжение его самого и он сам, отдала свою жизнь за спасение души суженого из-под власти своей обезумевшей сестры. Она призвала Очистительный огонь, сжигающий все на своем пути, и королевство пиктов утонуло в пламени. Армия скоттов, их молодой король и его невеста, братья МакКуарри со своими возлюбленными, убитые и раненные, живые, но порабощенные заклятием скотты — все было погребено под черным пеплом после жаркого пламени его воинственной богини Немайн, вместе с ней самой. Перед тем, как огонь поглотил их обоих, Кухулин обещал, что найдет ее снова. Но он не знал, что для этого потребуются сотни, сотни долгих лет. Его богиня, его вторая Половина… Она сейчас так близко, но одновременно, непостижимо далеко. Зная, что Рейна МакЛанси предназначена ему самой Судьбой, Джеду было невероятно, невыносимо сложно оставаться вдали от нее, неся свою службу на границах Потустороннего мира. Он наблюдал за ней издалека, томимый желанием вновь посмотреть в обожаемые темные глаза, в которых можно увидеть отблески горящего в ее душе пламени. Его постоянно мучило чувство озноба вдали от нее, сердце жаждало ее прикосновений и жара, единственного, который может унять вечно терзающий его душу холод. Поэтому, когда сегодня на место Джеда у границ Потустороннего мира был прислан мальчишка МакГрегоров, блондин не мог поверить своему счастью. Его отпускали на свободу, отпускали в мир, где живет его богиня! Джеду было абсолютно без разницы, что Йен МакГрегор слишком юн и не обрел свои воспоминания, да и не он должен был сменить ловца Иллюзий у Южных границ, ибо территория Йена это Север. Где-то на задворках сознания промелькнула мысль поинтересоваться у мальчишки, где же он так согрешил, что его сослали на службу гораздо раньше положенного срока, но Джед отмахнулся от нее, как от назойливой мухи и поспешил в свой родовой замок. Джед и не предполагал, что приказ Оливера МакЛанси касается и его, что ему уготована участь стать наставником величайшей из ловцов, его возлюбленной невесты, обещанной ему в жены много веков назад. Чего стоило ему удержаться и не вцепиться в нее мертвой хваткой, едва он увидел раскрасневшееся от смущения лицо Рейны при виде обнаженного Расти, не знает никто. Джед приложил неимоверные усилия, чтобы казаться собранным и спокойным, и он от всей души надеялся, что у него это вышло. Спугнуть Рейну сейчас своим напором было бы непростительно глупо. Поэтому ему остается только наслаждаться мгновениями, проведенными рядом с ней, и ждать, когда воспоминания вернутся к девушке полностью. И все же, несмотря на неописуемую радость и воодушевление от известия о том, что Джед станет наставником Рейны, его терзали вопросы. Чем объясняется поступок Оливера МакЛанси? Для чего нужно было отправлять на этот остров четверых девушек, трое из которых — великие богини прошлого, переродившиеся в настоящем спустя много веков? Почему возникла необходимость сделать это тайно, поручив обучение братьям МакКуарри, не посвятив никого, даже Куна в свои планы? Знает ли Оливер, кем были Расти и Захари в прошлом? Джед уверен, что это не совпадение и старый лис определенно точно в курсе того, что Флора и Эмили являются вторыми Половинами его младших братьев. «Интересная выходит ситуация, неужели Оливер решил на старости лет сделаться свахой и сводником? Допустим, это так. Но что же не так с четвертой девушкой, которая досталась Куну?», — сколько ни вглядывался в нее ловец Иллюзий, так и не смог ясно рассмотреть ее лица. Вокруг блондинки воздух становился будто бы мутным, мешая разглядеть ее внимательнее. Насколько было известно Джеду, младшая сестра Рейны не обрела Памяти прошлого вообще, то есть, к ней не вернулись совершенно никакие воспоминания и не было намека на наличие хоть каких-то сверхъестественных способностей. Ходят слухи, что Миналетта является неродной дочерью Оливера, якобы, Стефания ему изменила с обычным человеком. Но подобное утверждение совершенно абсурдно — эти двое никогда не совершили бы подобного проступка по отношению друг к другу. Но даже если и допустить это, то взглянув на Миналетту можно было бы отметить ее определенное сходство с Рейной в комплекции и движениях, в этом сестры были до ужаса схожи, будто близнецы. Стоит поговорить обо всем этом с Куном, когда у него будет настроение разговаривать без раскидывания убийственных взглядов, а это, скорее всего, случится не так уж скоро. Поэтому Джед решил, что он будет наблюдать. И делать выводы только на основе своих наблюдений, не вмешивая сюда сплетни и слухи, которые до него доходили.МИНАЛЕТТА
Обед проходит в полном молчании. Мертвая тишина. Ужас… Слышны только звякание приборов по тарелкам и стук стаканов о столешницу старинного, неимоверно огромного стола. Угнетенные обедом, девочки не слишком-то разговорчивы, и мы расходимся по своим комнатам, после того, как мой великолепный наставник отпускает нас простым кивком головы. Мне грустно. Я устало вздыхаю и плюхаюсь на свою кровать. Разглядывая белый низкий потолок, не перестаю думать о том, с кем нам всем придется проводить время в этом замке. По сравнению с братьями, Захари теперь кажется просто маленьким вспыльчивым мальчиком. Их надменности хватит на целый полк, не говоря уже о высокомерии и самовлюбленности. Я думала, что ВСЁ будет по-другому. Ведь Захари в самом начале нашего знакомства был очень милым и вежливым, но оказалось, что это была лишь маска. Я знаю, что приказ моего отца никого не обрадовал, разве что меня. Но можно же относиться к людям по-человечески? Хотя бы к девочкам. Неужели, эти МакКуарри не понимают, как им тяжело находиться здесь в полном неведении, не имея выбора? Эмили, Флору и Рейну оторвали от дома и привычной жизни, и теперь им придется мириться с откровенным пренебрежением и бесчувственностью. Я знаю, кто я, и не рвусь взлететь до небес. Я привыкла к холодности и безразличию, но Эми, Флора и Ренни — нет, и они этого совершенно не заслуживают. После обеда не могу найти себе места и нервно расхаживаю по комнате. Разбираю все свои вещи, вытащив их из чемодана и даже несколько раз их перекладываю с места на место, в попытке обустроиться в своем новом жилище максимально удобно. Черт, здесь даже телевизора нет, не говоря уже о компьютере. Подключиться к Wi Fi тоже не представляется возможным, сигнал слишком слабый и нужно знать пароль. И что-то мне подсказывает, что это неспроста. Наверняка, очередной бредовый порядок Куна МакКуарри. Будь он неладен! Я несколько раз проверяю свой телефон. Папа не звонил, мама тоже. Пришло несколько сообщений от школьных друзей, они спрашивают, куда я пропала. Знали бы они! Раскидываюсь на кровати, совершенно не представляя, чем можно заняться. Неохота тратить трафик на телефоне, кто знает, может быть это мой единственный способ попасть в сеть Интернет? Тем не более, желания зависать в социальной сети сейчас нет абсолютно никакого. Интересно, чем заняты наши наставнички? Наверное, придумывают, как бы от нас избавиться, да побыстрее, пока мы с девочками находимся на «послеобеденном отдыхе.» Спустя какое-то время в дверь три раза стучат, я отвечаю «войдите», про себя удивляясь, как глупо это звучит. Мой голос кажется неестественно громким, эхом отдаваясь по комнате. Кстати, я только сейчас замечаю, что стены выкрашены в светло-голубой цвет. Он напоминает мне холодные глаза моего наставника, и я невольно ежусь. В дверь просовывается голова Флоры. — Нас вызвало Его Величество, — оповещает она, с любопытством рассматривая мою комнату. — Ждет с нетерпением! Велел собраться в гостиной, — девушка кривит губы в усмешке. Я поднимаюсь и надеваю обувь. Кроссовки. Я их практически не ношу в повседневной жизни, только на занятия спортом. Меня посещает мысль о том, что неплохо было бы приодеться, а то мой внешний вид совершенно непрезентабельный и не располагает к серьезному отношению. — Какое именно Величество ты имеешь в виду? — задаю я вопрос, метнувшись к комоду. Достаю оттуда розовую футболку с рукавами в три четверти, светло-голубые джинсы и роюсь в нижнем ящике, пытаясь решить, какую обувь мне надеть, и в итоге хватаю кожаные слипоны на высокой подошве от Michael Kors. — Ледяное, — отвечает мне Флора, закрыв за собой дверь и прислонившись к стене. — А ты что заметалась? — Хочу привести себя в порядок, — говорю я, забегая в ванную. Я расчесываю свои длинные волосы и оставляю их распущенными. Все же шевелюра у меня отменная, что ни говори! Быстро подвожу брови, наношу жидкие румяна на скулы и губы, делая их ярче, и густо крашу ресницы тушью. Не бог весть, какой макияж, но все же лучше, чем никакого. На удивление, пока я крашусь, Рейна не влетает в комнату с возмущенным криком о том, какая я копуша. Когда я заканчиваю и мы с Флорой оказываемся в коридоре, сестра и Эмили что-то тихо обсуждают и, определенно, никуда не торопятся. — О чем разговор? — интересуюсь я, положив подбородок на плечо Рейне. — О том, какие подарочки нам достались, — недовольно вздыхает она. — А по-моему, твой — не самый худший вариант, — озвучивает Флора мои мысли, — Джед, или как там его, вел себя приличнее остальных. — Да, так что тебе совершенно нет необходимости так расстраиваться, — кивает головой Эмили, заслужив этим недовольный взгляд Рейны. — Что мы будем с ними делать? — спрашиваю я, пока мы идем по гулким коридорам замка. Ох, ну и жутко же здесь, даже когда горит свет. — Не знаю, — задумчиво протягивает Флора. — Надо придумать что-нибудь, иначе мы так и будем людьми второго сорта. — Ты как думаешь, Рейна? — обращаюсь я к сестре. — Ну ты же у нас генератор идей, тебе и придумывать, — отвечает она, пожав плечами. — Мне кажется, это плохая мысль, — задумавшись, говорю я. — Какая? — настороженно интересуется Эмили. — Предоставлять это дело мне, — поясняю я вполголоса. Ведя разговор о наших наставничках, мы не замечаем, как оказываемся все в той же злосчастной гостиной. В камине приветливо потрескивает огонь, на столе стоит поднос с выпечкой и чайными приборами, но это не может обмануть ни одну из нас: атмосфера в комнате напряженная. — Сейчас, милые леди, может быть, вы обратите внимание на нас? — насмешливо интересуется Расти. Кажется, он единственный, кто чувствует себя комфортно. Расти сидит на диване, закинув ногу на ногу и уплетает булочку с корицей. На его лице нет и следа от удара Флоры. Рядом с ним сидит Захари и со скучающим видом листает какой-то журнал. Джед беспокойно ходит по комнате, кажется, у него крайняя степень перевозбуждения. Сейчас он не похож на того равнодушно-высокомерного парня, которого мы с Рейной встретили впервые. Я останавливаюсь в полушаге от Куна, который, словно фонарный столб, стоит посреди комнаты. Он настолько высок, что мне приходится задрать голову, чтобы увидеть его надменное и, конечно же, равнодушное лицо. — А что это с ним? — спрашивает Флора, кивнув головой в сторону Джеда. — У него что, невроз? — продолжаю я вслед за своей новой подругой, сама не зная, зачем. С моей стороны вообще лучше бы помалкивать, не привлекая к себе негативного внимания. Но, что-то со здравым смыслом у меня сегодня проблематично. — У человека нервы сдают, вот он и не может на месте стоять, — разводит руками Расти и тянется за новой булочкой. — Итак, — прерывает наш едва начавшийся диалог старший из МакКуарри. — Каждый из нас будет обучать вас чему-то определённому. Я не знаю, как все будет происходить в дальнейшем, но думаю, необходимо устроить все так, как будто вы находитесь в школе. — То есть что, уроки нам давать будете? С расписанием, звонками и переменами? — вскидываю брови я, удивляясь. Ноль реакции в ответ. Мне кажется, он меня даже не слышит. И делает это намеренно! Я, конечно, спец по пренебрежению в свой адрес, но даже друзья отца никогда себе такого не позволяли. Они хотя бы признавали мое существование, а не включали полнейший игнор. — Расти будет обучать вас всему, что связано с ночным небом: читать по звездам и ориентироваться по ним. А также, верховой езде. — Я в этом не нуждаюсь, — фыркнула Флора, сложив руки на груди. — Не думала, что меня отправят сюда, чтобы учиться кататься на лошадке. — Пропуск занятия означает дополнительные задания, — говорит ей Кун, точно так же, складывая руки на груди. — Поэтому, не стоит пренебрегать обучением. В голосе слышится неприкрытая угроза, и Флора молчит, не решаясь ответить. — Далее, Захари. Лес, травы, защитные чары… — Защитные чары? Он что, будет учить нас веником из травы размахивать? — едва не рассмеялась Рейна, бросив презрительный взгляд на рыжего МакКуарри. — Я научу вас ставить защитное поле. И еще чему-нибудь, вам бы с этим справиться, — картинно вздыхает Захари, закатив глаза. — Он очевидно, на что-то другое и не способен, — разочарованно шепчет себе под нос Эмили, и зеленые глаза Захари тут же впиваются в ее стройную фигурку. — И это говорит та, которая не способна контролировать собственную силу, — хмыкает парень. — Была бы ты умнее, молча радовалась бы тому, что тебя, бездарную, хоть чему-то научат. Эмили поджимает губы и молча смотрит на своего наставника, а крылья ее тонкого носа трепещут от едва сдерживаемого негодования. — Я буду учить искусству передачи мысли и телекинезу, — все это время маячивший перед нашими глазами Джед, соизволил остановиться на месте и обратить свое внимание на нас. — А так же, расскажу вам историю ловцов и научу читать старинные заклинания. Его голубые глаза смотрят прямо на Рейну, кажется, он не видит в этой комнате больше никого, кроме нее. Она вскидывает вверх бровь, равнодушно отвечая на его горящий взгляд. Обожаю ее, она может преподать урок безразличия кому угодно! Да, реакция сестры меня, безусловно, радует, но я все равно в ужасе. Телекинез? Искусство передачи мысли, защитное поле? Чувствую, что не справлюсь ни с одним из этих «искусств», так они это называют? Я уже готова была взвыть от отчаяния, как надменный, холодный голос вырвал меня из размышлений. — Я буду давать вам уроки магии и боевых искусств, — произносит Айсберг, и мне становится уже дурно. Боевые искусства? Во что я вообще ввязалась? Я рассчитывала, что все будет интересно и увлекательно, без рукоприкладства… — Не унывай, блонди, — обращается ко мне Расти, — это во много раз круче, чем сидеть и слушать пространные излияния Джеда о происхождении племени ловцов. Я улыбаюсь ему в ответ, его непринужденный тон меня несколько расслабляет, и я в привычной для себя манере, отвечаю: — Прогулки под ночным небом тоже обещают быть интересными. Я не флиртую! Я правда, этого не делаю, хотя почему-то все выглядит именно так, и мне страшно посмотреть на Флору и получить от нее очередную оплеуху. — Мина! — рявкает Кун. До меня вообще не сразу доходит, к кому он обращается. — Ты что, глухая? — только когда он машет своей ладонью перед моим лицом, я осознаю, что «Мина» — это я.ЗАХАРИ
— Летта! Меня зовут Летта! — округлив глаза, возмущается блондинка. Захари с любопытством смотрит, как разгорается новый спор. — Я решил, что тебя переименую, — Кун совершенно не обращает внимание на возглас девчонки. — Чем мое имя Вам не угодило? — блондинка едва не подпрыгивает на месте от негодования. «Да уж, не повезло ей попасться на жизненном пути именно Куну», — думает про себя Захари. — Мина, — произносит Кун так, будто пробует это имя на вкус. Он, определенно, просто издевается над ней, видя такую бурную реакцию. — Да, я буду звать тебя Мина. — Я не желаю быть какой-то там Миной! У меня есть имя, которое я получила при рождении. — Самое дурацкое, которое я только слышал, — хмыкает старший брат. — Хаха, — передергивая, смеется Миналетта. — И это говорит мне человек с именем «Кун». Как будто родители знали только эти три буквы алфавита, или священник был настолько пьян, когда записывал имя при крещении, что был не в состоянии записать его полностью. «Да она просто имеет склонность к суициду! Дура, молчи лучше, молчи!», — проносится в голове Захари, когда он видит, как Кун щурит глаза. — Завтра, ровно в шесть утра, в спортивном зале, — Кун приподнимает белоснежную бровь и смотрит на Миналетту глазами цвета льда и вечного холода. «Брр, — Захари аж передергивает. От такого взгляда мурашки бегут по коже. Жуть», — хотя он на своем веку не раз испытывал терпение старшего брата на прочность, но так Кун на него не смотрел никогда. — Я Летта, — устало бросает девчонка, еще не осознав фразу своего наставника. — Десять кругов в спортзале. — Что? У вас есть спортзал? — Пятнадцать кругов. — Что? Какие ещё круги? — глаза блондинки расширяются, и она с неимоверным удивлением взирает на Куна, задрав голову вверх. — Двадцать кругов. — Вот скотина! — рявкает в сердцах она и тут же зажимает себе рот рукой. Расти катится со смеху, и даже Джед смеется, деликатно отвернувшись к камину. Захари с предвкушением ждет расправы. — Летта, мне кажется, ты произнесла мысли вслух, — с трудом сдерживая улыбку, щебечет ее сестра. А в это время блондинка смотрит, как загораются гневом глаза Куна, и ее кожа стремительно бледнеет. — А мне кажется, я озвучила мысли всех, сделав вам одолжение, девочки! — упрямо вздернув подбородок, заявляет девчонка. — Ни одна из вас не думает об этой ледяной глыбе лучше. — Об этом мы поговорим с глазу на глаз, — сузив глаза ещё больше, шипит Кун и хватает девчонку за локоть. Она пробует вырваться, но это совершенно бесполезно. Блондин волочет упирающуюся дочку Оливера МакЛанси прочь из гостиной, и Зак даже ловит себя на мысли, что очень не завидует ее положению: «Почему она такая дура»? Остальные девушки в шоке смотрят на то, как их упирающуюся подругу тащат к выходу из гостиной, Джед и Расти в немом изумлении переглядываются. Отойдя от ступора, Флора расправляет плечи и направляется следом за Миналеттой, но голос Расти ее останавливает: — На твоем месте, я бы не вмешивался. Взгляд брата не задерживается на девушке дольше, чем на полсекунды. Расти даже не пытается флиртовать и включать свое обаяние, что на него абсолютно не похоже. Как правило, он не упускает возможности понравиться противоположному полу, а с Флорой дело, видимо, обстоит иначе. Захари с интересом разглядывает шатенку и отмечает про себя, что она вполне себе во вкусе его брата, так в чем же дело? Высокая и симпатичная, с пышными формами… Куда катится мир? Кун в бешенстве срывается, Джед как маятник, мельтешит пред камином, не находя себе места, Расти даже на распускает хвост перед барышней… — Не желаете ли выпить чаю, пока ваша подруга прощается с жизнью? — добродушно предлагает Захари, указывая ладонью на сервированный к чаепитию стол.