МИНАЛЕТТА
Я рада оказаться в теплой и уютной гостиной замка. Я очень сильно промерзла в своей тонкой футболке и коротких шортах, поэтому не удивлюсь, если завтра у меня будет болеть горло. Кун снова перенес нас в пространстве. На самом деле, несмотря на контекст происходящего, мне телепортация жутко понравилась и я не понимаю, почему мой наставник не делает этого чаще. Если бы я могла перемещаться, то мне бы не понадобились ни машина, ни самолет, ни корабль. Но, взглянув сейчас на его позеленевшее лицо я, кажется, нахожу причину. Неужели? Никогда бы не подумала, что повелителя Льда может мутить от перемещений в пространстве. Мне становится его жалко. Лицо такое бледное, что почти сливается со светлыми волосами, кожа приобрела такой же пепельный оттенок, что и длинные локоны, завязанные в высокий хвост. Я с трудом подавляю в себе желание провести ладонью по его щеке. Но больше всего меня, конечно же, заботит сестра. Только оказавшись рядом, ощутив тепло ее пальцев на своей коже, меня стало отпускать напряжение. Мышцы расслабляются, и я чувствую себя пустой и уставшей. Слава Небу, что Рейна жива! Я теперь в неоплатном долгу перед братьями МакКуарри. Перед Куном, Джедом и Расти. И особенно, перед Заком — вот это вообще никак не укладывается в голове. Я вспоминаю его белое, словно мел лицо и посиневшие губы. То, как Захари сидел, обессиленный и держал мою сестру за руку. Зак сделал все, что было в его силах, даже не заикнувшись о том, чего ему это будет стоить. Я следую примеру Рейны и отпиваю виски из бокала, что мне протягивает Джед. То, что сестра опрокидывает уже вторую порцию огненной жидкости, для меня шок. Но гораздо меньший, чем все, что произошло сегодня в школе во время игры. — Думаю, ей уже достаточно, — снова делаю небольшой глоток и прикладываю палец к губам, глядя в глаза Флоре. Она выглядит потерянной и взволнованной, впрочем, думаю, что все мы выглядим примерно одинаково. МакОлей все понимает и просто остается стоять рядом, облокотившись на спинку кресла, поцеловав мою сестру в макушку. Мы еще недолго наслаждаемся тишиной и теплом огня. Никто не нарушает воцарившегося молчания. Все понимают, что необходима передышка. Всем нам нужно отойти от шока — и братьям МакКуарри, которые, очевидно, привыкли иметь дело с магией и подобными ситуациями, несмотря на внезапность, и нам с девочками, для которых произошедшее в местной школе является совершенно новым видом «проведения досуга». Я решаю, что сейчас не время заниматься расспросами, и не рвусь устраивать допрос ни Рейне, ни кому-то из братьев. Я разделяю их острую потребность в царящих в гостиной спокойствии и тишине. Впервые за дни, проведенные в замке, у меня появляется ощущение, что все мы не чужие друг другу. С этого момента что-то изменилось и больше уже не будет равнодушного и отчужденного отношения со стороны наших наставников. Даже ко мне. Спустя несколько минут Рейна резко поднимается из кресла. Она откидывает длинные черные волосы за спину и, чересчур высоко вскинув голову, нетвердой походкой направляется к выходу. Я останавливаю сестру, встав прямо перед ней. — Летта, я та-ак соскучилась, — Рейна пытается меня обнять, растянув губы в захмелевшей улыбке, но промахивается. Она хмурится и повторяет свою попытку, но снова безрезультатно. Я наслаждаюсь. Все же, я только однажды видела сестру пьяной, но тогда она не могла пошевелить даже пальцем. А сейчас готова показать мне целое шоу. — Почему ты отстраняешься? — недовольно интересуется Рейна и пялится куда-то в сторону. Очевидно, меня в ее глазах уже несколько. — Пойдем, я провожу тебя, — предлагает Джед с легкой улыбкой на губах. — Я сама в состоянии дойти до своей спальни, — несмотря на заплетающийся язык, сестра гордо вскидывает подбородок и, напевая себе под нос песню The Beatles «Yesterday», направляется к двери гостиной. По пути она спотыкается о диван, на котором сидит Кун. Хранитель замирает, притворяясь частью интерьера. Уголки его губ слегка подрагивают, скрывая готовую сорваться улыбку. — Понаставили тут барахла! — Рейна пробует оттолкнуть мешающий ей предмет мебели. — А, в Бездну! Сестра разворачивается и бодро вышагивает в противоположном направлении. Я догоняю ее уже у окна, которое тоже имело наглость помешать Рейне пройти. — Милая, нам в другую сторону. Беру ее за руку и довожу до выхода из гостиной. Обернувшись, вижу застывшие улыбки на лицах братьев, которые изо всех сил стараются не расхохотаться. Мне даже хочется назвать их друзьями. После того, что видела сегодня в школе Хайвей, я знаю, что с уверенностью могу назвать МакКуарри друзьями. Обрадовавшись этим мыслям, понимаю, что даже отсутствие в гостиной Эмили меня не смущает. Я, кажется, догадываюсь, где она. — Отпусти меня. Ведешь меня за руку, как маленькую, — сестра вырывает ладонь из моей и тут же врезается в стену. — У вас что, дверь заколдованная? — снова неудачная попытка выйти из гостиной. Пару раз, потыкавшись в стену, Рейна все же попадает в цель и выходит-таки через дверь. — Удачи! — хихикает нам вдогонку Флора. С горем пополам мы добираемся до комнаты Рейны, и я укладываю ее на кровать. Снимаю мокрые кроссовки и одежду, потом закутываю сестру в теплое одеяло и, переодевшись в сухую футболку из ее комода, ложусь рядом. Не смогу сегодня спать в другой комнате. Я должна чувствовать, что сестра рядом, что с ней все в порядке. Рейна сразу же проваливается в сон и громко сопит. Я обнимаю ее еще крепче, как маленькая. Ночью я всегда прижималась к сестре, когда мне было страшно, до тех пор, пока нас не разделили. С Рейной я чувствовала себя в безопасности. Это хорошо, что Джед дал ей виски. Не знаю, как Рейна вообще пережила сегодняшние события. Такой ужас! Хотя, если это был гипноз, может быть она ничего и не помнит? Тогда с чего бы ей выпивать залпом виски? Нет. Рейна помнит, я уверена. Все до последней детали. Среди ночи я просыпаюсь от сильного движения воздуха, поднимаю голову от подушки и вижу темный силуэт рядом с подушкой сестры. Меня охватывает паника, я готова закричать, но человек прикладывает палец к своим губам, и я озадаченно пялюсь на его силуэт. В лунном свете, падающем через незашторенное окно я узнаю в нем Джеда. Он сразу же исчезает. Рядом с кроватью, на тумбочке, Джед оставил для Рейны розы.ЭМИЛИ/ЗАХАРИ
Эмили незаметно выходит из гостиной, где собрались все, кроме Захари. Они так поглощены зрелищем захмелевшей старшей МакЛанси, которая залпом прикончила стакан виски у всех на глазах, от чего Расти завистливо присвистнул, что совсем не обращают внимания на исчезновение МакФи. Рейна спасена и находится сейчас в безопасности, окруженная вниманием сестры, подруги, своего наставника и его братьев. За нее Эмили волнуется гораздо меньше, чем за Зака. Девушка идет по коридорам замка, ступая неслышно, но эхо ее мягких шагов все равно отлетает от старых каменных стен. Сквозь большие окна галереи уже пробивается холодный белый свет растущей луны, на стенах пляшут замысловатые тени. Они одновременно и пугают и завораживают Эмили своими расплывчатыми, рваными узорами. Эмили поворачивает за угол и оказывается в другом крыле замка, освещенного лишь несколькими электрическими лампами, стилизованными, как и везде, под старинные факелы. Сердце девушки слегка подпрыгивает при любом шорохе. МакФи все никак не может привыкнуть к мрачным темным коридорам и огромным размерам замка. Даже ее большой дом, окруженный высоким резным забором в пригороде Лондона, кажется девушке спичечным коробком по сравнению с замком Хайвэй. Эмили некоторое время собирается с духом и тихо стучится в высокую деревянную дверь. Она массивнее и шире, чем дверь ее собственной комнаты на первом этаже. В ответ девушка не слышит ни звука. Поборовшись с собой, Эмили приоткрывает дверь и просовывает голову в небольшую щель. Зак лежит на кровати, укутанный теплым одеялом до самого подбородка. Его лицо сливается по цвету с белой подушкой, и только темно медные разметавшиеся пряди ярко контрастируют с тканью. Девушка входит в комнату, прикрыв за собой дверь и не решаясь ступить и шага дальше порога. Когда Эмили понимает, что Зак ничем не выдает, что заметил ее появление, МакФи тихо подходит к его кровати. Парень лежит, плотно сжав бледные губы и закрыв глаза. Он кажется ей милым и беззащитным во сне, и Эмили слегка улыбается, отметив такие различия. — Зачем ты пришла? — внезапно шепчет Зак, и Эмили вздрагивает. — Я думала, ты спишь, — испуганно шепчет она. Ей кажется, будто ее поймали на месте преступления — щеки мгновенно пылают огнем. — Хотела воспользоваться этим? — Захари открывает глаза. В комнату падает скупой, холодный свет луны, но даже его Эмили достаточно, чтобы увидеть затаенное раздражение и злость на его уставшем лице. — Я беспокоилась за тебя, — неуверенно отвечает девушка, борясь с желанием поддаться порыву и убежать от его глаз. Кажется, они видят ее насквозь. — Чушь собачья, — ворчит парень и морщится. — Ты не хочешь, чтобы я видела твою слабость, — скорее не вопрос, а утверждение. Зак сжимает зубы, чтобы не ляпнуть что-нибудь обидное. «И ведь она права! Самое страшное для меня — это быть застигнутым в минуты слабости, страха и бессилия. Моя чертова гордость никогда не смирится с этим». — Как ты себя чувствуешь? — Эмили задает вопрос мягким, убаюкивающим голосом, ловко меняя тему. Но Зак поглощен бессильной злобой на нее и всю сложившуюся ситуацию в целом. Всего несколько дней — и эта компания из четырех девиц перевернула жизни братьев МакКуарри вверх тормашками. Спокойное и размеренное существование закончилось, и на его место пришла жизнь, полная непредвиденных сюрпризов и неприятностей. Жизнь, когда Зак не знает, чем закончится его день и, самое главное, как. — Не твое дело, — цедит парень сквозь зубы, стараясь избегать взгляда внимательных глаз девушки. — Почему ты такой грубый? — Эмили поправляет одеяло и усаживается рядом с ним на кровать. — Ты же лорд. А лорды не ведут себя таким образом, даже если это просто титул учтивости. — Я не нуждаюсь в твоих наставлениях, а мораль лучше прочитай своей блондинистой подруге. — Я думаю, что нуждаешься, — Эмили складывает руки на груди и упрямо смотрит на Захари, — один Кун не сможет научить тебя всему. Зака аж передергивает от раздражения, он чуть ли не рычит, глядя на Эмили из-под длинных ресниц. «Еще только этого мне не хватало — уроков вежливости от леди Благовоспитанность Англии». — Какого черта ты себе позволяешь? — не сдерживается МакКуарри. — Кто ты такая, чтобы судить о том, чему меня нужно учить? — Если ты и дальше будешь вести себя, как идиот, то мы никогда не сможем поладить, — девушка вздыхает и качает головой. Она изо всех сил старается не реагировать на недовольство своего наставника. То, что характер у парня не сахар, Эмили знает не понаслышке. Но сегодня она видела и другую его сторону — жертвенность. А такие качества не могут быть присущи отпетым негодяям и конченным эгоистам, ведь так? — Зачем мне с тобой ладить? Для чего мне это? — устало спрашивает Зак. — Ты свалилась мне как мешок на голову. Пыльный и ненужный мешок. — Не нужно обвинять в своих неприятностях и бедах меня, — терпение Эмили, однако, заканчивается с каждым словом, вылетевшим из его рта. И зачем она пришла к нему? Чего хотела добиться? Возможно, свои лучшие качества Захари МакКуарри готов проявлять только в экстремальных ситуациях. — Мне тоже не сладко, и я точно не ждала, что меня выставят из дома и отправят на этот богом забытый остров! — возмущенно восклицает Эмили, поражаясь такому узколобому восприятию Зака. МакФи вскакивает с кровати и смахивает ладонью слезинку, катящуюся по щеке. Ее душат слезы, которые она не должна выпустить на свободу: «Не при нем. Только не при нем!» Эмили не желает, чтобы этот упрямый и заносчивый парень видел, как ей больно. Девушка направляется к двери, стараясь чтобы Зак не услышал, как срывается ее дыхание из-за непролитых слез. — Подожди, — тихо окликает ее усталый голос МакКуарри. Эмили застывает в дверях, боясь обернуться назад, сдаться на волю эмоциям и разрыдаться в голос от обиды. Мать всегда учила ее быть настоящей леди и не показывать слабость другим, но сегодня это девушке не под силу. — Останься, — тихо, застенчиво произносит МакКуарри. Зак садится на кровати и тут же хватается за голову, борясь с подкатывающей тошнотой и головокружением. До этого момента он никогда не задумывался, что Эмили тоже страдает. Ее оторвали от дома и семьи и отправили на остров. Да еще и в наставники ей попался не самый лучший экземпляр. Эмили хмурится и неуверенно разворачивается лицом к Захари. Он сидит на кровати бледный, как полотно, а в свете луны его кожа кажется прозрачной. С лица еще не сошли темно багровые синяки, под глазами залегли тени, и обида девушки испаряется. — Обещаешь быть милым? — с легкой улыбкой спрашивает девушка, радуясь про себя тому, что Зак сменил гнев на милость. Ее обида улеглась, стоило только услышать его ласковый и тихий голос. — Я постараюсь, — Захари снова ложится на подушки, — но не проси слишком много: я не привык быть очаровашкой. — Должна сказать, что в этом вопросе Кун совершенно некомпетентен, — вздыхает Эми, снова усаживаясь на кровать. — На что ты намекаешь? — Зак приподнимает левую бровь, копируя жест старшего брата. Эмили тихо смеется, и Захари отмечает, что у нее на щеках появились милые ямочки. — Кун не научил тебя хорошим манерам. Эмили выпрямляется и откидывает назад выбившийся из когда-то идеальной прически черный локон. Она снова предстает перед ним чопорной барышней из классических английских романов. Захари подавляет вздох разочарования. У них, кажется, схожие проблемы: он не может расслабиться и отпустить владеющее им раздражение, Эмили же никак не может расстаться со своей сдержанностью, которую воспитали в ней родители. «Наверняка, они всегда твердили ей, что девушка должна вести себя как истинная леди». — Почему ты вмешалась в игру? — интересуется парень, чтобы сменить тему. — Ты нарушила правила. — Знаю, — Эмили отводит глаза и разглядывает свои руки, — просто не могла смотреть на все это. Если бы я не вмешалась, девочки не смогли бы остановиться. — Что ты имеешь в виду? — брови Захари взлетают вверх, от чего его лицо выглядит по-детски беззащитным. — Мы все слишком далеко зашли в своих ссорах. И я совершенно не знаю, что сейчас можно с этим сделать, — не решаясь сказать о превосходстве подруг над парням в игре в волейбол, тихо говорит Эмили. Она выглядит такой расстроенной и уязвимой, что Захари чувствует укол жгучего стыда за все свои выходки. — Ты слишком переживаешь за остальных, — мягко говорит он, и девушка поднимает на него серьезный взгляд. — Я не могу смотреть, как люди вокруг меня страдают. Захари хмыкает и прикрывает веки. К горлу снова подступает тошнота — последствие большой потери энергии. — Ты добрый, — вдруг заявляет Эмили, — не смотря на всю свою агрессию и злобность. — С чего ты взяла? — обреченно стонет парень, не открывая глаз. «Совсем из ума выжила, раз решилась назвать меня добрым?» — Перечитала книжек про прекрасных рыцарей и принцев? — Почему ты тогда спас Рейну сегодня? — резонно замечает Эмили, рассматривая красивое бледное лицо своего наставника в свете молодой луны. — Потому. — Вот видишь, — довольно тянет девушка, и Зак абсолютно уверен, что она улыбается. — Все, хватит, — парень открывает глаза и лукаво смотрит на Эмили. — Добрый, — еще раз добавляет МакФи, и на ее лице действительно, широкая улыбка. — Не обольщайся, — Захари улыбается в ответ, понимая, что ему приятна ее похвала. — Ты знаешь, что это было? — робко спрашивает Эмили и тут же ругает сама себя за излишнее любопытство, наблюдая, как тень раздражения вновь ложиться на лицо Захари, а взгляд становиться тяжелым и мрачным. — Давай не будем об этом, — сухо отвечает он, — не сейчас. — Хорошо, — спешит согласиться девушка, — давай не будем. Хочешь, я принесу тебе что-нибудь? «Это ты добрая», — вдруг думает про себя Захари, из-под длинных ресниц разглядывая свою ученицу. Он и сам многому может научиться у нее. «Наверное, Кун хотел уравновесить наши полярно разные натуры, когда поручал моим заботам эту странную Эмили». — Почитай мне, — тихо просит Захари вслух. Лицо девушки светлеет, а в глазах появляется азартный блеск. Она уходит из его комнаты, но уже несколько минут Эмили снова открывает тяжелую дверь, держа в руках книгу. — Что это? Твой любимый любовный роман? — вскинув бровь, спрашивает Зак. — Да, — Эмили усаживается в глубокое кресло у кровати МакКуарри и зажигает прикроватный светильник, — это «Грозовой перевал». Зак натягивает одеяло под самый подбородок, укладываясь поудобнее, и готовится слушать чтение своей ученицы. Через несколько минут Эмили замечает, что он уснул. На его щеках появился едва заметный румянец, а на губах легкая, мягкая улыбка.