Циньсинь и ветряная астра.

Мало кто из людей вообще мог добраться на вершину горы Аоцзан, а Хранитель Облаков не считала важным обременять себя посиделками с каким-то жалким смертным. Мужчина усмехнулся краешком губ. Да, узнай адепт, что Властелин не только не погиб, а добровольно стал человеком, её возмущённый клёкот был бы слышен даже в Сумеру. Чжун Ли отпил из каменной чашки вкуснейший травяной чай и удовлетворённо вздохнул. Иногда бывший архонт любил бывать здесь в одиночестве, вспоминая былые времена. Правда, в этот раз он был не один. — Не ожидал встретить тебя здесь, — спокойно приветствовал он стоявшего за деревом якшу. Тот несмело вышел на свет, осторожно подходя к столу. Повисло молчание, прерываемое лишь редкими криками птиц, да трелью сверчков. Алатус не спешил начинать разговор, толком не зная, как себя вести с «обновлённым» Господином. — Я принёс тебе лекарство, — вновь прервал тишину бывший Архонт Камня, неспешно отставляя от себя чай и доставая небольшой свёрток с несколькими пузырьками зелий, заказанных у Бай Чжу. Концентрация в них была способна убить человека, но могла лишь немного уменьшить мучения от груза кармы, который нёс на себе последний якша. Алатус не притронулся к подношению и даже не подошёл к столу, продолжая молчаливо смотреть куда-то в сторону. Чжун Ли проследил за его взглядом и увидел, что тот рассматривал тлеющий костёр на берегу, на котором мужчина недавно готовил себе чай. Разумеется, по всем правилам напиток должен был настаиваться несколько часов, но для небольшого отдыха бывший архонт не стал слишком себя утруждать. Он вновь посмотрел на адепта. — Осуждаешь меня? — вкрадчиво спросил он, наблюдая за якшей. Тот вздрогнул и возмущённо вскинулся. — Я не могу судить вас, Владыка, — ответил Алатус, а затем снова отвёл глаза. — Даже, если не понимаю. Чжун Ли кивнул, и поставил вторую чашку на стол рядом со своей. — Сяо, — окликнул он. — Присаживайся рядом. Адепт повернулся и замер в нерешительности. Затем, поколебавшись, всё-таки осторожно подошёл и устроился на соседнем каменном стуле. Бывший архонт благосклонно кивнул, разливая им чай. — Тебя что-то беспокоит, — скорее констатировал, чем спросил он. Якша, ожидаемо, не ответил, задумчиво обхватив руками свою чашку. Чжун Ли наклонил голову набок, с интересом изучая его. — Это связано с Путешественником? — уточнил он, и, как оказалось, попал в точку. Сяо тут же вздрогнул всем телом, отвернулся, и кончики его ушей красноречиво заалели. Моракс улыбнулся, не в силах сдержать умиление. — С чего вы взяли? — упрямо возразил адепт, избегая смотреть на Властелина Камня. Мужчина помедлил с ответом, отпивая чай. — С тех пор, как Итер пришёл в Ли Юэ, ты изменился, Сяо, — мягко заметил он. — Стал более… умиротворённым, уверенным. Юноша лишь фыркнул. Его состояние в последние дни было явно далеко от слова «умиротворённый», особенно после случайно увиденного. От воспоминаний к его щекам вновь прилил жар, заставив раздражённо поморщиться. Эти нелепые, странные ощущения раздражали. Почему он просто не мог забыть то, что случилось? За эти несколько дней Итер очень часто его звал. И собственное имя из его уст будто обжигало адепта. Он не мог не прийти — не только из-за данной клятвы, не только из-за ставшего вдруг тягостным одиночества, а потому что просто хотел видеть его. Знать, что Итер в безопасности, знать, что с ним всё в порядке. И каждый раз он приходил на зов, но не показывался на глаза Путешественника, и позволял себе уйти, лишь окончательно убедившись, что тому ничего не угрожает. Пару раз действительно пришлось зачистить лагеря хиличурлов неподалёку, но и только. Сам Итер выглядел потерянным и постоянно оглядывался, ища его взглядом. И тогда Сяо с трудом боролся с желанием выйти к нему, каждый раз спешно телепортируясь на противоположный конец Ли Юэ, чтобы избежать этого. — Увы, за все свои шесть с лишним тысяч лет, я только начинаю постигать образ жизни смертных, — покачал головой Моракс. — Не могу сказать, что до конца их понимаю… но я, кажется, догадываюсь о природе твоих чувств. Адепт вскинул голову, с надеждой смотря на него. — Правда? — недоверчиво уточнил он. — Да, — кивнул мужчина. — Я и сам когда-то давно ощущал нечто похожее… слишком давно. Он с тоской взглянул на пустующее место с другой стороны стола, где имела привычку садиться Гуй Чжун, и тяжело вздохнул. Правда, совсем недавно в его жизни появился ещё один человек, сумевший вызвать отклик в каменном сердце, но сейчас тот тоже был далеко. — И что это? — нахмурившись, переспросил адепт. — Это любовь, Сяо, — коротко ответил Чжун Ли. Якша фыркнул. — Это абсурд и бесполезная привязанность, повергающая смертных, — проворчал он, возмущённо скрестив на груди руки. — И смертных, и бессмертных, Сяо, — мягко поправил его Рекс Ляпис. — Это сильнейшее лекарство и мощнейшее оружие. — Это глупость, — упрямо отрезал адепт. Чжун Ли хмыкнул. — Одно не исключает другого, — подтвердил он. Выдержав небольшую паузу, мужчина продолжил. — Насколько я успел узнать, у смертных в таких случаях принято… разговаривать. — Что? — опешил адепт, вытаращившись на бывшего архонта. — О чём? Чжун Ли неопределённо пожал плечами. — О разном… о своих ощущениях, о звёздах, о битвах, — Моракс пристально посмотрел на якшу, покрасневшего и уткнувшегося взглядом в свою чашку. — Знаешь, быть может, тебе будет легче, если ты выговоришься. — Хмпф, — неопределённо буркнул Алатус, явно имея своё мнение на этот счёт. Стоило Чжун Ли моргнуть — и он исчез с порывом ветра, забрав с собой лекарства. — Береги себя, Сяо, — одними губами прошептал бывший архонт, не сомневаясь, что Охотник на демонов его услышит. В последнее время он беспокоился за него. Моракс не хотел, чтобы Алатус повторил судьбу своих товарищей по оружию, и надеялся, что якша всё же выдержит давление кармы. С появлением Путешественника эта надежда лишь укрепилась. Возможно ли, что ключ к спасению Сяо крылся в этом посланнике из других миров? Время покажет. Чжун Ли вновь с наслаждением отпил из своей чашки. Чай был восхитителен. * Итер нервно сжал в руке кончик шарфа, стараясь не выдавать своего волнения. Янтарные глаза консультанта похоронного бюро Ваншен смотрели на него практически не моргая, отчего парень чувствовал себя словно кролик перед опасным хищником. — Итак, Путешественник, — вкрадчиво начал Чжун Ли, откладывая палочки. — Ты ведь позвал меня сюда не только для того, чтобы угостить ужином, верно? «Угостить»? Итер глубоко вздохнул. Как и ожидалось, господин Моракс снова забыл свою мору. Несмотря на то, что в его бюджете недавно большую дыру проела Паймон (и проедала всё время), и несмотря на желание пошутить, что подобная забывчивость в столь почтенном возрасте — явный признак эрозии, парень сдержался, лишь молча кивнув в ответ. — Да, мистер Чжун, я… — неловко начал Путешественник. — Он хотел спросить у тебя, как помириться с Сяо! — бесцеремонно перебила его Паймон, подгребая к себе тарелку с нефритовыми мешочками. — Паймон! — шикнул на неё Итер, но фея только возмущённо на него посмотрела. — А что такого? — отмахнулась та. — Ты же сам вот уже давно ходишь как мёрзлый хиличурл и иногда зовёшь его, когда думаешь, что Паймон не слышит. Но он не приходит, значит.! Фея деловито запихнула в рот сразу два мешочка и прошепелявила: — …фнафит, понятфно фто фы поффорилифь! — Ах, ты… консерва! — рявкнул Итер, насупившись. Паймон надулась в ответ, тем не менее, продолжая методично уничтожать еду в пределах досягаемости. — Хм… — протянул бывший Архонт, задумчиво потерев подбородок. Вот значит, как. Между этими двумя всё же что-то произошло… Посмотрев на парня, Моракс удивлённо отметил, как тот покраснел, стыдливо опустив взгляд. Интересно. — Не думаю, что Сяо мог всерьёз на тебя обидеться, Путешественник. Итер поднял на него взгляд полный надежды. — Но если между вами всё же произошло… недопонимание, — бывший архонт сделал акцент на последнем слове. — Можно в качестве извинений преподнести то, что ему нравится. Путешественник вновь приуныл, тяжело выдохнув. Он уже пробовал извиниться с помощью миндального тофу. Тофу, конечно, вместе с тарелкой исчезал, стоило Итеру отвернуться, но искомый адепт не показывался на глаза. — Быть может, ему придётся по нраву незрелый нефрит? — Между тем, продолжал размышлять мужчина. — Или цветок циньсинь? А может быть, драгоценная бирюза Вайюда? Это вновь приободрило Итера. У него было несколько целых самоцветов, а ещё парочку он мог бы воссоединить из кусков бирюзы с помощью алхимии. Незрелый нефрит тоже был, после схваток с древним геовишапом, дело оставалось только за цветами циньсинь. Но если это поможет извиниться перед Сяо… — Спасибо, мистер Чжун Ли, — искренне улыбнулся Путешественник. После этого парень окончательно повеселел, и его даже почти не мучила жадность, когда он оплачивал весь общий счёт. * Сяо нервничал. Прошёл целый день, а Итер так его и не позвал. После прошедшей недели столь внезапное молчание сильно тревожило адепта. Умом он понимал, что Путешественник, скорее всего, просто бросил это глупое занятие, решив, что якша к нему больше не придёт. Но смутная тревога терзала адепта изнутри, отчего Алатус много раз порывался телепортироваться к Итеру, дабы убедиться в его безопасности. Единственное, что сдерживало его от необдуманного поступка — возможность вновь наткнуться на что-то такое… не предназначенное для чужих глаз. Его снова накрыли воспоминания о растрёпанных пшеничных волосах, частом дыхании и тихих, едва сдерживаемых стонах. Алатус нахмурился, мотнув головой. Не время. Предаваться таким постыдным фантазиям никогда не время. Он адепт. Ему следует больше тренировать свою волю, очищать разум, и тогда… — Сяо! Тело вновь будто пронзило электрическим разрядом. Адепт, сидевший на крыше, бросил взгляд вниз и действительно увидел Путешественника, неловко оглядывающегося на верхнем балконе гостевого дома Ван Шу. — Сяо! — окликнул он, поочерёдно заглянув за кадки с растениями в углу, а затем и перегнувшись черед перила. Никого не обнаружив, парень глубоко вздохнул. — Ну вот… Путешественник немного потоптался на месте, а после уселся прямо на пол в центре балкона, положив рядом с собой рюкзак. — Допрыгался, Итер, — тихо пробормотал парень себе под нос. — Теперь Сяо точно тебя ненавидит. Ненавидит? От такого заявления Алатус опешил, удивлённо вскинув брови. Иногда он действительно не мог понять, что творится в голове этого смертного. С чего бы ему его ненавидеть? — Сяо… — совсем тихо прошептал парень, поправляя шарф, и тут адепт увидел то, чего сразу не заметил. Правая рука Путешественника была перевязана бинтами. На плече, под белой тканью шарфа виднелось бурое пятно крови. Ярость вспыхнула в груди адепта. Он так и знал, на Итера всё-таки напали! Не помня себя, якша в мгновение ока телепортировался. Когда Сяо резко появился перед ним, Итер едва удержался от вскрика. — Кто? — задал вопрос адепт, касаясь пальцами его плеча. Путешественник был так шокирован и обрадован его приходом, что даже не расслышал вопрос. — Сяо! — выдохнул парень, улыбаясь. — Ты здесь! Якша удивлённо моргнул, бросив на него мрачный взгляд. — Кто на тебя напал? — повторил он свой вопрос. — Ты ранен. Итеру достаточно просто сказать — адепт уже был готов стереть с лица земли тех монстров, что навредили ему. Путешественник вскинул брови, а затем, поняв, о чём говорит якша, неловко отвёл глаза. — А… ну… — стушевался парень. — Это… я сам.  — Что?.. — Сяо удивлённо посмотрел на него, явно не ожидав подобного ответа. Он не ослышался? Этот глупый смертный ни с того ни с сего решил сам себя покалечить? — Просто не рассчитал время раскрытия планера, и немного поцарапался, когда спускался с горы, ничего страшного, — пояснил Итер, открывая рюкзак и доставая оттуда перевязанный лентой букет. — Вот, это тебе. В воздухе разлился свежий, горьковатый запах цветов циньсинь. Алатус непонимающе уставился на множество белых лепестков. Подарок?.. Ему? По-своему расценив шок на лице адепта, Итер поспешил достать остальные гостинцы. — А ещё это… — парень неуверенно протянул два мешочка, в которых были сложены драгоценные самоцветы бирюзы и камни зреющего нефрита. — Надеюсь, тебе понравится. Не успев отойти от первого шока, адепт не думая принял подарки, а разглядев, что в них, ещё больше удивился осведомлённости смертного. Незрелый нефрит и бирюза действительно использовались им как материалы для ритуалов возвышения, чтобы укрепить волю и стать сильнее, но откуда было это знать человеку? — Я не нуждаюсь в подношениях, — выдохнул якша, отворачиваясь. — Но… спасибо. Итер счастливо улыбнулся, мысленно ещё раз поблагодарив Чжун Ли за идею. Сяо, вроде бы, не спешил вновь исчезать, поэтому парень осторожно подсел чуть ближе. — Прости пожалуйста, — начал Итер, стараясь не смотреть на якшу, чтобы не сгореть от стыда. — Я не хочу, чтобы ты на меня злился или думал, что я намеренно пытался тебя оскорбить. Алатус повернулся, вновь удивлённо посмотрев на парня. — С чего ты взял, что я зол на тебя? — спросил он. Путешественник смутился. — Эм… Ты ведь не являлся на мой зов, — пояснил парень, неловко потерев затылок. — Являлся, — возразил адепт. — Я приходил каждый раз, но опасность тебе не грозила. Вот теперь пришла пора Итеру снова краснеть от стыда. Значит… всё это время… Парень почувствовал себя чрезвычайно глупо. — А я думал, что ты больше не приходишь после… того случая, — Путешественник отвёл взгляд, ощущая, как жар заливает лицо. Рядом раздался тяжёлый вздох. — Глупый смертный, — фыркнул адепт. — Разве я не говорил, что всегда откликнусь, если ты произнесёшь моё имя? Итер почувствовал, будто у него камень свалился с души. — Спасибо, — сказал он. Они сидели так близко, что их плечи почти соприкасались, но адепт, вроде, был не против. По крайней мере, он не исчез сразу, стоило Итеру придвинуться. Немного помолчав, Путешественник решил прибавить кое-что, чтобы между ними не осталось недопонимания. — Обещаю, что больше не буду тебя звать в таких… ну… личных ситуациях. Сяо вначале даже не понял, о чём речь. Сейчас он был слишком поглощён тем странным трепетным чувством, которое возникало, стоило Путешественнику оказаться с ним рядом. Простое касание плеча к плечу было чем-то особенным, и якша не решался уходить, чтобы это мгновение длилось как можно дольше. Как только до адепта дошло о каких «личных ситуациях» говорил Итер, в сознании вновь вспыхнули неуместные, но притягательные воспоминания. Усилием воли адепт подавил в себе желание прикоснуться к плечу Путешественника, или к его светлым волосам, отражавшим блики вечерних фонарей постоялого двора. Вместо этого он слегка отстранился, сев ровно и устремив взгляд в темнеющее небо. — Спасибо за тот миндальный тофу, — вдруг сказал якша, вспомнив, что Путешественник всё это время приносил ему угощение. — У тебя он получается вкусней, чем обычный… — Правда? — Итер встрепенулся, радуясь, что адепт всё-таки оценил его усилия. — Рад, что тебе понравилось, а то Верр Голдет уже отказывалась пускать меня на верхний балкон, беспокоясь, что я постоянно нарушаю твой покой. Парень вздрогнул, вспомнив укоризненный мрачный взгляд управляющей постоялого двора, при каждом его появлении не устававшей напоминать, что нечего ему наверху делать, ведь «юный господин предпочитает одиночество». Алатус фыркнул, скрывая смешок. И почему все смертные беспокоятся о такой ерунде? — Я действительно люблю уединение, — помедлив, сказал он. — Но ты… можешь приходить. После этих слов якша поднялся, а затем через мгновение исчез вместе с букетом циньсинь в руках. Итер улыбнулся. Он ещё немного посидел на балконе, слушая отдалённый стрёкот сверчков, тихое пение вечерних птиц, а затем тоже поднялся, собравшись уходить. Сердце гулко билось в груди от осознания, что, несмотря на его глупую выходку, Сяо всё же не отвернулся от него. Адепт задумчиво проводил фигуру парня взглядом, сидя на крыше. Было тепло и спокойно, несмотря на редкие порывы прохладного ночного ветра. После встреч с Путешественником ему было гораздо легче выносить тяжёлый груз своей кармы. Это ли странное чувство Моракс назвал «любовью»? Почему оно помогало ему лучше, чем все лекарства Бай Чжу? И эти подарки… Он не нуждался в них, будучи способен добыть всё необходимое сам, но … Сяо глубоко вдохнул освежающий запах цветов циньсинь, которые Путешественник собирал, оказывается, специально для него. Их лёгкая горечь сейчас дурманила его сильнее приторной шелковицы.

***