*Некоторое время до*
«Почему я не смогла ему ответить? Это же такой банальный вопрос... Но, правда, почему?.. Сначала ведь дело было в другом... Я не признавала свое тело, себя, всё пыталась стать как ребята... Я же тогда ненавидела себя... Из-за этого и изменила себя генратором... и сейчас... сейчас я хочу Ромео не меньше, чем он меня... Что меня тогда останавливает?! Я же признала, что являюсь женщиной, почему я всё всемя отталкиваю его?.. Нет, надо избавиться от этого чувства раз и навсегда».***
— «Что? Я ведь не ослышался?» Ровно на миг Ромео растерялся, не веря в правдивость услышанных слов. —Да, хочу... Но сначала отдай тот журнал под подушкой. —Ж-журнал? — мигом переспросил парень. — Ах, журнал... Осознание происходящего явно ещё не дошло до Ромео. Его мозг остановился на той самой фразе, продолжал не верить и переваривать те заветные два слова, которые уже должны были развязать Червовому руки. Не отводя от девушки напротив взгляда, он залез рукой под подушку, вынул оттуда тот самый журнал и с небольшой опаской положил его Куромаку в распростёртые ладони. Та сразу открыла его на первой же странице и язвительно прокомментировала: —Вау, даже закладку оставил... Значит, тебе больше блондинки нравятся? — она взглянула на Рому с усмешкой, но парень сразу отвёл смущенный взгляд. —Ладно... — Трефовая отбросила журнал в дальний конец комнаты. —Ещё раз увижу — сожгу. Ромео до сих пор не произнес ничего в свою защиту и просто неловко смотрел в сторону. — Ты же хотел продолжить?.. Да, конечно он хотел продолжить. Седьмой прищурился, вернул на Вторую уже более лукавый взгляд и кошачью улыбку. В карих глазах разгорался возбуждённый огнёк, а на женских щеках, которых коснулись чужие ладони, притягивая лицо Куро к Ромео ближе, едва заметный румянец. Романтик целовал возлюбленную также нежно, как до этого она целовала его. Он слегка наклонил голову, прикрыл веки, провёл большим пальцем по нежной коже лица, очертил подбородок и заправил за уши серебристые локоны. Прошло ещё секунд пять и он отдалился, посмотрел на девушку одновременно нежным, но хитрым взглядом. Затем поцеловал её в краешек губ, щёку, почти невесомо коснулся устами ушка и очень плавно и медленно стал такими же лёгкими поцелуями спускаться ниже по тонкой шее. — Дорогая моя, ты развязываешь мне руки, — сладко прошептал Червовый Король своей возлюбленной на ушко, забираясь под её футболку и касаясь животика. — Я знаю... — улыбнулась ему Куромаку, чувствуя, как по всему телу проходят приятные импульсы. Вот только её мучал один вопрос... Выдержит ли она?***
Ромео снова затянул Куромаку в поцелуй, но уже более развязный и страстный, чем был до этого. Без угрызения совести парень сминал и покусывал женские губы; он подключил в ход язык, очерчивая им контуры зубов, щёки, соприкасаясь с чужим, играясь с ним. От талии разгоряченные ладони медленно поднимались выше. Улыбнувшись сквозь поцелуй, Ромео провёл ладошками по ткани белья, чуть надавливая, и завёл их Второй за спину. Пальчиками нащупав застёжку, растегнул уже конкретно раздражающий его топик. Почувствовав непривычную свободу, Куромаку немного вжала плечи, но после заставила себя снова выпрямиться. Утяжка полетела в сторону журнала, а Ромео, продолжая сминать чужие губы, аккуратно подтолкнул возлюбленную, предлагая ей лечь на спину. Та поддалась его нежным рукам и упала лопатками на кровать, смотря на парня напротив немного взволнованно, но в то же время легко улыбаясь. Тот нависал над ней, оперевшись на локти, расставив по бокам согнутые в коленях ноги. Смотрел на девушку влюбленным взглядом, на тонувшие в черноте зрачков глаза, тонкие серебристые линии по их краям. Ромео смахнул со лба Куромаку чёлку, коснулся его губами, кончика носа, чуть помедлил на устах, опуская веки, но всё таки отдалился, спустился чуть ниже и уже кончиком языка провел по шее влажную линию. От учащённого дыхания женская грудь вздымалась, а тонкая ткань футболки совсем не скрывала её очертаний. И эта приятная деталь подкупала, подталкивала Червового к дальнейши более смелым и изощеренным действиям. Он сильнее подвинул под себя колени и теперь едва ли не сидел у девушки на бёдрах. Указательный палец плавно прошелся по ложбинке между грудей... Ох, это ведь как тогда, на кухне... Проведя в своей голове параллели, Ромео усмехнулся, но буквально через мгновение вернулся к Куромаку в реальность, где уже понемногу стал стягивать с неё футболку. Вот он приподнял край ткани и оголил плоский животик, заставляя Трефовую смущенно отвести взгляд, но не более... Она всё еще не подавала никаких признаков сопротивления. Куромаку чувствовала на себе этот желающий взгляд, от чего становилось немного не по себе, но, опять же, это приносило пока что только удовольствие. А страсти только накалялись. Кожа пылала, кипела кровь. Ромео снова немного заёрзал на чужих ногах, двигаясь дальше, и затем очень низко наклонился, оставляя короткий поцелуй чуть выше пупка. Он двинулся такими же ближе к приподнятой футболке, а затем взялся за хлопковую ткань зубами и потянул вверх, наконец оголяя грудь. Он поднялся, заглянул Куромаку в глаза. В смущённом взгляде не нашёл никакого протеста, от чего не смог сдержать тёплой улыбки. Он поднял вверх её руки и стянул футболку, после чего с довольным видом отбросил эту совсем ненужную сейчас вещь в сторону. — Ты такая милая, когда смущаешься, — сказал Ромео полутихим тоном. — Эй, не отводи взгляд. Парень усмехнулся и взялся пальчиками за женский подбородок. Девушка ещё больше раскраснелась, но взгляд не подняла. Вот теперь Трефовой действительно стало стыдно. — «Нет, я же справлюсь... Это ведь нормально — чувствовать стыд?..» Наконец Куромаку посмотрела на Ромео, но этот зрительный контакт был очень коротким, так как она снова стала бегать по комнате взглядом. Какая-то излишняя пошлость и разнузданность были точно сейчас не к месту. Поэтому Червовый решил действовать нежно, стараясь не испугать, а позволить получать лишь сладкое удовольствие от сего процесса. — Хочешь, я сниму рубашку? — мягко предложил он. Возлюбленная сразу же обратила на него свой взгляд и немного выгнула брови в немом вопросе: «А можно?..». Короткий кивок, полуприкрытые веки. Совсем медленно и вальяжно его руки приблизились к вороту рубашки, быстрыми движениями ловкие пальчики растегнули первые две пуговицы, оголив ключицы, ещё несколько ниже, обнажив грудь, после — несколько выступающий кубиков пресса на животе. В который раз разглядывая прекрасное личико своей «принцессы», которое так и манило расцеловать его целиком и полностью, Ромео с небольшой лукавой ухмылкой на губах вытянул из под пояса смятые края ткани, стянул рубашку с себя и бросил её совсем также небрежно, как чужую футболку до этого, на пол. Заинтересованный взгляд Второй прошелся по мужскому торсу: от широких плеч до подкачанного пресса. Все же он идеал... Она прикрыла глаза и прижалась к парню ближе, приобняв его руками за талию. Вот Ромео приблизился к женским губам, поцеловал мягко, соприкасаясь кожей с обнажённым девичьем телом. И манящий омут затягивал в себя всё настойчивее и требовательнее. Оторвавшись от чужих уст, чувственными, весомыми поцелуями Червовый спустился к линии плеч, где на бледной разгоряченной коже оставил самое первое красное пятнышко, прикусил ключицу, когда прямо над ушком раздался звонкий выдох. Он опускается ниже, словно стекает капельками воды по желанному телу, жгучим дыханием обдаёт ложбинку между грудей. Осторожно взявшись за чужие запястья, лежавшие на его пояснице, Ромео припечатал их одним быстрым, но плавным движением к кровати. Широко провёл языком по ложбинке, медленно поднимаясь, сдвигаясь правее, и уже на груди оставил клеймо. Прерывистое дыхание Куромаку смешалось со стоном, который она не сдержала (да и не собиралась): —Мхаах... По её телу стало разливаться новое приятное ощущение, которое ранее девушка не испытывала. Ромео продолжил страстно нацеловывать её грудь, проводя дорожку до соска, вокруг которого очертил область кончиком языка и насколько можно нежнее прикусил, на что возлюбленная ответила ещё более сладостным стоном. Одним движением язык вернулся к ложбинке и провел зеркальные действия со второй половинкой женской груди. Под движениями чужого языка на своей груди девушка чуть прогибалась в спине, выдыхая из лёгких воздух. От приятных нежных, а затем не менее приятных острых ощущений голова пошла кругом, потонули в мурашках, бегущих по телу, в горячем дыхании мысли, оставляя Куромаку на едине с возлюбленным... — Куромаку, ты такая чувствительная, — сказал романтик, чуть приподнявшись и заглядывая Второй в глаза. — Просто продолжай, — ответила та на выдохе и посмотрела на Ромео. И Червовый продолжил. С чужих предплечий его ладони совсем неторопливо спускались по линии рук, плеч, подмышечных впадин; мерно прошлись пальчиками по декольте, ниже, огибая соски; скатились с груди, огладили талию... По-кошачьи улыбнувшись, еле касаясь кожи, Седьмой провёл подушечками пальцев по месту, где (пока что) заканчивалась женская нагота и тканевым поясом начинались брюки. Куромаку немного поддалась вперед, показывая, что парень спокойно может снять и этот элемент одежды. Она прикоснулась пальцами к ремню, туго обтягивающему её талию, и аккуратно его расстегнула, после вытянув из мешковатых брюк. Быстрее стучит сердечко, приливает кровь. Приподнявшись, Ромео по очереди стал вытягивать из под себя чужие ноги: сначала очень медленно одну, затем уже немного быстрее вторую; положил их голенями себе на бёдра, чуть разводя в сторону. Пальцы коснулись пуговицы, торопливо растегнули её и сделали тоже с ширинкой. И, уже давно наученный, Червовый аккуратными движениями стянул с Трефовой очередную «ненужную» вещь, не отрывая от чудесного женского личика лукавого, искрящегося искрами взгляда. Оголились стройные бледные ноги и широкие бедра, контрастирующие с тонкой талией, по которым сразу же прошла тёплая волна мурашек. На девушке остались только облегающие боксеры темного цвета. Ромео согнул её ноги в коленях, раздвинул нагие бёдра шире. Пламенными поцелуями мягкие губы прошлись от самой коленки до внутренней стороны бедра, где кожа была более горячей, более гладкой, и где уже ближе к бельевой ткани, от самого низа до самого верха, парень широко провёл языком, прикрыв глаза, оставляя после себя очередную влажную тропинку. Куромаку прикрыла рот рукой, сдавливая приглушенный сладкий стон, и, прикрыв глаза от наслаждения, придалась новым ощущениям. — Милая моя, дорогая, пожалуйста, не сдерживай себя, — горячо прошептал Червовый, оказываясь у её личика. Он резко и страстно поцеловал возлюбленную в губы, и их языки вновь сплелись в жарком танце. Мужская рука опустилась на ягодицу, заставляя Куромаку чуть приподняться, а после крепко сжала её, прошлась по ткани белья ногтями, сильно надавливая, аж до шороха хлопка. Ромео укусил девушку за нижнюю губу, а в это время его верхняя фаланга пальца зацепилась за резинку боксеров и начала их потихоньку стягивать. Пока парень требовательно затягивал Куро в поцелуй и снимал с нее последнюю преграду, та невольно вспомнила тот инцидент с раздвиганием ног. Теперь по сравнению с тем, что влюбленные делали сейчас, те действия стали настолько невинными, что при их упоминании, Куро только издаёт тихий смешок. Боксеры отлетают в сторону. Тихо звенит пряжка ремня, шуршит ткань, и смятые брюки Червового Короля летят туда же. Ромео остался в одном нижнем белье, но совсем ненадолго, так как буквально спустя мгновение оно тоже оказалось на полу***
Закончилась эта длинная сладкая прелюдия. Два разгоряченных ласками тела уже готовы слиться воедино, тереться друг о друга в страстном танце и плавиться под чужим огнём. — Всё будет хорошо, — прошептал парень Куромаку на ушко. — «Конечно, я верю тебе ...» — девушка стала смотреть в его карие тёмные глаза, как бы отвечая. Теперь Куромаку полностью доверялась ему, доверила ему себя. Но она всё равно волновалась, немного боялась. А жар чужого тела, дыхания в отместку только всё больше возбуждал, провоцировал...***
—Мха-а-ах! Девушка почувствовала, как Ромео вошёл в неё, и то-ли от режущего ощущения, то-ли от наступающего и такого непривычного наслаждения застонала громче, опасливо прикрыв рот рукой. Движения были плавными, медленными. Ромео прикусил кожу на тонкой шее, постепенно ускорял толчки, двигаясь всё быстрее между раздвинутых коленок, бёдер. Вытянутую при очередном стоне шею обожгло горячим дыханием. Ромео припечатал чужие руки к постели, снова, уже более резко, двинулся. И этот очередной толчок спровоцировал новый стон; Куромаку жадно хватала воздух, прикрыв глаза. По лицам обоих стекал пот. По телу разливалось горячее наслаждение, по комнате приглушённые вскрики, стоны. Их кто-то услышит? Пусть слушают. Ведь сейчас это было абсолютно неважно.***
Уже как пять минут Бубновый Валет стоял у дверей «Червовой комнаты», пребывая в неком шоке от услышанного. Потом он, что-то сообразив и подергав ушками, медленно развернулся в сторону кухни.