Наследство

Как и сказал штурман, вскоре после полудня «Лилия», пройдя вдоль берега острова Сан-Мигел, бросила якорь в прибрежных водах. Джозеф стоял на шканцах и провожал глазами шлюпку с капитаном и его помощником, спешащую на берег. – Ваш дядя тоже бывал на Азорских островах. Только он тогда плыл в другую сторону. Макарони облокотился о планшир рядом с ним. Джозеф молча пожал плечами. – Он был здесь на корабле мистера Бэйла. Джозеф повернулся к нему. Макарони как всегда светился от счастья. Насколько помнил Джозеф, в Лондоне у него вечно был кислый вид. Здесь же улыбка не сходила с его острого лица. Виконта он страшно раздражал. Еще с первой встречи, когда явился к нему домой в своем модном костюмчике, тогда как хозяин сего дома не мог себе позволить даже булавки для галстука. И здесь он не мог отделаться от него. Куда бы Джозеф ни пошел, везде только и говорили про Билла Харди. Билл Харди на второй день поднялся на бом-брам-рей и не сверзился оттуда! Билл Харди на третий день запомнил все снасти, мачты и реи! Чудесный мальчик Билл Харди! Билл-мартышка, как его ласково окрестили в команде. Он и впрямь был похож на мартышку – тонкий и гибкий, он с такой скоростью и ловкостью взбирался по вантам, о каких Джозеф мог только мечтать. А уж о том чтоб запомнить все названия снастей, реев и мачт Джозефу и во сне не могло присниться. Очень умная мартышка – Билл Харди. Они были в разных вахтах, но Макарони не упускал случая подойти к Джозефу и перекинуться парой слов, хотя редко получал вразумительный ответ. Чаще всего им служило молчаливое пожатие плечами или неопределенное хмыканье. На второй шлюпке на берег отправились боцман и матросы, свободные от вахты. С ними ушел и Билл. Джозеф остался на борту. Его никто не трогал, он уселся в тени грот-мачты и впервые с тех пор, как попал на «Лилию», достал письмо Алькана. «Рыжий Барт сидел на большом сундуке, еще два, поменьше, стояли позади…» Три сундука золота! А может и чего получше! Только вот как ему добраться до них? Они плывут на Барбадос. Там он будет на три с половиной тысячи миль ближе к острову Кокос, чем он был в Лондоне. И в то же время, будто ни на фут не приблизится к ним. Что же дальше? Служить на «Лилии», куда бы она ни пошла, и надеяться, что когда-нибудь…. Что если всей его жизни не хватит, чтобы дождаться этого? Он спрятал письмо и достал карту. Повертел ее так и эдак и, как прежде, ничего не понял. – Что это у вас, сэр Жозеф? Джозеф вскочил и по-детски спрятал карту за спиной. Штурман стоял перед ним босой, в сорочке и бриджах. – Ничего, сэр. Это просто письмо моей матушки. – Дайте мне, – Бертран протянул руку. – Но, сэр, – пытался возражать Джозеф, но штурман молча стоял с протянутой рукой, и ему пришлось подчиниться. Прежде чем взглянуть на карту, штурман провел ею перед своим внушительным носом. – Ваша матушка была любительницей дешевого вина? И курила трубку? А еще жевала табак. – Он чуть помолчал и заявил, – Это карта острова Кокос! Там, по слухам, известный пират Генри Морган, ваш соотечественник, и его товарищи закопали немало золота. Вы что, убили кого-то ради нее? Если так, вы напрасно погубили свою душу. Пиратские клады – это сказки. Зачем кому-то, скажите на милость, закапывать золото, когда на него можно хорошо повеселиться? Поверьте, сэр Жозеф, все пиратские сокровища давно осели в сундуках кабаков и борделей. Джозефу отчего-то ощутил обиду и разочарование и чуть было не достал и письмо, которое прекрасно объясняло, зачем пираты порой закапывают в землю свою добычу, но что-то его остановило. Штурман расслабленно стоял на мягко качавшейся палубе, щурился на солнце и, казалось, давно потерял интерес к предмету их разговора. При этом краем глаза внимательно следил за Джозефом. – Я получил ее в наследство вместе с поместьем, – ответил он скорее нагло, чем почтительно. И тут же торопливо продолжил, – Месье Бертран, с. ш. и з.д. – что это? Штурман обидно рассмеялся. – Ну и олух же вы, сэр Жозеф! Это значит, северная широта и западная долгота. – Широта чего? Бертран снова рассмеялся. – Разве виконтов не учат географии? – Я никогда не интересовался географией, сэр. Я полагал всю жизнь прожить в Лондоне, а его я знаю, как еврей свои сундуки. – Что ж, напрасно. Знания никогда не бывают лишними. У Господа Бога на вас могут быть другие планы, отличные от ваших. Сами имели возможность в этом убедиться. И он зашлепал босыми ногами по палубе. – Месье Бертран! – остановил его Джозеф. – И все-таки, почему вы спасли меня? Там, на пристани? – И добавил тем тонким голосом, какой всегда появлялся у него в минуты страха или волнения и который он ненавидел, – я никого не убивал! Штурман усмехнулся. – Я это понял, сэр Жозеф. Поэтому и спас вас. И он ушел. А Джозеф сел обратно в тень мачты, комкая в руках карту. Разговор со штурманом подтолкнул его к мысли, к которой он и сам должен был прийти, если бы был чуть сообразительнее: ему нужен партнер, человек, знающий, что такое широта и долгота, и еще много чего другого. Проклятье! И почему он не интересовался географией?