Река сожалений

— Господин заклинатель! Талисманчик приобрести не желаете? — почти заискивающе окликает вдруг торговец, глядя прямо на Усяня.       Вэй Усянь удивлённо тычет себя в грудь пальцем, безмолвно уточняя, правильно ли он понял мужичка. Тот активно закивал, приглашая подойти ближе и оценить ассортимент. Вэй Ин не надеется, что в лотке этого плутоватого торговца с тонкими сомьими усиками найдутся настоящие талисманы, но из интереса подходит, всё же не каждый человек сходу может определить заклинателя, когда тот без меча на поясе и клановых одежд.       Господин-сом — окрестил про себя торговца Усянь — совершенно не стеснялся расхваливать разложенные по прилавку талисманы и безделицы, так же бессовестно выдаваемые за артефакты. Подобной смелости можно было только подивиться, во времена ученичества Вэй Усяня таким торговцам и духу бы не хватило торговать своими подделками неподалёку от одного из великих орденов. Обычно молодые горячие головы адептов требовали немедленно прогнать шарлатанов взашей и ушлые торговцы старались располагаться подальше от самых людных улиц, дабы не получать лишний раз по шее за нерабочие талисманы и поддельные пособия для совершенствования.       На удивление Вэй Усянь заметил хоть и довольно криво исполненные, но вполне рабочие по виду и задумке талисманы. Конечно, они были начертанные простой краской на плотной бумаге и их составитель заметно путался в правилах начертания, если вообще был с ними знаком, но талисманы не выглядели дешёвой подделкой.       С мелочёвкой, выдаваемой за простенькие артефакты на все случаи жизни всё было не так любопытно. Мусор в основном, хотя немного потрёпанные временем небольшие бабочки с плетёными крыльями выглядели как случайная заготовка, отчаянно тяготеющая к тёмному пути. И это было ещё страннее, всё же последователей тёмного пути боялись и презирали, а тут такая неожиданность всплывает. — Это что за ужас? — рассматривая обтрёпанный по краям листок с изображением лохматой, клыкастой и страшной, как самый тяжкий грех, фигуры существа, отдалённо напоминающей то ли лютого мертвеца, то ли вставшего на задние лапы человекоподобного кабана. — Это-то? — вытягивает шею Господин-сом и расплывается в гордой улыбке. — Портрет Старейшины Илин! Отпугивает нечисть и особо надоедливых родственников. — тут торговец понизил голос, наклоняясь к обалдевшему от таких новостей Усяню, понижая голос. — Если интересует могу, господину-заклинателю, листов сорок-пятьдесят с приятной скидкой уступить.       Вэй Усянь посмотрел на Господина-сома как на сумасшедшего. Вот эта чернильная страхолюдина — Старейшина Илин? О Вэй Усяне многое говорили при жизни, а после смерти болтали вообще всякое, но никто и никогда ещё не оспаривал, что Вэй Усянь по праву занимал не последнее место в списке прекраснейших молодых господ. Почему-то подобное задело Вэй Ина куда сильнее, чем все обвинения в презрении к собственному мечу и предательстве доброты Пристани лотоса, воспитавшей такого ужасного предателя праведного пути. — Вэй Усянь был известен своей красотой, а ты нарисовал какого-то уродца! — Этот портрет был написан со слов очевидцев и его подлинность несомненна, — всплеснул руками торговец и его сомьи усики разгневанно встопорщились. — Да где сходство?! Твои очевидцы тронулись умом. Вэй Усянь был четвёртым в списке молодых господ, уступая только Пав… Цзынь Цзысюаню и двум Нефритам клана Лань! — продолжал негодовать Усянь. — Если не видел его своими собственными глазами, то нечего и бумагу марать, иначе введешь в заблуждение подрастающее поколе…иэх!       Вэй Усянь подавился последним словом, хватаясь за заполошно бьющееся сердце. Ледяные руки, неожиданно пробравшиеся пальцами за шиворот, могут кого угодно до сердечного приступая довести. — В городе Ханьгуан Цзюнь, — вместо объяснений негромко заметила Лин Хунь. — Сестрица Лин, нельзя же так пугать! — укорил Усянь, стараясь не слишком подозрительно оглядывать толпу в поисках высокого заклинателя в траурных одеяниях. — Ба, госпожа Лин! Сразу вас и не признал. — как родной обрадовался Господин-сом. — Видать совсем на бездорожье перевелись опасные твари! — попытался пошутить торговец, неловко хмыкнув, когда Лин Хунь проигнорировала сказанное. — И вам не хворать, — всё же отозвалась запоздалым приветствием Лин, совершенно не пытаясь изобразить бледное подобие вежливой улыбки. — Ничего о бело-чёрном дуэте не слышно?       Торговец развёл руками почти виновато. Лин кивнула, поджимая губы, разгорающийся спор сам собой увял. Лин изредка обменивалась короткими фразами и жестами с активно пересказывающим все сплетни мира заклинателей Господином-сомом. В этом, больше похожем на монолог ушлого торговца, разговоре вскользь или практически прямым текстом мелькало какое-то общее прошлое Лин с этим неприятным Усяню человеком.       По не выражающему ничего лицу подруги, Вэй Усянь не мог сказать наверняка какие эмоции вызвали у неё сплетни, выливающиеся как вода из прохудившегося ушата. Молча стоять и разглядывать ужасный портрет-талисман Вэй Усянь был не согласен, к его счастью вскоре Лин оборвала словесный поток торговца. — Мне нужны эти рисунки, — ткнула Лин в «портрет Старейшины Илин», который Усянь продолжал сжимать в руках. — Все какие у тебя есть. Сейчас, — будь в её тоне больше живости, то прозвучало бы это как требование.       Торговец, аж подпрыгнул от привалившего счастья, тут же бросаясь к своему ящику и извлекая оттуда толстую стопку листов. Вэй Усянь ощутил как у него дёрнулся глаз, когда Господин-сом с торжеством посмотрел на него, после заключения «выгоднейшей» сделки. — Это что сейчас было?       Лин неопределённо дёрнула плечом, стараясь как можно не заметнее взять Вэй Усяня за руку. Усянь с чувством щемящей нежности слегка сжал осторожно тянущуюся к его руке ладонь, переплетая холодные пальцы со своими тёплыми, почти горячими. — Старый знакомый. Довелось как-то застрять в одной глухой деревне во время половодья. Там и столкнулась с этим торговцем. Теперь изредка здороваемся, если пути пересекаются. — Я не про это! — отмахнулся Усянь, — Зачем ты скупила все рисунки? Они же страшные! — Они забавные, — слегка обозначив приподнятыми уголками губ улыбку не согласилась Лин.       Вэй Ин ощутил как глаз задёргался сильнее. Он отказывался верить в столь абсурдное заявление. Не могло нечто настолько уродливое быть забавным, тем более если это «нечто» называют портретом Старейшины Илин. — Мне казалось тебе бы тоже было забавно узнать о таком вот использовании твоей репутации «Самого страшного зла».       Вэй Ин отрицательно покачал головой. Нет ему было не забавно.