Salvation

      В Токио вовсю танцевала непогода. Ветер чуть ли не рвал провода и не валил деревья, а ливень затопил некоторые улицы. Шизука Гото стояла под навесом одного из кафе, где только что провела очередную сделку, и равнодушно смотрела на прохожих, которые всеми силами пытались укрыться от всей этой пакости. Такси чертовски опаздывало и это так злило девушку, что ей хотелось кому-нибудь врезать, что есть силы. И когда у неё только появилась эта огромная тяга к насилию, которое она порицала? Наверное, почти десять лет назад.       На телефон пришло уведомление о том, что её машина подъехала. Оглянувшись по сторонам, она заметила, что такси остановилось на другой стороне улицы, а это значило, что придётся переходить через дорогу. Злобно выдохнув, Шизука подгадала время, чтобы успеть на зелёный и быстро зашагала в сторону пешеходного перехода. Как только она оказалась на тротуаре, то тут же начала перепрыгивать через лужи. Одежда пропиталась влагой, а волосы неприятно облепили её лицо. По телу прошлась мелкая дрожь не то от злости, не то от холода. Ну, ничего, она ещё отыграется на таксисте.       Из дорогого ресторана вышла огромная толпа мужчин в деловых костюмах и только один был одет более-менее просто. Шизука слегка затормозила, отмечая про себя некоторые знакомые черты и манеры самого низкого парня. Скопище резко остановилось и заняло весь тротуар. Девушка попыталась хоть как-нибудь протиснуться, но тщетно. Злость взяла своё.       — Уважаемые, вы не могли бы отодвинуться и дать мне пройти?! — прикрикнула она.       Все обернулись, чтобы посмотреть, какая сошка посмела говорить с ними в таком тоне и застыли. Застыла и Гото, когда увидела те самые чёрные бездонные глаза. Вся её спесь мигом пропала, стоило ей только увидеть своего бывшего возлюбленного. Внешний вид Майки полностью изменился. Он совсем похудел, под его глазами залегли огромные мешки, а волосы были подстрижены и выкрашены в белый цвет. Манджиро слегка приоткрыл рот от удивления и внимательно осмотрел девушку. Изменилась. От той девчушки, которая встречалась с ним десять лет назад, не осталось и следа. Она повзрослела, похорошела, но что-то в её взгляде изменилось. Сано не мог понять, что именно. У него возникало чувство, что она стала совсем холодной, даже можно сказать, ледяной. И если это действительно так, в чём у него не возникало ни капли сомнения, то это была его вина, он прекрасно это понимал.       В гляделки играли недолго. Один из мужчин наклонился к Майки и что-то прошептал тому на ухо. Беловолосый коротко кивнул и отвернулся в сторону такси, что терпеливо ждало девушку. Её взгляд зацепился за его татуировку. Рисунок что-то напоминал, но что именно ей было невдомёк.       По телу прошлась очередная волна мурашек. Шизука чертовски замёрзла, а эти бараны, что встали и начали рассматривать её как дикую зверушку, только сильнее вывели из себя.       — Ну, что застыли? — девушка приподняла бровь и краем глаза увидела, как Харучиё широко улыбнулся и, казалось, подмигнул ей. Что ж, она не была удивлена тому, что он остался с Майки. Верный пёсик всегда остаётся со своим хозяином.       Мужчины разошлись в разные стороны, пропуская даму, и та быстрым шагом прошла к своему транспорту, оставляя после себя шлейф дорогих духов. Сано проводил её внимательным взглядом и приказал Харучиё запомнить номер машины. В его глазах впервые за долгое время появился блеск.       — Санзу, найди её и приведи завтра ко мне домой, — сухо сказал Майки и направился в сторону своей машины, но остановился, приоткрыв дверь. — А сегодня вечером я хочу видеть всю информацию о ней. Всю. И учти, Санзу, с её головы и волос не должен упасть, ты понял меня?       Братья Хайтани переглянулись между собой и слегка улыбнулись.       — Понял, будет сделано.       Поздним вечером Сано смотрел пустыми глазами на ночной город, который, можно сказать, принадлежал ему. Яркие огни мегаполиса только раздражали его и заставляли прикрывать глаза рукой. Отойдя от окна, он устало плюхнулся в кресло и опёрся руками о стол, рассматривая тёмную древесину, замечая все шероховатости.       Он весь истомился и совсем не знал, чем ему заняться, чтобы убить время. Ему не терпелось увидеть девушку ещё раз, разузнать о её жизни, как повседневной, так и личной.       От его огромного желания встретиться с ней, Манджиро как-то позабыл о её же безопасности. Однако, когда парень задумался об этом, в дверь кабинета осторожно постучали. Кинув тихое «войдите», он поднял глаза и увидел Санзу, что держал тонкую папку чёрного цвета. Слишком тонкую. Майки тут же нахмурился и откинулся на спинку кресла.       — Это всё, что я нашёл. Когда привезти Шизуку? — папка со звонким хлопком приземлилась на стол, и несколько листов выглянули оттуда, лишь подогревая интерес.       — Она, наверное, работает, — беловолосый потёр подбородок, о чём-то думая. — Давай в семь часов. И распорядись, чтобы к этому времени был накрыт стол.       — Понял. Это всё? — Майки кивнул и открыл заветную папку, проигнорировав лёгкий поклон Харучиё.       Дверь закрылась, а Сано достал первый лист. Её серые глаза, в которых так и плескалась тоска и боль, сразу впились в его, как бы осуждая его за предательство и всю боль, что он причинил ей. Слёзы тут же начали капать на поверхность стола и бумаги, которые тут же разъедались солёными каплями. Чувство вины захлестывало его, но одновременно с этим Манджиро гордился девушкой. Гордился её силой, которой Шизука всегда делилась с ним. Гордился её стойкостью и храбростью. Он не знал, осталась ли она такой же или нет, но в глубине души надеялся, что её внутренний стержень сохранился.       Внимательно читая информацию, которую ему преподнёс Санзу, Сано узнал, что она, несмотря на всё пережитое ею, хорошо устроилась в жизни. Престижная работа, хорошая недвижимость и приличный счёт в банке. Скоро купит машину, наверняка, иномарку. Но кое-что всё-таки было не так. Ни одного мужчины за десять лет, даже случайных связей не было. Рядом с ней не было замечено ни одной подруги, видимо, их и не было. Даже домашнего питомца не завела, хотя она всегда говорила, что когда вырастет, то обязательно обзаведётся кошкой, и, возможно, не одной.       Она одна. Совсем одна. Сломленная, разбитая, холодная. Как бы Шизука не старалась делать вид, что ей никто не нужен, в душе она была одинока. И от этого одиночества погибала.       Из кабинета послышались тихие всхлипы.       А где-то в другом конце района сидела та самая одинокая девушка, что пыталась прокашляться. Она уже тысячу раз пожалела о том, что полезла в интернет, чтобы утолить своё любопытство. Что ж, по крайней мере, теперь ей было ясно, кто же такой Манджиро Сано. Шизука в очередной раз убедилась, что он теперь не тот человек, каким был раньше.       Что-то дышало ей в спину, отчего она постоянно оглядывалась и ёжилась. Но сзади никого не было.

***

      День шёл как обычно: несколько удачных сделок, быстрый перекус и работа с документами. Из своего офиса она вышла около семи, а когда вышла из здания, её сердце рухнуло вниз. Харучиё стоял в повседневном деловом костюме и, очевидно, ждал Шизуку. Она знала, что этим всё и закончится, но не думала, что этот момент настанет так быстро.       Оставался один вопрос, который сильно беспокоил её: останется она в живых или нет?       Санзу слегка улыбнулся и подошёл к ней, подставляя локоть. Девушка молча взяла его под руку и прошла с ним до машины. Он галантно открыл ей дверь, и Шизука чуть не рассмеялась со всей этой ситуации. Как только она села в салон, парень тут же обошёл автомобиль и сел за руль. В салоне пахло натуральной кожей и мужским одеколоном. Кожа девушки покрылась мурашками.       — Как поживаешь? — неожиданно спросил Харучиё, не отвлекаясь от дороги.       — Ты и сам знаешь, не так ли, Санзу? — усмехнулась она, ловя быстрый, озорной взгляд.       — Даже не спросишь куда мы едем?       — Домой к Манджиро, — парень удивлённо посмотрел на неё и вновь перевел своё внимание на дорогу. — Это слишком очевидно, — это было правдой. Шизука, хоть и надеялась, что встреча с её возлюбленным произойдёт не так быстро, всё же догадывалась о нетерпеливости парня, которая за десять лет так и не исчезла. Именно поэтому в её сумке лежал небольшой подарочек для него. — Я заметила, что ты перестал носить маску. Тебе так даже лучше.       — Спасибо, — кивнул он и крепче сжал руль. — Я, наверное, должен провести инструктаж, прежде чем ты пойдёшь к королю, — Шизука прыснула. — Я говорю серьёзно, Гото. Постарайся не говорить о прошлом, его травмах, Свастонах, семье и прочем.       — Ах, Харучиё, он сам начнёт этот разговор. Это и является причиной моего визита к нему, — парень нахмурился, но ничего не ответил.       Машина остановилась напротив огромного небоскрёба. Девушка прикрыла глаза и открыла их только тогда, когда почувствовала поток свежего воздуха. Санзу терпеливо ждал, пока она выйдет. Он не давил и, к её удивлению, даже не подшучивал над ней. Знал, что ей предстоит, и поэтому не стал доставать её своим назойливым присутствием.       Зайдя внутрь, оба прищурились от яркого света, что исходил из дорогой хрустальной люстры. В фойе их встретили с широкими улыбками и напускной вежливостью. Противно. Уже в лифте они скривились от всего этого пафоса и тихо рассмеялись.       Как только раздался звук, оповещающий о том, что двое прибыли на нужный этаж, по телу девушки пробежалась дрожь. Ещё давно она разговаривала с Доракеном, который сказал ей о том, что его лучший друг совсем изменился, что о нём следует забыть. Шизука тогда послушалась, вот только где она оказалась спустя десять лет?       Харучиё подошёл к нужной двери и отпер её ключом. Квартира встретила их звенящей тишиной и непроглядной темнотой. Парень обо что-то запнулся, тихо выругался, и подал руку девушке, чтобы та не повторила его действий. Пройдя чуть дальше, Гото увидела на полу танцующие блики, видимо, от свечей. Она вновь сдержалась, чтобы не рассмеяться. Какой сюр.       — Я привёл её, — тихо сказал Харучиё, поклонившись.       Майки резко повернул голову в их сторону и впился взглядом в девушку. Махнув рукой, он дал знак, что его подчинённый может быть свободен. Шизука не двинулась с места. Ещё в коридоре Гото натянула ледяную маску спокойствия, поэтому она делала вид, что ей абсолютно всё равно на то, что с ней случится во время этой встречи.       Сано указал ей взглядом на стул, что находился напротив неё, и та послушно села, ставя сумку рядом с собой. Между ними находился длинный стол, но даже такого расстояния хватало, чтобы он мог убить её точным выстрелом в голову.       — Рад тебя видеть.       Девушка промолчала, а он, казалось, даже не удивился этому. Понимал её, пусть и был немного разочарован из-за того, что не услышал тех же слов в ответ.       — Можешь накладывать себе всего, чего твоя душа только пожелает. Может вина?       Тишина. Она даже не двинулась, только уголок её губ слегка дёрнулся, изображая подобие насмешливой улыбки.       Взгляда друг от друга так и не отвели.       — Почему ты молчишь?       — А что ты хочешь услышать? — ответила она, и Майки вздрогнул. Её голос стал совсем хриплым. Может, окончательно сорвала его, когда кричала в ту роковую ночь, а, может, после долгих истерик. — Любое неосторожное слово, сказанное мной, может привести меня к смерти.       Теперь настала его очередь молчать. Он бы и рад сказать, что ей не о чем беспокоиться, да вот только не мог. Она была права, шаг вправо, шаг влево — и на полу будет лежать труп, а Сано только сильнее погрузиться в свою тьму.       — Позволь мне рискнуть и задать один вопрос… — парень поднял заинтересованный взгляд на неё. — Зачем я здесь?       Молчание. Он и сам не знал, зачем позвал её к себе, осознавая всю опасность ситуации. Ему было ясно одно: увидев любовь всей его жизни, в нём пробудилось что-то, чего он давно не чувствовал. Встреча с Шизукой вызвала в нём тот самый эгоизм, который преследовал его в подростковые годы, поэтому она здесь. Вот только незадача: сейчас он может с лёгкостью её убить, пусть и не желая этого, а тогда — нет.       Майки потянулся к тайяки и откусил кусочек любимого лакомства, запивая его водой.       Так и сидели в тишине. Сначала она ужасно давила, заставляла внутренности обоих сжиматься до невообразимых размеров, а потом привыкли. Оба думали о прошлом, где не было никаких забот, не было боли и страдания. Единственной проблемой тогда было отсутствие печенья в форме рыбки, что так любил Манджиро, или их незначительные ссоры, которые заканчивались крепкими объятиями и лёгкими поцелуями.       И когда всё пошло наперекосяк?       Шизука перевела взгляд на настольные электронные часы, что стояли возле плазмы и удивилась, как же быстро пролетело время. Сано, когда заметил, куда именно направлен её взгляд, быстро взял себя в руки.       — Я хотел поговорить, — девушка повернулась и окинула его ледяным взглядом. Парень помолчал ещё пару минут, окончательно собираясь с мыслями. — У тебя не было мужчин из-за того случая? У тебя травма?       — Возможно, — она пожала плечом. — Ещё я просто поняла, что лучше быть одной, ведь так тебе никто не сделает больно. Кому, как не тебе это знать, Майки.       Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но быстро отвернулся, не выдерживая.       — Я не хотел, чтобы так вышло, — прошептал Сано, глотая слёзы.       — Хотел или нет, какая теперь разница? — равнодушно ответила она, и парень из последних сил держался, чтобы не разрыдаться и не упасть перед ней на колени.       Обстановка в воздухе в один миг стала напряжённой. Время шло, а какого-то продвижения в их «разговоре» не было. Мышцы девушки начали ныть от напряжения. Шизука резко приподнялась и схватила бутылку вина, что так любезно предложил ей Майки в самом начале их «вечера». Гото практически залпом опустошила половину содержимого и с громким звуком поставила сосуд на стол. Девушка молчала десять лет, и раз уж ей выдалась возможность выговориться, то она воспользуется им. А тот факт, что её в скором времени убьют, только подливал масло в огонь, отгонял все сомнения и страхи прочь.       Она несколько минут смотрела куда-то в угол, а затем резко заговорила:       — И как у тебя хватило наглости привезти меня сюда? — парень опешил и растерянно посмотрел на неё. У неё был такой же вид, как и у него под чёрным импульсом, и это пугало его до дрожи в коленях. — Я повторю свой вопрос: зачем я здесь?       — Я скучал, — тихо ответил он и услышал презрительный смешок.       — Вот как? За такое огромное количество времени ты ни разу не связался со мной, даже не попытался этого сделать. Как думаешь, я поверю тебе? — она ходила по тонкому льду и знала об этом, но смысла оттягивать неизбежное не было. — Время близится к девяти, так что просто убей меня и дело с концом, — Майки после её слов совсем растерялся. — Ты разве не для этого привёз меня сюда?       — Нет, я правда скучал и хотел увидеть тебя, — быстро ответил он.       Девушка покачала головой, что-то обдумывая, а после сказала:       — Ты был прав, когда сказал, что подвергаешь меня опасности, был прав, когда сказал, что меня могут изнасиловать или избить, или, что хуже, всё вместе. Так оно и вышло, Майки. Я не злилась на тебя из-за этого, в конце концов, в этом были виноваты те уроды, которые так поступили. Но знаешь, за что я никогда тебя не прощу? — он знал, и услышать это от неё — самая настоящая пытка. — Я никогда тебя не прощу за то, что ты на следующий день меня бросил. Сбежал как последний трус!       Сано зажмурился, пытаясь держать себя в руках, а она продолжила:       — Знаешь, я сначала думала, что стала просто-напросто не нужна тебе, ведь была «испорченной». Долго плакала, кричала, издевалась над собой, а потом стало так пусто… так всё равно… — Майки опустил глаза и быстро вытер слёзы. — В то время я жутко злилась на тебя, можно сказать, ненавидела всем своим нутром, — в глазах парня закружили еле заметные вихри, но она не обратила на это внимание и продолжила свой монолог. — Я долго винила тебя в том, что ты из-за своего ребячества и эгоизма так и не смог отпустить меня, расстаться со мной. Знаешь, когда я простила тебя? Когда спустя несколько месяцев я встретила Доракена, который рассказал мне о том, что ты избил своих друзей. Тогда-то до меня и дошло, что ты оттолкнул нас для того, чтобы обезопасить. Вот только ты, как и всегда, забыл про себя…       Договорить она не успела. Послышался противный скрежет ножек стула о пол, а после несколько быстрых шорохов. Рука парня сильно сжала шею девушки, и та почувствовала острую нехватку кислорода. Вот тогда-то она и заметила, что в глазах у него танцует нечто страшное. Нечто, что заставляло покрыться кожу армией мурашек. Вот, что имел в виду Доракен, когда говорил, что Майки уже не тот человек, каким был раньше. В его бездонных глазах читалась жажда крови, которую до этого момента, Шизука не обнаруживала в нём.       Она, как бы глупо это не звучало, попыталась расслабиться, чтобы не превратить последние минуты жизни в пытку. В глазах у девушки постепенно начало темнеть, а сил хватило только на то, чтобы прошептать:       — Как бы я ненавидела тебя всем сердцем, Манджиро, им же я тебя и люблю.       Вдруг его застеленные пеленой глаза прояснились и распахнулись. Он резко разжал руку, отскочил от Шизуки как ошпаренный и с неверием посмотрел на свою ладонь, что пару секунд назад сжимала её шею. Девушка сильно закашлялась и протёрла глаза, пытаясь отогнать надоедливых мошек.       Он чуть не убил её. Чуть не убил человека, которого любил, как никого другого.       Послышался глухой звук, а после Гото почувствовала, что на её колени легла голова. Его плечи вздрагивали от беззвучных рыданий, а руки крепко обхватили её голени. Она же сидела и тяжело дышала, всё ещё пытаясь привести себя в норму.       — Я не хотел, чтобы так вышло, — сказал он, тихо всхлипывая, — ни тогда, ни сейчас.       Шизука дрожащими руками оттолкнула его от себя и потянулась к сумке. Недолго порывшись, она достала то самое полотенце, без которого он раньше не смог заснуть. Как только он увидел знакомое полотно, его сердце быстро забилось. Воспоминания с новой силой нахлынули на него, а в голове звучал только один вопрос, который мучил его всегда: почему всё пошло наперекосяк?       — Детство и подростковые годы давно прошли, Манджиро, — прошептала девушка, передавая ткань ему, — но, возможно, оно поможет тебе заснуть.       Она осторожно убрала его белоснежные волосы, что так и лезли ему на лицо, и нежно поцеловала его. Сано знал — это был поцелуй на прощание. И он ничего не мог с этим поделать. Девушка ушла, оставляя его одного с тем самым полотенцем, которое Майки трепетно хранил вплоть до последних дней своей жизни.       Прошёл месяц после того самого дня, а ощущение того самого дыхания за спиной Шизуки не пропадало до одного дня. Дня, когда Манджиро Сано, он же «Непобедимый Майки», умер. И его последний шанс на спасение — Такемичи Ханагаки — тоже.