Свет моих звезд

      Мелла сидела в библиотеке за своим столом и потирала пальцами гудящие от напряжения и усталости виски, уже понимая, что смертельно устала. Один мужчина на протяжении пятнадцати минут, чуть ли не стуча кулаком обо все поверхности рядом, выяснял, почему он должен возмещать задолженность книги, которая, судя по всему, была уже безвозвратно утеряна. Меллу очень раздражало, что она вынуждена объяснять кому-то очевидные вещи, причём в нарочито вежливой манере. В итоге, выйдя из себя окончательно до такой степени, что настольная лампа рисковала грандиозно разбиться, Мелла попросила его уйти, не отдав ему книгу, которую мужчина намеревался взять в этот раз.       Когда он наконец-то вылетел из здания библиотеки с густо-красным от злости лицом, Мелла получила возможность отойти от всех этих незнакомых, так изматывающих одним своим присутствием, лиц. Какой смысл они несли в себе — естественно, никакого. Как бы цинично это не звучало, сейчас мисс Милэй воспринимала посторонних, словно они — бездушные блеклые фигуры. По иному смотреть на них не выходило совсем.       Мелла облокотилась о стол, в который раз вспоминая свои самонадеянные стремления — дослужиться до министра магии. Сейчас наступила стадия принятия всего горя, и рвать на себе волосы от неисполнимости своей мечты уже не было ни сил, ни смысла. Мелла уже приняла то, что совсем скоро просто-напросто состарится, и уже ничто не вернет её обратно — в свою уверенность. Да что уж говорить, даже мистер Тетчетт перестал бы считать себя молодым в свои тридцать семь.       Она очень горела желанием прогуляться, увидеть нечто более разнообразное, чем книжные полки или же стены своей маленькой квартиры.       «Стены. Всему виной стены», — решила Мелла, теперь уже задрав голову к потолку. Иногда очень хотелось проигнорировать все наставления Дамблдора и впитать в себя впечатления от ярких красок. Но Меллу сослал он сюда не для этого.       Неизвестно, что было бы, если бы она открыла все свои особенности без его ведома. Возможно, тоже закрылась бы от всех, но вряд ли настолько масштабно и убеждённо.       Мелла резко опустила подбородок, когда услышала хлопок двери, и чуть было не взвыла от ярости, но вовремя смогла сдержать себя в руках.       Миссис Смайт улыбнулась, осматриваясь. Мелла уже чётко определилась в своём отношении к ней: старушка её раздражала. Своим присутствием, даже своей, как казалось Милэй, мнимой заботой. Её совершенно не удивляло, что миссис Смайт обнаружила её даже здесь: обычно пожилым людям мало что остаётся делать, помимо чтения книг и обсуждения сплетен. А так как эта библиотека была единственной во всей округе, было предсказуемо, что все старики поблизости будут её посещать.       Мелла уже скучающе, с особенно приевшимся за последние несколько месяцев пессимистичным настроем, обвела миссис Смайт взглядом.       «Для меня не окажется новостью, если она на самом деле агент Дамблдора. Вряд ли он положился бы только на мою ответственность».       — Добрый день. Ты не против, если я возьму кое-какую книгу?       Что ж, Мелла, даже при всём желании, не смогла бы ответить ей, что она против. Новая должность и элементарная вежливость обязывали её относиться ко всем терпеливо и понимающе.       — Нет. Я не могу быть против, — ответила Мелла честно. Миссис Смайт облегчённо кивнула, будто ожидала услышать нечто прямо противоположное, и решительно направилась в зал. Когда каблуки ботинок стали отдаваться всё менее отчётливо, Мелла вдруг невольно окунулась в невнятные подозрения, что охватили её ночью в двадцатых числах августа. По сей день эти подозрения её не мучали, потому что свою соседку она за эту неделю практически не встречала.       Миссис Смайт вскоре появилась в поле зрения молодой волшебницы, крепко ухватившись за какую-то книгу, и подошла к её столу с неким ожиданием.       — Тебе здесь нескучно?       Мелла хмыкнула, машинально протянув руку, и после того, как старушка любезно отдала ей книжонку, открыла её форзац и оставила там кое-какие пометки: даты взятия и возвращения.       — Меня даже не удивляет, что вы спрашиваете, — Мелла обратила внимание на название произведения и хмыкнула во второй раз: — По-моему, не в вашем духе читать об убийствах.       — Да, вполне возможно, — добродушно согласилась миссис Смайт. — Это больше как память для меня. Эту книгу очень любила читать моя дочь, — в больших глазах собралась хорошо заметная, но тем не менее лёгкая грусть. — Сейчас, к сожалению, я почти одинока.       Миссис Смайт махнула рукой и улыбнулась. Мелла даже решила, что улыбается она на подсознательном уровне, то есть вне зависимости от того, каково её окружение, насколько непринуждённая или напряжённая обстановка царит вокруг.       Те люди, которых Мелла очень любила и за чьим поведением частенько наблюдала, улыбались все по-разному: Северус, как правило, нешироко, но очень по-родному за счёт мягкого блеска глаз; Маргарет с тоникой самодовольства, что в реальности полностью отсутствовало в её характере, — она улыбалась широко и искренне, а на щеках возникали ямочки, прямо как у её отца. Мелла поначалу была уверена, что Мег похожа на мать, но позже, познакомившись с ними обеими ближе, своё мнение очень поменяла. Эйлин, к примеру, улыбалась всегда очень неуверенно и несколько сжато, но с той же мягкостью, что и её сын. Мелла последние несколько месяцев почти постоянно касалась серёжек-змеек, собирая в голове образы былых времён.       Милэй под эти размышления дотянулась до мочки уха, ощущая маленький, твёрдый корпус. А затем потянулась к ящику стола, заглянув туда. Сердце тяжело опустилось вниз, и Мелла сжала руки в кулаки, когда другой железный корпус сверкнул так ярко, что она ослепла на каких-то несколько мучительно долгих секунд.       Браслет Северуса всё это время был вместе с ней.       Мелла была слишком убита горем, чтобы оставить свой подарок вместе с ним. К тому же она стёрла Снейпу память, и нужно было по максимуму избавить Северуса от всех тех вещей, что могли напомнить ему о том, что его жизнь когда-то была другой: наполненной каким-никаким счастьем и озарена светом. Мелла бы с удовольствием и уничтожила бы ту надпись в учебнике Северуса — «Эта книга является собственностью Принца-полукровки», но тогда это не представлялось возможным, ведь нельзя было пробраться в подземелье Слизерина и отыскать эту вещь где-то в покоях.       «Вероятно, он решил бы, что написал это сам. Или же принял бы за издёвки Мародёров», — Мелла не могла оторвать глаз от браслета, что находился все эти годы на запястье Северуса. В носу щипало, становилось жарко, а горло будто стискивали в мёртвой хватке холодные, цепкие руки, давя на кожу пальцами и оставляя на ней красные следы. Дышать становилось в таких моментах всё труднее и труднее, приходилось крепко зажмуриваться и считать до десяти. Голова уже начинала кружиться, зато омертвляющие душу воспоминания потихоньку вылетали из неё на какое-то непродолжительное время. А затем всё повторялось по-новой, и хотелось безудержно кричать: «Когда это безумие закончится?!»       Мелла вздохнула, приводя мысли в порядок. Пора было уже перестать пытать себя прошлыми радостями и страдать от того, что они больше никогда не повторятся.       Она просидела в библиотеке ещё несколько часов. Так тихо и спокойно было в этом месте — последние лучи солнца, пробивавшиеся в зал через окна, нежно касались щёк и носа, действуя усыпляюще. Мелла в действительности уснула на продолжительное время, но воображение начало рисовать картины, из которых складывались сны только уже в последние минуты. Ей приснилось, как она с содроганием сообщила Северусу всю правду именно такой, какой та и являлась — отяжеляющей всеобщее положение. Мелла позволила себе упасть в его объятия, заходясь истерическим плачем, а он прижал её к себе и долго гладил по волосам, приговаривая: «Это неважно. Всё будет хорошо, и мы во всём разберёмся».       Конечно, это уже давно являлось красивой сказкой, которую Мелла ни разу не строила даже у себя в фантазиях.       «Хватит уже», — решила она и спрятала браслет Северуса в карман.       Мелла собралась и направилась к выходу из библиотеки, предварительно закрыв её. И, как обычно, встречала девушку только темнота на улице, сопутствующая ей ещё несколько минут до того, как захлопнется дверь её подъезда.       Мелла, поднимаясь по многочисленным ступеням и недоумевая, как миссис Смайт не страдает от боли в ногах, думала лишь о том, как бы побыстрее добраться до своего дивана и упасть на него без сил.       Когда Мелла наконец очутилась у себя, она была готова погрузиться в сон снова, ведь мало того, что сегодня она весь день выяснила с так многими людьми отношения, так ещё и ночью практиковалась в ЗОТИ и использовании заклинаний.       Мелла присела, вглядевшись в окно. Звёзд по-прежнему не наблюдалось, их, по-видимому, полностью захватила тьма, что успешно царствовала над Нью-Йорком уже долго и вполне перспективно. Мелла практически перестала питать надежды на то, что когда-нибудь мрак рассеется.       Она долго провела в таком положении, слушая тишину и несомненно наслаждаясь ей. Никто не мешает, никто не трогает, никто не ранит — это ли не привилегия в нынешней обстановке?       Мелла соединила в замок пальцы, и мелкая дрожь тут же пробежалась по спине. Когда-то с ними сплетались пальцы Северуса.       Мелла опять резко опустила на колени руки, и он испарился из памяти. Нелегко было это осуществить, но пришлось, а иначе Мелла извела бы себя опять, как и каждый раз, когда Северус настолько беспощадно пролезал в её представления.       Звонок. Раздался звонок. Мелла хотела было швырнуть в стену диванную подушку, но, уже схватившись за неё, поумерила свой пыл. С пожилыми людьми следует вести себя терпеливее, ведь они крайне чувствительны.       Мелла подлетела к дверной ручке и, повернув защёлку, приложила всю свою силу и потянула дверь на себя, готовясь сказать миссис Смайт о том, что хотела бы провести время одна. Стремительно отворив дверь полностью, Мелла уже открыла рот, чтобы громко заявить о своих намерениях, но замерла от ужаса на целую минуту: она увидела перед собой улыбающегося во все тридцать два зуба Энтони Тетчетта.       Он, галантно подтянув галстук, развёл руки в приветственном жесте:       — Добрый вечер, мисс…       Мелла, поначалу собираясь громко захлопнуть дверь перед его носом, наоборот, крепко вцепилась в его руку и втянула его в квартиру, не дав ему договорить.       Она повернула защёлку в другую сторону и перекрыла для незваного гостя все пути к побегу. Милэй была настолько обескуражена и даже возмущена, что схватила с журнального столика палочку и направила её на Энтони, который, видимо, растерялся, но улыбаться не прекратил.       — Что ты здесь… Как ты нашёл меня?!       — Я применил все свои дедуктивные способности, как ты можешь заметить, — Энтони приподнял брови, отчего его улыбка только ярче обозначилась на украшенном румянцем лице. Мелла уже начала понимать, что произошло, но поверить в это для неё было настолько нелегко, что она пока отказывалась.       Энтони принялся осматривать скромные владения Меллы, немного скривившись, выдавая тем самым своё наигранное недовольство.       — Ожидал, что здесь будет пооживлённее. Побольше картин и света.       Мелла ткнула палочкой ему в грудь, однако это не заставило Энтони насмешливо глядеть на подругу сестры сверху вниз.       — Отвечай, как ты меня нашёл.       Он негромко засмеялся, легонько взяв её за руку и тем самым отводя от себя так называемую опасность.       — У меня достаточно плохие для тебя новости. Тебе нужно прямо сейчас отсюда уехать.       Мелла мотнула головой:       — Я тебя спрашиваю, как ты меня нашёл и…       — Мисс Мариам Бриджер, — Энтони усмехнулся. — Да, бабушка сообщала мне, что у вас местами специфичная манера общения, но мне непонятно, почему вы так встретили не чужого вам человека.       Мелла не то чтобы не ожидала этого: её заморозило изнутри само его признание, а также то, что она не заметила очередных сходств раньше: улыбки. У Энтони и миссис Смайт были разительно схожие улыбки — уголки губ высоко приподнимались, а глаза сужались, из-за чего в их уголках образовывались тоненькие, маленькие морщинки.       Мелла задержала дыхание на несколько секунд, разыскивая всё новые и новые сходства. Энтони обладал высоким лбом, который скрывали вьющиеся русые волосы, отливающие золотом рыжеватого оттенка. Тонкие губы, по форме очень напоминающие губы миссис Смайт, были так же не лишены живого малинового цвета.       — Она рассказала мне, что сюда пару месяцев назад приехала девочка, описав её очень детально. Мне не нужно было долго думать, чтобы понять, о ком говорила мне бабушка. Дамблдор попросил её присмотреть за тобой.       Мелла не стала бы твёрдо утверждать, что «присмотреть» означает «следить». А значит, Дамблдор, скорее всего, выставил её прибытие, как нечто очень безобидное и явно непричастное к крупному побегу.       — Подожди, но… Как же Батильда Бэгшот?       — О боже, — раздражённо закатил глаза Энтони, отступая от Меллы ещё на шаг, когда она наставила на него палочку, как и несколько мгновений назад. — По всем законам логики, Мелла, у всех есть родственники со стороны обоих родителей.       Мелла продолжила с вопросом вглядываться ему в глаза.       — В общем. Скажу сразу, некогда устраивать сантименты: ты должна сейчас же бежать отсюда, если не хочешь нарваться на Пожирателей смерти.       — Ты один из них? — воскликнула Мелла, даже опустив руку, настолько тяжело ей было принять это к сведению. Вообще, честно говоря, ей было тяжело на него даже смотреть, но что-то ей подсказывало, что имелись гораздо более поражающие действительность факты, и она продолжила прожигать в нём дыру своим настойчивым взглядом. Энтони пожал плечами слишком легкомысленно для сложившейся ситуации.       — Нет. Во всяком случае, пока. Я лишь сообщил им, где ты находишься.       — Ты завалился в мой дом и теперь говоришь мне, что сдал меня Волан-де-Морту?! — отходить Энтони было уже некуда: он упёрся в шкаф позади, а Мелла ещё сильнее надавила на него своим магическим оружием. Он оказался в тупике.       — Ты считаешь, что я только и делал, что непрестанно мечтал об этом? — Энтони улыбнулся, а Мелла от этого не на шутку разозлилась:       — Какой же ты инфантильный ребёнок, чёрт! — она, позабыв о палочке, толкнула его руками. Энтони лишь ударился плечами о дверцу шкафа, глядя на неё совершенно невозмутимо, прямо-таки искусно. Карие глаза блеснули.       — Потому что улыбаюсь, ты это имеешь в виду? — Тетчетт выпрямился. — Мне пришлось принять очень серьёзное решение, и раз ты называешь это инфантилизмом, тебе стоит научиться слушать.       Мелла, всё ещё грозно хмуря брови, убрала палочку уже окончательно. Энтони прокашлялся, отряхнув пиджак.       — Всё взаимосвязано, как ты видишь. Со мной достаточно несложно связаться, чем Волан-де-Морт с готовностью воспользовался. Он поставил передо мной условие: либо ты, подруга моей сестры, либо моя семья. Мой выбор был очевиден. Но как видишь о тебе я тоже забыть не мог.       — Почему? — ужаснувшись, спросила Мелла, полностью выбитая из колеи.       — Мне не хочется, чтобы отец убил меня кистью для рисования из-за твоей смерти. От Маргарет я, вообще, не знаю, чего ожидать.       — Ты рассказал им, где я? — продолжила допрос Мелла. Энтони мотнул головой.       — Нет. Я узнал о том, что ты здесь, только несколько недель назад, но решил, что, если сам Дамблдор попросил бабушку присмотреть за тобой, то дело действительно важное, к тому же она сама просила не рассказывать о тебе никому. Но, как видишь, меня вынудили, — Энтони осмотрелся, взяв с того же журнального столика браслет в форме змеи и сунул его Мелле в руки. — Собирай все вещи и уезжай.       — Интересно куда, — фыркнула она. Энтони заглянул в кухню, обошёл коридор, будто оценивая, сколько времени уйдёт на сборы.       — Лучше в Англию. Там моя семья, их дом на прежнем месте, просто скрыт защитой, ты найдёшь его в любом случае.       — Мне нельзя показываться на глаза кому-либо, Энтони. Тебе в том числе. И не спрашивай почему.       Энтони изнеможённо вздохнул. Он достал из глубокого кармана маленький тёмный блокнот, выхватил из того же кармана ручку и, уперевшись руками о вертикальную поверхность шкафа, написал что-то на белой странице. Энтони профессионально вырвал лист и протянул его Мелле, наблюдая за её недоверчиво искривлёнными бровями.       — Мне очень быстро поступают новые идеи для новых изобретений, — с самодовольством объяснил он. — Это адрес Эрнеста. Он чистокровный, не думаю, что за ним охотятся. К тому же он почти постоянно пропадает в Мунго. Так что это буквально твой единственный шанс до того, пока ты не найдёшь альтернативное место жительства.       — Энтони. Меня никто не должен видеть. И тебе лучше убраться отсюда как можно быстрее. И, вообще, — Мелла вглядывалась в карие глаза напротив с такой подозрительностью, что и сама не могла воспринять её, как должное, — почему я должна доверять тебе?       Энтони наклонил голову набок и улыбнулся. Мелла больше не могла относиться к нему по-другому: теперь она уже чётко видела, что его улыбки не всегда скрывают за собой открытость и простодушие.       — У тебя нет выбора, — негромко и даже с какой-то пугающей теплотой ответил Энтони. — Понятия не имею, почему Волан-де-Морт ищет тебя по всему миру, но я считаю, что тебе следует встретиться с Дамблдором и объяснить ему, почему ты была вынуждена бежать из Америки.       — Постой, — Мелла начала чувствовать, как в жилах принялся пульсировать обволакивающий страх. — А ты? Пожиратели подумают, что ты солгал им о моём местоположении… Если твоя семья под защитой, то как же ты? Волан-де-Морт же убьёт тебя за предательство!       — Ну… — Энтони развёл руками. — Бабушку мне спасти удастся в случае чего, она тоже уезжает из своей квартиры сегодня. Я хотел, чтобы бабушка переехала к нам, но… Короче говоря, не судьба. А за меня волноваться не стоит. Я как-нибудь спасусь. Нестрашно.       Мелла схватила его за локоть, испытующе смотря вверх. Её несколько напрягало, что Энтони выше, но было предельно ясно, кто из них двоих был настроен более решительно.       — Ты полетишь со мной, и это не обсуждается. Ты отправишься домой к Тетчеттам, а я к Эрнесту. Мне нужно позже спросить Дамблдора, что делать дальше. Положение донельзя безвыходное.       — Нет.       Энтони последовал в её спальню и стал укладывать книги в одну стопку. Он вёл себя как-то несколько судорожно, хотя и пытался скрыть свои переживания. Мистер Тетчетт остановился, когда не обнаружил больше книг поблизости.       — Ты так и будешь стоять?       Мелла фыркнула и прошла в комнату тоже, совершенно перестав понимать происходящее.       — Почему «нет»?       — Мелла, — Энтони взмахнул палочкой, и чемодан, лежащий в углу, переместился на середину пола и раскрылся, — просто потому, что я не могу оставить бабушку здесь одну. Она и так очень одинока.       — Так пусть миссис Смайт едет с тобой в Англию, в чём проблема?       — В том, что, знаешь ли, она с моими родителями не в лучших отношениях. Точнее говоря, они не общались последние двадцать лет вообще.       Мелла поджала губы, уже вскипая от подступающей злости, ведь всё сейчас опять шло не по её плану. Она очень нервничала, но старалась не показывать этого.       — Если мама и сможет жить с ней, то отец очень вряд ли. Моя бабушка когда-то говорила, что он оставит её одну с ребёнком, что у него нет ни грамма ответственности, ну и всё в таком духе. Вообще, она поддерживала в основном своего мужа, который скончался два года назад от сердечной недостаточности.       — Мне жаль, — ответила Мелла, хотя ей и не могло быть чисто физически жаль совершенно незнакомого ей мужчину.       — Мистер Смайт был не самым лучшим отцом. Методы воспитания у него были… — Энтони дёрнул уголками губ в неопределённом жесте. — Не очень правильными, если ты понимаешь, о чём я. Моя мать ушла из дома в семнадцать лет, когда… — он приостановился, тщательно подбирая слова. — Получила крайне бурную реакцию на то, что ответила согласием на предложение моего отца и ждёт ребёнка. А потом я, тот самый ребёнок, от которого возникло так много проблем, да ещё и который оказался «на редкость инфантильным», встретился с миссис Смайт и поговорил с ней.       Мелла даже не могла определиться, злится ли она на него или нет. Энтони сдал её Пожирателям смерти, но и поступить по-другому у него бы не вышло.              Однако Мелла не соглашалась с ним в его стремлении не оставлять бабушку в одиночестве вместо того, чтобы вместе с ней оставаться в более-менее безопасном месте до того момента, пока не отыщется другое.       — Слушай, — Мелла быстро стала перекладывать вещи из шкафа в чемодан, — мне кажется, если бы ты привёз миссис Смайт домой к твоим родителям, они смогли бы помириться.       — Ты это серьёзно? — вздохнул Энтони. — Я тебе говорю, отец любит общество пожилых людей и относится к ним снисходительно, но к тому, кто называл его безответственным, никогда не будет терпеливым. А про маму мне и говорить не стоит. Ей много досталось от своих родителей, а особенно от отца. Так, что даже шрамы остались.       Мелла предпочла промолчать.       На сборы ушло минут десять. Мелле было не жаль расставаться с этой квартирой — местом, где она провела два месяца и где не существовало счастливых воспоминаний.       Но стоило признать, что проводить время в библиотеке ей понравилось. Она скрашивала серые дни книжным изобилием как нельзя лучше всего другого.       Энтони взвалил ношу в виде чемодана на себя, направляясь к двери и неожиданно остановившись перед ней.       — Ты прости, что так вышло и… Я понятия не имею, почему они искали тебя. Но мне не хотелось терять тех, кто для меня важен, ведь я понимаю, что если Волан-де-Морт захочет, то найдёт их везде. Я предлагал отцу перебраться в другое место, сейчас этот вопрос в процессе рассмотрения. Я писал им, что нужно установить защиту, но очень волнуюсь, что она не выдержит.       Мелла не сомневалась, что мистер Тетчетт вполне мог постоять за себя, жену и Маргарет, но сражаться с Волан-де-Мортом… Что ж, чтобы преуспеть в этом противостоянии, нужно было обладать великой магической силой.       — Ладно, — ответила она, совершенно не добавляя в свой голос каких-либо оттенков доброжелательности и прощения. — Я надеюсь, что ты не заманишь меня в ловушку и что твои заявления — не спланированный план.       Мелла не могла верить Энтони полноценно после того, что он сделал, пусть даже против своей воли. Довериться было непросто, осознавая, что он имеет определённые опасные связи.       Энтони вынес её чемодан из квартиры в коридор. Миссис Смайт как раз сейчас вышла из своей со своим маленьким багажом. Она посмотрела на обоих, достаточно мрачных и поникших волшебников неожиданно легкомысленно.       — Энтони, ты проводишь Меллу до аэропорта? — миссис Смайт, будто бы обозначая, что она уже осведомлена о маленькой лжи своей соседки, приподняла бровь, которую тоже тронула седина. — Альбус был бы явно не в восторге, что она уезжает, но раз уж так произошло… Наверное, с ним нужно многое обсудить.       Мелла хотела бы обсудить очень многое именно с ней, но вовремя промолчала. Энтони взял всё руководство на себя:       — Нет, я всего лишь сопровожу её до подъезда, я ведь обещал забрать тебя отсюда. Мне бы не хотелось, чтобы ты была здесь в присутствии слуг Волан-де-Морта.       Мелла изрядно пыталась воспринять такую манеру обращения к миссис Смайт, ведь Энтони разговаривал с ней на «ты» и вполне свободно.       — Что ж, может, ты и прав, — пожилая женщина, оглядев девушку, стоящую рядом с её внуком, улыбнулась именно так, как Мелла и запомнила за это долгое время. — Альбусу стоило дать мне побольше информации, помимо краткого внешнего описания.       Мелла только кивнула, и этот кивок удачно заменил прощание. Энтони коротко обнял бабушку, получив от неё поцелуй в макушку, а затем взял за руку свою «подругу» и повёл вниз, по лестницам. Мелла чувствовала, как его холодная ладонь подрагивала в напряжении.       Когда они оба спустились и вышли из подъезда, молодой человек принялся зрительно выискивать ближайшее такси. Мелла посодействовала ему в этом, и по прошествии пяти минут их совместные поиски дали результат.       Энтони, схватившись за чемодан снова, решительно направился к автомобилю. Мелла догнала Тетчетта-младшего, заглянув ему в лицо.       — Тебе не нравится общаться с ней?       Он обернулся к ней.       — Вероятно. Хотя сейчас я имею уже несколько другое мнение.       — Может, было бы правильнее оставить её?       — Только не для меня. Я догадываюсь, почему ты не понимаешь, но мне нелегко взять и бросить одинокую старушку.       — Какой моралист, посмотрите на него, — пробормотала Мелла, на что Энтони с яростью развернулся в её сторону уже всем корпусом.       — У меня не было выбора, — внезапно процедил молодой человек, вручив ей чемодан, когда они вместе подошли к ярко-жёлтому такси. — Как и у тебя сейчас.       Мелла безотрывно рассматривала его, размышляя о его поступке. Энтони нахмурился и слишком сурово для собственного характера протянул ей руку.       — В любом случае, мои извинения ты уже слышала.       — Да, — Мелла после мучительных колебаний ответила на рукопожатие. — Не смей говорить ничего своей семье обо мне. А иначе я буду вынуждена стереть тебе память.       — От своей семьи я умею хранить секреты, — Энтони слабо улыбнулся. Мелла сжала кулаки в решительности и сразу разжала их, открывая дверь машины.       Последнее, что попало в поле зрения — это все та же слабая улыбка Энтони, который заставил Меллу думать, действовать и сочувствовать.       «Пусть он только выживет. Он брат Мег, как-никак, — она повертела в руках браслет Северуса, даже неосознанно прижав его к себе. А затем сделала мысленное заключение: — Моя жизнь — это бесконечные бега от Волан-де-Морта».       И пусть Мелла переживала, что Энтони мог соврать ей и послать по адресу, где находился штаб Пожирателей, она пообещала себе, что, если её существование каким-то образом преобразится, она обязательно посетит Нью-Йорк и увидит его. Уже по-другому.