***
То, что кто-то ее проклял, Гарриет поняла, когда начали приходить письма. Дурсли зверели и вымещали все зло на ней. Все чаще ее бессознательную тушку закидывали в чулан, как мешок картошки. Все чаще она задыхалась ночью. Еще и руки почти перестали слушаться, любое движение причиняло невыразимую боль. О том, чтобы убежать, не могло быть и речи — она едва ходила. Стояло жаркое лето, и жалеть маленькую девочку было некому. В какой-то момент Гарриет поняла, что сходит с ума от постоянной боли и невозможности дышать. Ей стало все равно. Накатило безразличие и появилось ощущение, что это все происходит не с ней. Сегодня был ее день рождения. Самый проклинаемый маленькой девочкой день, ведь именно в этот день это тело появилось на свет. Ну вот зачем? Зачем?! В этот день ей доставалось всегда больше всего. «Какая уродка, такие и подарки», — говорили Дурсли. Уродка… Это было ее имя. Не Гарриет, не мисс Поттер, а Уродка. Ее звали так Дурсли, соседи, даже, кажется, коты… У нее было имя, полностью девочку, по ее мнению, характеризующее. От этого уже не было больно, не было обидно, обиду выбил ротанг, а боль стала ее самой верной, самой доверенной подругой. Единственной подругой. Сегодня опять прилетели совы с письмами, и девочка поняла, что к ней в окно уже стучится ее близкая подруга. И точно, распахнулась дверь чулана, и ее выволокли за волосы, стягивая даже то подобие одежды, что на ней было. Вернон поднял кусок сетевого шнура, и глаза девочки в ужасе раскрылись широко-широко. Огромные зеленые глаза, полные паники. — Тварь! — крикнул Дурсль, вкладывая все силы в удар, отчего девочка не сдержала крик.***
Аппарировав к дому золотой девочки, Северус удивился тому, что увидел маггловский городок. Это было очень странно, не могла же Избранная жить среди магглов? Впрочем, порталы не ошибаются, и профессор Снейп двинулся вперед, готовясь встретиться с наглыми глазами Поттер. Он прилагал огромные усилия, чтобы не злиться еще сильнее, ведь мужчине была противна сама идея вести куда-то это будущее чудовище Магического Мира. Когда Северус подошел к двери дома, он прислушался к тому, что там происходит, но ничего не услышал. Профессор Снейп протянул руку к звонку, когда сквозь дверь пробился даже не крик, а отчаянный визг какой-то девочки. Его сердце совершило кульбит, впоследствии Северус не мог понять, почему он поступил именно так, а не иначе. Дверь осыпалась песком, и Снейп шагнул в дом. Его просто оглушил визг ребенка. Казалось, там режут кого-то… — Тварь! Уродка! Ты за все заплатишь! — услышал Северус и быстро шагнул вперед. Картина, представшая его глазам, еще долго будет приходить в кошмарах. Северус увидел, как толстый мужчина избивает черным проводом окровавленное нечто на полу. То, что каталось и визжало на полу, с телом ребенка не ассоциировалось. Но тут Снейп отмер и, обездвижив мужчину, кинулся к тому, что тихо скулила сорванным горлом на полу. С чудом уцелевшего лица на Северуса взглянули полные боли и ужаса глаза Лили. В этот момент профессор Снейп почувствовал, как в нем что-то сломалось и на свободу вылез бешеный зверь. Впрочем, сначала надо позаботиться о девочке. Аккуратно завернув это тело в мантию, он аппарировал прочь прямо из домика, пообещав взглядом толстяку скоро вернуться. Почему Северус не рванул в Мунго? Потому что официальный опекун Дамблдор, а он никогда не позволит оказать помощь девочке в Мунго. Рисковать профессор не хотел, поэтому аппарировал к себе, сразу же заблокировав камин и максимально защитив дом. Дрожащими руками Северус раскрыл мантию и начал аккуратно смывать кровь с девочки, чтобы определить, что нужно сделать в первую очередь. Девочка была в глубоком обмороке, создавая ощущение мертвой. Рыжие, как у матери, волосы придавали ей сходство с той, кого он обнимал в последний раз уже погибшей. «Золотая девочка» была страшно избита. Еще смущали разбухшие, покрасневшие суставы рук и ног. И кровь… не решившись сразу выводить ребенка из обморока, Северус залил в нее зелья и вылил весь свой запас бадьяна, которого, впрочем, тоже едва хватило на жизненно важные области. Легким Эннервейтом зельевар привел в себя ту, кого он считал доселе «золотой» и ни в чем не нуждающейся. Девочка смотрела на него с такой надеждой, что у Северуса затряслись руки. Это была маленькая Лили. Лили, которой нужна была его помощь. И пусть Дамблдор, Министерство, да кто угодно! Он не отдаст им этого ребенка. Никогда больше. Патронус сорвался с палочки и ускакал в сторону Хогвартса с надеждой на то, что Поппи не откажет в помощи.***
Когда Гарриет очнулась, на нее смотрели черные глаза человека, одетого в черное. «Вот и исполнилась мечта», — улыбнулась про себя девочка. Теперь ее или убьют, или наоборот. Надежда затопила ее, и Гарриет почувствовала тепло, тепло, которое, казалось, смыло боль. С тихим хлопком в комнате возникла женщина, которая была одета в черный плащ и выглядела очень строго, девочка снова испугалась — неужели ее все-таки убьют? Но женщина достала короткую розгу и направила ее на Гарриет, отчего девочка сразу же заскулила. — Северус, что с ней? — мадам Помфри удивилась. — Палочка на розгу похожа, — устало сказал Снейп. — Северус, кто эта девочка и почему она… так выглядит? — Это, Поппи, Гарриет Поттер. Именно в таком виде я забрал девочку у маггловских опекунов, только крови было больше. — Ты хочешь сказать, что этот старый… выживший из ума… Он девочку оставил у магглов? — У ненавидящих ее магглов. У тех, кто ее бил, издевался и я не знаю, что еще, — глухо сказал Северус. — Без старика ее в Мунго не примут, а ты его знаешь. — И ты ее… — И я… Поппи, посмотри на нее, это же вылитая Лили, Лили, которую я не спас, не защитил, помоги! Мадам Помфри удивили слезы на лице всегда спокойного зельевара. Она подняла палочку и начала вырисовывать диагностические заклинания, одно за другим. Постепенно ее брови поднимались все выше, глаза становились больше, а под конец женщина даже не замечала своих слез, текущих по лицу. — Северус, ты пока магглов не убивай, — сказала школьная медиведьма. — Во-первых, я тоже хочу, а во-вторых, нам с тобой в Министерство надо. — Зачем? — Не будь идиотом, Северус, опекуна менять, конечно. — Что с ней, Поппи? — Множественные гематомы, травмы различной этиологии, состояние, близкое к алиментарной дистрофии, авитаминоз по списку, что там в голове творится… Да, ревматизм, поражены крупные суставы, есть вопрос к сосудам и что-то то ли с легкими, то ли с сердцем, я тебе не Мунго. — Значит, надо в Министерство, а там и в Мунго? — Да, так будет лучше всего. Дай-ка руку, — проговорила мадам Помфри. — Зачем? — Дай сюда, — дернула она за левую руку, обнажая метку. — Хм… А мы теперь вот так… Северус шокировано наблюдал, как с кожи руки исчезает метка. Приоткрыв рот, он удивленно посмотрел на Поппи. — А, — махнула рукой она, — не обращай внимания, замаскировала я ее. Не идеально, но Министерству и Альбусу хватит. — Спасибо, Поппи. — С тебя ви́ски и пошли скорее в Министерство, а мисс Поттер пусть отдохнет, — махнула медиведьма палочкой, погружая девочку в сон.