***
Осень вступила в свои права, и в продуваемом всеми ветрами замке стало очень неуютно. Сквозняки, холод коридоров, все это приводило к возросшему числу простуд. Подруги приходили к Рие и Сью в комнату, потому что папа запретил из нее выходить. У Рие началось обострение — поднялась температура, усилились боли, иногда доводя девочку до слез. Северус бился с болезнью дочери, не спал ночами, снижал температуру, варил зелья, чтобы хоть ненадолго снять боль. Он похудел и осунулся, но все равно проводил каждую свободную минуту рядом с девочками, не забывая о факультете. — Декан, — сказала ему староста девочек. — Идите к Рие, мы здесь сами справимся. — Спасибо, — поблагодарил тронутый этим Северус. — Нас здесь много, мы поможем друг другу, а Рие нужны вы. — Но вы знаете, если что — сразу ко мне, хорошо? — Хорошо, профессор. Старосты объяснили остальным, что у профессора болеет дочь, которой он очень нужен, потому старшие ребята занялись младшими и количество нарушений правил свелось к нулю. А староста девочек иногда подглядывала, как их декан ухаживает за своей дочерью. В эти моменты никто не мог бы и предположить, что Сью и Рие профессору Снейпу не родные. Староста всем сердцем желала бы, чтобы и ее отец был таким папой… Но это было невозможно. Ее чопорный, высокомерный отец никогда не будет сидеть с ней вот так… Терпеть ее капризы, улыбаясь. Массировать руки. Делать все возможное и невозможное для того, чтобы она улыбалась. Поэтому оставалось только завидовать. А Северус все-таки находил время и для старост, и для других мальчиков и девочек факультета, каким-то чутьем чувствуя затаенные детские слезы. Находил время и чтобы поговорить, и чтобы что-то объяснить, и чтобы пожурить, и чтобы утешить. Отрывал от отдыха, от сна, потому что это же дети. И дети всех возрастов отвечали ему своей детской любовью, старались не нагружать его, хоть чем-нибудь помочь. Рие было больно, но она терпела, чтобы дать папе хоть чуть-чуть поспать, чтобы любимый папа мог отдохнуть, а потом и поругать ее. Северус ругал Рие за то, что она терпит боль, пока не падает в обморок, но ругал очень мягко, тепло. Так, что девочке не становилось страшно. И вот однажды она проснулась почти совсем без боли. Рие даже полежала немного, вытянувшись, потому что не верила. Боли не было. Ну, почти… Северус, зайдя в спальню к девочкам, привычно проверил температуру обеих и замер. Лихорадки не было, лицо Рие было необыкновенно расслабленным, руки лежали поверх одеяла, а не были спрятаны под ним… Девочка открыла глаза и так солнечно улыбнулась, что папа улыбнулся ей в ответ. Обострение ушло…***
В учительской собрались три декана, чтобы решить насущные вопросы. Факультет Годрика пока был без руководителя, чем занимался Попечительский Совет. Но проблемы никуда не девались. Как же изменились деканы за эти дни… Уставший Северус, которого боготворил его факультет, индифферентный Филиус, погасшая Помона. Рядом притулилась Поппи, которая присутствовала только по просьбе Северуса. — Коллеги, — начал Филиус. — Директора у нас нет, он стал магглом. — И правильно, — заметил Северус. — Но это значит, что мы должны выбрать другого директора, — заявил профессор Флитвик. — А почему именно «мы»? Пусть выбирает Хогвартс, — тихо проговорила профессор Спраут. — Профессора, кроме нас, еще есть, может, и выберет кого-нибудь. — А почему не мы? — поинтересовался Филиус. — Потому что, Филиус, среди нас всех действительно болеет за детей только Северус, а он увольняется. — Да куда тут уволишься, — пробормотал профессор Снейп. — На кого я детей оставлю? — Видите? — спросила Помона. Перед профессорами появились все призраки замка. Они окружили деканов плотным кругом, и по праву старшего вперед выступил Кровавый Барон. Он еще раз осмотрел деканов и произнес: — Замок сделал свой выбор. — Какой же? — спросил Филиус. Перед деканами появились еще четверо. Хорошо знакомые по старинным изображениям Основатели замка Хогвартс. — Ой, мама… — взвизгнула Серая Дама, пытаясь спрятаться за Кровавого Барона. — С тобой мы позже поговорим, доченька, — сообщил призрак Ровены. — Хогвартс сделал свой выбор, — выступил вперед призрак Годрика. — Среди вас есть один человек, который обогрел сирот и принял их дочерями. Который заботится о детях и защищает их. Который не помышляет о чем-то другом, только бы дети были живы. Именно для этого строили мы Убежище, ставшее школой. Теперь это твоя школа, Северус Тобиас Снейп. — Я так понимаю, отказаться нельзя? — спросил Северус. — Здесь дети, дети, которые нуждаются в тебе. Неужели ты откажешься? — спросила его Пенелопа. — Нет, не смогу, — вздохнул профессор Снейп. — Дети же. — Расти детей, директор, отныне замок твой, — сказали хором основатели и пропали. Вслед за основателями рассосались призраки, а Хогвартс молчаливо спросил нового директора о том, что нужно сделать в первую очередь. Другие директора говорили о собственных удобствах, о спальне, об убранстве, но и здесь Северус показал, что выбрали его не зря: «Необходимо срочно отремонтировать все окна и двери, убрать сквозняки и согреть детей».