Несмотря на прорезавшуюся доброту, Северус Снейп наладил домовиков на наблюдение за самыми известными хулиганами, коими были близнецы Уизли. Впрочем, меры по обеспечению порядка сразу же оказались действенными. Оказалось, часть учеников пропустили мимо ушей слова о комендантском часе и способах его обеспечения. Подростки далеко не всегда могли спокойно пережить любовные томления и зачастую проверяли чары Основателей на прочность. Те чары, которые запрещали половую жизнь в школе до совершеннолетия.
В этот день юная влюбленная намеревалась подарить себя возлюбленному, с которым они уединились в пустующем классе незадолго до отбоя. Страстные поцелуи сменились срыванием покровов, и вот уже юный Ромео дрожащими руками касается белья возбужденной его прикосновениями Джульетты. Смелые представители факультета Годрика собирались нарушить комендантский час, проведя ночь в объятиях друг друга.
Прозвучал колокол, слышимый в любой точке замка, одновременно с которым дрожащие пальцы потянули кружевную деталь туалета, когда уединение класса сменилось свистом и аплодисментами старшекурсников, еще не ушедших спать. Внезапно возникшие посреди гостиной несколько не одетые влюбленные мгновенно привлекли внимание и юношей, и девушек, которые директору поверили.
А вот не поверившие оказались в весьма пикантной ситуации, которую сразу даже не осознали. Осознав, девушка завизжала и скрылась в спальне, а оставшиеся молодые люди задержались, чтобы обсудить зрелище и оттащить брата юной Джульетты, пока он не убил несчастного Ромео. Наутро повесть о Ромео и Джульетте была известна всему замку. Больше таких попыток не было.
Но были и другие. Близнецы Уизли все-таки не удержались и сварили, правда, днем, экспериментальные зелья. Конечно же, на себе Уизли зелья испытывать не стали, а решили это сделать на единственном первокурснике, который оказался тоже Уизли. Так как Рон знал, чего ожидать от братьев, то зелье добровольно принять отказался. Нарушители были зафиксированы в тот момент, когда пытались напоить брата силой.
Северус Снейп стоял посреди Большого зала, и все факультеты смотрели на него. С надеждой смотрела на папу и Рие, наслушавшаяся об Уизли, но ждущая, что сделает самый справедливый человек на свете. Многие говорили, что вот теперь Уизли точно будут сурово выпороты. Девочка верила папе и в папу. Рядом сидела Сью, обнимая Рие. Она догадывалась, о чем думала сестра, и вовсе не желала братьям боли. Потому что боль — это очень страшно.
— Фред и Джордж Уизли сварили зелье, — начал речь Северус. — Что же, пытливость умов школьников известна. Они сварили зелье, которое является потенциально опасным, и не понесли его на проверку, не попытались оценить возможный ущерб, нет. Они решили испытать это зелье сразу же на людях. Меньше полувека назад прогремела война с Гриндевальдом, который так же, как и Уизли, любил ставить опыты на людях. Видимо, братьям Уизли не достает тиши Нурменгарда, чтобы по достоинству оценить успехи Гриндевальда. Мало того, что они решили испытать свое зелье на людях, эти два мага попытались напоить зельем собственного брата. Что же будет достойной карой для этих юных поклонников Темного Лорда Гриндевальда?
Зал зашумел. В таком свете «шутки» братьев не рассматривал никто. Директор опять смог удивить всех школьников, включая «шутников». О том, что их действия могут быть поняты именно так, два оболтуса даже не задумывались.
— Выпороть их до крови!
— Выгнать!
— Сломать палочку!
— Розгами их, розгами!
Такие выкрики слышались со всех сторон, а директор Снейп стоял и слушал. На секунду он встретился глазами с обожающим взглядом Рие и легко улыбнулся ей. Девочка поняла, что все будет хорошо.
— Я слышу тут призывы к порке. А вам самим нравится, когда вам делают больно? Вы чему-то от этого учитесь или просто начинаете бояться?
Зал затих. Дети задумались, вспоминая то, что бывало дома. Всхлипнула Дафна, сжал кулаки мальчик-барсук, спрятала лицо в ладонях магглорожденная волшебница. Директор опять был прав. Его слова были полны той правды, которая уже смогла достучаться до юных сердец. Болью можно добиться только страха.
— Братья Уизли, вот вам мой приговор… — торжественно начал директор Снейп. — Вы отстранены от занятий и отправляетесь домой на срок в шестьдесят месяцев.
Минуту стояла полная тишина, а потом ликование и радость накрыли зал. Директор нашел решение, которое было и наказанием, но и не несло боли. Он даже не исключил близнецов, просто отстранил от занятий. На пять лет. Когда близнецы вернутся в школу, они будут на третьем курсе, даже их брат будет старшекурсником. Смертельно бледные лица Фреда и Джорджа, понявших, что с ними случилось, хорошо показали всем, что директор поступил правильно.
***
Большой зал был богато украшен, будто сегодня какой-то праздник. Школьники возбужденно перешептывались — никто не помнил никакого праздника в этот день. Когда все собрались на завтрак, директор, который обычно сидел за столом какого-либо факультета и ел то же, что и дети, вышел на середину зала. Школьники давно заметили, что он не любит сидеть на троноподобном кресле, а в случае объявления чего-либо находится среди них. Глядя на директора, сошли со своих пьедесталов и деканы. Итак, директор вышел на середину зала и громко сказал:
— Все вы думаете, какой сегодня праздник, не так ли? А между тем, у каждого из нас есть праздник, который хочется отметить в кругу друзей и семьи. У каждого, без исключений.
Рие слушала папу и понимала, о чем он говорит. Ей тоже когда-то хотелось встречать этот праздник не болью… От осознания того, что папа подумал даже об этом, у девочки потекли слезы. Сьюзан забеспокоилась, увидев слезы сестры, но ее успокоила широкая улыбка девочки. Так же улыбались школьники факультета Слизерин, тоже все понявшие. Только у них праздновались эти праздники.
— Этот праздник един для всех, хоть и происходит в разные дни. Сегодня мы всей школой празднуем день рождения студентки факультета Хаффлпафф Ханны Аббот! Пожелаем ей здоровья, успехов и счастья, — закончил директор и первым зааплодировал поднявшейся смущенной девочке.
Вслед за Северусом факультеты поднялись и зааплодировали девочке-первокурснице, у которой по щекам текли слезы. Она совершенно не ожидала этого всего. Не ожидала поздравления директора, огромного торта и портала домой до следующего утра. Она провела этот день с родителями, рассказывая им про то, каким чудом стал Хогвартс с таким директором.
Учеников было много, и бывало так, что дни рождения шли один за другим, но каждый из них праздновали с такой же радостью, как и тот, самый первый. Дети понемногу начинали ощущать себя пусть пока и не семьей, но абсолютно точно друзьями.
***
— Ну что я вам скажу, дорогие мои, — посмотрел на Гарриет Гиппократ. — Вы молодцы.
— Это понятно, а что с развитием? — спросил Северус.
— Болезнь остановлена, теперь надо вылечить суставы и сердце, — улыбнулся целитель.
— Ура! — воскликнула девочка, счастливо улыбаясь.
— Да, маггловские препараты мы убираем, и теперь у меня вопрос к юной леди.
— Да, целитель? — посмотрела на Гиппократа радостно улыбающаяся Рие.
— Можно убрать кости и вырастить новые, но это больно. Можно лечить консервативно, ты какой вариант выберешь?
— А долго больно? — спросила девочка.
— Ночь, как минимум, — серьезно посмотрел на нее целитель Сметвик.
— Я… — начала Гарриет, сжавшись.
— Нет, — твердо сказал Северус. — Никакого костероста пока. Не надо ее мучить, вот если не получится консервативно, тогда подумаем, а сейчас — нет.
— Папочка… — прошептала девочка. — Я так тебя люблю!
— Я тебя тоже люблю, малышка, — откликнулся папа.
— Значит, так и решили, — улыбнулся Гиппократ, наблюдая за тем, как девочка жмурится от поглаживания отца. — Вот тут схема консервативного лечения, и через… ммм… месяц я вас жду.
— Спасибо, целитель.
— А ведь ты хотела согласиться на костерост, — заметил Северус, когда они вышли от целителя. — Зачем?
— Больно, но быстро… Я потерплю… — прошептала Рие.
— Ты и так слишком многое вытерпела, не хочу тебя мучить, — сказал Северус.
Да, втирание мазей, массаж, специальные зелья — это было не быстро, зато не было лишней боли. Это очень важно — не причинять боль, которую можно не причинить. И для целителя это важно, и для отца. Поэтому руки и ноги Гарриет массировали три раза в день, помогали играть с теплым песком, слегка шевелить пальцами. Прошла всего неделя, и Рие смогла удержать специальную ложку в руке. Да, ложка была с утолщением, но она смогла! И глядя на то, как Рие медленно, но сама ест, за нее радовались все окружающие, потому что это было большой победой маленькой девочки.
Сью плакала от радости вместе с Рие, так близки они стали за это время. Настоящие сестрички.
