remember me.

      Господь всемогущий, пусть все это будет только сном.       Ляпис просыпается и долго лежит с закрытыми глазами. Ей кажется, что она спала целую вечность, выспалась и может долго и продуктивно что-то делать, но стоит ей попробовать пошевелиться, голова снова начинает кружиться.       Уже хотя бы не так сильно болит.       Она морщится и ругается сквозь зубы. Рядом кто-то хмыкает.       — Кажется, у тебя в крови ругаться по утрам, — раздается уже знакомый голос. Ляпис приоткрывает глаза. Перидот. Ну конечно. Она сказала ей прийти утром, и Перидот наверняка приперлась часов в шесть, чтобы ни за что не опоздать. — Я бы предложила тебе эспрессо, но тогда доктора точно запретят мне приходить.       Ляпис фыркает, снова закрывая глаза.       — Лучше бы это был…       — Двойной эспрессо и имбирный пряник?       Ляпис слышит в этом вопросе улыбку. Самодовольную, но в то же время невероятно нежную. Двойной эспрессо и имбирный пряник. То, что она всегда брала в кофейне рядом со школой. Легко было подглядеть, она каждое утро там брала одно и то же, проходя мимо стола ботанов, которые сидели в углу, и еще до уроков обсуждали настольные игры для детей. Легко было…       Признайся, что ты сама уже не веришь в то, что это просто выдумка.       — Было бы хорошо, да.       Воцаряется тишина. Перидот молчит, Ляпис не открывает глаза. Так проще. Так комната не плывет, так она не видит того, что причиняет ей боль в заднице. Она не видит Перидот, но, к сожалению, все еще может ее слышать. И чтобы она ушла, нужно выполнить обещание.       — Ты хотела мне что-то рассказать, — говорит Ляпис максимально безразличным тоном. — Можешь начинать, а я постараюсь не уснуть.       Перидот грустно улыбается. Подсаживается немного ближе, снимает очки и протирает их краешком простыни.       — Так много нужно сказать, даже не знаю, с чего начать.       — Я думала у тебя есть уже расписанный план, — произносит Ляпис, вздыхая и ерзая на койке, будто ребенок, который ожидает начало сказки, которого все нет. Хотя, откуда ей знать, какого это. Никто никогда не читал ей сказок.       — Он был у меня, когда я хотела сделать предложение, и когда я уже написала сорок два пункта, ты сделала его первой. Потом мы сожгли этот план. Ты сказала, он бы не сработал.       Перидот хихикает, и Ляпис подхватывает этот смех, на пару секунд, на пару мгновений, а затем понимает, что совершенно не понимает, с чего бы ей хихикать. Неужели такое и правда было? Неужели это память так откликается? Но почему именно Перидот, как, как, как?!       — Как мы начали встречаться? — выпаливает она, распахивая глаза и тут же жалея, что сделала это так резко.       На лице Перидот отражается беспокойство, но она быстро успокаивается, когда Ляпис удобнее ложится и расслабляется.       — Что ж… Мы подружились после того, как попали в один колледж. Ты… Не была в восторге от того, что у нас совпадает расписание, но я все еще давала тебе списывать, и вскоре мне удалось завоевать твое доверие. Окончательно тебя покорило то, что я каким-то чудом убедила тебя прийти позаниматься вечером перед экзаменом вместо того, чтобы идти на большую вечеринку, и в итоге ты единственная из всех тех, кто пошел (а это почти все) сдала все идеально.       — Я? Пошла заниматься вместо вечеринки?       — Ага. Ну, точнее ты сначала все же пришла на вечеринку, но спустя час пришла обратно, сказав, что там скучно.       — Любая вечеринка, пусть даже самая отсосная, все равно была бы лучше учебы.       — Твой почти идеальный аттестат после выпуска говорит об обратном.       — Тебе удалось сделать из меня ботаника? Во что я превратилась через десять лет, в очкастую заучку?       Перидот ухмыляется.       — В прекрасную жену и мать.       Ох нет.       Если в жену еще можно поверить, то в то, что она мать… Кто отец? Кто выносил и родил этого ребенка? Как она на это решилась?       — Рано… Об этом. Ты еще не ответила на мой вопрос.       — Ох. В общем… Мы неплохо сблизились за годы колледжа. Много чего было… Вечеринка, с которой тебе пришлось спасать меня, когда меня напоили старшекурсники, поездка за город, в которую ты забыла взять палатку, и тебе пришлось спать в моей. Тогда я узнала, что ты храпишь, но делаешь это очень даже мило. Зарисовки звездного неба, костры, разговоры по душам… Было ощущение, что тебе нужен был друг. И мне, честно говоря, нужен был друг тоже. Мы были и остаемся очень разными, но именно это нас тогда и сблизило. Мы начали встречаться после колледжа, через пару недель после выпускного. Поначалу было сложно, но мы справились. Ты переехала ко мне через полгода. У меня целая куча снимков на домашнем компьютере, если хочешь, я скину на планшет…       Ляпис жмурится. Слишком много. Слишком кипит голова.       — Давай позже… Когда меня выпишут.       — Конечно. Если есть вопросы…       — Пока информации достаточно. Спасибо. Могу я переварить информацию одна?       Перидот открывает рот чтобы ответить, но в тот же момент распахивается дверь.       — Ляпис! — восклицает новоприбывшая женщина. У нее длинные лохматые волосы, футболка без рукавов и руки в татуировках. Она смотрит раздраженно и почти злобно, и Ляпис кривит губы в усмешке.       Конечно, этот концерт не мог долго продолжаться. Джаспер обо всем узнала и пришла выбивать дурь из нее и всех причастных.       — Почему ты все еще не забрала у нее ключи от сраного байка? — рявкает Джаспер, смотря на Перидот, и Перидот огрызается в ответ.       — Да ты попробуй у нее что-то забрать!       Джаспер что-то ворчит себе под нос, а затем подтаскивает к кровати стул и садится, поставив его спинкой вперед.       — Как ты себя чувствуешь, Лаз? Ничего не болит? Я ужасно волновалась.       Да вы издеваетесь?!