Лица не пряча, сердца не тая

В руках карандаш, на столе краски и портрет Сергея Александровича. Еще немного, и все будет готово. «Рисуешь?». О боже. Это его голос. Резко разворачиваюсь. — Даниил Алексеевич? — все спокойствие во мне сменилось на тревогу и волнение — Я думала, что ты… то есть вы… — Да, я должен быть на мероприятии. — спокойным и мягким голосом произнес он. — Но меня там нет. Я поздравил своего знакомого и поехал обратно. — Но почему? — через секунду стало понятно, что это глупый вопрос. Преподаватель промолчал, но его глаза говорили «Потому что это я. Ты сама все знаешь.» — Что там у тебя? — он взглянул на рисунок — Есенин? Неплохо. — Ой, извините, пожалуйста. Я испачкала ваш стол. Я все уберу и вымою. Сейчас только… — мои руки тряслись, поэтому половина предметов оказалась на полу — Извините. — Разве я что-то сказал про стол? — он все такими же добрыми глазами смотрел на меня и улыбался. — Ты сама неплохо испачкалась, — смеялся мужчина. Он коснулся пальцами моей щеки, чтобы стереть яркое пятно. Я знала, что никаких следов больше нет, но его теплая рука оставалась все там же. Щеки сменили обычный цвет на красный. Мужчина заметил это, но лишь улыбнулся. — Все хорошо. Перестань так дрожать, — второй рукой он взял меня за запястье, но потом спустился ниже к пальцам и все так же не отпускал. Я забыла, как дышать. «Мне бы только смотреть на тебя, — почти шепотом начал Даниил Алексеевич — Видеть глаз злато-карий омут, И чтоб, прошлое не любя, Ты уйти не смогла к другому. Поступь нежная, легкий стан, Если б знала ты сердцем упорным, Как умеет любить хулиган, Как умеет он быть покорным.» — последнюю строчку мы проговорили одновременно. Все это время он смотрел мне в глаза. Голос, глаза, руки. Боже, как бы я хотела сидеть вот так и слушать, как он читает стихи… для меня. «Ты знаешь, что твои глаза тебя выдают? Я все вижу. Я знаю» Все было настолько реально… Утром я с трудом поверила в то, что это был сон.