***
Желание помассировать виски со всем сквозящим в этом движении раздражением пришло мгновенно. Он снова уснул в лаборатории. Костёр уже совсем зачах, и лишь мелкие угольки слегка искрились, догорая. Парень потёр промёрзшие руки, пытаясь их хоть как-то согреть. Несмотря на всё, в этом были свои плюсы: не надо далеко идти, чтобы себя подлатать. Поддерживать «идеальное» состояние тела оказалось довольно хлопотным занятием. За целый день и ночь с парня постепенно стиралась маскировка. На теле появлялись ненавистные грубые рубцы, участки сильных ожогов, а цвет кожи приобретал сероватый, даже ближе к оливковому оттенок. Нелицеприятное зрелище. Но кто бы выглядел иначе после многочисленно нанесенных травм огромного дикого зверя? Пребывания внутри, в его желудке. Как только с ежеутренним ритуалом было покончено, парень быстро натянул длинные, чёрные перчатки. Этот аксессуар хорошо скрывал руки, которые он специально оставлял без маскировки. Своеобразное напоминание о его неидеальности.***
— Мастер Альбедо, доброе утро! — звонкие нотки радостного голоса резанули по ушам. Двойник глубоко вздохнул, подавляя лёгкое отвращение. Развернувшись на носках, парень сдержанно улыбнулся и кивнул мужчине. Тимей… Слепо носится за «Альбедо», ведёт себя слишком навязчиво, внимает каждое слово, произнесенное их этих идеальных губ. Это всё, безусловно, нервировало до сего нелюдимого номера один. Однако, признаться, такой фанатизм очень часто играл ему на руку: разумом мужчины он овладевал без особой заботы. — Доброе, Тимей. Ты справился с заданием, которое я тебе поручил? Я надеюсь, что не слишком сильно напрягаю тебя работой, — по-дружески похлопав по чужому плечу, улыбнулся двойник, но улыбка вышла скорее отталкивающей, нежели доброжелательной. Мужчина довольно кивнул и начал копошиться где-то в шкафу, совершенно не замечая напускной любезности своего учителя. — Нет, что вы, Мастер Альбедо. Мне всё это только в радость. Как вы и просили, я обговорил детали с Фонтейнскими поставщиками. Они сообщили, что готовы доставить товар в течении двух-трёх недель. Это самый короткий срок, который они прогнозируют, — Тимей протянул письмо в подтверждение своих слов. Юноша открыл конверт, перечитав строки несколько раз. Сердце билось, словно метроном. Совсем скоро он начнёт работу. Наконец двойник заметил пару настырных глаз и отвёл свой взгляд с иностранного послания. Он прочистил горло и всеми силами пытался отыграть спокойствие, пока душа лихо вытанцовывала вприсядку. Номер один не желал быть открытой книгой в глазах окружавших его людей. Ставил жёсткие установки своему мозгу. Отключался от мира, подыгрывал, говорил лишь то, что хотели от него слышать. Нельзя показывать то, что творится внутри. Это проявление слабости. — Благодарю тебя, Тимей. Значит ориентируемся на две-три недели. Неплохо, даже очень хорошо! — двойник снова похлопал помощника по плечу. К слову, дальше этих жестов он и не пытался заходить, — А что насчёт ингредиентов? — с лёгким любопытством поинтересовался, скрывая безумное нетерпение. Пальцы застучали по алхимическому верстаку. — Всё уже готово! Как вы и просили, я собрал несколько пучков мяты и пустырника. Сахароза перед вашим приходом отправилась на Утёс Звездолова. Думаю, она вернётся ближе к вечеру, — слишком торжественно объявил алхимик, возымевший намерение вызвать одобрение со стороны наставника. Двойник кивнул в знак благодарности и спешно удалился, решив ни секунды более не находится рядом с объектом его чрезмерного раздражения. Вся маска дружелюбности мигом слетела с лица, и он, полностью поглощённый своими мыслями, направился в сторону штаба Ордо Фавониус. Его создательница была не права, считая, что он ни на что не годен. Да, он не идеален, однако идеальные существа ни у кого не вызывали восторга и одобрения. Люди завистливы, так как купаются в извечных недостатках и жадны до своего жизненного положения. А возвышенные, эталонные люди всегда есть и будут, как бельмо на глазу. Номер два всё это время скрывался под личиной простого алхимика, но он с лёгкостью мог поработить весь этот регион. Судя по всем работам, которыми Альбедо был занят, лишь некоторые можно было оценить на «гениально». Столько потраченного времени впустую... Из размышлений двойника вывел звонкий, озорной голос, принадлежащий молодому пареньку с тёмно-синими волосами. Тот спорил с кем-то на возвышенных тонах, совершенно не заботясь об окружающей кучке зевак, с интересом наблюдавших за разыгранной сценой. Его собеседник, видимо, не выдерживал спор и угрюмо оседал на землю всё ниже и ниже. Номер один так бы и прошёл мимо, не найдя в этой ситуации ничего занимательного, однако заметил в руках паренька свиток, смутно похожий на тот, что он искал. Тот размахивал рукописью туда-сюда, явно желая что-то яро доказать. Вспышка гнева почти осязаемо прошлась по задворкам сознания. Он медленно, но непоколебимо шёл к парочке под аккомпанемент хриплого баса собственных демонов, молясь Архонтам, чтобы они не вышли наружу. Как же можно так небрежно обращаться с алхимическими дарами? — Добрый день, господа. Может, вам нужна помощь? — обвёл молодых людей учтивым взглядом и расплылся в почтительной улыбке, на которую его неидеальный рот только мог быть способен. Парнишка со свитком сразу же перевёл на него внимание, сложив руку на сердце в приветственном жесте. — Альбедо! Давно не виделись. Какими ветрами? — от такого голосистого юноши почти сразу же загудела голова, но номеру один было уж точно не до этого. Он его знает? Кто это? Тягостное напряжение повисло в воздухе, отчего двойник на секунду растерялся. Это плохо. Очень плохо. А если поймут? Что если раскроют его личность? — Венти! Я тебя запомнил, малец! — раздался гнусавый голос, и оба парня обернулись на оставленного позади мужчину. Тот пыхтел от недовольства, с трудом поднимаясь с брусчатки. Лицо его было красное, как спелый помидор. Улицу окрасил звонкий смех юноши, что держал свиток. — Гилберт, пора смириться, что в этом споре выиграл я. Буду ждать свой сидр и надеюсь больше тебя не увидеть! С тобой моя жизнь становится такой тягостной, — совершенно спокойно ответил Венти, потягиваясь, словно довольный кот. Венти.. "Это может быть Магистр Джин, Сахароза или… Венти." Точно. О нём упоминала путешественница. Двойнику ещё не посчастливилось познакомиться с этим сильно разговорчивым парнем. Однако он вспомнил, что неоднократно видел его на главной площади, поющим на публике. Бард, значит… — Рад тебя видеть, Венти. Да вот, иду в штаб. Дела и ещё раз дела, — тихо оповестил юноша, смотря куда-то вдаль. И вдруг почувствовал чужую руку на своём плече, преодолевая ощутимое желание тут же сбросить её с себя. Но вопреки желанию он лишь перевёл полный озабоченности взгляд на барда. Тот скорчил самую что ни на есть жалобную гримасу. Сколько же театральности помещалось в этого человека! — Как же хорошо, что меня не ждут никакие дела! — поддержал, так поддержал, — Я слышал недавние новости с Хребта. Да уж, ужасно, ничего не сказать... Люмин в порядке? Двойник сглотнул горьковатый ком, мысленно прося змею убивать чуточку медленней. Но та не слушала, впрыскивая зубами ядовитую злость. О да, его сознание можно было сравнить с этим пресмыкающимся. Такое же извилистое, желчное и едкое. Только почему от одного упоминания её имени всё внутри стало гореть адским огнём? Неужто потому что сказано чужим ртом? Нет, скорее потому что эта девчонка сама по себе вызывала у него все эти чувства. С ней он мог моментально вспыхнуть, как спичка. Она расщепляла его маску каждый раз, просто разговаривая или споря с ним. Ох, какая же она бывает раздражающая. — С путешественницей всё в порядке. Как же может быть иначе? — задал скорее риторический вопрос юноша, мысленно усмехнувшись. Вот именно. Что может случится с этой золотой девочкой? — Без неё бы мы не справились. Она и правда наша спасительница, — слегка переигрывая, добавил, внимательно наблюдая за беззаботным лицом собеседника. Тот будто всё время витал в облаках. Или это его обычное состояние? Решив, что больше не имеет смысла тянуть, двойник приготовился спросить про свиток, но его резко перебили. — Она всегда была такой… Ведь знаешь же, что за порядок и спокойствие на нашей Родине мы обязаны ей. Даже наш Архонт на такое не способен... — от былой беспечности не осталось и следа. Парень задумчиво глядел куда-то в облака, нахмурив свои синие брови. Двойник, не ожидавший такой быстрой смены атмосферы, слегка опешил от серьезности собеседника. — На тему Архонтов я не слишком осведомлён, да и не мне судить… Однако знаю точно, что путешественница заслуженно получила своё звание почётного рыцаря... — двойник прошёлся рукой по светлой шевелюре и слабо улыбнулся, не зная, что ему хочется больше: провалиться под землю или продолжать восхвалять эту девчонку. Все похоже помешались на ней, — Я хотел тебя спросить насчёт свитка у тебя в руках...***
— Хорошо, путешественница. Хочешь поговорить по-другому? Желание леди — закон, — раздался хриплый дрожащий голос. Люмин понимала, что дрожит он вовсе не от страха... Глаза самозванца гневно полоснули по её лицу, отчего позвонки превратились в кубики льда, постукивающие при каждом движении. Она пятилась назад, пока он надвигался на неё. Медленно, словно хищник, подстерегающий свою жертву. До девушки призрачно, но доходили отголоски здравого смысла, которые твердили, что ей стоило с самого начала держать язык за зубами. Но адреналин брал своё. — Так вот как ты пытаешься поговорить «по-другому»? Как же это благородно и разумно с твоей стороны, — шипела, как настоящая змея, мысленно душив свою отвратную вспыльчивость. Как же ей не нравилось то, как алкоголь распоясывал ей язык, — Говоришь успокоиться? Если не повинуюсь — заставишь? Пригрозишь жизнью Альбедо, ведь знаешь, куда надавить, чтобы благородная путешественница сделала всё, что от неё требуется! Так и чем ты отличаешься от монст… Люмин не успела договорить, как из лёгких в мгновение вышибло весь воздух. Она не сразу поняла, что случилось, только почувствовала, как спину пронзила острая боль. Гнев захлестнул так сильно, что девушка трясущимися руками сжала края стола, в который он её грубо впечатал. Парень вдавил хрупкое тело в жёсткое дерево, удерживая мёртвой хваткой за острые плечи. Среди образовавшейся тишины раздавались звуки его учащённого дыхания и её сдавленного хрипа. Внутри всё полыхало от застигшей обоих безумной ярости. Секунда, две в немом молчании. Двойник ослабил руки и на шаг отступил от девушки, позволяя той наконец вдохнуть полной грудью. — А ты, похоже, по-другому и не понимаешь, дорогая путешественница. Тебя нужно будет каждый раз насильно убеждать, чтобы ты наконец вбила в себе в голову, что я не какой-то монстр, пытающийся тебя надурить? У меня есть цель. Я хочу её добиться. И, представляешь, у всего есть своя плата, так же как и страхи есть у каждого, а проблемы, о Архонты, не решаются в два счёта. А всего-то нужно поверить мне и быть немного послушней, — язвительно выплёвывал каждое слово парень. Люмин смотрела в его обжигающие глаза, не боясь сгореть в них дотла. Её непоколебимое бесстрашие когда-нибудь сыграет с ней злую шутку. — Ты — надменный, самонадеянный психопат... Ты думаешь, раз уж играл роль хорошего мальчика — я тут же тебе доверюсь? Так вот она, твоя истина. И кто бы сомневался?! — вдохнув до отвращения ядовитый воздух, девушка отвернулась, не желая более смотреть на самозванца. Но тот схватил её за подбородок, поворачивая обратно к своему лицу. Челюсть ныла, но Люмин старалась до конца сдерживать приток энергетических сил. Дабы случайно его не убить. — И правда! Ты же видишь всех насквозь, путешественница. С самого начала понимала, что я из себя представляю, так почему же не убила? — двойник приподнял голову девушки так, чтобы та смотрела прямо ему в глаза, — Ах, точно! Я же злодей, держу в плену бедного Альбедо... И правильно. Пускай я буду злодеем в твоих глазах, это совершенно меня не беспокоит. Главное, я добьюсь своей цели и выполню уговор: отпущу твоего дружка, — Люмин недоверчиво прищурилась, разглядывая дикие глаза напротив. Он совершенно точно потерял над собой контроль, — Договор в силе и никаких фокусов под конец. Я держу обещания, в отличие от некоторых, которые слишком яро демонстрируют своё недовольство, — парень проговорил последние слова девушке в щёку. Казалось, что те места, куда касалось его дыхание, зашипели и обуглились. Люмин нехотя вдохнула чужой запах, до дурноты обволакивающий её тело. Лёгкий аромат полевых цветов и щепотка бергамота. Совершенно ему неподходящий. Девушка с силой отдёрнула голову из цепких пальцев, лишь бы больше не задыхаться в чужом запахе. Острый взгляд был прикован к её лицу, на котором начинало проступать долгожданное смирение. Теперь он мог отойти от неё на приличное расстояние. — Я просто должна быть уверена, что игра стоит свеч, — слегка успокоившись, произнесла девушка, смотря на начищенные сапоги самозванца, — Всё-таки у меня не было в планах связываться с каким-то безумцем и вести с ним дела. — Если бы игра не стоила свеч, я бы всё это не затеял. Не говоря уже о том, чтобы впутывать в это великую путешественницу, — развёл руками парень и хмыкнул, — Моё предложение в виде чая всё ещё в силе. Вкусный такой с бергамо... — Подавись своим чаем, — резко перебила девушка без тени злобы, чем вызвала смешок со стороны двойника. Все мысли Люмин были заполнены лишь желанием поскорее покинуть эту до отвращения душную комнату, — Может быть у господина есть ко мне поручения? Для чего тебе был нужен свиток? — Тц, не поздновато ли для обсуждения работы? Да и состояние у тебя не самое трезвое, вряд ли что-то вспомнишь, дорогая путешественница, — хитро цокнул, всматриваясь в пунцовое от злости лицо. Девушка лишь закатила глаза и спешно направилась в сторону выхода. Как только дверь за той захлопнулась, парень долго вслушивался в тишину, а после осел на пол, запустив пальцы в белокурые волосы. Такого больше не повторится. Мысленно себе твердил, словно мантру. Он выплеснул злость не самым тактичным образом, забывая, что поддаваться эмоциям запрещено. Нельзя было срывать маску даже тогда, когда она так сильно провоцировала. Это могло всё разрушить. Новый приступ раздражения накатил слишком внезапно, выбив из одурманенного гневом сознания все ненужные мысли. Ему было не совестно за боль, что он причинил. О какой совести вообще идёт речь? Он ничего не чувствовал в тот момент. Номер один невесело рассмеялся: один взмах меча и она может отсечь ему голову. Но он ещё пока живой. Дышит, хоть и не совсем ровно и не полной грудью, но дышит же. А значит он достигнет цели. Кровь прилила к лицу. Всё ещё будет...***
Утро следующего дня встретило путешественницу с букетом невыносимой боли. Предательски трещала голова, отчего девушка раздражённо жмурила глаза. Видимо, так чувствуется постинтоксикационное состояние. Похмелье после одного стакана обычного сидра... Как же ты слаба, Люмин. От головы отвлекала тупая пульсирующая боль, исходящая из поясницы. Скорее всего там появился синяк. Однако вчерашней ночью девушке было не до лечения своей спины. Больше всего она хотела найти мягкую кровать и утонуть в таких желанных грёзах. Но забыться всё же не удалось. Её не отпускал всё тот же сон... Невыносимые воспоминания о брате. Брате, которого она одновременно любила больше жизни и ненавидела так, что была готова задушить собственными руками. Мысли о брате летели со скоростью потока носового кровотечения, который хлестнул по белым покрывалом кровати так внезапно, что девушка успела лишь прикрыться рукавом ночной сорочки. Девушка встала, запрокинув голову назад, не желая больше пачкать свою комнату. К головной боли прибавилось лёгкое головокружение, и последнее, что отпечаталось в истерзанном сознании Люмин был её поцелуй с деревянным полом. Да, утро точно не задалось.***
— Я не видел Мастера Альбедо со вчерашнего вечера, путешественница. Это на самом деле очень странно, ведь обычно он начинает работу с самого раннего утра, — Тимей скрестил руки на груди с задумчивым видом. Люмин вмиг посерьезнела и направилась прямиком в квартиру Альбедо. Куда мог деться этот самозванец? Одни черти знали... Неизвестность слегка настораживала девушку. Ну что же, надежда умирает последней: в квартире двойника не оказалось, так как и в библиотеке или штабе Ордо Фавониус. Последним возможным вариантом оставалась лаборатория на Драконьем Хребте. И поэтому через секунду на девушку уже оседал рыхлый мокрый снег. Телепорты — лучшее изобретение, которое могли придумать люди. В костре догорали последние угольки. Лаборатория находилась в полном беспорядке. Кучи разбросанных исписанных листов, осколков от разбитых колб и перевёрнутых фолиантов. Прямо на холодной земле среди всего этого безобразия сидел, облокотившись на рабочий стол, белокурый парень. Его лицо отдавало оливковым цветом, а под глазами образовались тёмно-синие круги. И лишь светлые ресницы иногда подрагивали, выдавая своего владельца за живого. Люмин ещё пару секунд рассматривала, открывшуюся перед ней картину, в немом оцепенении. Что здесь произошло? Подойдя ближе к мирно спящему парню, девушка присела на корточки, словно хотела убедиться, что тот точно спит. Внимание отвлек фолиант, покоившейся в руках двойника. Даже будучи спящим, он не отпустил его. Любопытство почти осязаемо лизнуло сознание Люмин, навязывая мысли о решении, которое могло повлечь за собой полный крах. Однако здравый рассудок был утерян с самого начала знакомства с этим юношей. Совсем невесомо девушка выхватила книгу из рук самозванца. И тут же привстала, пряча её за спиной, будто напакостивший ребёнок. Убедившись, что парень до сих пор лежит неподвижно, Люмин отвернулась от него, открывая первые страницы. — Не советую так больше делать, путешественница, — неожиданно раздался хриплый голос. Рот девушки наполнился битым стеклом, а проклятая книга чуть не вылетела из ослабших рук. Здравый рассудок захохотал над испуганной девчонкой. И у него был хриплый голос.