"Я люблю грустные истории. Особенно такие, в которых драконы съедают принцесс, а в конце все умирают."
Енох О'Коннор, Город Пустых
А — апатия
За окном разгораются вечерние сумерки, проникающие красным светом в неосвещенную комнату. Луч скользит по темному полу, поднимаясь выше очерчивает скулу молодого парня, сидящего за столом, утыкается в белый потолок и потухает. Енох слышит гулкие голоса ребятни в саду: он встаёт с насиженного за день места, оставляя гомункулов к мутной банке; осматривая через тонкое стекло входящих в дом детей, парень решает спуститься на вечерний чай. Внизу, как всегда занимает своё место на диване и принимается смотреть очередной сон Горация. Повторяющаяся из раза в раз история ему изрядно надоедает, поэтому он покидает гостиную, под понимающий взгляд Птицы. За последнее столетие ничего нового не происходило.Б — Библия
Некромант никогда не считал себя верующим, утруждающимся догмами какой-либо церкви. Всё описанное в любой из священных книг отрицало саму сущность странных, порицало рождение его самого и всех, кого он знал в этом доме. — Лжепророк. — заключает он, отбрасывая книгу. Но в одном парень уверен точно: петля аналогия лимба — не чистилище и не рай, лишь место, где души находятся в ожидании небесного суда. Енох не проклят. Енох особенный.В — власть
Тренируясь над созданием рукотворных големов, его руки обретают невидимую над ними власть. Он покорил саму Смерть, бегающей за ним на побегушках, чего теперь стоит жизнь?Г — гордыня
Являясь одним из олицетворений смертных грехов, Енох полностью оправдал свой статус, не взирая на доверительные отношения, которые парень мог разрушить из нежелания признавать собственную ошибку. В глубине души чувствовался укол вины, но сказать слова извинения или подумать прежде, чем сказать, были выше его сил.Д — доверие
Несмотря на все свои поступки, он знает, что может спокойно повернутся спиной, не боясь подлого удара. И хоть сначала Енох не принимает новоприбывших в петлю, стараясь их задеть за живое, со временем чувство тотального недоверия сменяется смирением.Е — единение
Под ногами шуршала крупная галька, усыпанная вдоль каменистых берегов. Впереди пенилось неспокойное синее море, поднимая из пучин детали затонувших кораблей. Пнув перетеревшийся канат обратно в воду, юноша садиться на ближайший булыжник. Над головой простирается звёздная карта, но в этот раз его не интересует холодное мерцание. В такие моменты, он чувствует гармонию, так редко поселяющейся в душе. Енох уходит, как только небо начинает розоветь, пока ветер, терзавший смольные завитки на голове, превращается в мирный штиль. Теперь главной задачей остаётся незаметно вернутся обратно, не попавшись в руки директрисе.Ж — желание
Не скрывая собственных помыслов, под покровом ночи нового третьего сентября тысяча девятьсот сорокового года, парень проникает в соседнюю комнату. Левая половица у двери сильно скрипит, да так, что будит его лучше любого будильника, когда утром избранница направляется в ванную. Поэтому следует аккуратно переступить её, присаживаясь на расстеленную кровать. Енох аккуратно целует ароматную кожу на плече, пахнущую молоком и мёдом, снимает одеяло ниже, останавливаясь лишь на кромке ночной рубашки. — Я соскучился.З — зависть
Ему жутко не нравится поведение Джейкоба с Эммой за общим столом: влюбленные взгляды, хихиканье, мимолётные касания. Он мог бы тоже сесть рядом со своей девушкой, выставляя отношения на всеобщее обозрение, но вместо этого просит передать свежеиспечённые кукурузные булочки, едва глядя в родные глаза. По истечению ужина, они отправляются мыть посуду в компании друг друга, пока остальные готовятся к киносеансу, с одеждой Горация в главной роли. В полной тишине раздается свист чайника, раздающийся на старой плите. Он наблюдает за тем, как аккуратными движениями девушка расставляет чашки каждого странного на поднос, а затем не выдерживает и прижимает её бёдрами к кухонному гарнитуру. — А если нас увидят? Его губы прерывают этот недолгий протест, соединяясь в осторожном поцелуе. Он пробует на вкус любовь, обводя языком нижнюю губу. В дверном проёме раздается тихое ойканье Клэр, а затем удаляющееся: «Я говорила!».И — исключение.
Всё началось с того дня, когда вместо утреннего солнца их встретил ливень, стеной покрывающей всё пространство лужайки. Изменение погоды в петле было делом невозможным, что заставило Мисс Перегрин отправить детей умываться и завтракать, а потом самой запереться в кабинете. Идя вечером к бушующему утёсу, в надежде схватить беглянку, казалось ему задачей странной: вокруг всё ещё моросил дождь, размывая любую дорогу. Они который час рыскали по округе, пытаясь отыскать хоть какие-то следы, но тщетно. Девушка умела отлично скрываться, и погода в этом отлично помогла. Спустя пару минут, им удалось найти её с помощью Милларда, а потом загнать к краю импровизированным кольцом. — Мы не навредим тебе, — Оливия протянула руку обтянутую черным латексом, — всё в порядке, ты можешь нам доверять. Устав слушать очередную порцию слов о том, что она не знает, как сюда попала и просьб развязать руки, парень решил устроить допрос с пристрастием, но был остановлен директрисой: — Возможно, — женщина обогнула Еноха, придерживая того за плечо, — девушка является исключением, а может это просто странность. Ни на следующий день, ни через пару новоприбывшая не смогла вернутся обратно, заходя по несколько раз в курган, сначала сама, потом в компании детей и имбрины. Кто бы знал, что юноша, наблюдавший за этим из-под кроны старого дуба, позволит себе ещё одну особенность в её лице.Й — йод
Тонкие пальцы сжимают шарик ваты пинцетом, окуная её в пузырёк с йодом. Оставляя перекись в сторону, он вынимает потемневшее волокно и прикладывает к мелким царапинам на коленках Клэр. Немного подув на ссадины, парень отпускает девчушку обратно. Привычными движениями закупоривает бутылочку и ставит на полку, покрытую липкой паутиной. С мертвыми работать проще, но не приятней.К — капризы
В особо хмурые дни, по мнению всех жителей Кернхольмской петли, Енох становится ещё страннее, позволяя себе бегство в детство: поздно просыпается, пропуская завтрак, или огрызается на любое сказанное слово кем-либо, а то и вовсе запирается в спальне, не реагируя на просьбы выйти. Единственным решением является оставить его одного и переждать внутреннюю грозу.Л — любовь
Человеческое сердце не способно выдержать гамму чувств, которую он испытывает по отношению к этой девушке. Она просто стоит рядом, периодически спрашивая Еноха, теряющего нить разговора. Разве нормально хотеть постоянно быть рядом с ней, как в пресловутой клятве перед алтарем: «Клянусь любить тебя в горе и в радости, в богатстве и в бедности, в болезни и в здравии, пока смерть не разлучит нас». — Даже она не в силах это сделать. — парень неожиданно откликается, переставая изображать каменное изваяние со стопкой пыльных книг в руках. — Что? Девичьи ладони ласково прикасаются ко лбу, но кожу обжигает привычный холод. Она всё ещё ждёт объяснений, забирая бархатные тома обратно на полку. О’Коннор невнятно бурчит, что-то про подумать и поднимается наверх, оставляя девушку одну в библиотеке.М — моногамия
В естественной среде обитания большинство животных вступают в долговременные отношения, продиктованные инстинктами. Даже социальные нормы твердят те же правила, в множестве любовных романов, романтической лирики и слащавых историях, что он повидал за свою жизнь. Раньше весь этот информационный мусор вызывал лишь раздражение, а сейчас стойко уверовавший в собственную непоколебимость Енох поглаживал по волосам юную особу, восседавшую рядом с ним на диване. Единобрачие уже не кажется таким недостижимым идеалом.Н — нарцисс
Древнегреческий миф о очаровательном Нарциссе учит бережно относиться к чувствам окружающих, предполагая любовь, как соединение самоотдачи и заботы, а не отнюдь как акт самолюбования собой. Однако, некромант позволяет предъявлять исключительные права, представая едким цветком, скрывающим внутреннюю неуверенность и зияющие раны прошлого, всё никак не затягивающиеся на протяжении столетия.О — объятия
Енох не из тех людей, которые открыто демонстрирует свои чувства на виду у других, но в тёплых объятиях отказать он себе не в силах: утром на дежурстве по кухне, во время общих прогулок, в хвосте колоны, при приближении Джейкоба и только его, почему-то. — Ты как рыба-прилипала. Девушка шепчет ему это на ухо, невесомо прикасаясь к голубым венкам. Незамысловатые движения дарят новый прилив нежности, поэтому странный прижимается ещё ближе, располагая темную макушку на её. — Не вижу, что б ты была против.П — преданность
Конечно, любящий вставить свои пять копеек Енох, никогда не упустит возможность посеять семя раздора. Конечно, веселящийся от склоков других людей Енох, никогда не побрезгует добавить ещё бензина в этот костёр. Конечно, разрешающий это себе Енох, никогда не позволит навредить его семье, даже если для этого ему понадобится замарать руки и подставиться под удар.Р — ревность
Ревность порождает чувство неуверенности. По крайней мере так сказала Эмма, выходя из комнаты девушки, плачущей там не первый час. Парень никаким образом не хотел оскорбить её, а ещё меньше хотел причинить боль. Перед искренностью с ней всегда вырастала стена страхов, сменившаяся на вполне физическую из красного кирпича. Дёрнув пару раз за ручку, с той стороны начал доноситься слабый голос: — Уходи, Енох. Иди и дальше наслаждайся собственным одиночеством, я тебя больше не побеспокою. — Я никуда не уйду, и ты это знаешь, пока мы не поговорим. — Можешь поговорить с отражением в зеркале. Имбрина слушает разговоры Милларда, рассказывающего по ролям развернувшуюся драму на лестничной клетке. Самое время прекратить этот рассказ, отчитывая юнца за очередное подслушивание, да хождение по дому в неподобающем виде, но отчего то директрисе хочется дослушать извинения воспитанника до конца.С — строгость
Загнанный в собственновыстроенные рамки самоконтроля, он требует того же и от окружающих, только от подобной строгости не лучше ни ему, ни остальным.Т — терпеливый
Будь иначе, некромант попросту не смог препарировать животных, чьи сердца заключены в формалиновую тюрьму из стеклянных банок. Умение требует не только аккуратных и выверенных движений, изымая органы из грудной клетки, не повредив аорты, но и терпеливости по внедрению чужеродного элемента в гомункулов. Его, несомненно, расстраивают неудачи, но он будет повторять раз за разом, пока это не сработает — времени хватит.У — ум
Демонстрация ума начинается с колкой, но грамотной речи, заканчиваясь новой партией в шахматы. Самодовольная улыбка выдает в нём гордеца, не скрывающего главное оружие. Ставя шах белому королю Джейкоба ладьей в начале партии, парень откидывается на спинку садового стула. Все знали, что не стоит затевать игру со знатоком дела, однако посмотреть за интеллектуальным сражением было интересно. — Когда ты успел, мы же только начали! — Джейкоб повторяет действие Еноха, сопровождая его разочарованным вздохом. Эмма успокаивающее поглаживает Портмана по плечу. Ему стоит привыкнуть, как это не прискорбно, проигрывать в шахматы. — Разрешишь? − О’Коннор выпрямляется, неотрывно следя за ходом возлюбленной на доске. — Слон может её съесть. Этот способ нужно проверять в первую очередь. По беседке раздаются тихие смешки, до тех пор, пока через пять минут чёрная королева не сносит голову сначала защите, а потом и самому королю. — В следующий раз я жду тебя в соперники, дорогая.Ф – фанатик
Нет более преданного делу воскрешения человека, чем Енох О’Коннор, пропускающего сутки за сутками, только бы создать рукотворного бога; трактующего фундаментальные вопросы через аллегорию эфемерного конца; исполняющего немыслимые хирургические манипуляции. В редкие дни, когда работа над созданием идеального голума захлёстывала его с головой, он переставал считать время. Баланс силы для нападения и стойкости для защиты была где-то рядом, прячась в тёмных закутках комнаты, а Енох всё никак не мог его отыскать. Отвлекшись от вспоротой перед собой куклы, парень встречается глазами с девушкой, сидящей на полу, в окружении разбросанных листков. Среди которых имеются и неразборчивые записи его самого, но не играющих важной роли. — И давно ты тут сидишь? Он вытягивается на стуле, от чего тот раздается тягучим скрипом, стараясь разомнуть затекшую шею. — Достаточно, что бы забеспокоиться.- девушка незаметно пробирается к нему, мимо всего этого безпорядка из кукол, листов и коробок.- Ты не пришёл на ужин. Тонкие пальцы касаются линии плеч, едва пробегаясь по ним, а затем с силой сжимают, надавливая на солевые отложения. Не сдерживая полувсрик-полустон, О'Коннор откидывает голову назад. — А почему ты ещё не отдыхаешь? — Мы разрабатываем капсульную коллекцию с Горацием, помнишь же, и сейчас я думаю над твоим образом.- она мягко целует его в лоб, убирая темные волны волос назад.- Из наблюдений поняла, что в приоритете простота, комфорт и не впитывающая запахи ткань. Аромат формалина - не самый приятный. Ему хочется возразить, что это самый благородный запах, который он знает, что так пахнет загробный мир, но он слишком устал, хотя это не помешает высказаться завтра.Ц — циничность
Эдакая защитная реакция на происходящие вокруг проблемы, или как он сам привык их называть, дилеммы. Нанесение возможной душевной боли, парень рассматривает в любом варианте, даже если ситуация не касается его самого.Ч — чёрствость
Словно корочка недельного хлеба, его характер покрыт чёрствостью. Эта черта сразу бросается в глаза, являясь частью социальной маски, распадающейся при более глубоком изучении, или тесном общении.Ш — шантаж
Нагло улыбаясь девушке в лицо, некромант поднимается ещё на одну ступеньку, вытягивая плёнку над головой. Появление нового, пускай и не запланированного члена семьи странных, побудило остальных заняться обновлением фотоальбома. Выделив новую страницу, Фиона занялась съёмкой кадров у кургана. Следующий кадр должен располагаться у утеса, повторяя передвижения во время первой встречи. Закончившийся негатив огласил о начале пятиминутного перерыва, изрядно затянувшегося из-за шалости Еноха. — Отдам, если поцелуешь. — некромант переступает ещё одну ступень. — Это шантаж. Подойдя вплотную к перилам, он облакачивается вперёд, пытаясь дотянуться до желанных пухлых губ. Размазывая розовую помаду по обоим лицам, они забывают о плёнке, о испорченном образе, о времени. Яркая вспышка ослепляет лестничный пролёт, сзади слышится тактичное покашливание. — Вы хотя бы оставили макияж юной мисс, мистер О’Коннор, или попытались бы. — имбрина торопит остальных детей в сад, на групповое фото, оставляя залитую пунцом парочку самих.Щ — щетина
За пределами петли мир был другим, и Енох это понимал. В этот раз он готов был обменять свои годы на нечто более ценное. Возвращаясь под вечер в дом, парень обнаружил только открытые двери на время генеральной уборки. Из гостиной послышались шаги, а за ними и их обладательница. С небрежно убранными волосами, уставшая и раскрасневшаяся от нагрузки, она казалась ему богиней. Его богиней. — Теперь ты колючий. — девушка потерялась носом об его щеку. — Не спросишь, почему я выходил? — сверкнув светлыми глазами, она махнула мокрой тряпкой в его сторону. — Миллард сказал, что знает, но мне не скажет. Невидимка снова воспользовался особенными привилегиями физической формы. Теперь что, и его брать в подельники?Э — эго
Эго этого странного молодого человека старается выразить и удовлетворить желания в соответствии с ограничениями, наложенного при согласии с условиями пребывания в петле Мисс Перегрин. Кто сказал, что реализация таких амбиций лёгкое дело?Ю — юность
По прошествии сто восемнадцати лет с момента его рождения, Енох оставался таким же юнцом, как и прежде. Это был тот случай, когда физическая оболочка повторяла внутреннюю. Он достиг высот в изучении дара, но, как всегда и бывает, какой-то другой аспект жизни должен просесть. В колесе баланса некроманта им стало общение, чей недостаточный уровень не давал спокойно взаимодействовать с предметом обожания. Сказанные невпопад слова, неумение поддержать светскую беседу изрядно подкосили уверенность в ответной симпатии, но юность прощает ошибки. Если на них учиться, конечно.Я — Я тебя люблю
Енох смотрел на оголенную спину девушки, лежавшей с ним на одной кровати. Лунный свет попадал на разметавшиеся по подушке волосы, прикрывая расслабленное лицо. Прижимаясь к ней своей холодной кожей, он замечает, как та покрывается мурашками от контраста. — Я тебя люблю. Три заветных слова вырываются на удивление легко, словно так и надо. Будто не было миллионов попыток признаться до этого. — Я тебя тоже очень люблю, только давай ты в этот раз поспишь, а то тебе утром будить меня, что б нас не поймали. Она поворачивается, укладываясь под боком у парня, закидывает ногу и снова засыпает. В этот момент ему кажется всё до боли правильным.