Бургомистр. Слушайте приказ. Во избежание эпидемии глазных болезней, и только поэтому, на небо смотреть воспрещается. Что происходит на небе, вы узнаете из коммюнике, которое по мере надобности будет выпускать личный секретарь господина дракона.
© Е. Шварц, «Дракон»
— Знаете, адмирал-коммандер, я ожидал от имперцев любой подлости, но такое… — Вальтер, я рад, что тебя выпустили из госпиталя, — Вэньли поднял голову от отчёта Ульянова. С показаниями повара-убийцы он уже ознакомился. — Я тоже не ожидал, что они заставят меня работать! — он устало почесал в затылке. — Кстати, поздравляю с днём космодесанта! — Наверняка во всех моих любимых фонтанах Хайнессенополя купается упырь-Ройенталь, — поморщился Вальтер. По лицу было видно, что он мечтает забетонировать оккупантов прямо в осквернённых ими фонтанах. — Не понимаю, как эти рейховские вояки вообще могут быть космодесантом, если они не носят берет? Это же классика — на день космодесанта обязательно нужно склеить самую красивую девушку и надеть на неё свой берет! — Этих рейховцев иногда сложно понять, — Вэньли мягко улыбнулся. — Вальтер, мне необходимо сопровождение для беседы с поваром-убийцей, несолидно идти без охраны к настолько авторитетному человеку. Подготовь нескольких парней покрепче в форме без опознавательных знаков и в масках. — Ян задумался, не решит ли кайзер, что Альянсовцы сели ему на шею. — Если рейховцам непременно нужно в этом поучаствовать, возьми герцога со сложной фамилией и кого-нибудь из людей Миттермайера. Тут в дверь постучали. Оказалось, что Миттермайер лёгок на помине. — Адмирал Ян, — Волк Бури по рейховской привычке приложил руку к пустой голове. Ян, повторяя его приветствие, порадовался, что успел переодеться в чистую форму, принесённую с Леды, так что снова был в берете. — Его императорское величество хочет видеть нас с вами на встрече с руководителем рейхспрессы. Позвольте, я вас провожу! — Благодарю вас, — Ян проследовал за ним. — Вы не знаете, зачем мы нужны на этой встрече? — Полагаю, будет обсуждаться некая новая повестка в связи с арестом Оберштайна, — пожал тот плечами. — Надеюсь, конечно, что меня больше не будут упоминать в эфире, — добавил он с плохо скрываемым ужасом, так что Ян даже посочувствовал. — Адмирал Ян, адмирал Миттермайер, — вежливо поприветствовал их какой-то имперский адъютант. — Проходите, садитесь, прошу-с. Позвольте представить вам главного редактора телеканала «Единый Рейх» фрау Маргариту фон Штрайхер и её первого помощника! Ян прошёл на указанное место за не особо большим по рейховским меркам деревянным столом, инкрустированным картой Галактики. Видимо, Лоэнграмм, сидящий в самом высоком кресле во главе, уже обсудил с данной фрау какие-то вопросы, не предназначенные для их ушей. Напротив кайзера восседала сама Маргарита фон Штрайхер — крепкого телосложения смуглая женщина средних лет, с крупным носом и намёком на усы. Она была одета в ядовито-зелёный брючный костюм, распахнутый пиджак которого позволял видеть довольно дерзкое декольте. Её сопровождал седовласый старик с аккуратной белой бородкой, наряженный в чёрный кожаный костюм байкера с серебряными значками мёртвой головы. Его Ян хорошо знал — это был депутат от партии Трюнихта, которого во всём поддерживал, один из самых яростных «ястребов» альянсовской политики Алекс Тартилло. Разумеется, участвовавший во всех тех гадостях, которые правительство Трюнихта устраивало Яну. После аннексии он резко поменял своё отношение к Рейху и пошёл на довольно сомнительное повышение на Феззан, где начал активно выступать на пропагандистских каналах с обличениями «ужасов» демократии. Самым известным его откровением стал рассказ о борделе для зоофилов в Тернесене, где любой желающий может изнасиловать, к примеру, журавля. При виде Яна «любитель животных» явственно позеленел. Он, видимо, не ожидал ещё раз с ним встретиться, и не понимал, в каком Ян сейчас статусе и на какие гадости способен. — Господин Тартилло, можете не беспокоиться, — резко сказал Ян на Альянсише. — Я не собираюсь становиться коллаборантом и каким-либо образом претендовать на вашу пищевую нишу, я присутствую здесь исключительно как частное лицо, решения ваших многоуважаемых хозяев от меня так же совершенно не зависят, и моей мести вы можете не опасаться. — В этом вопросе хотелось бы разобраться, — бросил Лоэнграмм, нахмурившись. — Но позже. Итак, мой верноподданный Миттермайер поднял весьма важную проблему, фрау: ваши подчинённые совершенно разучились фильтровать хрюканину! Я не хочу больше видеть в эфире неподтверждаемую информацию, а так же слышать неприкрытые оскорбления в адрес тех, кто чем-то не нравится Оберштайну, который, как вы уже знаете, находится в камере, впрочем, эта информация не для эфира. Особенно я не желаю слышать каких-либо оскорблений в адрес адмирала Яна. — Конечно, ваше величество, все будет исполнено, — фрау фон Штрайхер сладко улыбнулась. — Алекс, готовь увольнение Шизарёва, этот недоумок сам верит в то, что несёт, — прошипела она своему помощнику, враз отбросив слащавый тон. — В общем, куратором над прессой я назначаю адмирала Миттермайера, — бросил Лоэнграмм резко. Вот приказ, ваши подписи необязательны. Вольф, возьми кого-нибудь поадекватнее из ведомства Оберштайна и проверьте доходы и расходы, особенный упор сделайте на этого херра, — он махнул рукой в сторону депутата Тартилло. — Оставляю вас, в ближайшее время я буду занят с адмиралом Яном.***
— Вернёмся в покои, — бросил ему Лоэнграмм, когда они покинули представителей прессы и их нового куратора. — Я хочу, чтобы ты мне рассказал, что думаешь по отчётам. — Я хочу лично переговорить с поваром-убийцей, — напомнил Ян. — Ты будешь в этом участвовать? Могу предложить вспомнить космодесантное прошлое и постоять инкогнито в виде солдата в маске и форме без опознавательных знаков. — Сейчас я не гожусь в десант, — Лоэнграмм криво улыбнулся. — Мне опять дурно, чуть не упал в обморок перед упырями из прессы. В допросе Оберштайна буду участвовать, а с поваром будешь разговаривать сам, тем более, я с ним уже общался. — Дай мне таблетки, пожалуйста, — бросил он Яну хмуро, когда они вернулись в покои. — И воду. — Может быть, позвать врача? — Не стоит, ничего нового, — Лоэнграмм снова криво улыбнулся. — Ничего нового не скажут. Только сплетни пойдут, мне нельзя показывать слабость. Лучше помоги мне дойти до постели. — Помочь раздеться? — спросил Ян немного растерянно, когда вцепившийся в его плечи кайзер был всё-таки водворен на ложе. Оно, кстати, оказалось гигантских размеров, с резьбой и балдахином. С первой помощью у Яна всегда было туго, обычно рядом имелся кто-то более компетентный в этом плане, и ситуация его несколько пугала. Лучше бы Лоэнграмм согласился на врача… — Звучит слишком эротично для моего состояния, — Лоэнграмм усмехнулся, смерив его чересчур заинтересованным взглядом. Ян запоздало смутился. — Как-нибудь постараюсь справиться.