Тысяча и одно лето

- Остались считанные часы до Мига Очищения, - стражник нетерпеливо переступил с лапы на лапу, зябко поёжившись. Дыхание белым паром вырывалось из его пасти, крылья были плотно прижаты к телу в потугах сохранить ускользающее тепло, а хвост мелко подрагивал. С неба, плавно кружась, бесшумно падали крупные хлопья снега, постепенно утолщая мягкий холодный ковёр под лапами. С головы до хвоста закованный в начищенные до блеска стальные доспехи, стражник бросал завистливые взгляды на закутанных в тёплые шубы драконов. Сегодня столица Альянса кипела в преддверии долгожданного праздника. Миг Очищения - тот самый миг, когда последние секунды старого года перетекают в новый - ознаменует начало двухнедельного зимнего пиршества. Праздник Очищения принято отмечать в кругу семьи. По главной площади Меадина текло море драконьих спин и крыльев. Все торопились в гости к друзьям и родне, неся в сумках и когтях подарки. В центре площади гордо возвышалась статуя первого Небесного короля Гральзэрта, дракона, который объединил слабые и истерзанные вековой войной и катаклизмами страны в могущественный Небесный Альянс. Он стоял на задних лапах, распахнув крылья. В передних он держал меч, на него же и опираясь, а голову поднял к небу. Припорошенный снегом, он сейчас выглядел не столь величественно, но так естественно, что, казалось, в любую секунду может ожить, стряхнуть с каменных крыльев снег и присоединиться к торжеству. Под его крыльями суетились сотни драконов. Из-под тёплых шуб выглядывали края праздничных нарядов, на рогах зеленели листья остролиста, а крылья тщательно прижимались к телу или прятались под одеждой. Кто-то в нетерпении приплясывал от холода, озираясь по сторонам в поисках знакомой чешуи. Время от времени драконы поднимались в воздух. Одни улетали вглубь города, спеша домой, к мягкому гнезду у камина, горячему чаю, ароматному печенью и, что самое главное, к семье. Другие хриплыми голосами начинали вразнобой петь праздничные песни и неловко танцевать над чужими головами. Иногда они сталкивались, и эти столкновения приводили к ругани, смеху или даже новым друзьям. И над ними, как страж праздничного веселья, возвышался Небесный король. Но кто действительно стерёг этой ночью счастье жителей Меадина, так это тихие фигуры, сидевшие на скруглённых каменных площадках с невысоким бордюром. Стражники с выдержкой, недоступной простым смертным, сидели на холоде и следили за порядком на площади. Многие из них смотрели на счастливых драконов с завистью или грустью, зная, что их самих долг обязывает провести эту ночь не в кругу семьи, а на морозе, среди незнакомых драконов. - Будете праздновать, генерал Альмиранд? - обратился стражник к сидевшему рядом дракону. Тот был выше и крупнее стражника, а вместо доспехов на нём красовался чёрный, обшитый золотом мундир. Светло-серая чешуя на его фоне выглядела даже более блёклой, чем обычно. На тяжёлых рогах было насажено по широкому золотому кольцу. Короткая морда, изрисованная сетью мелких шрамов, всегда сохраняла хмурое выражение, а голубые глаза смотрели печально и недоверчиво. - Нет, - Альмиранд отрицательно качнул головой, не сводя взгляда со стайки резвящихся в снегу птенцов. Стражник удивлённо на него покосился. - Но... Почему? - Миг Очищения полагается встречать с семьёй, - хмуро заметил генерал и, повернувшись, внимательно посмотрел на стражника, - У тебя есть семья? - Да, генерал, - кивнул стражник, и его взгляд потеплел при мысли о семье, - Жена и дочь. - Ну, и что ты тогда здесь делаешь? - усмехнулся Альмиранд, - Они наверняка уже заждались тебя. - Но ведь... - попытался было возразить стражник, но Альмиранд уже отвернулся. - Скажи Феальримену, чтобы подменил тебя. Ему все равно нужно... - генерал тяжело вздохнул и тише добавил, - Отвлечься. А ты лети к семье. Хорошего праздника. - Да, хорошо! - стражник расправил крылья, подскочив к краю каменной площадки, - Большое спасибо, милорд! Альмиранд тихо улыбнулся, глядя, как глаза дракона сверкают от счастья и как торопливо он поднялся в воздух и полетел прочь. *** Как только Феальримен тяжело приземлился на каменную площадку и занял место стражника, Альмиранд поднялся в небо и направился к своей резиденции. Он смотрел на драконов внизу, весёлых и счастливых, и чувствовал, что его с ними ничего не связывает. Они со смехом скакали по снегу, поздравляли друг друга, делились тёплыми пожеланиями, дарили подарки и с умиротворёнными улыбками смотрели на звёздное небо, приобняв друг друга крыльями, согретые огнём собственных сердец. Куда больше общего у генерала было с теми, кто одиноко кутался в толстые шубы, сидя в тени и молча наблюдая за чужим счастьем. Он не знал, что стояло за их сегодняшним одиночеством, но понимал их. У Альмиранда была семья. Родители. Если повезёт, мать навещала его раз в год. Отца же он видел только на официальных встречах. Они не любили ни праздников, ни подарков. Отец считал подарки лишь выражением желания заслужить хорошее расположение, но для Альмиранда единственный способ это сделать - оправдать ожидания отца. А они всегда были очень высоки. Мать относилась к подаркам со снисходительным спокойствием, но когда Альмиранд спросил её, что она скажет, если он что-нибудь принесёт ей на праздник, она смерила его неодобрительным взглядом и сказала, что праздники - время отдыха для простых жителей, а долг их семьи требует безостановочной работы, и вообще она ни в чём не нуждается. Альмиранд не стал ей объяснять, что подарки дарят не из нужды. Она все равно не станет его слушать. Но подарок в этом году он ей всё же приготовил. Заметив у одного странника золотую брошку в виде летящего ястреба, инкрустированную изумрудами, он сразу же понял, что ничто другое не подойдёт к маминым глазам так же хорошо, как это. Он её купил и лишь потом спросил, как мать отнесётся к подарку. Сейчас эта брошка так и лежала на столе в пустом и холодном особняке, в деревянной коробочке, никому не нужная. Альмиранд опустился совсем низко и подлетел почти вплотную к высокой каменной башне. Там он свернул за неё и слишком поздно заметил летевшую ему навстречу драконицу, которая тоже свернула за башню, но с другой стороны. Она успела только удивлённо распахнуть глаза, прежде чем они столкнулись крыльями. Драконица выронила из когтей большую кожаную сумку с подарками и усердно забила крыльями по воздуху, стараясь вернуть потерянное равновесие. Альмиранду не составило труда удержаться в небе, а затем нырнуть вниз за стремительно падающей сумкой. Пока драконица неловко вихляла из стороны в сторону, он подхватил сумку и распахнул крылья. Пытаться набрать высоту было уже поздно, до земли оставались считанные метры, и он, вильнув в сторону, пошёл на снижение. Толпа внизу расступилась, уступая место, а потом вновь сомкнулась со всех сторон. В праздничной суете никто не удивлялся многочисленным столкновениям в небе. Альмиранд поднял голову в поисках хозяйки упавших вещей. Драконица, вернувшая себе чувство равновесия, торопливо летела вниз. Толпа снова разошлась на несколько секунд, позволяя ей приземлиться рядом, и только здесь, в свете фонарей, генерал смог разглядеть её. Стройное гибкое тело было замотано в серую тёплую шубу, отороченную заячьим мехом. Широкие крылья она торопливо спрятала под одеждой, и единственной не закрытой частью тела оказался кончик хвоста да длинная аккуратная мордочка. Подобного окраса Альмиранд прежде не видел: создавалось впечатление, словно драконица вылупилась абсолютно белой, а потом её со всех сторон обрызгали зелёной краской разных оттенков. Короткие белые рога были украшены листьями остролиста - символом праздника Очищения - и простым железным колечком. Извиняющийся взгляд изумрудных глаз был направлен прямо на него. - Простите, пожалуйста, я Вас не заметила! - взволнованно воскликнула она и, окинув его форму беглым взглядом, почтительно поклонилась. - Ох, что Вы... - Альмиранд дружелюбно улыбнулся, - Это Вы меня простите. Я немного замечтался. Вот, это Ваше. Он передал ей тяжёлую кожаную сумку, и она, благодарно улыбнувшись, открыла её и заглянула внутрь, проверяя сохранность вещей. - Большое спасибо! - горячо поблагодарила драконица, счастливо щурясь, - Даже не знаю, что бы произошло со всем этим, если бы не Вы. -Похоже, у Вас большая семья, - усмехнулся генерал, окидывая сумку оценивающим взглядом. - О, не представляете насколько! Иногда я даже завидую тем, для кого семья - это мама с папой, - она хихикнула, потёрла лапой ушибленный нос и с любопытством посмотрела на Альмиранда, - А Вы, похоже, уже всё раздарили? Улыбка пропала с его морды, и он с тяжёлым вздохом покачал головой. - Моей семье не интересны праздники, - ответил он, заметив озадаченность, мелькнувшую в чужом взгляде. Драконица тут же стушевалась и уставилась на свои когти. - Ох, простите... - она ненадолго притихла, а потом оживлённо встрепенулась, и её глаза засияли прежней чистой радостью, - Если хотите, можете встретить Миг Очищения с нами. - Что? Альмиранд заметно растерялся. Его никто никуда раньше не приглашал, и большую часть времени он проводил в одиночестве. Ему и в голову не приходило о том, чтобы встретить праздник в компании незнакомых драконов. - Должна же я Вас как-то отблагодарить за спасение подарков, - драконица не сдержала тихого смешка, - Не беспокойтесь, если думаете, что можете потеснить нас. Дом у нас большой. И, можете быть уверены, бабуля наготовила столько, что всей Вашей армии хватит на весь грядущий год! Она тихо рассмеялась, прикрывая пасть лапой, и весело посмотрела на генерала. Дракон только улыбнулся, не зная, что может на это ответить. Но ей, похоже, ответа и не требовалось. Расправив крылья, она покрепче ухватила сумку. - Будем рады увидеть Вас до полуночи на кончике Змеиного Хвоста. Летите к самому большому и шумному дому - не ошибётесь. Она тепло ему улыбнулась на прощание и, оттолкнувшись лапами от земли, взлетела, поднимая в воздух облако снежной пыли. - Но я даже не знаю... - Ликеальрин! - ответила драконица раньше, чем Альмиранд успел произнести "Вашего имени", - Моё имя Ликеальрин! Генерал посмотрел вслед улетающей драконице. Ликеальрин усердно хлопала крыльями, набирая высоту. В голову Альмиранду пришла запоздалая мысль о том, что надо было предложить свою помощь. Но драконица уже скрылась за стайками пляшущих в небе жителей Меадина. Он лишь улыбнулся ей вслед, согретый теплом чужого дружелюбия. Недолго думая, генерал распахнул крылья и поднялся в небо. Теперь он знал, что делать с брошкой.