Тысяча и одно лето

Два хищных пернатых зверя сидели под потолком. Две большие птицы, прекрасно друг друга понимающие. Такие же разные, как солнце и луна, но все равно так друг на друга похожие. Кедаланский грач молод и полон сил, хотя его век должен был подойти к концу ещё в прошлом десятилетии. Его звали Морк. Питомец ведьмы. Рядом с ним на балках величаво развалилась самая настоящая гарпия. Совсем не та обычная серенькая гарпия, каких знали драконы. О, нет-нет, это дитя ведьмы, чудовище из легенд. Дракон-птица, крадущий и маленьких птенцов, и невнимательных взрослых, уносящий их далеко в горы, чтобы скормить своим собственным детям. Её звали просто Гарпия. У неё четыре чёрных птичьих лапы. Вроде бы драконье тело, но птичий хвост. Вся она покрыта густым грязно-белым оперением. Мощный чёрный клюв, скрывающий острые маленькие зубы - то, чего птицы обычно лишены. Гарпия смотрела холодно и неприветливо, и в тусклом свете лампы её жёлтые глаза отдавали странным золотом. - Знаешь, мне кажется, я была жива раньше. Морк медленно моргнул и щёлкнул клювом под задумчивым взглядом Гарпии. Они говорили на одном языке. Он не умел говорить, не знал слов и не мог ответить, но Гарпия все равно его понимала. Она всех птиц понимала. Но матушка-ведьма не выпускала её на улицу. Гарпии приходилось говорить только с грачом. - Мне кажется, я... У меня уже была жизнь. Я просто переродилась. И я помню свою жизнь. Вспоминаю. Как будто... Я не должна была этого помнить. Но я помню. Понимаешь? Гарпия с надеждой посмотрела на Морка. Грач устало покачнулся на лапах, пошевелил крыльями и что-то невнятно проскрипел себе под клюв. Он ждал ведьму. Её не было уже два часа. Гарпия немного выждала, глядя на собеседника с особым трепетом, и неуверенно продолжила: - Я была... Другой. Я была белой. Совсем белой. Мои перья... Они были так чисты. Так прекрасны. Они сияли. Весь запад был в их сиянии. И они были... Золотые. И кровь моя тоже золотая. И кости. Я вся была... Золотая. Понимаешь? Гарпия снова с надеждой посмотрела на Морка и придвинулась к нему чуть ближе. Крючковатые когти заскрипели по дереву. Грач устало посмотрел на Гарпию и шумно вздохнул. - А ещё... - она вздрогнула, словно от тычка, и с трепетом посмотрела на грача, - Я пела. Я так прекрасно пела. Я не знала другого слова, кроме песни. Другого... Слова... Она задумчиво нахмурилась. Слово и песня - звучит очень знакомо. И было что-то ещё. Но что? Она совсем забыла. Кто она? Разве её всегда звали Гарпией? Разве она сама всегда была гарпией? Много золота, много белизны, много песен и мрамора. И ещё такой забавный добрый пират и синяя бескрылая разбойница. Воспоминания вспыхивали расплывчатыми силуэтами, и между ними вдруг мелькнуло такое до боли знакомое имя. Её имя. - Я вспомнила! - гарпия вскочила на лапы и с заливистым клёкотом вспохнула на балку выше, - Я Альциона! Альционахкрийзоль! Тогда - эльф, сейчас - гарпия. Тогда - Альциона, сейчас - Гарпия. Она не могла вспомнить, как так получилось. Не могла вспомнить, как она умерла и что заставило её переродиться. Не знала, как оказалась здесь и где жила до этого. Зато она точно знала, что делать дальше.