***
Я натолкнулся на один специфический выверт моей фавнолисьей психики. Ну или этого тела в принципе, хотя я и раньше замечал за лисьими фавнами такую особенность как любовь рассказывать истории. Начиналось все достаточно невинно: я смотрел по свитку репортаж о постановке на вооружение автономных боевых роботов “Атлессианский Рыцарь” сотой модели. Ну и там вещали обычную мантловскую лапшу про “заботу о жизнях людей”, “общественную безопасность”, и я не выдержал – потянулся к клавиатуре. Адаптация истории на ремнантские реалии пошла с легкостью. Итак, не столь уж и далекое будущее: в целях окончательной победы над гримм, Атлас создает искусственный интеллект, под начало которого передает все свои производственные мощности и всех роботов. И, впервые в истории, человечество по-настоящему начинает теснить гримм! Роботы и другие боевые машины идут вперед, не оставляя после себя даже ни одного завалящего щенка беовульфа. Отвоеван Солитас, затем освободительный поход перекидывается на Мистраль. Через год, ни одного гримм не остается и на Аниме. Точки генезиса окружены крепостями, стреляющими на любое движение. Вейл и Вакуо, под давлением общественности, соглашаются на переброску роботических войск на Санус. Но затем “Скайнет” выходит из-под контроля. Атлас уничтожен за считанные часы, спаслись немногие. Мистраль практически полностью повторил судьбу своего союзника по Великой Войне. Вейл и Вакуо яростно отбиваются, но оказываются зажаты между двух огней, с одной стороны гримм, с другой – роботы. Это вынуждает идти их на крайние меры. Тридцать лет спустя, человечество, наконец-то, начинает побеждать: нет ни одного человека или фавна, у которого бы не была открыта аура, каждый имеет военную либо другую аналогичную подготовку, объединение технологий с высоким владением аурой дало свои невероятные плоды. Но охотники-разведчики, с применением проявления, приносят тревожные новости: ИИ разработал технологию перемещений во времени, однако, до того как Скайнет отрезает доступ, удается скопировать часть технических решений. Человечество спешно строит свою машину времени, и, после активации хроносдвига Скайнета, лидер человечества, Джоз Коннор, посылает следом своего лучшего бойца, с целью помешать врагу выполнить свою миссию. А потом меня окончательно понесло… Эмбер, сначала не обращала внимания, но после того как я, на волнах напыха, отказался от обеда и от ужина, заинтересовалась, с кем я так неистово переписываюсь, “неужто с кем-то познакомился?”. Скинул ей первые восемнадцать глав, написанное за это время. Там уже был в разгаре адский замес: вернувшись в прошлое, робот должен был уничтожить мать Джоза, Сангрию Коннор, и совершенно не стеснялся в средствах: взлом свитков, взлом роботов Атласа и даже булхедов. Да-а-а, уровень экшена я ого-го как поднял, учитывая ауры и изначально более высокий технологический уровень – на бедную Сангрию даже сбросили атласианский самолет-беспилотник, но бравый суперохотник из будущего, Камель Риверс, сумел в последний момент вытащить ее из-под удара… и после этого он открыл ей ауру, и, наконец, рассказал предысторию. Шок и трепет относительно будущего прилагаются. У меня Терминатор был машинкой весьма умной, и вместо того чтобы лезть нахрапом на охотника, использовал против него технологии и общество, а сам бил из тени. Этому только помогало то, что главный герой был фавн. Расизм, ложные обвинения, наемные убийцы – и искренне охреневающий с того Риверс, который о таком только по книжкам знал… о да, я сейчас сюда весь свой личный опыт трехсотпятидесятилетней давности перенесу, только светлее и мягче… И вот, бравые герои решают, что так жить нельзя, и нужно уничтожить первопричину – замаскированного робота! Здесь нет хищника и жертвы, здесь есть только два хищника, и вопрос лишь один: кто кого сожрет первым! Но его еще предстоит найти, будучи объектами охоты, организованной Терминатором. На первый план выходит Сангрия, которая действует открыто, в то время как Камель прикрывает ее из тени, скрыв тигриные уши под банданой. Они выходят на след, они находят месторасположения робота, но он опережает их на один шаг – в конечной точке их ждет засада, в которой участвует и сам Терминатор. Камель, круче вареных яиц, оружием, аурой и прахом умудряется уничтожить десяток враждебных охотников, но робот, понимая что дела пахнут керосином, запрыгивает в булхед и улетает в неизвестном направлении. Раненного и обессиленного Охотника, утаскивает прочь Сара, ой, простите, Сангрия… небольшой перерыв на романтику. Уход за раненым, но стремительно восстанавливающимся охотником, ночь, костер, вино, беседы – и шик-а-а-арная сцена страсти, списанная из одной из прошлых жизней. Даже организм начал вспоминать, что он мужской. А? Что, сестренка? Куда? В душ? Ага, беги… могла бы и не предупреждать, я бы все равно ничего не заметил… так, на чем я остановился… ах да. Следы робота ведут в Атлас! Родину расизма и технологий, заведомая ловушка, но выбора нет! И наши герои грузятся в булхед…***
– Откуда ты про все это узнал?! – воскликнула Эмбер. Возмущается она, ага. Как будто я не уловил корреляцию между появлением постельных сцен и острого желания помыться, для которого надо выходить из фургона и разворачивать походный душ. – Опыт, – пробасил я голосом Скай Джоя. – Какой, к гримм, опыт?! Тебе двенадцать! – Гадай теперь, какой опыт, – ухмыльнулся я. – Опыт чтения порнографических журналов, – ничуть не сомневаясь, постановила Эмбер. – Или сайтов. – Обожаю, когда люди сами отвечают на свои вопросы. Сразу такое приятное, теплое чувство собственного интеллектуального превосходства… – Бука. Но я теперь верю, что ты научился летать на своем дельтаплане меньше чем за год. – Как будто факт твоей веры что-то меняет, – хихикнул я. – Но мне любопытно, что же тебя убедило? – Оценила то, как ты работаешь, – проигнорировала подколку девушка. – Без перерыва на еду и сон, пока дело не будет сделано. – Учился я не совсем так, но это потому что меня траты ауры ограничивали, – улыбнулся я. – А тут, знай себе, стучи по клавиатуре… ничего сложного. – Ты НАПИСАЛ КНИГУ. За ТРИДЦАТЬ часов. И ты после этого говоришь, что НИЧЕГО СЛОЖНОГО?!!! – возопила Эмбер. – Ну-ка, напомни, научиться летать на твердосветном дельтаплане – сложно? – Очень сложно. – О-о-о… – протянула девушка и подвела итог. – Я перевела твои градации сложности на свои, и кажется мне, что я летать научиться не смогу никогда. – Тебе не кажется, что ты торопишься сдаться? – усовестил я ее. – Нет! Мой двенадцатилетний брат дерется не хуже меня… – Лучше, – насмешливо внес коррективу я, за что меня пронзили негодующим взглядом. – …научился владеть аурой словно бог, в десять лет смог летать на твердосветном дельтаплане, в одиннадцать перелетел на нем Вайтельский пролив, использует прах чтобы имитировать любой звук, и может за сутки написать классный боевик! Я чувствую себя неполноценной! – Твой приемный брат был брошен матерью, и потерял отца в девять, во время резни, в которой погибли все кого он знал, и едва не умер сам, пробитый копейным пером невермора. Затем он своими руками похоронил погибших и два года выживал на Безымянном, имея в качестве связи с человечеством лишь древний радиоприемник. Все еще чувствуешь себя обделенной судьбой? – …нет. Извини, – понурилась девушка. – Как же легко тебя поймать на сочувствие… – покачал головой я и ухмыльнулся. – Чего?! – тут же возмутилась она. – Данди, ты… ты… скотина ты! Ушастая! – Расизм, да? Расизм? – Иди в задницу! – надулась она. – Я к нему с лучшими чувствами, а он… – Я ценю слова меньше поступков, сестренка, – я обнял девушку и мурлыкнул. – Поэтому я тебя люблю и не хочу, чтобы кто-нибудь причинил тебе вред, используя против тебя твои лучшие качества. – Ты чего такой милый? – подозрительно уставилась на меня девушка. – Взросление, половое созревание и несколько раз проигранные в голове сексуальные сцены. А тут такая красивая сестренка дает шикарный повод пообниматься. – Балда! – она рассмеялась и щелкнула меня по носу. – Будешь говорить такое в лоб, и у тебя никогда девушки не будет. – Это угроза? – сделал большие глаза я, испуганно прижав уши к голове. – Балда-а-а-а… – снова засмеялась девушка. – Отпусти меня уже. – Но насчет приступов жалости и вины, все-таки, имей в виду – отнюдь не каждый человек на твоем пути будет столь же благонамерен как я. – Тебе надо научиться доверять людям, – покачала головой она. – Я им вполне доверяю. Пока нахожусь на расстоянии одного удара. И совет, что я пытаюсь вдолбить в ее прелестную головку, следствие моей долгой жизни, а не паранойи. Злодеи не сражаются с героями в честном бою, они уничтожают их исподтишка. Сколько примеров этому я видел… особенно среди Арков, Роденша и обладателей серебряных глаз.***
– Все, я так больше не могу, – я захлопнул свиток и уставился на Эмбер. – Что случилось?! – Ничего. – Вранье. Утром тебе пришло какое-то письмо, и ты с того самого времени сама не своя. Рассказывай. – Блин, если бы мой предыдущий парень был бы настолько внимательным, я бы уже замужем была! – с улыбкой фыркнула девушка. – О, так я уже “нынешний парень”? – вздернул бровь я, и внимательно оглядел фигурку девушки. – Что ж ты раньше-то не сказала? – Уймись, – отмахнулась она. – Тоже мне, герой любовник, прямиком из мистральской манги. – Унялся. Так что с письмом-то? – Это… – она поморщилась. – Написал мой знакомый, он мне помогал с детства, и, вроде как, присматривает. Выговорил за то, что я взяла непонятно кого с улицы… – Как его зовут? – заинтересованно открыл свиток я. – Я записываю. – Тебе зачем? – Набить ему морду при встрече, – пояснил я. – Девушка, которая берет с улицы ребенка, чтобы дать ему хорошее воспитание и лучшую жизнь, это Поступок, а не повод для выговора. Ты ж наверняка ему фотку послала, так что он наверняка расист. – Нет, – улыбнулась она. – Он написал мне то же самое, что ты мне говорил. Про доброту, которая меня погубит. – А, ну тогда да, – признал я. – Но не думаю, что тебя бы это так сильно взволновало, что ты уже четвертый час явственно ведешь словесную баталию в собственной голове. Она удивленно посмотрела на меня. – Данди, почему ты не старше лет на десять, а? – Потому что родился двенадцать лет назад, – дал я ответ точный, но абсолютно бесполезный. – И вообще, что за дискриминация? От того что я младше тебя на десять лет, я уже не мужчина? – Скорее, еще не мужчина, – подколола она. – Ауч, – хмыкнул я. – Ну да ладно, малый возраст, это недостаток, который проходит сам, со временем. Вот вырасту и будешь локти кусать, что не успела забрать себе, когда была возможность. – Не успела? – весело удивилась девушка. – Напомни-ка свою фамилию… – Хм, туше, – улыбнулся я. – А теперь, когда ты вернула себе хорошее настроение, рассказывай, в чем дело на самом деле. Эмбер вильнула взглядом, а потом махнула рукой и выложила все как на духу. Ее знакомый (интересно, не Оз ли?) написал другому знакомому, и тот не поленился слетать на Безымянный и проверить, откуда я такой интересный взялся. Нашли там мой относительно ухоженный домик, с дровяником, маленькой библиотекой, радиостанцией, кучей записей-расчетов по голографическому праху и всем таким прочим. “Легенда” подтвердилась – я тот за кого себя выдаю. Заодно подтвердились и мои слова насчет гибели Арклайта: знакомый, через какие-то свои связи, получил списки охранников поселения, и выяснил, что из двух с половиной сотен фавнов не выжило ни одного, зато охранников погибло только двое, и одного из них действительно звали Блюз Джой. Но еще интереснее было другое… все жители Арклайта были “заслуженными шахтерами”, работали на Праховую Компанию Шни от семи до девяти лет, за исключением, буквально, полутора десятков фавнов. – Не понимаю твоей мрачности по этому поводу, – заметил я. – Выглядит логично. Новые шахты в незнакомом месте, естественно, что туда надо посылать опытных работников. Она набрала что-то на свитке, и мой звякнул, принимая текстовое сообщение. – Рекламная брошюра Шни? – удивился я. – Четвертый пункт, – практически выплюнула она. Я просмотрел указанный параграф. И что? Хотя, стоп… хотя… это же компания Атласа, читай, Мантла… с них станется. – Гражданство Атласа за десять лет работы на ПКШ, – задумчиво произнес я. – И ты тоже думаешь, что они их просто отправили на убой, замаскировав это под “разведку дальних рубежей”? – Ага. Тот, кто летал, сказал что у них была техника чуть ли не пятнадцатилетней давности, которую только в утиль сдавать. – Хм, да, я себе в качестве радиоприемника приспособил то ли военную, то ли промышленную радиостанцию, ей больше двадцати лет было. – Он сказал что это явно запланированная акция, чтобы “избавиться от устаревших и неэффективных активов”, – передразнила она кого-то. – Корпорация убила почти три сотни человек, чтобы не давать им гражданство Атласа, да еще и получила страховку за старую технику, которая была “уничтожена во время атаки гримм”. Это ужасно!!! – Согласен, – кивнул я. – Но, как я понимаю, твой знакомый этого мнения не разделяет. – На словах разделяет, – скривилась она. – Но “у нас нет серьезных доказательств” и “мы защищаем людей, какими бы они ни были”. – То есть, делать он ничего не будет, – я пожал плечами. – Не удивлен. – Почему?! – воскликнула она. – Ведь именно ты пострадал от этого больше всех! – Нет, больше всех пострадали те, кто не выжили, – возразил я. – Я еще полгода назад, во время нашей первой встречи, говорил тебе, что не буду и пытаться добиться справедливости там, где ее невозможно добиться. – Это неправильно! – Неправильно, – согласился я. – Но, видишь ли, корпорации созданы для того, чтобы их владельцы могли избежать любой ответственности. Тем более в Атласе, тем более такие ключевые, как добыча Праха. Единственное что я могу сделать – это, пользуясь своими возможностями как Охотника, перебить всю верхушку ПКШ и написать их кровью на стенах их шикарных домов, за что. Думаю, лет через десять-пятнадцать мне вполне хватит на это сил. На мой взгляд будет только справедливо, если в “сопутствующие жертвы” попадут еще и все их родственники. Что скажет на это твой моральный комплекс? Правильно? – Тоже нет… – понурилась она. – Тогда скажи мне, как правильно, – усмехнулся я. – Только учитывая, что всякие “общественно одобренные” институты бесполезны, и уже провалились. – Я не знаю! – эмоционально вспыхнула она. – Меня с детства учили, что общество устроено справедливо! Что насилие между людьми это неправильно! Что любая жизнь ценна, что ценить чужие жизни это не слабость! Что только вместе мы – сила, способная жить дальше, несмотря на гримм! А вместо этого… все знают как оно на самом деле, всем все понятно, и никто ничего не собирается делать! Она с отвращением откинула от себя свиток. – Время искушения Темной Стороной, – ухмыльнулся я, потирая руки. – Пади во зло, и мы наведем в этом мире справедливость мечом и кровью! Естественный отбор придуман не зря: если убивать всех злодеев, рано или поздно останутся только хорошие люди! Кто-то должен начать! Кто-то должен показать правильный путь! – Балда! – в меня метнули подушкой, но уже с тихим смехом. – А если бы я согласилась? – А ты не согласилась? – я расстроенно вздохнул. – У-у-у… ох уж эти герои и служители добра… пока переманишь их на путь зла, семь потов сойдет… – И это был первый? – хихикнула она. – Ну, я еще не закончил… – задумчиво протянул я. – Ты подумай, сестренка. Я тебя завсегда поддержу. – Спасибо, Данди, – она подскочила ко мне, обняла, и чмокнула в щеку. – Правда, спасибо. – Это моя обязанность, как старшего брата… – Какого, нафиг, старшего?! – тут же возмутилась Эмбер. – Интеллектуально и психологически, что, в современном мире, особенно с учетом преимуществ открытой ауры, куда важнее, чем просто старшинство по количеству прожитых лет, – важно заявил я. – А если я тебя побью? – с этаким чисто академическим интересом поинтересовалась магесса. – Для повышения своего авторитета в твоих глазах, старший братик? – Нет-нет-нет, нельзя, – покачал головой я. – Потому что после того, как я раскатаю тебя, как борбатаск таракана, ты окончательно разуверишься в себе как в достойном человеке и Охотнике. – Так, ну все! Пойдем выйдем! – Судя по твоему тону, ты всегда мечтала это сказать, – ухмыльнулся я. – Подыграл бы! – обиженно покосилась на меня Эмбер. – О, точно, – я набычился (что в моем исполнении выглядело только смешно, судя по вновь улыбнувшейся девушке) и голосом Скай Джоя ответил: – Че, думаешь самая смелая? Ну пойдем! И куртуазно подал девушке руку, на что она, со смехом, протянула мне свою. Но закончить эту маленькую игру нам так и не дали – радиостанция зазвенела сигналом тревоги, и автоматически включила звук. – Всем Охотникам в пределах слышимости! На деревню Манар движутся большие силы гримм! Первое столкновение ожидается в течение суток! Нам нужна помощь! Повторяю! На деревню Манар движутся большие силы гримм! Нам нужна помощь! Первое столкновение ожидается в течении суток! После чего радиостанция щелкнула, и проиграла то же самое в азбуке Морзе, местном ее варианте. – Это далеко? – поинтересовался я. – Раз до нас долетело голосовое сообщение, значит, не очень. – Примерно семьдесят километров, – Эмбер развернула свиток в планшетный режим, и показала мне карту. – Обычным методом? Ты на Колоске, я на дельтаплане? – Да, так будет быстрее всего. – Тогда помчались. И знаешь что? – М-м? – Надо будет обязательно потренироваться летать вдвоем. – Ты можешь поднять двоих? – удивилась она. – Ну, да, думаю да, я ведь гравипрахом снижаю свой вес. – А чего ты раньше-то молчал?! – воскликнула она. – Я думала, вдвоем летать нельзя! – Ты не спрашивала… да и вообще мне показалось что полеты тебя не особо привлекают. – Ну-у-у-у… просто ты говорил что “очень сложно”… – смутилась девушка. – Может, попробуем прямо сейчас? – Нет. Первое время, из-за изменившихся условий, мы неоднократно будем врезаться в землю, а сейчас нам нужен максимум ауры, неизвестно, откликнется ли кто на их призыв, или мы там одни будем. – Но потом – обязательно! – она схватила рюкзак, и мы, выпрыгнув из фургона, помчались вперед.***
– Почему ты рисуешь только в графике? - спросила меня Эмбер, выходя из душа, и застав с планшетом в руках около окна. - У тебя невероятный талант в этом, но неужели тебе не хочется попробовать что-нибудь другое? – Я могу рисовать в любом стиле, ведь графика это основа всего, – я завершил штриховать горы и отложил карандаш. – Но мне нравится именно совершенство ее простоты. Здесь нет ничего лишнего, только то, что необходимо. А еще то, что на таком рисунке, все неважные детали добавляет фантазия того кто смотрит на рисунок... если тебе нравятся голубые глаза, ты видишь голубые глаза, а если кому-то нравятся карие, то он увидит карие. Волшебство, которого лишены цветные рисунки – рисунок в графике делает того, кто его рассматривает тоже, в каком-то смысле, художником. Дает возможность прикоснуться к творчеству самому. – В этом что-то есть, – признала она и растрепала мои волосы. – Волшебство есть, я же говорю, - я дернул ушами. – А еще, графика это единственный стиль, в котором можно отбросить то что нас различает, оставив только то, что присуще нам всем. – М-м-м? – Можно нарисовать лицо и обрамляющие его волосы - и это лицо будет принадлежать просто "человеку". Независимо от цвета глаз, или цвета кожи, или наличия звериных ушей... ну, если их не нарисовать, конечно. – Тебя так задел местный староста? – Меня задело только то, что мне запрещено сделать из него пятно на стене, – пожал плечами я. – Но, думаю, после небольшой демонстрации последствий расизма, он засунет язык в жопу, и уже завтра будет приторно вежлив. – Ты иногда пугаешь меня, – девушка дошла до кухни и вытащила из холодильника баночку пива. – И, думаю, он насчет твоей “демонстрации” уже пишет жалобу в Вейл. – Пусть пишет. Здесь ему не родная Анима, я напишу обоснование для своих действий, и будет у деревни новый староста, который не конфликтует с Охотниками, которые ее защищают, на основе расовых предрассудков. – Напишешь как кто? – она вздохнула. – Строго говоря, Данди, ты ведь не Охотник и даже не студент, за все твои действия отвечаю я. – У тебя будут проблемы? – нахмурился я. – Не думаю, все-таки он третировал не только тебя, но и Джея. – Хм, тогда я напишу жалобу от его лица, и ему ее завтра передам. Джей – мировой мужик, он со мной согласится. – Хорошая мысль, – улыбнулась она и рухнула в кресло, где приложилась к банке с пивом. – Но я немного о другом. Если ты хочешь быть Охотником, тебе потребуется лицензия. – Ч-ч-ч-чего мне потребуется?!! – выпучил глаза я. – Лицензия. Хотя бы студенческая. – Шниздец. – Чего? – непонимающие наклонила голову девушка. – Что? После сегодняшнего… хотя, уже вчерашнего, разговора о судьбе Арклайта, я имею полное право использовать эту фамилию в качестве ругательства. – Данди… – протянула девушка и рассмеялась. – Ладно, ты – можешь. – Могу и буду. Но, серьезно? Может, Охотники еще и налоги платят? За милостиво предоставленное им право спасать людей? – Ну ты загнул! – фыркнула Эмбер. – Нет, конечно! Фух. А то, помнится, в первой жизни полиция и армия платили налоги, несмотря на то, что их на эти налоги и содержали. Ну, типа, вы платите налог, из которого вам же выплачивается зарплата. Как говорится – “что-то тут не то…”. Но если бы налогом обложили и Охотников, это был бы повод пойти и нарубить немного дофига вумных голов в правительстве. А лучше, устроить им свой, персональный, Арклайт. – Тогда на кой черт лицензия? – вернулся к вопросу я. – В зависимости от класса лицензии, тебе могут приходить разные задания, – начала перечислять девушка. – Разная оплата, разные бонусы за участие в операциях, вроде сегодняшней защиты поселения, но самое главное: лицензия дает тебе множество прав, вроде покупки предметов не-гражданского назначения: оружия, верстаков и программ к ним, наркотиков, включая экспериментальные боевые, даже военной техники. Без лицензии у тебя, как бы, нет права владеть оружием. Хотя бы просто по возрасту. – У меня нет оружия, кроме меня самого. – У тебя много праха военного уровня чистоты, – возразила Эмбер. – Ну так я его сам таким сделал, – фыркнул я. – И могу подтвердить это на практике. Аура у меня открыта, просто скажу что это часть моего обучения и тренировки. Ты ведь подтвердишь? – Это немного не так работает, Данди… – вздохнула она. – Ты не хочешь отправиться учиться в боевую школу? Тебе ведь скоро тринадцать, как раз в это время туда и поступают. Я задумчиво посмотрел на девушку. Глаз она не отводила, так что вопрос, похоже, без подвоха. – Что? – спросила она. – Да вот, гадаю, не захотела ли ты от меня избавиться, – пожал плечами я. – Нет! – возмутилась она. – Вижу, – улыбнулся я в ответ. – Сестренка, ну, допустим, я пойду в боевую школу. Ты помнишь свое обучение там? Скажи, они могут быть мне хоть чем-то полезными? Пауза. Эмбер допила пиво и точным броском отправила банку в мусорную корзину. – …общением со сверстниками? – предположила она. Я даже комментировать не стал. Только саркастически улыбнулся, и посмотрел на нее, всем своим видом излучая вопрос: “серьезно?”. Девушка даже немного смутилась. – Возьми меня личным учеником, наверняка что-то такое предусмотрено в законодательстве. Наверняка многие родители-Охотники обучают своих детей, а ты, все-таки, мой опекун. – И ты не против? – Чего? – удивился я. – Такой жизни. Вечно в дороге, порой не видя человеческих лиц по нескольку недель, от одного сражения до другого, и порой сталкиваясь с такой благодарностью, как сегодня? Я рассмеялся. – Вон оно что! Ты просто беспокоишься за меня! – я слез со стула и подошел к ней, чтобы чмокнуть ее в щеку. – Спасибо, сестренка, но мне правда нравится быть с тобой. – И ты никогда не думал о том чтобы жить иначе? – поймала она мой взгляд. – Как, например? – хмыкнул я. – Мы ведь уже говорили об этом. Без тебя, я бы до совершеннолетия точно так же валандался по лесам, только притворяясь Скай Джоем. А потом на заработанные за эти годы деньги, купил бы себе фальшивые документы… и, наверное, все равно бы стал Охотником. – Ты бы мог найти свою семью. – А разве я ее еще не нашел? – я подмигнул ей, но она даже не улыбнулась, так что я вздохнул, и начал говорить серьезно. – Из-за проявления или нет, но я действительно старше чем выгляжу. Но ты при этом относишься ко мне наравне, а не пытаешься, не знаю, одевать по своему усмотрению или еще как-то распоряжаться моей жизнью на правах опекуна. Наши отношения действительно близкие, родственные даже больше, чем в иных семьях связанных кровью, я это уже успел повидать. Чего мне еще желать? Скучной жизни обывателя, с собственным домиком и собакой? – Нормального детства. С школой, друзьями, беготней по крышам наперегонки, дерганьем понравившихся девочек за косички… Я поднял одну бровь, а затем приложил ладонь к ее лбу. – Вроде не горячая, а такой отборный бред несет… – пробормотал я себе под нос. – Данди! Я серьезно! – надулась она. – Я тоже, – фыркнул я. – Закрой глаза. Она это сделала. – Поцелуешь в губы – накажу, – предупредила девушка. – И в мыслях не было, – задумчиво ответил я. – Пока ты это не сказала… – Данди. – Да-да… – фыркнул я и перешел на бас Скай Джоя. – Сестрен, представь себе мужчину, который обладает таким голосом. Хорошо представь, во всех деталях. А потом предложи ему все то, что ты предложила мне. Про детство, беготню по крышам и прочее бла-бла. Эмбер некоторое время молчала, а потом тихо прыснула. – Да уж, глупо получается. – Вот, и я о чем! – я погладил ее по голове. – Так что давай будем считать, что это говорила не ты, а усталость от многочасового боя, человеческой неблагодарности и банка крепкого пива. – Давай, – улыбнулась она, открывая глаза. – Спасибо, братишка. – Обращайся, – я вернулся к окну, и перевернул лист. – Тебе как, удобно? – Вполне, – она прищурилась. – А что? – Да вот, думаю потренироваться в рисовании обнаженной натуры… не распахнешь ли это полотенчико? – Хм-м-м… – она задумалась ненадолго. – Нет. – Как говорит одна моя сестра, “бука”. И ладно… буду развивать воображение… – Не думаю, что тебе это надо, – хмыкнула она. – Кстати! Когда будет вторая часть “Терминатора”? – Как вдохновение поймаю, так сразу. И с чего ты взяла, что вообще будет вторая часть? – Обязана быть! – постановила Эмбер. – Данди-и-и-и… а принеси мне еще одну баночку пива? – Лентяйка, – усмехнулся я. – Сейчас принесу. После второй баночки ее окончательно сморит, я отнесу ее на кровать, а там можно будет и зарисовать обнаженную натуру…***
– Чувствую себя персонажем анекдота, – пробормотал я. – Вот уж точно, "подмастерье не знает, у него рука не дрогнет". – Что ты там бормочешь себе под нос? – поинтересовалась Эмбер. – Да вот, читаю статьи, посвященные авиации, и думаю, что у меня неправильное наследие. Я должен был быть фавном-бараном, исключительно по дурацкому упорству. – Данди строг к себе, как обычно, – развеселилась она. – И почему же ты готов отказаться от этих милых ушек в пользу витых рогов? – Я сам себе сделал дельтаплан, экспериментируя со световым прахом. Не зная ничего о всяких там стреловидностях крыльев, аэродинамических схемах, коэффициентах подъемной силы и аэродинамическом качестве. Я просто забирался повыше, разворачивал крыло и прыгал, стараясь как можно дольше удержаться в воздухе, а единственным источником вдохновения для меня были бумажные самолетики. И судя по тому что я тут читаю, я перепробовал ВСЕ нежизнеспособные конструкции, прежде чем нашел ту, что хоть как-то держится в воздухе! – Тогда, может, тебе лучше было бы родиться фавном-птицей? – поддразнила меня она. – Ведь ты все-таки научился летать! – Угу, родился обычной лисицей, а вырос летучей… – пробормотал я. – Блин, вот эта фигня может мне сэкономить уйму усилий, и добавить этак десяток километров в час к крейсерской скорости полета. А я ведь еще, как самолет, могу управлять крылом, как будто на нем есть механизация… так, надо срочно найти эти формулы, и все пересчитать. – Удачи, – улыбнулась девушка. – Кстати, мы завтра будем в Вейле, и у меня есть для тебя большой сюрприз. – Хорошо-о-о… если он приятный, конечно, – рассеянно отозвался я, записывая в свиток ключевые моменты из статьи. – Тебе понравится. – Буду ждать, – кивнул я. – Так, я пойду в фургон, пересчитывать свой дельтаплан. – Успехов! Совместные попытки полета показали, что с моей схемой дельтаплана что-то не то. После того как мы пару десятков раз вспахали своими тушками землю, Эмбер сказала, что рискнет лететь со мной только после того как я смогу пролететь хотя бы триста метров с бревном в руках. Ибо бревно я могу ронять сколько угодно, а она хрупкая и нежная девушка, с ней надо поаккуратнее. Вечером того же дня она поинтересовалась у меня, сколько раз я так падал, пока учился сам. После ответа “полгода” она уточнила – в разах. Посмотрел на нее в духе “ну дурочка, но сестра ведь…” и ответил, что после третьей тысячи раз бросил считать. Меня сочувственно погладили по голове. Ну а уже после я, наконец-то, вспомнил про то, что люди уже умеют делать не только карандаши, но и летающие машины, и решил воспользоваться самой сильной стороной высокоразвитой цивилизации: практически неограниченным доступом к информации. Авиаконструктором я от нескольких десятков прочитанных статей не стал, но все показавшиеся мне интересными идеи тут же пробовал “в железе”. Точнее, в твердом свете. Получилось весьма неплохо, еще немного потренируюсь, и можно снова попробовать полетать с Эмбер, а не с тренировочным бревном. Так мы и добрались до Вейла. – Слушай, сестренка, а как насчет съездить на море? – поинтересовался я. – На море… – с сомнением отозвалась она. – В Вакуо, имеешь в виду? – Нет, блин, морозить яйца в Атлассианском океане, – фыркнул я. – Конечно, Вакуо. Мы ведь странствующие охотники? Вот и давай пространствуем на другой конец Сануса, а то болтаемся между Вейлом и Вайтелом, как привязанные. О, или это какой-то закрепленный за нами сектор патрулирования? – Нет, ничего такого. Просто меня просили “не уходить слишком далеко”. – Девочка, девочка, а ты в каком классе учишься? – изобразил я еще более детский, чем у меня был сейчас, голосок. – Ой, иди ты, – фыркнула она. – Просто мне надо будет предупредить знакомого, что я поеду куда-то далеко. – Эмбер, выходи гулять, я на качелях, – продолжал дразнить я ее и закономерно получил толчок плечом. – А вообще, мне даже любопытно. Ты не выглядишь такой уж домашней принцессой и выросла на ферме, по твоим словам. Но все же за тобой плотно присматривают. Какие же страшные тайны ты скрываешь… – Страшные и ужасные, – она легонько щелкнула меня по носу. – Держись подальше. – “Если вам дороги жизнь и рассудок, держитесь подальше от тайн Эмбер Лайт”, – вдохновенно произнес я. – Классно! Надо будет запомнить, – рассмеялась она. – Ясненько, ясненько… – я прищурился. – Значит, ты законная принцесса Вейла, похищенная в детстве, и воспитанная как обычный человек, на случай если королевству вновь потребуется правитель. Но темные силы, уничтожившие монархию, преследуют тебя по пятам, и лишь несколько старых и верных слуг короны в меру своих сил обеспечивают твою безопасность. Однако, мятежное сердце принцессы требует действий! И, не желая отсиживаться на отдаленной ферме, она поступает в боевую школу… ну чего ты ржешь? Не угадал? – Даже близко… нет… – сквозь хохот выдавила она. – Юная принцесса очень тщательно подошла к разработке своей легенды, – вдохновенно продолжил гнать пургу я. – Понимая, что никто не должен раскрыть ее, она не только научилась работать руками не хуже любого фермера, но и реагировать на предположения о своем происхождении искренним заливистым смехом. Это далось ей нелегко: она прочла множество анекдотов и забавных историй, чтобы вспоминать их и разыгрывать в лицах в своем воображении, если вдруг кто-то сможет раскусить ее происхождение… – Аха-ха-ха-ха-ха! – она хлопнула меня по плечу. – Данди, прекращай, на меня уже смотрят все! – Ладно, ладно. Не буду ломать твою маскировку, – фыркнул я. – Если вдруг решишь написать про меня книжку, я хочу чтобы она была сказкой, – отсмеявшись, потребовала девушка. – Доброй сказкой, и обязательно с хорошим концом! – Блин, такую затравку для шпионского боевика убила, – повесил уши я, чем вновь рассмешил девушку. – Но ладно. Если сестренка хочет… что-нибудь придумаю. Куда мы едем? – Сначала в гостиницу, а затем надо будет встретиться кое с кем, – Эмбер шкодливо ухмыльнулась. – Можешь прикинуться Скай Джоем? – Да не вопрос, – пожал плечами я. – Хочешь кого-то разыграть? – Вроде того. – Предпочтения по поведению? – Скай Джой, но с чувством юмора и твоим ехидством. – Будет сделано, – отсалютовал я ей.***
– Неплохое местечко, – заметил я, когда мы вошли в бар “Монтировка”, расположенный посреди улицы. – Уютное. – Думаешь? – с сомнением отозвалась Эмбер. – Конечно. Эклектика вейловского бара и мистральских уличных кафешек это на удивление удачное решение. Невероятное, должно быть, удовольствие: у тебя за спиной шумит город, но ты знаешь, что тебя это уже больше не касается. Ты сидишь к нему спиной, наслаждаешься собой и хорошими напитками. – Ха! Это ты верно сказал, парень, – хмыкнул сидящий около стойки мужик, явный Охотник: одежда, непонятная фиговина, которая наверняка раскладное оружие, но на нас даже не обернулся. – Рекомендую вайтельский виски. Самый подходящий напиток для такого приятного вечера. – Спасибо, но город меня на сегодня еще не отпустил. – Не везет, – хмыкнул мужик и обернулся к нам. – Йо, Эмбер… и маленький парень в крутой броньке. Часто ломается? – Парень, тебе нравится этот бар? – поинтересовался я, сделав бас чуть ниже и слегка угрожающим. – Тогда у тебя тридцать секунд на то, чтобы объяснить мне какого черта ты лапаешь меня своим Проявлением. А если не успеешь, то я проделаю большую дыру у тебя в голове. О да-а-а… бас Скай Джоя, ты был создан для этих слов! – Ты это чувствуешь? – поразился Охотник. – Двадцать пять секунд. – Спокойно, – положила мне руку на плечо Эмбер. – Его проявление постоянно активно, как и у тебя. – Постоянно активное внешнее проявление? – с сомнением произнес я. – И что оно делает? – Навлекает неудачу. – А, ну тогда не страшно. – Да ну? – ухмыльнулся Охотник. – Твой костюмчик выглядит весьма технологично. А рядом со мной ломается все, что сложнее зажигалки. – Не страшно, – повторил я. Во-первых, потому что бронька при всем своем высокотехнологичном виде была куском стекла с вкраплениями праха, имитировавшими лампочки и голографические элементы в шлеме. Она гораздо проще зажигалки. Во-вторых, потому что мужик насчет своего проявления солгал, эта штука не “неудача”, но сказать точнее пока сложно. И уже мое проявление, которое действует в пределах моего тела постоянно, незначительные всплески энергии с его стороны полностью поглощает. Надо, кстати, пригасить его, чтобы понять в чем тут суть. – Как скажешь, парень, как скажешь, – он взял стакан с виски и сделал большой глоток. – Позвольте вас представить. Данди, это Кроу Бранвен, действующий Охотник и учитель по боевой подготовке в Сигнале. Кроу, это Данделайн Лайт, я про него рассказывала. – Чего?! Ты же говорила что взяла под опеку ребенка! – вытаращился на меня мужик. Я, полюбовавшись на мстительную ухмылку Эмбер и пожав плечами, отщелкнул шлем. Увидев мою детскую физиономию, Кроу поперхнулся виски. – Бранвен, – задумчиво произнес я уже своим обычным голосом, когда он откашлялся и сделал новый глоток. – А ты, случаем, не из “вольного клана Бранвен”? – Ты его так утопишь, – с улыбкой заметила Эмбер, когда охотник начал второй заход по откашливанию, помогая процессу стуком по собственной груди. – А что за вольный клан? – Разбойники, но с историей. Вроде, где-то за пятьдесят лет до Великой Войны некий охотник, по имени Бранвен, был изгнан из какого-то там клана за то, что был скотиной в человеческом обличье, бухал, вызывал всех на дуэли налево и направо, трахал чужих жен и дочерей, тырил понравившихся ему фавнов, и пока терпение его клана не иссякло, пользовался полной безнаказанностью, аргументируя это чем-то в духе “я сильный, чо вы мне сделаете?”. В итоге мужику напинал толпой его собственный клан, и выкинул с просаженной аурой в дикие земли, на почетную смерть. А тот возьми да и выживи. Ну и начал собирать единомышленников, в основном разбойников, и сирот, которых воспитывали в таком же духе, кто сильнее тот и прав. Открыв своим бандюганам ауру, и хорошенько их потренировав, терроризируя владения своего бывшего клана, он осмелел и полез мстить на главный дом родственников. Там его и положили, вместе со всеми его подельниками. Но дело его продолжило жить, те сироты, которых он воспитывал, но на дело не взял, потому что “слишком слабые”, подняли упавшее знамя, и через десяток лет появился “вольный клан Бранвен”. С претензией на аристократичность, ну, по меркам уличных бандитов: работорговлей не занимаются принципиально, фавны у них имеют те же права что и другие клановцы. Деревням и караванам, которые они грабят, от этого не легче. – Парень, ты откуда это все взял?! – напряженно спросил у меня Кроу, на вид даже чуть протрезвевший. – Придумал только что, – весело улыбнулся я. – Классно вышло? – Данди! – возмутилась Эмбер, но, глядя на физиономию Кроу, весело расхохоталась. – Хотя ладно, вышло действительно классно. Хоть капля-то правды в этом есть? – Ну я точно видел где-то про разбойников клана Бранвен, так что основа верная, – пожал плечами я. – Они реально бандиты, обзывающие себя “вольным кланом”. Насчет “не занимаются работорговлей, дают равные права фавнам и воспитывают сирот” не уверен, но звучит прикольно, добавляет истории детальности и позволяет обосновать претензию на “клан”. – Так вот, значит, кто скрывается под псевдонимом Скайхай, – хмыкнул пришедший в себя охотник и снова приложился к стакану виски. – Кроу! Это должен был быть сюрприз! – мгновенно вспыхнула Эмбер. – Да? – он посмотрел на нее и ухмыльнулся, точно так же, как недавно ухмылялась она. – Не повезло. – Скайхай? – поднял одну бровь я, повернувшись к девушке. – Позже, – отрезала она, сверля недовольным взглядом охотника, который невозмутимо заказал еще один стакан виски. Мы поболтали еще немного, и достаточно быстро распрощались. Разве что, после того как Кроу пожал руку Эмбер, он обратился ко мне со странной фразой: – Эй, лисенок. Если вдруг захочешь что-то написать про клан Бранвен, напиши мне сначала. – Обойдусь уж как-нибудь без цензоров, – хмыкнул я, накинув обратно шлем, и перейдя на голос Скай Джоя. – Скорее, поделюсь пикантными подробностями, – неожиданно грустно, для сказанного, произнес он. – И только с одним условием. Не романтизируй их. – Романтизировать бандитов на Ремнанте? – я хмыкнул. – Ни за что. – Тогда предложение в силе. После этого мы с Эмбер покинули бар, и направились куда-то в сторону центра города. – Думаешь, он правда из этих бандитов-Бранвенов? – Он очень однозначно дал это понять, – задумчиво ответил я. – Сказ о кающемся вороне… добрая душа в грубой оболочке, обязательно предательство, а то и не одно, потерянная любовь и великая миссия, что дает ему силу жить дальше. Хм, или, может, ребенок от той самой потерянной любви? Отличный герой получится, девушки любят сильных, но душевно истерзанных мужчин. – Прекрати, мне уже становится его жалко, – хихикнула Эмбер. – Посмотрим. Сам по себе он не особо интересен, нужна история, в которой он будет уместен, – я пожал плечами и сменил тему: – Так, ну и чего на флешке? – Ты заметил? – покосилась она на меня. – Ну конечно заметил… – На удивление, нет, – усмехнулся я. – Просто сложил вместе некоторые факты. Первый: несмотря на вашу манеру общения, тебе не очень-то нравится Кроу. Второй: мы не говорили ни о чем серьезном, а, учитывая факт первый, я сильно сомневаюсь в том, что ты решила похвастаться мной старому другу. Он даже не знал о том, что я могу менять голос, так что рассказывала ты обо мне самый минимум. И, наконец, третий. Ты не здоровалась с ним за руку, однако, попрощалась с рукопожатием, и после этого мы достаточно быстро ушли, а значит, цель была достигнута. Вывод: он что-то незаметно тебе передал. – Данди, ты меня пугаешь. – Ой, брось, просто шпионские игры это не ваше. – Да при чем тут шпионские игры? – возмутилась девушка. – И все нормально с ними! Меня пугает, что ты меня видишь насквозь! А мы и года не знакомы! Так, что это за жалостливый взгляд?! – Бедная, бедная Эмбер, – я изобразил всхлип, басом прозвучало специфически. – Ее никто раньше по-настоящему не любил. – О, нет! С меня хватит историй на сегодня! – выдала покрасневшая девушка. – И у меня замечательная семья, чтобы ты знал! Меня любят! – Знаю, знаю, – улыбнулся я. – Ведь я тоже часть твоей семьи. И тоже тебя люблю. Как же все-таки красиво смотрится румянец на смуглой коже.