***
Вайсс взяла кристалл и подала в него ауру. Первый шаг прошел успешно – вокруг ее рук расплылось невнятное трехмерное пятно. Сосредоточившись, она попыталась изменить его форму. Пятно пошло рябью, и начало неприятно извиваться – словно оно было куском какого-то червяка. Поморщившись, девушка абстрагировалась от зрелища. Ей нужен был шарик. Самый обычный шарик, ничего сложного. Так почему она уже второй час не может добиться никакого результата?!! Аура отреагировала на эмоциональную вспышку хозяйки, выдав небольшой энергетический пик, и резко приобретшее плотность пятно вырвало кристалл из ее рук. В очередной раз! Девушка вздохнула, и пошла подбирать свой тренажер. Оценила кристалл на свет и поморщилась – прожилки потемнений и внутренние пятна. Всего лишь после нескольких часов работы! Проходя мимо стола, плотно оккупированного ее сокомандницей, Вайсс бросила взгляд ей через плечо, и отметила движение банта. Маскировка у девушки-фавна оказалась простой, но, тем не менее, эффективной. Без позавчерашних откровений она бы обратила внимание на бант очень и очень нескоро, но кузен сумел найти подход к каждой из них, так или иначе заставив поучаствовать в вечере. Даже нелюдимую и едкую Блейк. И… как и в случае с ней самой, встреча имела последствия. На столе были разложены газеты, раскрыты два свитка, а сама девушка медленно выводила в тетради точки, складывающиеся в очень знакомый график. – Проверяешь то, что он рассказал? – произнесла Вайсс. – Да. – И все сходится. – Да… – Блейк уткнулась лбом в собственную тетрадь. – Не могу поверить. Все усилия, труд, лишения, все это было не просто бессмысленно. Это еще и вредило. Почти что с самого начала… – Ты из Белого Клыка, не так ли? Девушка вздрогнула. – Ты поступила сюда, чтобы достать меня? – Вайсс, уже второй день не расстававшаяся со своей рапирой, стиснула рукоятку оружия. – Шни и их самомнение, – фыркнула девушка. – Мир не крутится вокруг тебя. Тебя здесь и быть не должно, если ты не забыла. – Тогда зачем ты прячешь уши под лентой?! – огрызнулась Вайсс. Слова про ее незаслуженное место в Биконе всегда били в цель, и ответить на них было нечего. – Чтобы другие видели во мне меня, а не фавна! Личность, а не вид! – Что-то во мне ты личность видеть не хочешь! – Это другое! – вскочила на ноги Блейк. – Ну да, конечно, разные вещи – предвзято относиться к фавнам потому что они фавны, и предвзято относиться к Шни, потому что она Шни! Хотела чтобы другие видели в тебе тебя? Ну отлично! Знаешь, что вижу я? Лицемерку! Трусливую лицемерку! По крайней мере я не пытаюсь скрыть, кто я такая! – Потому что тебя не будут за это унижать! – Разве? А чем ты занималась всю прошлую неделю?! – рявкнула Вайсс. – Или моя фамилия помогает против всеобщего отчуждения, которое появилось после того как меня приняли в Бикон?! Нет! Все уверены, что моя семья подкупила директора! Все уверены, что даже мой партнер и та ушла, потому что не захотела иметь со мной дела! – Тогда почему ты еще здесь?! – Потому что я не сдамся! Я должна стать достойной наследницей фамилии! Я должна исправить все то, что натворил отец от нашего имени! Чтобы члены моей семьи не боялись возвращаться домой, независимо от того, кто они! Чтобы, как дедушка, гордиться собой по праву, а не запершись в пустом особняке, перегруженном охранными системами! Чтобы наше имя перестало быть красной тряпкой для фанатиков! – Еще одна благонамеренная Шни, которая, конечно же, хочет власти лишь для того чтобы изменить мир к лучшему, – фыркнула Блейк. – Не террористке из Белого Клыка меня судить! Вы не более чем паразиты, прикрывающиеся словами о защите фавнов, в то время как на самом деле занимаетесь только тем, что убиваете, лжете и крадете! – Я не из Белого Клыка! – Ложь! Ты бы… – Я ушла от них! – воскликнула, прервав ее Блейк. – Полгода назад! – И решила податься в Охотницы? – вскинула бровь Вайсс. – Неужели тебя мучает совесть?! – Да! Я хотела добиться для фавнов лучшей жизни, но не такой ценой! Белый Клык пошел неверным путем, поэтому я ушла! И поэтому я здесь! Чтобы делать добро, защищать других, и твердо знать, что я сражаюсь за правое дело, а не убеждать себя в этом каждый вечер! – Или ты здесь под фальшивым именем, готовишь особо громкий теракт, о котором говорил Лайн. Только теперь засомневалась, после его слов. – Нет! И это мое настоящее имя! Спроси своего кузена, если не веришь! – Вы были знакомы? – удивилась Вайсс. – Он знает моих родителей. Его семья живет неподалеку, на Менаджери. – Но про тебя и Клык он не знает. – Мы никогда раньше не встречались лично, – отвела взгляд Блейк. – Я была в Клыке с детства. Еще когда он сражался за наши права не опускаясь до насилия. Когда во главе стала Сиенна Хан, мои родители ушли. Я считала, что они струсили, что им не хватает решительности делать то, что нужно. И… ушла. Из дома, с Менаджери, и никогда не оглядывалась назад. Даже не писала им. Я была такой дурой… Вайсс невольно ощутила симпатию к девушке, которая сейчас выглядела совсем не той не упускающей возможности ее уколоть сволочью. Мгновение слабости быстро минуло, и она набрала на свитке номер. – Привет, Вайсскимо, – раздался веселый голос фавна. – Соскучилась? – У меня есть вопрос. – Привет, Вайсскимо, – повторил он, уже не столь весело, и девушка уловила намек. – Привет, – вздохнула она. – И не мог бы ты не называть меня этим дурацким прозвищем? – Не думаю, что смогу придумать лучше, – голос фавна вновь повеселел. – Какой же вопрос ты хочешь мне задать? – Блейк сказала, что ты знаешь ее родителей. – Верно, – согласился он. – Хорошие люди. – Фавны. – Для тебя есть разница? – усмехнулся ее родственник, даже не подумав отпираться. – Для меня нет. – То есть, ты знаешь что она фавн. – Верно, – вновь согласился он. – Так какой вопрос-то, Вайсс? – Ты знаешь, что она была в Белом Клыке? – Ну, ее родители там были, так что да, я в курсе. Не то чтобы я много думал над этим. – Она была там и после смены курса. – Зря, – веско сказал фавн по ту сторону канала связи. – И? – И все? Она из Белого Клыка! – Ой, мало ли какие у людей ошибки юности, – фыркнул он. – У меня вот есть штрафы за хулиганство с элементами насилия. Одному расисту выбил стену дома, а другого гонял по всей его деревне, кидаясь в него имитацией копейных перьев невермора. У всех что-нибудь этакое есть. – У меня нет! – возмутилась Вайсс. – Будет, – уверенно ответил он. – Так что, единственная причина по которой ты мне позвонила это перемывание косточек Блейк? – Ты ведь не любишь Белый Клык. Почему ты так спокойно к этому отнесся? Это что-то из разряда солидарности фавнов между собой? – Как будто такая штука существует, – хмыкнул он. – Что же касается спокойствия… а мне-то что? Куча фавнов состоит в Белом Клыке. – Но не все они в одной команде с твоей кузиной! На той стороне замолчали. А потом раздалось тихое хихиканье. – Почему ты смеешься?! – Смешно мне. Шни жалуется фавну на то, что в ее команде фавн. Разве ты не чувствуешь иронию? – Ты не состоял в Белом Клыке! – Мне предлагали вступить, но, посмотрев на это убожество… кхм. Ладно. Вайсс, ты что, опасаешься что тебя тихонько ночью прирежут? Если да, то зря, это проще всего было бы сделать это в первую неделю, до этого не вызывая опасений. Не говоря уже о том, что она прошла в Бикон под своим настоящим именем. Так подставляться – надо быть полным идиотом, ведь достанется потом не только ей, но и ее семье. – А если ее это не волнует? – Тогда почему ты еще жива? – М-м-м… а если задача в том, чтобы меня похитить? Или устроить теракт? – Для второго было бы разумнее послать кого-то с более человеческой внешностью, плюс, помним про настоящее имя. А для первого… тогда бы ей стоило втираться к тебе в доверие. Если я правильно помню, мне пришлось защищать тебя именно от ее нападок. – Пожалуй… – Не расстраивайся, – ехидно прокомментировал фавн. – Будут и на тебя нападения Белого Клыка. Только сложные схемы это не в их духе. В их духе – орать “Шни-и-и-и!” и бежать на тебя, размахивая топором и грызя щит. Представляешь себе Блейк в этом неожиданном амплуа? Вайсс смерила взглядом терпеливо ожидающую конца разговора и чему-то улыбающуюся девушку. – Нет. – Кстати, раз уж разговор зашел о Блейк. Она далеко? – Здесь сидит. По ту сторону провода поперхнулись. – То есть ты со мной обсуждаешь ее в пределах ее слышимости? Надеюсь, она хотя бы не привязана к батарее?! Блейк улыбнулась еще шире. – Нет! – воскликнула Вайсс. – Что, и даже свободна? – подозрительно уточнил фавн. – Да! – Ну тогда поставь на громкую связь, у меня к ней вопрос есть. Вайсс задумчиво посмотрела на Блейк, а затем последовала просьбе родственника. – Блейк, привет. С тобой там точно все хорошо? – Да, – она вновь улыбнулась. – К батарее меня никто не приковывал. – Ты слышала! – догадалась Вайсс. – Она же фавн. Обычно все эти уши не только для красоты, – хмыкнул Лайн. – Ладно. Из Белого Клыка рекомендую уйти, но дело твое. – Я ушла полгода назад. – М-да. И зачем тогда уши прятать? Уши, но не имя… странная ты. Я еду на Менаджери вечерним рейсом, если вдруг хочешь передать что-то родителям, то можем встретиться у воздушного причала Вейла в семь. – На Менаджери? Зачем? – удивилась Вайсс. – У меня там есть дело, а попутно повидаюсь с семьей и потренирую Руби в пустыне. Там лютые гримм водятся. Так что, Блейк? Передать чего-нибудь? – Я… напишу письмо. – Отлично. Тогда увидимся вечером. Пока! – Погоди! – Вайсс снова схватила свиток, и переключила его в обычный режим. – Да-да? – Я сегодня экспериментировала с твердосветным прахом. Чтобы нарисовать им глиф, нужно тренироваться лет десять минимум, так что ты все же мой родич. – На самом деле хватит и полугода. Глаза боятся, руки делают, знаешь ли… что же касается родственных связей. Ты мой дельтаплан видела? – Да. – Вот когда создашь такой же глифом, тогда и поговорим, – он усмехнулся. – Ты это делаешь, значит и я смогу. – То же касается и праха, – хмыкнул фавн. – Но я же сказал, если тебе так хочется, то я вовсе не отказываюсь. Обнимашки? – Нет! Жизнерадостный хохот оборвался вместе со сброшенным звонком. Вайсс выдохнула, стараясь согнать со щек предательский румянец. – Хорошо. Я поверю тебе, но ты перестанешь скрывать уши. – Согласна. И… я была неправа, относясь к тебе только как к Шни. Вайсс чуть прикусила губу. Мысль “начнем сначала?” висела в воздухе, но ни одна из девушек не нашла в себе сил ее озвучить.***
– Ла-а-айн, – жалобно протянула Руби, откинув свиток на кровать. – М? – Мне скучно. Я усмехнулся. Эмбер тоже с трудом переносила долгие перелеты. – Ты будешь меня чему-то учить? Ведь ты собирался, но до сих пор были только медицинские курсы и вождение… – Тебе мало? – улыбнулся я, и протянул ей свиток. – Я как раз сейчас просматриваю учебники Сигнала, чтобы понять, что ты уже должна знать, и чему тебя полагается научить. – Учебники? – она взяла свиток и пролистала несколько страниц. – Ты читаешь учебники?! – Твой папа переслал, по моей просьбе. А вот Глинда до сих пор на аналогичную просьбу не откликнулась, – вздохнул я. – Но ведь это все просто уроки! Что насчет боя?! – воскликнула она. – Я хотела проверить усовершенствования Кресент! И поспарринговать с тобой! Попробовать научиться действовать вместе, и все такое… – Идея прекрасная, – кивнул я. – Но я собирался попробовать это не раньше, чем мы окажемся где-нибудь на просторах Ремнанта. Все-таки, твое оружие в помещении даже раскрывать опасно, не то что махать им. Про спарринг и говорить нечего, мы оба довольно разрушительны. – Точно… – она вздохнула, видимо, вспомнив что осталось от арены после моей схватки с Таем. – На Менаджери слетаем куда-нибудь поближе к пустыне. И с гримм подеремся, и между собой, и никому не помешаем. Можем даже миссию взять. – Настоящую?! – засияла глазами Руби. – Фальшивую. Найдем фальшивую гильдию, возьмем там фальшивую миссию и получим за нее фальшивые льены. Идеальный план! – У-у-у. Не издевайся. – Я просто шучу. Хм, в принципе, кое-чем мы можем заняться и сейчас. – Чем? – невинная-невинная Руби. В ее вопросе было только искреннее любопытство. – Знакомством. Расскажи, что ты умеешь. В ближнем бою ты пользуешься косой, в дальнем – снайпер. Что помимо этого? Бой без оружия, прах, техники ауры… Рассказ продлился недолго, по его итогам Руби смущенно мяла юбку, отведя серебристый взгляд в сторону от моего лица. И было от чего… без оружия она, цитирую, “не очень”. Делим впятеро, учитывая как она себя вела в процессе объяснения, и то что Руби все-таки подросток, и получаем реальный ответ на уровне “почти беззащитна”. Может быть я и не прав, это надо будет проверить. Из техник ауры владеет ровно одной: усилением удара. Из праховых техник уже двумя – инфузией (накачка оружия стихийной энергией) и контролем импульса, гравипраховой техникой позволяющей творить всякую боевую акробатику, не сломав себе шею в процессе. Ну там, резкая остановка без перегрузок, компенсация отдачи оружия при стрельбе в воздухе… в общем, Руби, как заправский студент, компенсировала отсутствие обширности познаний очень подробным описанием того, что действительно знала. – Все плохо? – наконец, решила прояснить для себя мою реакцию напарница. – Мне сложно судить, – честно ответил я. – И для меня, и для Эмбер, самое лучшее оружие – то, которое мы видим по утрам в зеркале, пока зубы чистим. Поэтому неумение пользоваться аурой и прахом меня всегда немного… смущает, скажем так. Но я уже понял, что для большинства норма как раз владение именно оружием. За исключением сестренки, единственный мой противник, пользовавшийся прахом на постоянной основе, это твой папа. Если же сравнивать с третьекурсниками, которых дали Эмбер… Я задумался. – Ну, одну бы ты точно сделала… а насчет остальных я скажу только после того как мы сразимся. – Хорошо, – с облегчением выдохнула Руби. – Что касается обучения, я думаю, начнем с техники аурного слеша. С твоей косой его самое то применять. – Правда?! – просияла глазами моя напарница. – Дядя Кроу обещал научить, когда мне исполнится семнадцать, и я думала что раньше просто не получится. – По-моему, наоборот, чем раньше начнешь, тем проще тебе все это будет даваться. Хм… первый урок можно начать прямо сейчас. – Здесь? Но ведь ты говорил что здесь нельзя раскладывать Кресент… – Хе, ты собиралась сразу начать с боевым оружием? Нет, это необязательно и даже излишне. Начнем мы с очень простой, но и очень полезной штуки. Я ее называю “аурной иглой”, и принцип формирования у нее очень похож на аурный слеш, однако она куда менее опасна и не затратна. Но при этом очень полезна именно в ближнем бою. – Никогда не слышала. Покажи? Я поднял руку и стрельнул “иглой” из подушечки указательного пальца. – М-м-м… и такая маленькая вспышка может быть полезна? – с сомнением спросила Руби. Вместо ответа я направил палец ей в плечо и вновь выстрелил. Девчонка отскочила и взвизгнула так, что у меня в обеих парах ушей зазвенело. – Лайн! Это больно! – обиженно воскликнула она, и потерла плечо. – До сих пор? – лукаво улыбнулся я. – Нет, – удивленно ответила она. – Мгновенно прошло. – И никаких следов не оставляет, – кивнул я. – Ни на одежде, ни на теле. – Ты ведь говорил что она полезная, – удивилась Руби. – Какой в ней смысл, если даже следов не остается? – Это защитная техника, не атакующая. Она очень простая, и ее довольно легко сформировать любой частью тела. В качестве демонстрации я последовательно создал несколько “игл”, пролетевших прямо сквозь одежду. И даже из центра лба. – Вау! – удивилась такому умению Руби. – Их можно создавать откуда угодно? – Любое действие с аурой можно создавать откуда угодно, – пожал плечами я, прекрасно помня, что это понимание требует немалой психологической подготовки. Слишком привычно людям взаимодействовать с миром руками и инструментом. – Вопрос тренировок. Большинству людей требуется оружие в качестве эмиттера ауры, я же могу стрельнуть им в том числе с пальцев. – Я видела, на видео, когда вы сражались с Янг, – кивнула Руби. Теоретически, аурный слеш можно даже пустить с ресниц. Когда-то давно наш учитель в Пределе продемонстрировал этот фокус, а на следующий день все ходили без ресниц, потому что нужно ну очень точно дозировать ауру, проходящую сквозь каждый волос, иначе его “распушает”, разделяя на несколько мелких завивающихся волокон, которые потом намертво цепляются друг за друга. И либо тебе их состригают, либо дальше ты ходишь с закрытыми глазами. Я проходил без ресниц практически большую часть своей жизни в монастыре… и так и не научился! До сих пор! Впрочем, необходимость стричь ресницы несколько ограничивает в тренировках. Я этим только на старости лет развлекаюсь, если доживаю (а это случается редко). – Аурная игла хорошо помогает против всяких разных драчунов с голыми кулаками. Если не можешь уклониться, стреляешь ею навстречу удару. Резкая боль заставит мышцы сократиться в попытке руку отдернуть, и удар получится слабее, или будет выполнен неправильно, вплоть до шанса вывиха запястья у противника. Не говоря уже о том, что в следующий раз он подсознательно будет ожидать такой реакции, и удар получится еще хуже. – Ага… а против Янг ты его не использовал. – Твое тело, Руби, это твой последний бастион, – нахмурился я. – Пусть крепкое и тренированное, пусть защищенное аурой, оно не предназначено для того чтобы принимать удары. Каждый прошедший по тебе удар надо считать неудачей. – Но ведь это неизбежно в бою! – воскликнула она. – Янг по мне ни разу не попала, – напомнил я. – Так что еще как возможно, и к этому надо стремиться. Что же касается применения аурных игл… они не проходят через пропитанный аурой металл. Так что против кастетов Янг метод бесполезный. – У-у-у… – расстроилась она. – Но учиться мы ему все равно будем, потому что после игл, аурный слеш освоить в разы проще. – Хорошо, – кивнула девочка. – Что нужно делать? – Сложи пальцы вместе, сосредоточь свою ауру в руке, – продемонстрировал я. – Далее, делаешь резкий, короткий выпад, одновременно выпуская тончайшую струйку ауры через средний палец, в направлении удара. На счет три. Раз… два…***
– Кроу. Присаживайся. Что привело тебя ко мне? – Результаты наблюдений за мальцом, но это подождет. Одна девушка из команды Эмбер выжила. – Да, Руфь Линнен, – кивнул Озпин. – Мистер Ланата уже прислал мне эту информацию, как он написал, “согласно договоренности”. И, скорее всего, сейчас он уже в Менаджери. – Он докладывает тебе? – удивился Кроу. – Тогда какого гримм я хожу за ним по пятам? – Он всего лишь выполняет заключенное соглашение, несмотря на личное отношение, – задумчиво произнес он. – Достойная черта. – Да уж, – Кроу вздохнул и сделал пару глотков из своей фляжки. – Я узнал, как он получил знакомства в теневом мире. Никаких сомнительных связей: он просто нашел на улице барыгу, вынудил его вызвать свое прикрытие, отметелил тех, заставил отвести к своему начальству, у тех спросил, кто в городе лучший информационный посредник. После чего провернул это еще дважды, в других районах города и с другими бандами. А вечером уже стоял на пороге бара “малыша” Хэя Шонга, которого уже все трое предупредили о визите какого-то охотника-отморозка. Джуниор был более чем рад предоставить свои услуги, тем более что лисенок за них честно заплатил. – Хм… и что же за услуги ему понадобились? – Ему была нужна информационная база гильдии, с указанием проявлений охотников. Джуниор отказался ее предоставлять, однако после этого лисенок уточнил что именно он хотел бы в ней найти. – Кроу усмехнулся. – Просто, как все гениальное, Оз. Ему были нужны контакты охотника или охотников, владеющих проявлением, которое позволяет узнавать события прошлого, в любой форме. Озпин нахмурился, и отхлебнул свой напиток. – Мне такая мысль даже в голову не пришла, несмотря на давнее знакомство с Таем, – продолжал Кроу. – Лисенок определенно умеет заглянуть за рамки. – Действительно, – медленно произнес его собеседник. – И? Нашлись ли такие специалисты? – Нет. Жаль, конечно, нам бы это тоже пригодилось. Однако, недавно парень вновь был у Хэя, да еще и Руби туда потащил. Сделал заказ насчет команды Эмбер, и получил результат, с которым я к тебе и пришел. И неплохо на этом потратился… хорошо еще, лисенок не догадался заплатить Хэю за конфиденциальность. Слишком зеленый, и не представляет, как на самом деле работает теневой мир. – Я возмещу, как обычно. – Отлично. Тогда у меня все, – проворчал Кроу. – Оз, ты уверен что за парнем еще нужен пригляд? Исходя из того что я видел за эту неделю, двойного дна у него нет. Да, заметно умнее своего возраста, но объяснение, которое он дал Руби вполне может быть правдивым. – Тайянг сказал примерно то же самое, – кивнул Озпин. – Парень силен, хоть и сражается скорее в стиле Девы, нежели Охотника, но о магии ничего не знает. Умен, полностью адекватен, выдержан, и единственное что приводило к агрессивным действиям – попытки отнять у него мисс Роуз. На давление реагирует насмешками, но равное отношение ценит. – Последнее тебе и я мог сказать, – фыркнул Кроу. – Не жалеешь, что выкинул его из Бикона? – Нет. Пусть я поторопился с выводами относительно причин его психического состояния, нельзя исключать и возможности обмана. Высокая способность к адаптации не настолько сверхъестественна, чтобы объяснять ее проявлением, которое нельзя проверить. Он вполне мог придумать это. – Сложно поспорить, этот мог, – пожал плечами Кроу. – Тай сказал что ты позвал его в Бикон со следующего года. – Решает сразу несколько проблем, – вздохнул Озпин. – Мисс Роуз останется неподалеку и получит боевую практику под присмотром неплохого охотника, крайне заинтересованного в ее выживании. Следующий же год она и вовсе проведет в Биконе, как и мистер Ланата, с которым мы сможем познакомиться получше. Кроме того, его познания в использовании ауры и праха действительно впечатляют, будет расточительно не попытаться передать их следующему поколению. – А что насчет Эмбер? – Даже несмотря на оборудование Джеймса, процесс деградации ауры лишь замедлился, но не прекратился полностью. Через год все уже решится, так или иначе. – Значит, присматривать необходимости больше нет. – Нет. Кое-что меня смущает, впрочем, – Озпин потер лоб. – Используя проявление, вместе с вопросом о девах, Тай спросил его и о любимой сказке. – Дай угадаю. “Лесная воительница”? Про среброглазую? – хмыкнул Кроу, прикладываясь к фляжке. – “Бесконечный человек”. Кроу поперхнулся. – Тай спросил его, почему, но у него закончилась аура, когда парень начал отвечать. – Выглядит утонченным издевательством. – Которому, уверен, найдется очередное простое объяснение, – вздохнул древний маг, часть жизни которого и была описана в этой сказке. Не самая лучшая часть.***
– Привет, братик! – Хана вылетела на меня как ядро из пушки. Я после того раза всегда ожидаю чего-то этакого от семьи, поэтому обошлось без боевых реакций. Вместо этого сестренка оказалась в моих объятиях. – Это твоя сестра? – умилилась Руби. – Да, младшенькая, – улыбнулся я, когда девочка заинтересованно выглянула из моих объятий. – Правда, она прелесть? – Правда! – закивала Руби. – А… кто это? – смущенно спросила у меня Хана. Стала гораздо смелее, конечно, но при виде новых людей все еще теряется. – Это моя напарница из Бикона, Руби Роуз. Руби, это моя сестра Хана Амас. – Приятно познакомиться! – Родители дома? – поинтересовался я. – Не-а. Мама на утесе, папа на работе, я только из школы вернулась, готовила и увидела тебя, – затараторила Хана. – А где Эмбер? – В этот раз не приехала, – чуть улыбнулся я, опуская девочку на землю. – Да и мы ненадолго. Кстати, ты не знаешь где живет семья Линнен? – М-м-м… – она задумалась. – Не-а! А кто это? – Семья одной девочки из команды Эмбер. Так ты запустишь нас внутрь? Угостишь чем-нибудь с дороги? – Конечно! Только… может, лучше ты чего-нибудь приготовишь? У тебя так вкусно получается… – попросила девочка, прижав ушки и потупив глазки. – Не вопрос, – улыбнулся я. Пообедав огромной сковородой свежепожареной картошки и немножко пообщавшись с Ханой, мы отправились к следующей точке интереса: дому Белладонн. – Никогда не видела столько фавнов одновременно, – восхищенно произнесла Руби. – Все такие необычные. – Не более чем ты, – усмехнулся я. – В конце концов ты ведь тоже фавн. – Я? – поразилась Руби. – Но у меня же нет ушек, рожек, или хвоста… – Ну смотри. Серебристый цвет глаз встречается не так уж и часто, не так ли? – Да, только у мамы был такой же. – Вот. Вполне возможно что это одна из очевидных черт фавна. В темноте видишь? – Нет… – Хм, возможно это мутация. Она затронула формирование тапетума, и он теперь образуется как часть радужки, вот и получается серебряный цвет. – А что такое тапетум? – Светоотражающий слой в глазах животных и фавнов. Благодаря ему они видят в темноте, и благодаря ему наши глаза отражают свет ночью. – О… – Ну и следующая вещь: волосы. У тебя они темно-темно-красные, как венозная кровь. И только на кончиках, где свет начинает пробиваться сквозь них, цвет становится алым. Ни то, ни другое в природе не встречается, а любая врожденная нестандартная расцветка это чаще всего признак фавна. – Получается… я фавн?! – поразилась Руби. – И мама тоже была фавном? Я тихо захихикал. – Лайн! – она ткнула меня в плечо и обиженно надулась. – А я уже поверила! – Справедливости ради, я не знаю точно, – улыбнулся я. – Фавны очень разнообразны, и зачастую неотличимы от людей. Но что для тебя поменяет знание того, что ты фавн? Руби ненадолго задумалась. – Ничего… – ответила она по результатам размышлений. – Вот именно. Разница не настолько большая, чтобы ей заморачиваться. Но, к сожалению, этот взгляд разделяют далеко не все. – А… вы ведь с Ханой родные? – Да. Незаметно? – улыбнулся я. – Ну… вы похожи, но у тебя нет хвоста. Ведь нет же? – она кинула быстрый взгляд на мой зад. – Нет, – подтвердил я очевидное. – И у нее белые шерстинки только на ушах. А волосы черные. Я улыбнулся. – Это нормально. У нас с Ханой общая мама, но разные отцы. – О! А у нас с Янг наоборот… – Я так и подумал. Так вот, наследие фавнов очень причудливо передается между разными поколениями. Родители фавны с разным наследием – родится фавн со случайным наследием. Если родители фавны со схожим наследием, например, оба кошачьи – то родится фавн со случайным кошачьим наследием. Родители фавны с одинаковым наследием – у ребенка будут общие черты родителей. То есть, если у обоих ушки, а у одного ушки и хвост – то у ребенка будут только ушки. Если один родитель фавн, а другой человек – то родится фавн с наследием родителя, но случайными чертами, или человек. Оба моих родителя были фавны-лисы, но у папы не было хвоста, поэтому, увы, у меня тоже его нет. А папа Ханы человек, поэтому ей досталось наследие мамы, причем в полном объеме. А что волосы черные, так это только пока. У меня они серебриться начали в тринадцать, а такими как сейчас стали только к шестнадцати. – Интересно, – улыбнулась Руби. – Так куда мы идем? Да, мы нагло шли к особняку, и мою напарницу это смутило. – В гости к родителям Блейк. Но, скорее всего застанем только ее маму. – А… она тут работает? – Нет, она тут живет, – усмехнулся я. – Гира Белладонна, папа Блейк, нынешний вождь Менаджери. Руби уставилась на меня удивленно. – Значит Блейк – принцесса Менаджери?! – Можно и так сказать, – кивнул я, и постучал в дверь. В этот раз охрана меня не останавливала. Примелькался. – Да-да… – дверь открылась, и из-за нее появилась Кали. – Данделайн! Какой неожиданный, хоть и приятный визит! – Добрый день, Кали. – Вы так похожи с Блейк! – удивленно произнесла Руби. – Вы знакомы? – обрадовалась она. – Лучше. Мы привезли от нее письмо, – улыбнулся я. – Ох! Заходите, заходите, не стойте на пороге… у нее все хорошо? – Замечательно. Она ушла из Клыка, поступила в Бикон, у нее прекрасный партнер… – Моя сестра! – похвасталась Руби. – Слава небесам, – облегченно улыбнулась женщина. – Блейк наконец-то взялась за ум. Ох, где мои манеры… меня зовут Кали Белладонна, и, как ты уже знаешь, я мама Блейк. – Я Руби Роуз, напарник Данделайна, – смущенно кивнула ей девочка. – Напарник? Ты тоже поступил в Бикон? – удивилась она. – Но ведь учебный год только начался, что вы делаете здесь? – Нет, не поступил, выгнали меня, – с улыбкой развел руками я. – Но Руби решила что это несправедливо, и отправилась путешествовать вместе со мной. – Так, погодите, давайте я налью вам чаю, и вы мне все подробнейшим образом расскажете! Кали действительно налила нам чай, быстро прочитала письмо, потом прочитала его медленнее, вытерла слезы, – слезы радости, судя по улыбке – и начала терзать нас. Не то чтобы мы могли многое рассказать, но Кали настолько интересовала каждая маленькая деталь, что в итоге мы пересказали все поступление в Бикон чуть ли не посекундно. Техника допроса за чаем с печеньем… да, это вам не ногти дергать из обездвиженной жертвы. Кстати о дерганьи ногтей и прочем выбивании правды силой. – Кали, ты случайно не знаешь, где живет семья Линнен? – Хм-м… нет, – задумчиво ответила она. – Но фамилия знакомая. Кто это? – Моя сестра, Эмбер, пропала, уйдя на задание с командой. И в ходе поисков мне удалось узнать, что с этого задания вернулась Руфь Линнен, одна из команды, об этом говорит то, что с ее свитка были сняты все деньги. Она не пришла в Бикон, и я думаю, что она могла приехать домой. – Ты думаешь, что она бросила команду и убежала? – нахмурилась Кали. – И если так, то что ты собираешься делать? – Расспросить ее о произошедшем. Кали несколько мгновений вглядывалась мне в лицо, а затем кивнула. – Я сейчас. Вернулась она через несколько минут, с распечатанной на принтере бумажкой, которую и протянула мне. – Адрес, – пояснила она. – Спасибо, Кали, – улыбнулся я. – Тогда мы пойдем, чтобы не терять время зря. – Вам спасибо. Получить весточку от Блейк после всех этих лет… я очень рада. И ты ведь наверняка ее подтолкнул к этому? – Ну разве что совсем чуть-чуть, – я изобразил пальцами незначительный размер собственных усилий. – Спасибо, – она обняла меня. – Вы ведь не уедете прямо сегодня? Мы с Гирой должны написать ответ. – Конечно, мы собирались денек поваляться на пляже, а еще немного потренироваться в пустыне. – Это опасно, – она неуверенно посмотрела на Руби. – Не волнуйтесь, мы справимся, – улыбнулась она. – Я сильная! – Хорошо, вы уже взрослые детки, не буду надоедать вам нравоучениями, – она обняла и Руби тоже. – Удачи вам. Заходите на ужин. – Обязательно, – пообещал я, а смущенная напарница кивнула, подтверждая.***
Вжух, вжух, вжух… бдыщ! Руби приняла пафосную позу, а последний гримм-паукан дернул всеми оставшимися лапами к брюху, и задымился. Местные пустынные эндемики имели мерзкую привычку закапываться в песок, и внезапно выпрыгивать оттуда, так что я просканировал пространство эхолокацией и удовлетворенно кивнул. – Отлично, – похвалил я напарницу. – Это был последний. Теперь можно поспарринговать. – Так сразу? – удивилась Руби. – Конечно, – я ухмыльнулся. – Чтобы знать твои возможности, дорогая напарница, я из тебя сегодня все соки выжму. Начали! – Э-э-э?! Уй! Ускоренный гравипрахом рывок, и тычок в лоб не успевшей среагировать Руби, сопровождаемый аурной иглой. Ощущения от такого – помесь от удара кувалдой и выливания ведра жидкого азота одновременно. Серьезно, первую секунду после попадания кажется, что твоя голова взорвалась на мелкие замерзшие ошметки, но ты это все еще чувствуешь. На вторую секунду все уже проходит, но дезориентация остается чуть дольше. Девчонку повело, о реакции уже вообще речи не шло – так что я легко подсек ей ноги. – Ла-а-айн, – простонала Руби, даже не пытаясь подняться. – Это было слишком! – Слишком, моя хорошая, это когда у твоего противника Проявление, которое взрывает все, чего он касается. – И такое проявление бывает? – Они бывают любые, – я протянул ей руку. – Поэтому давать врагу себя коснуться это плохая идея просто по определению. Я сам рукопашить не слишком умею, но уклоняться я тебя научу. Самым жестоким и бесчеловечным способом. – Иглами? – опасливо уточнила Руби, схватив меня за руку и поднявшись. – Я думала это защитная техника! – Ну, раз ты подпустила меня настолько близко, чтобы я мог ее использовать в атаке, зачем сдерживаться? – усмехнулся я. – Ладно, Рубс. Готова? – Ух, – она решительно свела бровки, и поудобнее перехватила Кресент. – Готова! На этот раз я не стал рваться в ближний бой, и Руби рванула ко мне сама… чтобы вляпаться мордахой в песок. – Ты же видела, как я сделал то же самое с Янг, – вздохнул я, вновь поднимая девочку, и растворяя застывший на ее ногах неровный песчаный блок. – Ты нечестно дерешься! – возмутилась она. – Любое сражение нечестно по определению, – фыркнул я. – Твоя задача не сиять рыцарской честью, твоя задача спасать людей. И турнирных правил ни гримм, ни разнообразные преступники не соблюдают. Не стоит думать, что аура спасет тебя от всего: ее слабости прекрасно известны тем, кто интересовался. Она не фильтрует газы, если ты не обладаешь особой техникой позволяющей это делать. Она не держит урон электричеством. Почти не справляется с холодом, да и огонь держит куда хуже, чем просто физический удар. И от ловушек тоже не спасает. Даже если ты не получишь урона, попав в какой-нибудь капкан, он обездвижит тебя. А дальше… аура не бесконечна, пуль в автомате много, а стрелять по тебе будет не один человек. – Все так серьезно?! – жалобно воскликнула Руби. – Думала, только с гримм придется драться? – улыбнулся я. – В принципе, можно и так. Заказы-то каждый сам выбирает. Но подумай вот о чем – ты же не будешь стоять в стороне, если какой-то бандит с аурой будет третировать поселение? Похитит кого-нибудь в рабство? – Нет! – Значит, все серьезно. А единственный способ быть готовой к подобным вещам это… как ни странно, готовиться! Начали. – Ух, в этот раз я тебе покажу! – воинственно пообещала Руби, и переключила свое оружие в стреляющий режим. Очередная схватка началась с рявка крупнокалиберной винтовки. Интереса ради я принял ее на щит, и хмыкнул – энергии пулям хватало на то чтобы его пробить, пусть их дальнейшая траектория и была малопредсказуемой. Что ж, тогда… перестаем изображать из себя неподвижную цель, и вперед! Рывок, рывок – и Руби пользуется Проявлением, чтобы разорвать дистанцию. Умничка. Еще рывок, уклонение от выстрела, еще один разрыв дистанции – и одновременно с этим я выстрелил по ней каменной шрапнелью. Девчонка крутанула косу, добавив немного гравипраха для ускорения вращения, и отбив большую часть моих снарядов. Эффектно! Воодушевленная успехом, Руби рванула в ближний бой, и на минуту я ощутил себя жуком, попавшим в кухонный комбайн. Лезвие косы мелькало поблизости ну очень часто! Возможности для контратаки у меня практически и не было, так что, оценив способности Руби рубить и кромсать как очень впечатляющие, я решил глянуть на ее способности к ближнему бою. Вспышка гравипраха откинула девчонку, тут же воспользовавшуюся Проявлением, чтобы сократить ее обратно. Хм, похоже, это будет чуть сложнее, чем я думал… В конечном итоге, я ударил по косе во время удара сверху вниз, загнав ее острием в песок, а затем отшвырнув Руби гравипраховой волной. Кресент улетела в песок, и судя по растерянному взгляду напарницы, она не увидела, куда именно. Вот сейчас и проверим, насколько ее “в ближнем бою не очень” соответствует моим представлениям о беззащитности…***
Как же я не люблю амальгамировать гравитационный прах, кто бы знал. Он, падла, ну очень к этому стойкий! Сейчас, конечно, когда появились различные механизмы, вроде сварочной горелки, с этим стало немного полегче. Все же, раньше приходилось разогревать кристаллы гравипраха при помощи кристаллов огненного и ветрового праха, а сейчас пламя нужной температуры можно получить с банального сварочного аппарата, который нашелся в загашниках у Даффа. Исходные кристаллы пришлось снимать с себя – наценки на Менаджери были большие, а прах не лучшего качества. Заниматься же еще и перегонкой мне не хотелось. Надеть маску, поджечь сварочный факел, и сунуть туда парящий в воздухе кристалл гравипраха, дождаться, пока он начнет темнеть и потрескивать, после чего начать слияние его с кристаллом электрического праха, не вынимая из огня. Звучит просто, но на деле… скажем так, это одна из тех вещей, которые считаются для праховых алхимиков высшим пилотажем. В одиночку ее никто не делает, обычно втроем работают. Но я справился и один – и через полчаса напряженной работы, уже любовался как у меня над ладонью, остывая, парил абсолютно черный кристалл. Прелестно. Поблагодарив Даффа за предоставленные производственные мощности, я вернулся обратно в отель. Руби все еще дрыхла… что ж, можно будет сначала приготовить ужин, и только потом заняться кольцами. Помешивая лопаткой мясо на сковороде, я размышлял над результатами нашего спарринга. В принципе, очень неплохо. В команде Эмбер на момент третьего курса, она могла бы победить двоих, или троих, если бы ее заранее предупредили о проявлении Руфуса. Владение оружием, боевая смекалка, меткость – все это на высоте. Но, конечно, не без недостатков, и самый первый – это выносливость. Неплохая, как для пятнадцатилетней девочки… если бы та не была Охотницей. Ее оружие слишком тяжелое для нее, и ей приходится время от времени усиливать себя аурой, чтобы компенсировать это. В результате, ее хватило всего на пару часов: бой с гримм, спарринг на пределе, и… нет, я планировал довести ее до изнеможения, но предполагал, что мне для этого потребуется еще и заставить ее делать физические упражнения на жаре. Не понадобилось. Когда я летел обратно, она просто уснула у меня на руках, и дрыхнет до сих пор. Ух кого-то ждет много-много тренировок на выносливость. Второй недостаток – она реально беззащитна без косы. Более того, теряется, лишившись оружия. Обучать ее своему стилю рукопашного боя я не могу, он слишком знаком Озпину, да и заточен на применение вместе с Проявлением. Так что, как и обещал, я буду учить ее уклоняться. И дам ей возможность в любой момент вернуть оружие в руки, для того и амальгамировал прах. Следующий недостаток – откровенно бедный арсенал приемов. Впрочем, для пятнадцати лет, нормальный, но можно и лучше. Тоже займусь. Единственное, что меня действительно смущало – глаза. Не похоже, чтобы Руби знала про их свойства, и я не был уверен, что смогу оправдаться, если расскажу ей про них. Или, тем более, объясню как ими пользоваться. Нет, я никогда не рождался среброглазым, и изнутри механику не знаю, но учитывая сколько раз я пересекался с ними за минувшие жизни, практически всегда заводя близкие отношения, знаний чтобы ее научить мне хватит. Но обосновать происхождение у меня этих знаний не получится, вот никак. Вряд ли мама Руби, Саммер, делилась с малолетней Эмбер такими подробностями, если вообще ей что-нибудь рассказывала. Руби, вон, никто ничего не рассказал. Даже Озпин – а уж он-то точно в курсе. Единственное что, я могу зарыться в исторические хроники, и найти там про серебряные глаза хоть что-нибудь, дабы Руби попыталась пробудить их сама. Это ж сколько макулатуры мне придется перечитать… хм, или поискать какой-нибудь анализирующий тексты софт? Тоже вариант. Конечно, всегда остается возможность рассказать Руби про то кто я такой на самом деле, но… это обычно создает безумное количество проблем. Как показывает практика, требуется немалая внутренняя взрослость, чтобы просто принять тот факт, что рядом с тобой живет и развлекается существо, видевшее луну целой. Почему-то больше всего людей удивляет именно это! Что я могу любить девушек (они же на тысячелетия младше!), вкусную еду (неужели не приелось?), дурачиться (это маразм?), наслаждаться красотой природы (столько раз было!) и так далее. Как будто любой бессмертный должен быть давно мертв внутри. Отношения такие признания тоже усложняют, кстати. Особенно если девушки начинают задумываться над вопросами вечной жизни со своей колокольни. В чужом поведении можно найти подтверждение чему угодно, если хорошо искать, скажем, меня можно легко обвинять в бесчувственности и пренебрежении. Скажем, мне устраивали истерики после того, как я, например, на разбитую коленку упавшего ребенка отреагировал лишь строгим “вставай”. Потому что “мы у тебя не первые и не последние, сколько уже было, сколько еще будет!”. А на объяснение, что родители должны воспитать в детях самостоятельность, а не хлопотать над каждой царапиной, было встречено фразой: “мудрость тысячелетий, да?!”. Не самый удачный мой брак, нда. Молодой был, глупый. Думал, что юная аристократка из не-охотничьего клана действительно будет ценить “рай в шалаше” и абсолютную честность. Увы. Корабль любви разбился о быт. В общем, ну нахрен такое счастье. Я это я, и не мне, бессмертному, оправдывать мелкие ожидания каких-то однодневок! Шутка. Но с долей правды. Так что обойдемся без раскрытия страшных тайн впечатлительным подросткам. – Лайн… – на кухню зашла заспанная Руби, миленько протирая глаза. – Долго я спала? – Долго, – с улыбкой кивнул я. – Мы вернулись где-то в два, сейчас уже семь… – Извини… – потупилась она. – Я просто очень устала. – Я догадался. Ужин? – Ага! – Или может, ты сначала в душ? А то с тебя до сих пор песок сыпется. – Ой… – она задумалась на мгновение. – Я голодная. – Тогда все-таки ужин, – кивнул я. За едой девочка повеселела, но на меня все равно бросала виноватые взгляды. – Сейчас сходим еще раз к Линненам, а потом можно будет сходить на пляж, – предложил я. – Ты ведь умеешь плавать? – Умею, мы с Янг выросли на острове, – кивнула Руби и, грустно вздохнув, все же спросила: – Я плохо выступила, да? – Нет. – Ты обманываешь. Я же сама понимаю, – она нахмурилась. – Мы дрались наравне, ты еще и ауры потратил больше, а свалилась с ног от усталости я! Тебе пришлось меня нести, и я еще потом полдня проспала. Словно ребенок! – Все верно, – кивнул я, и она совсем сникла. – Но это же не значит, что ты плохо выступила. Ты отлично справилась с незнакомым видом гримм, да и в спарринге себя показала очень достойно. Свои проблемы ты теперь и сама видишь, я думаю. – Угу… слишком быстро устаю, и не умею без Кресент… – С первым поможет адский труд, и насчет второго я тоже кое-что придумал, – я улыбнулся ей. – Вечерком снимем мерку для колец. – Каких колец? – не поняла Руби. – Обручальных, – усмехнулся я. – Такие тайны чужакам не доверяют! Полюбовавшись шокированными глазищами и румянцем на мордашке, я все же сказал: – Шутка. – Лайн!!! Не смешно! – Смешно. Мне, – я подмигнул ей. – Я сделаю тебе четыре кольца из магнетической амальгамы. Научишься ими пользоваться, и Кресент сама будет прыгать тебе в руки, даже если у тебя ее выбьют. – Правда?! – Угу, – я сходил в комнату и показал ей кристалл “копченой гравитации”, как его обзывали алхимики. – В принципе, пользоваться им несложно, но нужно научиться четко задавать направление магнитного поля и его энергию. Иначе… Я чуть сжал кристалл, подавая в него излишек ауры, и уклонился от притянутого ножа, пролетевшего мимо и воткнувшегося в деревянную стену домика. – …можно получить некоторые повреждения ауры. – Лайн… – растроганно произнесла Руби. – Спасибо! Большое-большое-пребольшое спасибо! – Пожалуйста, – умиленно улыбнулся я. – Или лучше даже сказать, “не за что”? Я ведь должен заботиться о своей напарнице. – У-у-у… – окончательно смутилась она и пробормотала: – Я о тебе совсем не забочусь… – Нехорошо с твоей стороны, – усмехнулся я. – Исправляйся. – Угу… м-м-м… научишь меня готовить? – Конечно!***
– Как она? – спросил я у врача. – Стабильна. Ее жизни ничего не угрожает, вы принесли ее вовремя, – он вздохнул. – Но психологическое состояние… вы знаете, что с ней произошло? – Вся ее команда погибла на миссии. Она студентка-охотница в Биконе, третий курс. Он вздохнул. – Я запишу эту информацию в ее карту, для нашего психолога. А вы…? – Я брат охотницы, которая их сопровождала. Хотел узнать, что именно произошло, и где именно, чтобы забрать останки. А вместо этого… Я неопределенно пожал плечами. – Хорошо что вы там были, – кивнул врач. – Еще пара-тройка минут, и все бы не обошлось настолько легко. – Я могу с ней поговорить? – Не стоит, – покачал головой врач. – Все же, воспоминания о травмирующих событиях, в таком состоянии… – Я думаю, что могу сказать ей нечто, что заставит ее задержаться в мире живых, – слабо улыбнулся я. Он задумался, а потом достал свиток и набрал кому-то сообщение, кивнул на пришедший ответ. – Посоветуйтесь с ее психологом, – ответил он. – Он подойдет сюда через пять минут. И, прошу меня простить, мне надо проверить других пациентов. – Спасибо. – Спасибо, – тихим эхом повторила за мной Руби. Мы некоторое время стояли в тишине. Однако, первым к нам пришел не психолог, а Амайя Линнен, и молча обняла меня. Я мягко обнял ее в ответ. – Как она? – Ужасно. Врачи говорят, что ее жизни ничего не угрожает, но… – женщина всхлипнула. – Такие пустые глаза… она вернулась сама не своя, сначала отказывалась даже выходить из своей комнаты, не говорила, что с ней произошло. И только несколько дней назад словно пришла в себя. Снова улыбалась, рассказала, что ушла из Бикона, и что не хочет больше быть Охотницей. Собиралась устроиться на работу здесь… Я была так рада! Я никогда не хотела чтобы она… и теперь такое… спасибо… спасибо большое… Она разрыдалась. Я же обнял женщину крепче, и стал мягко гладить по голове, стараясь не задевать рожки. Подошедший к нам мужчина понятливо кивнул, и быстро набрав на свитке что-то, показал экран мне. “Вернусь через 10 минут, проверю девочку”. Я кивнул. Что и говорить, вечер не задался. К дому семейства Линнен мы пришли к восьми вечера, чтобы никого не нервировать, в обычной гражданской одежде, а Руби так даже оставив Кресент дома. Я, конечно, ожидал всякого – например, что обладающая проявлением прыжков фавна-козочка попытается от нас удрать, тем более что мы заходили днем, и, застав только ее маму, о своем визите предупредили. Но вот того, что девчонку придется доставать из петли… да, вот этого я не ожидал совершенно. Мы с Руби ждали внизу, когда услышали дикий крик Амайи, пошедшей позвать дочь. Не сговариваясь ворвались в дом, а там… Охотнику сложно покончить с собой, если честно. Аура сильно купирует действия ядов, порезы на запястьях надо постоянно обновлять, и даже выстрел в голову, если только пистолет не крупнокалиберный, скорее всего придется повторить. Минутка черного юмора: это демотивирует. Но девушка про это, скорее всего, просто не подумала, когда полезла в петлю. И очень зря… если она хотела уйти из жизни тихо и без мучений, то это был один из худших возможных выборов. Руби вот, до сих пор не отошла от зрелища. Обрезать петлю аурным слешем, сорвать с хрипящей девушки ремень, и, оценив свои скромные медицинские познания, схватить ее на руки и на полной праховой рвануть в больницу, благо, я знал где она располагалась еще с прошлых наших визитов сюда как Охотников. Развернутое крыло, плюс безжалостное выжигание воздушного праха… в приемном покое я был буквально через три минуты. Личный рекорд скорости поставил. Реанимация… не понадобилась. Аура спасла девчонку, и она же подарила ей как минимум несколько незабываемых минут на пороге смерти. Вот, теперь лежит в интенсивной терапии, в смирительной рубашке “под охотника” и седативными препаратами. А я успокаиваю ее мать, и, чую, полночи проведу успокаивая еще и Руби. – Что с ней произошло? На самом деле? – спросила у меня Амайя, все же найдя в себе силы отодвинуться. – Я бы тоже хотел это узнать, – к нам вновь подошел психолог. – Это понадобится для дальнейшей терапии. – К сожалению, это хотел бы узнать и я. Все что мне известно: группа студентов-охотников, вместе с моей сестрой, пропали на миссии пару месяцев назад. Поиски не увенчались особым успехом, однако, подняв некоторые… связи, я узнал, что после инцидента со свитка девушки сняли все деньги. Я предположил, что она вернулась на Менаджери, и последовал за ней. Скорее всего, за счет проявления, она единственная спасшаяся. – Комплекс вины выжившего, – вздохнул он. – Имеет смысл. – Могу я поговорить с ней? – Зачем? – нахмурился мужчина. – Она знает, что произошло на той миссии. Где моя сестра, или… ее останки. Семьи остальных тоже заслуживают знать судьбу своих детей. Он закусил губу. – Вы хотите заставить вновь пройти ее через то, что она пережила?! – гневно воскликнула Амайя. – Все уже почти наладилось, когда пришли вы! Это из-за вас она полезла в петлю! – Ей надо выговориться! – рявкнул я. – Рассказать что произошло, смириться с этим! Потому что в следующий раз, меня рядом не будет! А мне нужно узнать, что произошло с моей семьей!!! – Парень прав, – мрачно подтвердил психолог, и обратился уже ко мне: – Вы ведь не собираетесь винить ее в произошедшем? – Я собираюсь сказать ей, что остальные умерли не для того, чтобы она последовала за ними. Что она должна жизнь моей сестре, которая дала ей возможность сбежать, и мне, вытащившему ее из петли. А значит, пока долг не будет закрыт, она обязана жить. Мне, сестре, и ее команде. – Это… может помочь, – кивнул психолог. – Охотники имеют тенденцию к ответственности за других и перед другими. Идемте. – Руби, подождешь здесь? – попросил я. – Присмотри за Амайей. – Конечно, – кивнула она.***
После всех этих событий ласковое солнце и песчаные пляжи Менаджери как-то резко потеряли свою привлекательность. Так что, под молчаливое одобрение Руби, я взял билет на обратный рейс, а после мы оба завалились спать. И даже проснувшись ближе к обеду, Руби все равно была хмурой. – Поговорим? – предложил я, накладывая ей омлет с ветчиной. – Угу… я просто поняла теперь. Что ты имел в виду, говоря о беспомощности. – М-м? – Перед тем как мы пошли на курсы первой помощи, помнишь? Я спросила тебя, “зачем они Охотнику”, а ты сказал, что иногда приходится не только бить гримм, но и спасать их жертв. И что нет ничего хуже того чувства беспомощности, когда ты завалил какого-нибудь дезсталкера, чтобы наблюдать за тем, как попавший под его клешни человек умирает на твоих глазах. Это была хорошая причина, но поняла я ее только теперь. – Извини. Не так я себе представлял наше маленькое путешествие. – Ты не виноват! – вскинула на меня глаза Руби. – И… это ведь даже хорошо, наверное? Ведь все кончилось хорошо. – Наверное, – я вздохнул. – Можем, для надежности, навестить Руфь перед отлетом. – Да. Давай, – кивнула она. – Я бы… хотела увидеть ее. Без… Руби замолкла, но я и так понял, что она имела в виду. Дергающееся в петле тело действительно оставило зарубку в ее памяти. – Ну… можем считать это завершенной миссией, – улыбнулся я. – Все-таки, мы спасли человека. – Я опять просто стояла и смотрела, – она опустила взгляд в тарелку. – Не догадалась даже позвонить в больницу, чтобы тебя там встретили. Я протянул руку и отвесил ей щелбан. – Ай! – на меня посмотрела моська обиженного щеночка. – Такие мысли к петле и приводят. Выбил, или еще разок? Может, с иглой? Для надежности? – Не надо! – пискнула Руби. – Вот то-то же. – Но… разве ты не стал бы винить себя, если бы тебе пришлось бросить свою команду? На верную смерть? – Нет, – безмятежно откликнулся я. – Нет?! – поразилась Руби. – Но почему?! – Мы ведь говорим про конкретно эту ситуацию? На тот момент когда Руфь убежала, ее команда уже была мертва, осталась только Эмбер. Могла ли она повлиять на дальнейшие события? Нет. Либо и дальше отвлекать Эм на свою защиту, либо умереть. А ведь она говорила, что им приказали бежать. И она не врет – я знаю свою сестру, она бы обязательно так и сделала. То есть, ее вина разве что в том, что она выполнила приказ с запозданием. – И ты не попытался бы помочь? – Попытался бы, но все же до определенного предела. В выборе между “убежать” и “умереть”, я предпочту убежать, и, по-возможности, прихватить с собой еще кого-нибудь. И после я в петлю не полезу. Если я никак не могу повлиять на ситуацию, то должен ли я изводить себя из-за нее? – Звучит как-то… не очень. Я бы так не смогла. Ну да. Во-первых, потому что среброглазая, а во-вторых, потому что ее представление о времени, как и у большинства людей, с математической точки зрения представляет собой луч из настоящего в будущее, с точкой истока в настоящий момент. А вот у меня или Оза, точка истока давно помещена в прошлое, а будущее это не “марево неведомого”, а лишь “настоящее, которое неизбежно наступит”. И действуем мы исходя из этого. Но как бы объяснить такую точку зрения совсем юной девушке? – У нас есть призвание. Мы должны спасать людей. Погибнув в тот момент, когда мы бы могли выжить, просто ради того чтобы избежать мук совести – не героический поступок, и он идет вразрез с призванием. Каждый Охотник, умерший тогда, когда он мог бы жить, это не одна лишь его смерть. Это еще и смерть всех тех людей, которых он мог бы спасти. Мы еще не один раз будем отбивать атаки гримм на поселения. Там будет множество счастливых людей, которые будут нас благодарить, улыбаться, угощать домашней едой и даже лезть целоваться… но это ко мне. Я подмигнул, а Руби хихикнула, на мгновение прогнав мрачность. – Уф… я, наверное, сейчас буду звучать как совсем злодей, или, еще хуже, машина. Но… жизнь охотника более ценна для человечества, чем жизнь простого человека. Нас мало, мы необходимы, и каждого из нас приходится очень долго готовить. Десятилетие, как минимум. Пару лет перед поступлением в боевую школу, четыре года в ней, четыре года в академии. Дольше только врачи учатся, но смертность среди них все-таки ниже. Если ты позволишь себе умереть там, где ты могла бы выжить – то все те счастливые лица, которые ты видела, не случатся. Вместо них будут лишь мертвые люди, которых могли бы спасти… но некому было. Руби передернулась. – Я… не знаю. Возможно и правильно, но… неправильно. Ты бы смог оставить Эмбер? Или… меня? – Нет. Но я умею летать, – улыбнулся я. – А значит, мне не придется бросать кого-то на смерть. Продуманный я тип, да? – Да уж, – она грустно улыбнулась. – Хм, знаешь, а у меня тут появилась одна интересная мысль, после того что я тебе рассказал, – я щелкнул пальцами, и достал из кармана свиток. – Алло, Джас? Привет, это Данделайн… ну мало ли, вдруг не определился? Слушай, вы ведь до сих пор втроем? Отлично! Да я не в том смысле. Девушку вам хочу посватать. Третий курс Бикона, из команды Эмбер. Нарвались на орду гримм, и… короче, гадкая история, и я эту девчонку только вчера из петли вытащил. Ей бы не помешала новая цель в жизни, и кто-то, кто не будет ее третировать, а вы ребята хорошие. А? Фавночка, да. Коза. Проявлением, вроде как может запрыгнуть на летящий булхед. Для разведки хорошо, и неверморов в полете сбивать, да. Возьмете? Подробнее… давай встретимся около больницы через полчасика? Я расскажу подробности, а там как раз будут часы посещений. Если она захочет, то сразу и познакомитесь. Может и не захотеть, да, но ваше желание тут все-таки важнее – не буду же я давать ложную надежду бедной девчонке? Да. Я тебе лично расскажу. Хорошо, уговорились, через полчаса у главного входа. Я повесил трубку и подмигнул Руби. – Теперь нам осталось только убедить Руфь в том, что жизнь продолжается. Поможешь? У тебя должно хорошо получиться. – Я?! – ужаснулась Руби. – Ну, речи толкать я буду, а ты просто убедительно сверкай глазами, – хихикнул я. – Может, не надо? – Человека спасаем! Призвание! – У-у-у… – прохныкала Руби. – Хорошо…***
Я осмотрел подвальное помещение и тяжело вздохнул. Сообщение, пришедшее на свиток, чуть ли не через пару часов после того как мы вернулись в Вейл указывало на это место – подвал заброшенного дома недалеко от доков. Похоже, ведьма увидела нечто эдакое, достойное подобных предосторожностей. Или… не будем пока о грустном. Отправив сообщение, что я на месте, и просканировав окружение на предмет камер или других сюрпризов, я уселся на железный стул и приготовился к длительному ожиданию. И зря – буквально через несколько минут тень в глубоком углу взбурлила, выкинув из себя могучую мужскую фигуру с сияющими алым глазами. Пара секунд, потраченных на осмотр помещения, и “защитник” развеялся, высвободив свое невинно выглядящее содержимое. – Все-таки зашел, – покачала головой ведьма. – Даже несмотря на очевидную ловушку. Никогда вас, героев тени, не понимала. Новый термин. Какое-то относительно свежее ответвление ведьмовского рода? Название любопытное. – Ты позвала, и я пришел, что именно тебя удивляет? Не будешь же ты нападать на дальнюю родню. – Хм… раз ты так уверен, – она достала из своей сумки лист, на котором был сделан типичный для ведьм “теневой оттиск”. Больше всего это было похоже на трехмерный силуэт, обрисованный белым карандашом на черной бумаге. Я без труда узнал в нем Эмбер. – Это она, – я кивнул. – Что там произошло? – Сначала, ничего особенного. Из фургона выскочили, пятеро, как ты и говорил, побежали в сторону ближайшего поселения, но на трети пути внезапно сменили маршрут, углубившись в лес, где, спустя некоторое время встретились с гримм. Она открыла свиток и показала мне фотографию. Лес там был, где-то вдали, на краю огромной, выжженной площади, перекопанной множеством взрывов, канав от атак борбатасков и тому подобных следов кошмарного боя. Густая черная жижа, в которую превратилась перемешанная с пеплом земля сохранила множество отпечатков лап гримм, уже немного расплывшихся от дождей. – Это ж сколько их там было? – нахмурился я. – Море. И оно не иссякало, сколько бы они не сражались. Сначала под когтями погиб один из подростков, другой оттащил его в сторону, попытался помочь. В это время погиб третий, спустя еще час четвертый, а второй сбежал. Руфь. Пока все совпадает с тем, что она рассказывала. – Что произошло с женщиной? Не думаю, что гримм могли ее убить. – Она перебила их всех. Шесть с лишним часов подряд без передышки она дралась в полном окружении, и победила, – ведьма покачала головой. – Впечатляющая сила. – Да, – я чуть улыбнулся. – Она такая. Что произошло потом? – Потом… потом произошло то, из-за чего мы встречаемся именно здесь, лури. Ты ведь знаешь, как видят мир тени? – Черное полотно с белыми силуэтами предметов. Единственный цвет который там есть – красный. Им окрашены гримм, которые выглядят как алое марево. – Верно, все верно, – кивнула ведьма. – Три цвета. Черный, белый и красный. На ту, что ты ищешь, напала женщина, чья правая рука сияла алым. – Гримм вместо руки? – удивился я. С такой хренью я еще не встречался ни разу! – У нее было двое помощников. Они сумели подловить и отвлечь ту, сильную, дав полугримм возможность ранить ее. Помощники поставили сильную на колени, полугримм выстрелила ей в лицо алой паутиной. И я увидела в мире теней новый цвет. Зеленый. Он вытягивался паутиной и впитывался в руку женщины-гримм. Я стиснул зубы. Все-таки мертва… – Но процесс был прерван. Появилось еще одно действующее лицо, мужчина, охотник. Он напал на них, однако они не стали ввязываться в бой, исчезли при помощи телепортации. Мужчина унес сильную в булхед, и они улетели. – Мне нужен портрет мужчины и направление, в котором они полетели. – Это не входило в контракт, так что… двести пятьдесят тысяч. В дополнение к тем пятистам, за выполненную работу. Я дернул уголком губы и достал свиток, чтобы перевести ей просимое. – Приятно иметь с тобой дело, – улыбнулась она, и достала второй теневой слепок. – Булхед полетел на северо-запад, в сторону Вейла. Посмотрев на переданную мне картину я нахмурился. Уже успел забыть, насколько мало толка с этих силуэтов… возможно, если перерисовать самому и немного поэкспериментировать… – Понятно, – я поднялся. – Благодарю за работу. – Постой, лури, – окликнула она меня, когда я направился к выходу. – Тебе не нужен портрет полугримм? – Мне хватит и знаний о ее руке. – Хорошо. Тогда… – передо мной материализовалась мужская тень, перегородив проход. – Твоя очередь делиться информацией. Я обернулся на нее и вопросительно поднял бровь. – И что тебя интересует? – Все, что тебе известно. Что за сила позволяет сражаться с гримм часами, уставая лишь как обычный человек. Люди с частями гримм. Новый цвет в мире теней. – Ты не забыла правила ковена? – усмехнулся я. – Бить слабейших, сражаться из тени, не привлекать внимания сильных? – Что ты об этом можешь знать, лури? – фыркнула она. – Чтобы не привлекать внимания сильных, нужно знать, кто силен. И даже тем кто силен могут понадобиться услуги ведьм теней. – Логично. Но, я все равно ничего не знаю, – я попытался мягко обойти тень, но она сделала шаг в сторону, вновь перегораживая мне путь, а затем схватила за плечо. – Я еще не закончила с тобой, лури, – улыбнулась мне ведьма. – Ты уйдешь отсюда когда, и если, я тебя отпущу. Так что будь хорошим мальчиком, и не заставляй меня причинять вред дальнему родственнику. Я вздохнул. Впрочем, я ожидал такого окончания еще когда увидел куда она меня заманивала. – Взаимно. Отступись, забудь о том, что видела, и исчезни. В этом случае ты будешь жить, – предупредил я ее с ноткой грусти в голосе. – Мне бы тоже не хотелось причинять вред дальней родственнице. Тень тебя не спасет, я умею сражаться с ними. Она нахмурилась, явно прикидывая шансы. А затем, тень атаковала. Не поверила, дурочка. Жаль… Тени очень быстрые, очень сильные, не совсем материальные, а потому неуязвимые для большинства атак. Но они – просто скомпонованные Проявлением сгустки ауры создателя. Автономные, сверхэффективные в плане трат энергии на свое поддержание и… совершенно беззащитные против моего проявления. Удар рукой, пробивший черную фигуру насквозь, облако ржавчины, и ведьма, хрипя, рухнула на пол, пытаясь расцарапать себе грудь, куда пришелся мой удар по развеянной тени. Творение и создательница ведь сохраняют обратную связь. – Нет… – сквозь силу выдавила она, подняв на меня взгляд. Увидев истекающую в пространство ржавым туманом руку, она попыталась отползти, а ее зрачки расширились так, что радужку перестало быть видно. – Демон… демон!… Я сделал к ней два шага, и она засипела. Мучительно знакомый звук – она пытается кричать, но не может, ужас парализовал ее связки. Да. Вот поэтому я и скрываю ржавый туман. – Не бойся, – улыбнулся я. – Ты не умрешь. Закрой глаза, и я поставлю на тебе свою метку. Ты просто будешь служить мне, как когда-то служила Лури. Ответить она не смогла, лишь дергано кивнула и послушно закрыла глаза, крупно дрожа. – Будет не больно, – пообещал я, и коснулся рукой ее лба. А в следующий миг ее тело распалось на огромное количество ржавого тумана. Дождавшись, пока он развеется, а на моей руке восстановится кожа, я обыскал ее одежду и сумочку. Еще три теневых слепка, две девушки и парень, но уже без какого-либо узнавания с моей стороны. Карта с отметкой места боя, и стрелкой направления. Пригодится. Остальные вещи были для меня бесполезны – так что тоже рассеялись в воздухе густой ржавой взвесью. Тяжело вздохнув, я вышел из заброшенного подвала. Мое проявление не позволяет создавать верных мне слуг. Его можно использовать чтобы получать энергию, им можно пользоваться как анализатором вещества или очистным сооружением, его можно применить в бою… или убрать любые улики, вот как только что. Но увы, ничего “демонического” в нем нет. Все что я мог сделать для моей возможной и непутевой родственницы – дать ей умереть сохранив хотя бы каплю достоинства, а не в сводящем с ума страхе. И это действительно совершенно безболезненно: нервы и мозг исчезают раньше, чем формируется сигнал о боли. Неоднократно испробовано на себе. Но до чего же я не люблю убивать, а тем более Проявлением. Все равно что выдернуть из себя хребет, разрубить им врага, и вставить его обратно, не вытирая от чужой крови. Гадко, мерзко… почему она не могла просто уйти? Я ведь дал бы ей это сделать, даже со всеми знаниями, которые, по-хорошему, ковену доверять не надо. Но после демонстрации ржавого тумана путь был только один. Дура. Какая же самоуверенная дура.***
Теневой слепок не имеет различимых деталей. Все равно что гипсовая маска – можно узнать только очень близкого человека, чьи черты успел хорошо изучить. Я без труда видел в контуре Эмбер, но кто ее уносит? Я обвел контур, и попробовал добавить линию волос. Очертил уши. Что ж, я явно никогда не рисовал этого человека. Что убирает всего лишь пару десятков подозреваемых. Хм… Эмбер, мужчина, улетел на булхеде по направлению к Вейлу. Булхед это след, ими могут владеть только организации, для отдельного охотника удовольствие слишком дорогое даже на S-ке… твою же налево! Ответ был настолько очевиден, что я звонко впечатал ладонь себе в лоб. И сделал несколько штрихов прямо поверх картинки. Кроу! Все тут же сложилось воедино. Эмбер – маг, и я знаю, что она знакома с такими персоналиями как Кроу и Гудвич. Вывод: она протеже Озпина, тоже мага, между прочим, и радиостанция была для него. При нападении сестренка вызвала подмогу, и к ней примчался Кроу, сумев вытащить ее в последний момент. Куда он ее мог деть? Однозначно – только к Озпину! Настолько очевидно, что захотелось побиться головой об стену. Озпин никак не выдал себя, когда я спрашивал его об Эмбер и вообще был искренне удивлен? Три раза ха! Я бы сыграл не хуже, особенно ожидая подобного визита. У него была куча времени чтобы подготовиться еще пока я ехал в башню на лифте! Отсюда и нежелание видеть меня в Биконе. Именно после того как я приперся к нему! Потому что если бы он хотел отказать с самого начала, он бы сделал это еще на стадии приема документов! Но он попытался выкинуть меня подальше лишь после того, как я у него начал интересоваться, как бы мне найти пропавшую Эмбер, и это при том, что о ее пропаже не знает вообще никто, за исключением тех, кто участвовал во всем этом непосредственно! То есть нападавших и Озпина с его подручными. Я не отношусь к его подручным, следовательно… если не ловить и пытать, то использовать для ловли на живца. Куда я денусь после того, как не получу ответов и не пройду в Бикон? Наверняка же вернусь к своим хозяевам. Объясняет упорную слежку, которая за мной велась. Вот только я действовать начал “неправильно”. Как ничего не знающий подросток – вцепился в свою партнершу, и… твою мать! Среброглазая! Пятнадцатилетняя среброглазая, приглашенная в Бикон после незначительной стычки с бандитами, в то время как “на другой стороне” сражаются люди с приживленными кусками гримм! И почему я еще жив? Ах да. Было бы очень сложно объяснить Руби, с чего это ее дядя разорвал в клочья ее напарника. А Руби нужна… но нужна не прямо сейчас. Где-то через год. Именно к тому моменту нас вернут в Бикон, и ради этого сделано чрезмерно щедрое предложение Озпина. И, раз меня не попытались прикончить за все выкрутасы, значит ли это, что я вне подозрений? С одной стороны, в мою пользу говорят пять лет с Эмбер и то, что я не пытался раздуть связанный с Руби конфликт. Плюс, меня знает Кроу. Плюс… я несколько часов говорил с Тайянгом. Ясновидцем, который наверняка неоднократно использовал проявление, чтобы задать мне вопросы и получить на них ответы – но для меня этого никогда не случалось. Черт. Ненавижу проявления, играющие со временем. Вряд ли я рассказал ему что-то этакое, но все равно неприятно. Однако, Руби со мной все же отпустили. И даже не следили на Менаджери. Не успели организовать? Вряд ли, тогда бы попытались остановить. Значит, действительно отпустили. Хм… хорошо. Возможно, меня считают именно тем, кто я и есть на самом деле: умный парень, которому Эмбер очень доверяла. Вернемся к сестренке. Вряд ли ее положили в больницу, где ее могут найти и добить. Кроме того, больница обязана была бы сообщить о происходящем ее родным. Сенне. А она однозначно сказала бы мне. Следовательно, Эмбер осталась у Оза. В безопасном месте, неподалеку от него, куда никому нет хода. И, не знаю что это был за “теневой зеленый”, который из нее вытянули, но подозреваю что для здоровья это ни разу не полезно. Куда бы могли положить магичку с мистической травмой, которую кто-то стремится убить? Место тихое, о котором никто не знает, тщательно защищенное, и до которого рукой подать. В Биконе есть такое. Сокровищница старого королевского дворца. – Руби, я знаю где искать Эмбер, – поднял я взгляд на напарницу. – Но мне будет нужна твоя помощь. – Ты узнал? Откуда? Конечно, я помогу! Все что угодно! – Я встречался с нашей теневой художницей, и то, что она рассказала больше похоже на сказку, вот только, – я протянул ей дополненный черный лист. – Дядя Кроу?! – удивилась Руби. – Да. Он спас Эмбер и увез ее куда-то, – кивнул я. – Тогда давай прямо сейчас позвоним ему и спросим! – Руби схватила свиток. – Стой, – я перехватил ее руку. – Я полагаю, что Эмбер сейчас у Озпина. И мне не собирались рассказывать, что с ней произошло, иначе бы уже рассказали, потому что произошло все почти месяц назад. – Но почему?! – Это я и собираюсь узнать, – я нахмурился. – И для того чтобы это узнать, Озпина надо припереть к стенке. Лучше всего, если мы найдем Эмбер сами. – Эм-м… – У Эмбер была какая-то тайна. И она даже хотела мне о ней рассказать, но я сказал, что если ей это важно, то она может сохранить ее. И она так и не рассказала. Я путешествовал с ней пять лет, и думал, что мне не нужно знать то, что она предпочитает скрывать. Я считал, что так показываю ей свое доверие. А теперь… приходится блуждать в потемках, но я знаю, что тайна была связана с ее необычной силой. Эмбер сражалась праховой магией, но не используя прах, и могла делать это аномально долго. У меня большие резервы внутренней ауры, но даже мне надо делать передышки. Ей – нет. – Ого, – удивилась Руби. – И ты думаешь, что на нее напали из-за этой силы? – Других причин я не вижу, но вот тут начинается та часть, которую я назвал сказкой… хотя сказка эта очень страшная. Слышала что-нибудь о людях, которые частично гримм? – Что?! Так бывает? – Я тоже думал, что нет, однако… Полный пересказ того, что узнал от ведьмы, много времени не занял. Как и частичный пересказ моих домыслов на тему того, почему Озпин выкинул меня на самом деле, сочтя агентом врага, и поэтому послал за нами Кроу и так далее, и тому подобное. – Он думал, что ты напал на собственную сестру?! – возмутилась Руби. – Она все-таки не родная, я ведь рассказывал, – я пожал плечами. – Да и со всем моим мутным прошлым… разные мысли могут в голову прийти. Возможно я надумываю, но возможность Озпин явно допускал. Однако, судя по тому что за нами после возвращения с Менаджери уже не следят, он убедился в том, что я, гм, хороший. – Но если он сейчас уже не думает, что ты враг, то почему не сказал тебе об Эмбер? – Потому что я могу не захотеть оставлять все как есть, – слабо улыбнулся я. – И не думаю, что он собирался нас посвящать во все это. Люди-гримм? Звучит как сказка. А если не сказка, то огромный повод для паники. Ведь, судя по тому что сказала художница, та женщина-гримм умеет управлять обычными гримм. Собирать их в орду, организовывать засаду. И она охотилась за еще большей силой. Руби решительно кивнула. – Мы должны ее остановить. – Факт. Но до этого, нам надо вытряхнуть ответы из Озпина. Ты со мной? – Да! Но что ты собираешься делать? – Я заметил одну интересную вещь, – улыбнулся я девушке. – В башню Озпина ведет только один лифт, не так ли? – Да, – кивнула Руби, после нескольких мгновений на размышления. – Но из башни ведут два лифта. Руби задумалась, а затем ее глаза расширились. – Точно! Они почти рядом, и оформлены одинаково! – Ага. Полагаю, второй лифт ведет в совсем другое место. Как думаешь, сумеет ли старина Джуниор достать нам чертежи Бикона? Есть у меня такое чувство, что второй лифт на них не обозначен…