This Side of Paradise

      Окончательно проснувшись, Чуя тратит несколько минут, копаясь в своих воспоминаниях, чтобы понять, было ли действие прошлой ночи наяву, или это был просто болезненно яркий сон — однако не первый с участием Дазая.       Как бы то ни было, это был не сон.       Прошлая ночь была явью.       Лежа в постели, он несколько минут смотрит в потолок, оплакивая потерю мирной жизни в этом доме, которая могла бы существовать, если бы он хоть раз думал головой, а не больно чешущимся местом. Вскоре парень все же лениво выползает наружу, готовясь ко всему плохому.       Переодевшись в треники и футболку и почистив зубы, он входит в кухню и с некоторым облегчением выдыхает, видя за столом только Хаяши, с наслаждением потягивающую кофе. Спокойствие длилось до тех пор, пока периферическим зрением он не заметил вышедшего из чулана Дазая, который беспечно нес в руках бутылку апельсинового сока. Неприятный комок застрял в горле меньшего, о чем подтверждали нервно теребящиеся пальцы рук.       Ну конечно, как без него.       Хаяши, заметив пришедшего рыжего, одаривает его яркой улыбкой. — Доброе утро, Чуя-кун.       — Доброе утро, — отвечает и тут же намеренно уходит с пути Дазая, но тот, видимо, думает о том же, двигаясь в том же направлении, отчего они выглядят довольно нелепо, исполняя неловкий танец, пока Дазай с укоризненной ухмылкой не касается его плеча и не отводит его от себя. — Вот так.       В голову меньшего прилетает серия нежелательных и неподходящих для завтрака образов, так, что ему приходится тряхнуть головой, дабы отвлечься, хотя он изо всех сил держится, чтобы не провести пальцами по бедру, гадая, не найдет ли он там тень расцветающего синяка.       — Слышала, ты вчера повеселился, — прорезался сквозь его мысли голос Хаяши. — Дазай мне все рассказал.       Звучит чертовски грязно, учитывая события прошлой ночи, посему Чуя едва не роняет тарелку. "Она говорит о вечеринке" — успокаивает нахлынувшую тревожность рыжеволосый, наполняя тарелку жареными яйцами. Только о вечеринке, а не о грязном, бесстыдном сексе, которым ты занимался с ее сыном в паре стен от ее комнаты. — Вы правы. Было весело.       — А кем ты был?       — Чуя был ковбоем, — отвечает вместо него Дазай, бросая невидимое лассо. — Йихау!       Юноша снова жадно втягивает воздух в легкие в жалкой попытке сохранить спокойствие.       Хаяши скрывает удивление кивком. — Оу? У вас есть фотографии? Наверняка твои отцы хотели бы посмотреть, как ты развлекаешься в Йокогаме.       — Э-э, — он садится за стол, почесывая затылок, — моя батарея села, как только мы вышли из дома.       — Какой ужас. — Женщина поворачивается к Осаму с тем же вопросом. — Может ты сделал хотя бы пару снимков?       Дазай незамедлительно достает телефон. — Дай-ка посмотреть. — Чуя с заметной агрессией наколол вилкой еду. — Мм, боюсь, что нет. Было ужасно темно, так что фотографии все равно получились бы плохими.       — Я думала, что со всеми этими вашими технологиями, вы, дети, должны как можно чаще их использовать, — ворчит Хаяши.       — Извините, — непонятно почему, но Накахара почувствовал сие необходимым.       Женщина со вздохом махает рукой, поднимаясь на ноги. — Не волнуйся. Жаль только твои отцы не увидят. И кстати, не возьмешь ли ты Диабло на более длительную прогулку? Наверное, ему до жути скучно, так как я не нахожу объяснений его вчерашнего погрома в доме. Какой шумный пес!       Кусочек пищи застревает в горле, заставив меньшего откашляться, отчего лицо в ту же секунду краснеет, а глаза предательски слезятся. Сие действие длится слишком долго, потому Дазаю приходится пошлепать его по спине, дабы тот смог нормально отдышаться.       — Ты в порядке?! — обеспокоенно спрашивает Хаяши.       — Я... я в порядке. — Чуя отчасти рад, что женщина находится позади него и не может лицезреть его багряное лицо, вероятно, выдававшее всю информацию, которую ей точно знать не нужно. — И, да, конечно. Я выгуляю пса.       — Спасибо! Ну и постарайся не умереть к этому времени, ладно?       Рыжий притворно смеется, но сразу же после ухода Хаяши переводит взгляд на Дазая. — Ах ты, идиотина!       — Эй, в последнем подколе я даже не виноват.       — Я имею в виду шутку про ковбоя, ублюдок. Повторение шуток не делает их смешнее, это так, чтоб ты знал.       Дазай ухмыляется, уткнувшись в ободок своего стакана. — А мне до сих пор смешно.       — Ты можешь думать, что это смешно сколько угодно, но на кону реальные вещи, — пробормотал Чуя. И не только для него, кстати.       — Так, выходит, ты жалеешь об этом. Это хочешь сказать?       Ответ вырывается изо рта раньше, чем он успевает подумать. — Нет! — Он усмиряет пыл, закатывая глаза. — Я имею в виду — не совсем. Да, шутка смешная. Просто я считаю, ты должен быть более осторожен в разговорах в кругу своей семьи.       — Да-а, шутка действительно на уровне.       — Соглашусь.       Забавное выражение лица Дазая становится еще более забавным, когда он наклоняется вперед, прорисовывая узоры на столе указательным пальцем. — Итак, если я буду более осторожен, то технически никто не против еще повеселиться. Верно?       Глаза меньшего моментально сузились. — Ты хочешь продолжать на постоянке? — спрашивает он, дабы убедиться, что его слова не истолкованы неправильно.       Шатен только пожимает плечами. — Не делать этого на постой было бы пустой тратой времени. Между нами химия. Мы совместимы в постели. Секс был хороший. Так зачем сводить все к одной ночи?       Есть много причин почему.       Во-первых, резко повышается вероятность того, что его семья узнает об этом.       Во-вторых, все может стать сложнее и запутанней, особенно когда вы живете вместе.       Дазай даже не представляет во что он ввязался.       И все же.       Чуя не может отрицать, что при этом предположении его живот вспыхивает от жара.       В его голове уже проносятся тысячи образов всего, что он мог бы сделать с Дазаем — да что там: что он сделает.       — Полагаю, — медленно произнес Чуя, прислонив вилку к губам и проводя языком по столовому серебру, — я понимаю, к чему ты клонишь.       — Я знал, что твоя голова не только красивая, но и умная.       — Я еще могу передумать, ублюдок.       — Мм, — хмыкнул Дазай и встал, чтобы убрать посуду, бросив взгляд на часы на запястье. — У меня еще есть час до лекции. Хочешь заняться сексом? Завтрак Чуи остался на столе.

***

      Прошло пять дней.       Пять дней с Дазаем Осаму, что, по сути, является эвфемизмом для секса, когда того позволяет ситуация. Честно говоря, Чуя понятия не имеет, что он делает, но, опять же, он особо и не вдумывается. Хоть Дазай и сложный в своем понимании человек, половой акт с ним на удивление прост — и хорош, вдобавок ко всему.       Все зашло настолько далеко, что рыжеволосый блуждает в мыслях на эту тему даже когда в особенности очень занят. Последние несколько дней Осаму почти не появлялся дома, проводя их в библиотеке или с Йосано на занятиях, поэтому Чуя, прокручивая все свои бурные фантазии, вжался в матрас своей постели.       Два дня — очень долгий срок.       — Хватит меня дразнить, — шипит он, откидывая голову назад и упираясь в бедра, прижимающие его к кровати.       Дыхание Дазая легким теплом обдает его шею. — Я не дразнюсь. Я целую тебя, — поправляет тот, как будто это имеет значение.       — Дазай. — Запутываясь пальцами в его волосах, голубоглазый практически заставляет этого идиота посмотреть на него. — Я не нуждаюсь в поцелуях. Я хочу, чтобы ты меня трахнул.       Мгновенная надежда Чуи на то, что сей придурок откинулся в сторону, дабы вылезти из своих гребаных штанов и заняться этим, разбивается в пух и прах, когда Дазай наклоняется, чтобы снова поцеловать его в губы, хотя младший все-таки не может удержаться и тут же целует его в ответ. Хорош, чертовка.       Осаму некоторое время мнется — явно хочет что-то сказать.       Его рука поднимается к челюсти Чуи и сжимает ее, контролируя каждое движение губ и языка, потому что, и Чуя никогда не признается в том, как дергаются его бедра от головокружительных поцелуев. Нога Дазая скользит между его бедер, давая тому повод поерзать. А его язык слишком хорош, чтобы не растаять под этим напором. Когда шатен отстраняется, Чуя механически тянется к нему обратно; собственно, этот болван останавливает сей порыв, проведя большим пальцем по губам. — Так, что там было насчет того "о боги я не хочу поцелуев"?       — Ладно, твоя взяла, — бормочет Чуя. — Беру слова обратно.       — Скажи это.       — Не переусердствуй, придурок.       — Скажи это, иначе ты не получишь ни этого, — говорит Дазай, указывая на свой рот, — ни этого, — затем спускается рукой ниже — к паху.       Чуя не стал бы возражать, если бы не тот факт, что в их затее он тот, кому нужно больше секса — или, по крайней мере, кто не может выносить все эти дразнилки. Не то чтобы Дазаю это не нравилось — определенно нравилось. Просто Чуя требует больше. Намного больше. Так что он не исключает, что кареглазый действительно оставит его ни с чем. А этого он не может допустить.       Чуя зажмуривает глаза и испускает громкий, раздраженный вздох. — Поцелуй меня.       — Теперь попроси более правдоподобно, — слышит он ответ Осаму. — А не так, будто ты разговариваешь со склизкой лягушкой.       Снова открыв глаза, он прижимается ко лбу парня, прикусывая губу и хлопая ресницами для пущего эффекта. — Можно ваш поцелуй? — спрашивает тот. — Пожалуйста...?       Он чувствует скользящую по его губам ухмылку Дазая, и хотя она чертовски раздражает, она также ошарашивающая и...       Раздается громкий стук в дверь.       — Чуя-кун? — голос Хаяши доносится с другой стороны двери. — Можно войти?       Рыжеволосый отрывается от предмета обожания со скоростью солнечного света, толкая его на кровать и одновременно возится со своими трениками и волосами, убирая их в небрежный пучок. — Эм, да, только — одну секунду!       Он резко поворачивается к Дазаю, отталкивая его. — Свали, блять!       — Куда? — шипит Дазай. — С окна я не выпрыгну!       — Под кровать!       — Ты совсем что-ли? Она меня увидит! Так работает только в кино!       Чуя судорожно оглядывается по сторонам, а затем кивает в сторону ванной. По крайней мере, шатен не спорит. Главное, чтобы Хаяши туда не заглянула, но, в конце концов, сейчас это лучше, чем ничего. После того как Чуя тихо закрывает дверь ванной и в десятый раз поправляет одежду, он отпирает женщине дверь. — Здравствуйте, — говорит он, прислоняясь к дверному косяку. — Как вы?       — Ты занят? — спрашивает Хаяши с вежливой улыбкой. — А то мне показалось ты с кем-то разговариваешь.       — О-о, да. Я только что говорил с отцами.       — Надеюсь, я не помешала.       — Вовсе нет, — говорит Чуя, взмахнув рукой. — Не волнуйтесь.       — Итак, — начинает Хаяши и, к его огромному огорчению, заходит в комнату, — я вообще хотела тебя проведать. Узнать, как у тебя дела. — Ее искренняя улыбка смягчает гром в его груди. — Наверное, нелегко быть так далеко от дома, верно? Я помню свои первые каникулы без родителей, и не прошло и трех дней, как я затосковала по ним. Но вы, дети, в наше время более выносливые.       Чуя хоть и ценит ее заботу, но, блин, сейчас не лучшее время для посещений.       — У меня все отлично. Мне здесь нравится. Ваша семья замечательная, так что не о чем беспокоиться!       — Рада слышать, — умиротворенно кивнула женщина. — Поначалу я немного нервничала из-за Дазая. Видишь ли, он может быть очень... неустойчивым в своем поведении с людьми, но, похоже, вы прекрасно ладите. Честно говоря, первые несколько недель я не могла уснуть, но та вечеринка, должно быть, сблизила вас, верно? Всегда любила Хэллоуин. Во истину веселый праздник.       Чую чуть не сломало напополам. — Да, мы... поладили.       — В глубине души Осаму — хороший парень. Просто иногда ему трудно это показать. Я рада, что он дал тебе такую возможность. — Хаяши хотела было уходить, и Чуя уже готов рухнуть от облегчения, как вдруг она берется за ручку двери в ванную. — Я вот собираю вещи на стирку. У тебя есть что-нибудь? Какое-нибудь полотенце, к примеру...       — Нет! — рыжеволосый отвечает слишком быстро, выпуская нервный смешок. — Я имею в виду, я уже все постирал вчера. Так что да, не нужно, спасибо.       — Хорошо... —отвечает ему женщина, слегка нахмурившись, после чего наконец выходит в коридор, покидая эту чертову комнату. — Тогда увидимся за ужином.       — Не могу дождаться!       Он ждет около минуты, подавляя стадо слонов, топчущихся в районе груди, прежде чем открыть дверь в ванную. Ложь изматывает — врать нехорошо. Как люди врут не краснея? А Дазай, маленький засранец, лежит в пустой ванне, беспечно играя в игры на телефоне.       — До тебя, видимо, не дошла идея спрятаться получше, — огрызается Чуя.       — Чиби, — начинает кареглазый, оглядываясь по сторонам, — я похож на человека, который влезет в какую-нить из этих микро вещей?       Нет. Не похож.       Вздохнув, Чуя возвращается к своей кровати, падая в нее лицом. Через несколько мгновений матрас прогибается под его весом.       — Фух, это было близко, — бормочет Чуя куда-то в постель. — Чересчур близко. — Каким бы хорошим ни был секс, невероятно трудно это скрывать. Они редко остаются одни. В доме всегда кто-то есть. И оба понимают — они играют в очень опасную игру.       Дазай долго о чем-то раздумывает, но то, что он сказал, несомненно удивило меньшего. — Я могу съехать.       Чуя медленно поднимает голову, таращась на него. — Что?       - Говорю, я могу съехать, — повторяет Дазай, пожимая плечами, как будто говорит о походе за продуктами. — Тогда нам не придется больше красться.       Переехать только для того, чтобы они могли трахаться без помех?       — Дазай, — после сих откровений, Чуя чувствует необходимость сказать, — ты ведь понимаешь, что это... просто секс?       К счастью, насмешливый взгляд, который бросает на него Дазай, придает уверенности, что они на одной волне. — Я же не предложение тебе делаю, глупышка. Я уже давно собирался переехать. И смогу.       Рыжеволосый прижимается щекой к ладони парня, хмурясь. — Полагаю...       Осаму ложится прямо напротив него, оставляя между ними несколько сантиметров. — И тогда, — пробормотал он, включая режим " мистер сексуальный голос", — я смогу трахать тебя где захочу, а тебе не придется вести себя тихо. — Его указательный палец оглаживает шею юноши. — Я могу трахать тебя на полу. На кровати. В ванной. На столе в моем офисе...       — У тебя есть офис?       — Конечно, у меня будет свой офис, — говорит ему шатен, невесомо касаясь губами скулы Чуи. — Я наследник сети отелей — целой бизнес-империи.       Голубоглазый выуживает факты сквозь дымку в своем сознании. — Разве тебя все это не интересует?       — Ну, — шепчет Дазай, — кажется, у меня появилась мотивация.