Сердце львицы

      Северус методично помешивал в котле зелье Поиска и буквально кипел от злости. Преимущественно, на самого себя. Нет, Лили он тоже ни в коей мере не оправдывал: это же надо додуматься, совершать двойную аппарацию в её состоянии! Но, с другой стороны, он сам её спровоцировал. Знал ведь, что у неё вспыльчивый характер. Зачем, спрашивается, довёл?       — Как был дураком, так и остался, — с горечью констатировал Снейп, закидывая в котёл очередной ингредиент и краем глаза поглядывая на соседний котёл, в котором на последней стадии находилось зелье для восстановления памяти. — И чего только завёлся? Повёл себя, как несдержанный мальчишка. К покойному Поттеру приревновал… Теперь Лили точно от меня отвернётся. Но, в любом случае, я должен помочь ей найти сына. Да и насчёт Блэка надо разузнать… За что этот пёс шелудивый сидит, если он не был Хранителем тайны? Не то чтобы мне было до него какое-то особое дело… просто странно это. Меня, Пожирателя смерти, Дамблдор из Азкабана вытащил. А своего любимчика Блэка не стал. Нет, тут точно нужно разобраться.       Взмахом волшебной палочки уменьшив огонь под котлом с зельем Поиска и убедившись в том, что цвет и консистенция второго зелья полностью соответствуют тому, что должно быть на данной стадии приготовления, Северус тщательно вымыл все ножи и разделочные доски, разложил всё по местам и вытер стол — рабочее место всегда должно быть в идеальном порядке.       Наколдовав Темпус и привязав к нему сигнальные чары, Снейп поднялся в гостиную. В запасе у него был ещё час, который он вполне мог посвятить чтению последнего номера «Вестника зельевара». Сварив себе ароматный кофе с корицей, Снейп удобно расположился на стареньком диване, позволяя, наконец, отдохнуть спине, затёкшей от длительного стояния над котлом. Впрочем, долго мужчине наслаждаться покоем не удалось. Спустя минут двадцать посреди комнаты возник сияющий белый лебедь. Умостившись на журнальном столике, Патронус встрепенулся и заговорил взволнованным голосом Нарциссы Малфой.       — Северус, умоляю, срочно приходи к нам. Драко болен. Нужна твоя помощь.       — Дьявол! — в сердцах выругался Снейп. Оба зелья в лаборатории находились в завершающей стадии. И ни одно из них не терпело воздействия чар стазиса. Поэтому перед Северусом встал непростой выбор: доварить зелья и явиться в Малфой-мэнор через сорок минут или испортить зелья, но отправиться к Малфоям немедленно. После недолгих сомнений тревога за крестника победила. Спустившись в лабораторию и мощным Эванеско очистив сразу оба котла, Снейп захватил свой саквояж со стандартным набором лекарственных зелий и аппарировал.       В крохотной чайной комнате, предназначенной для аппарации, его уже ждала бледная, как сама смерть, Нарцисса. Её платиновые волосы свободно разметались по плечам, а в серо-голубых глазах читалась неподдельная тревога.       — Северус, слава Мерлину, ты пришёл! — с облегчением воскликнула леди Малфой, протянув гостю руку, к которой тот вежливо прикоснулся губами. — Люциус искал тебя ещё вчера, но дома тебя не оказалось.       — У меня были дела, — сухо проговорил Снейп. — Вообще-то Люциус мог и Патронус послать. Ладно, ближе к делу. Что у вас случилось?       — Драко… — голос женщины надломился, и Северус понял, что если он немедленно что-нибудь не предпримет, то станет свидетелем банальной истерики.       Пошарив в карманах мантии, Снейп извлёк пузырёк с умиротворяющим бальзамом и молча сунул его в руки Нарциссы.       — Пей, — сурово велел он ей. — Это успокоит твои нервы.       Женщина коротко кивнула и залпом выпила зелье. Северус забрал у неё опустевший пузырёк и убрал обратно в карман.       — А теперь рассказывай.       — Драко заболел. Уже несколько дней не встаёт с постели. Колдомедики диагностировали сильнейшее магическое истощение. Но он ведь не колдовал! Да, у него были пару раз выбросы, но совсем слабенькие. Северус, мне страшно! Мой мальчик угасает на глазах, а я совершенно ничего не могу с этим сделать.       — Так, ясно. Пошли, посмотрим, что там с моим крестничком.       Северус был спокоен и собран. Пройдя сквозь оранжерею, он миновал богато обставленную столовую, обшитую дубом, поднялся по мраморной лестнице на второй этаж и свернул налево, к комнате Драко. Зельевар был частым гостем Малфоев, так что в поместье ориентировался, как у себя дома.       Комната Драко была оформлена в зелёных тонах, традиционных для факультета Слизерин, на котором училось несколько поколений его предков и на который, как надеялся его отец, он также поступит. Тяжёлые изумрудные шторы были задёрнуты. Комнату освещал лишь тусклый свет настольной лампы. Но даже при столь скудном освещении Северус прекрасно смог рассмотреть неестественно бледное лицо мальчика, практически сливающееся с белыми простынями. Под глазами залегли нехорошие тёмные круги, словно ребёнку несколько дней не давали спать. Дышал он очень тяжело и прерывисто, периодически издавая жуткие хрипы.       Приблизившись к постели, Северус изящным движением палочки наложил диагностирующее заклинание. Затем ещё одно. И ещё. Результаты были крайне неутешительными. Магическое ядро Драко подверглось серьёзной нагрузке. И вместо того, чтобы самовосстанавливаться или черпать недостающую магию извне, оно почему-то расходовало жизненные силы мальчика, при этом продолжая саморазрушаться.       — Нарцисса, что именно вам сказал колдомедик?       — Что у Драко магическое истощение. И что его магическое ядро функционирует неправильно, и оно не в состоянии само справиться с восстановлением.       — Какое лечение было назначено?       — Обмен магией.       — Вполне здравая мысль, — признал Снейп, не видевший никакого иного выхода в данной ситуации. Во всяком случае, до тех пор, пока не будет выяснена причина дисфункции ядра Драко. — Почему же вы до сих пор этого не сделали?       — Его организм отторгает любую инородную магию, — на лице Нарциссы отразилось страдание. — Мы с Люциусом уже три дня перебираем всех возможных доноров. И ни один не подходит! Северус, пожалуйста, ты должен нам помочь! Сегодня утром во время осмотра доктор сказал, что, если в ближайшие три дня мы не вольём в Драко хоть какую-то магию, он просто умрёт!       — Хорошо, давай попробуем меня в качестве донора.       Снейп снял мантию и камзол и аккуратно положил их на край постели. Закатал рукава рубашки. Нарцисса поставила для него стул в изголовье кровати. Северус благодарно кивнул и осторожно обхватил руками тонкие предплечья Драко ближе к локтю, предварительно и ему закатав рукава ночной сорочки. Сосредоточившись, мужчина медленно, по чуть-чуть, стал отпускать свою магию, позволяя ей плавно перетекать в тело мальчика. Сначала ничего не происходило. Магическое ядро Драко покорно приняло магию зельевара, впитав её, как губка. А затем по телу ребёнка прошла судорога, и вся магия резким толчком была выброшена наружу. Сам мальчик при этом протяжно застонал, а его лоб покрылся испариной.       — И так со всеми, — едва слышно проговорила Нарцисса, нежно вытирая мокрым полотенцем пот со лба сына и успокаивающе поглаживая его по спутанным светлым волосам. — Даже наша с Люциусом магия не подошла. Мы уже перерыли всю семейную библиотеку. И ничего.       Северус распустил рукава обратно. Надел камзол. Затем мантию. В его голове шла активная работа по оцениванию сложившейся ситуации и продумыванию возможного альтернативного решения данной проблемы.       Приказав домовику следить за Драко и сообщить при малейших изменениях его состояния, Нарцисса проводила гостя в малую гостиную и приказала подать чай. Северус занял место в удобном кресле возле невысокого чайного столика, поставил локти на подлокотники и скрестил пальцы перед глазами, полностью погрузившись в свои мысли. Миссис Малфой устроилась на диване и устремила полный тоски взгляд в окно.       Спустя минут пять в гостиной появился осунувшийся и значительно побледневший Люциус, облаченный в темно-синюю мантию. Его длинные волосы, того же цвета, что и у жены, были собраны в низкий хвост и перевязаны чёрной лентой. В руках маг держал привычную трость.       — Здравствуй, Северус, — безэмоционально поприветствовал хозяин дома старого школьного друга. — Вижу, Нарси всё же удалось с тобой связаться.       — Здравствуй, Люциус, — Снейп поднялся со своего места и пожал протянутую руку. — Как видишь. И для этого вполне оказалось достаточно просто прислать Патронус, а не топтаться под дверью моего дома.       — Я не топтался, — огрызнулся Малфой, устало опускаясь на диван рядом с супругой. — Ты уже осмотрел Драко?       — Да, осмотрел. И полностью согласен с выводами вашего колдомедика: магическое ядро Драко по какой-то причине функционирует неправильно. И пока мы не определим причину этого, ему будет нужна постоянная поддержка магией извне. К сожалению, опытным путём мы выяснили, что моя магия для этих целей непригодна.       Люциус слушал Снейпа с совершенно спокойным, даже несколько отрешённым выражением лица. Но по тому, как побелели его пальцы, сжимавшие набалдашник трости, зельевар догадался, что это показное равнодушие далось мужчине ох как нелегко.       — Однако, несмотря на верную постановку диагноза, я в корне не согласен с прогнозами вашего колдомедика, — продолжил Снейп после небольшой паузы. — Смерть от магического истощения по истечению трёх дней Драко не грозит — я этого, само собой, не допущу. Я сварю ему одно зелье, оно поможет продержаться ещё пару месяцев. Правда, оно входит в список запрещённых, но это не особая проблема, при условии, что ты, Люциус, достанешь все необходимые ингредиенты — они довольно редкие и недешёвые, но, уверен, для тебя это не проблема.       — Оставь мне список всего необходимого, и к завтрашнему утру ингредиенты будут у тебя, — Люциус после такого заявления друга сразу подобрался и даже несколько оживился. Он слишком хорошо знал Снейпа, чтобы сомневаться: если тот сказал, что поможет его сыну, значит, непременно это сделает. Северус словами на ветер никогда не разбрасывался.       — Но зелье, разумеется, не панацея, — заметил Снейп, пристально вглядываясь в стальные глаза друга. — Оно всего лишь даст нам чуть больше времени на поиск донора. И первопричины всего происходящего.       Малфой как-то подозрительно тяжело вздохнул и бросил мимолётный взгляд на жену. Снейпу показалось, что сиятельный лорд знает намного больше, чем говорит.       — Я всё это прекрасно понимаю, Северус, — наконец, негромко проговорил Люциус, ободряюще сжав в своих руках ладонь Нарциссы. — И мы с Нарси очень ценим твою помощь. А сейчас пойдём в мой кабинет, составишь список всего необходимого. Если нужно, можешь воспользоваться нашей лабораторией.       — Меня вполне устроит и моя собственная, — отрезал Снейп, привыкший работать либо в стенах родного дома, либо в своей лаборатории в Хогвартсе. — Но я приму к сведению твоё предложение.       Попросив Нарциссу позаботиться об ужине, Люциус проводил Снейпа в свой кабинет на третьем этаже. Это была просторная комната с песочного цвета стенами и богато расшитыми узорными ламбрекенами насыщенного бордового цвета. Возле окна стоял письменный стол из красного дерева, позади которого висел портрет отца Люциуса, Абраксаса, в полный рост. С предыдущим лордом Малфоем Снейп был мельком знаком ещё при жизни — именно он привёл сначала сына, а затем и самого Северуса к Тёмному лорду. Высокий, статный, с длинными серебристыми волосами, благородным орлиным профилем и пронзительными глазами цвета ртути, Абраксас одним своим видом внушал трепет и уважение. От него буквально веяло силой. Люциус, несмотря на свою внешнюю схожесть с отцом, подобной ауры никогда не распространял, предпочитая холодную отчуждённость и высокомерие.       — Добрый вечер, лорд Абраксас, — вежливо поприветствовал бывшего хозяина дома Снейп, прекрасно знавший, как его друг привязан к портрету отца, обращаясь с ним чуть ли ни как с живым.       — И тебе добрый вечер, Северус, — вежливо ответил на приветствие тот, довольно тепло улыбнувшись другу сына. — Давно тебя что-то видно не было. Никак наконец-то женился?       — Боюсь вас огорчить, но моё сердце по-прежнему отдано зельям.       Абраксас многозначительно хмыкнул и как-то укоризненно посмотрел на сына. Люциус тем временем достал из верхнего ящика стола небольшой пергамент и протянул его Снейпу. Тот взял в руки изящное писчее перо с алмазным напылением, столь любимое Малфоем, который, как сорока, был падок на всё блестящее, и быстро набросал по памяти перечень необходимых ингредиентов. Сам хозяин кабинета в это время отошёл к мини-бару и наполнил два бокала виски.       — Присаживайся, Северус, разговор обещает быть длинным и малоприятным, — указав на кожаный диван в центре комнаты, перед которым стоял невысокий прямоугольный столик, предложил Люциус.       Снейп принял бокал и покорно опустился на предложенное место. Люциус сел рядом и одним глотком опустошил свой бокал.       — Знаешь, Северус, я ведь в Нарси ещё в школе влюбился, — откинувшись на спинку дивана, негромко заговорил Люциус. — Ей тогда было только тринадцать… высокая, стройная, с густой копной чёрных волос и фамильной Блэковской вспыльчивостью. Она была так не похожа на холодных и чопорных девушек, которых к тому времени мне уже сватал отец… Я прекрасно помню тот день, когда впервые осознал, что хочу, чтобы эта яркая, огненная девушка стала моей. Это было весной на вашем третьем курсе. Мне уже тогда было шестнадцать. Лили с Нарциссой сидели на берегу озера и тренировались в трансфигурации. Лили превратила камень в небольшого ужика, Нарси испугалась и окатила их обеих водой из озера. Они обе так забавно выглядели, мокрые, но совершенно счастливые. Я видел, как сияют её карие глаза, а чёрные волосы вспыхивают золотом в солнечных лучах…       Люциус на мгновение замолчал, погрузившись в воспоминания. Снейп его не торопил. Зельевар задумчиво крутил в руках практически нетронутый виски. Северусу, как никому другому, было знакомо это чувство восторга и восхищения, когда смотришь на любимую девушку, когда слышишь её переливчатый смех и видишь, как светятся счастьем её глаза. Он до сих пор с трепетом хранит каждое воспоминание о Лили, каждую её улыбку, каждое невесомое прикосновение. Он прекрасно помнит, как вспыхивали огнём её медные волосы на солнце, как она забавно слегка морщит носик, когда смеётся, как мило чуть прикусывает нижнюю губу, когда читает очередную интересную книгу.       — Когда Нарси согласилась стать моей женой, я был на седьмом небе от счастья, — спустя некоторое время продолжил свой рассказ Люциус. — Отец был не в особом восторге от моего выбора, однако, будучи эмпатом, прекрасно осознавал всю силу моих чувств и не стал противиться моему решению. С Блэками договориться вообще не составило труда, они были только рады породниться с таким древним и богатым Родом, как наш.       А спустя год после свадьбы я узнал страшную тайну. Мы с отцом сидели как-то вечером в этом самом кабинете, и я пожаловался ему, что Нарцисса никак не может забеременеть, хотя мы оба очень хотим ребёнка. А отец мне и говорит: «Если хочешь сохранить жену, о ребёнке от неё забудь». Ты даже не представляешь, Северус, как меня возмутило и огорошило это его заявление! А всё оказалось до обидного просто. На Блэках уже несколько столетий висит проклятье. Ни одна женщина в их Роду не может благополучно произвести на свет младенца: либо сама умирает, либо происходит выкидыш.       Люциус поднялся на ноги и стал нервно ходить по кабинету, будучи просто не в силах оставаться на месте. Снейп заметил, с какой теплотой и состраданием за его перемещениями следил нарисованный Абраксас.       — Не знаю, Северус, почему я тогда ничего не рассказал Нарциссе. Наверное, мне просто не хватило смелости разбить её мечту о материнстве. Но разговор о детях я больше не заводил. А затем спустя ещё пару лет, ко мне в кабинет буквально влетела счастливая Нарси и сообщила, что беременна. Я был просто в ужасе! И всё равно промолчал. Не стал говорить ей о проклятье. Сам не знаю, на что тогда понадеялся. На чудо, видимо, — на последних словах Люциус скривился, словно проглотил целый лимон. — Дурак был. И ведь дуракам везёт! Моё чудо пришло ко мне в виде великодушной Лили Эванс, которая, как только узнала от Нарциссы, что у той существует угроза потерять малыша, не раздумывая, бросилась к нам на помощь. Я прекрасно помню, как Лили, к тому времени уже миссис Поттер, чуть ли не безвылазно сидела в нашем мэноре, варила зелья, проводила какие-то ритуалы и питала Нарциссу и малыша своей магией. Даже когда сама забеременела, Лили не перестала помогать нам. Так что появление на свет Драко — только её заслуга.       Люциус перестал бегать по кабинету и тяжело рухнул на диван, вцепившись пальцами в волосы на макушке.       — Северус, ты ведь знаешь, я Мастер Чар и для меня не составит труда отличить магию одного волшебника от магии другого. Стоило нам только понять, что магическое ядро Драко отторгает чужеродную магию, я сразу же провёл необходимую диагностику и определил, какая именно магия требуется для поддержания его сил. Северус, это магия Лили!       К концу фразы голос Люциуса сорвался, и Малфой смолк. Снейп же облегчённо выдохнул. Осуществить переливание магии Лили не было проблемой. У него даже не было сомнений в том, что та согласиться помочь ребёнку старых друзей. Так что жизнь Драко была вне опасности. А уж потом они придумают какой-нибудь способ снять это проклятье.       — Люциус, — Северус положил руку на плечо друга и ободряюще сжал его. — Обещаю, с твоим сыном ничего не случится. Драко будет жить. Вот увидишь, мы с тобой ещё поднимем бокалы на его свадьбе за здоровье молодых.       Малфой с лёгким недоверием посмотрел на Снейпа, но тот буквально излучал уверенность, так что сомневаться в его искренности не приходилось.       — Хорошо, когда у тебя есть надёжные друзья, правда, сын? — подал голос Абраксас, с интересом разглядывая сидевших на диване мужчин. — Жаль только, что ты их с завидной регулярностью предаёшь.       Люциус вздрогнул, как от пощёчины, и поднял на отца изумлённый взгляд.       — Согласись, сын, ведь ты не последнюю роль сыграл в трагической кончине очаровательной миссис Поттер, — на лице Абраксаса расцвела какая-то непонятная хищная улыбка. — Впрочем, тут мы с тобой оба хороши. Но в истории с ней у тебя, по крайней мере, есть оправдание — ты защищал семью. А вот какие у тебя оправдания в том, что ты стёр память своему другу о единственной женщине, которую он любил и, судя по всему, до сих пор любит?       От его слов сердце Снейпа пропустило пару ударов и со свистом рухнуло куда-то вниз. Из недр души королевской коброй поднялась ледяная ярость.       — Ты! — сквозь зубы процедил мужчина, отставляя бокал на стол и медленно поднимаясь. — Значит, это тебе, друг мой, я обязан своей амнезией?       Люциус нервно сглотнул и тоже встал. В его глазах отразился неподдельный ужас. Таким взбешенным Северуса ему ещё ни разу не приходилось видеть.       — Северус, прошу, выслушай меня, — с нотками мольбы в голосе попросил Малфой, прекрасно понимавший, что, если сейчас он всё не объяснит и не вернёт расположение друга, то Драко будет не спасти. — Я всё могу объяснить.       — Нет, — ледяным тоном отрезал Снейп. — Свои объяснения можешь засунуть куда подальше — мне они ни к чему. Полагаю, ты использовал какое-то родовое заклятье, раз я не смог его узнать?       — Да.       — Отлично. Снимай его с меня. Немедленно.       Люциус в ответ лишь обречённо кивнул. Вынул волшебную палочку из трости, совершил замысловатое движение кистью и прочитал короткое заклинание. Светло-лиловый луч сорвался с кончика палочки и легонько коснулся лба зельевара. Мужчину тут же прошила резкая боль, и он рухнул на колени. Малфой бросился к нему, но Снейп отбросил его в сторону невербальным Ступефаем. Из носа Северуса стекала тоненькая струйка крови. Руки мелко дрожали.       — Какая же ты гнида, Малфой, — зло выплюнул зельевар, поднимаясь с пола. — Драко, я, естественно, помогу. Но твою надменную рожу видеть больше не хочу!       Сказав это, Снейп резко развернулся на каблуках, зловеще взмахнув полой мантии, и покинул кабинет. Люциус, протяжно застонав и придерживаясь за правый бок, на который пришёлся основной удар, медленно сел и с укоризной посмотрел на портрет отца.       — Ну, и зачем ты ему сказал?       — Затем, что ты дурак, сын мой, — веско заявил Абраксас, таинственно сверкнув серыми глазами. — Так погряз в своих политических интригах, что уже очевидного не замечаешь.       — Чего же я не заметил?       Абраксас лишь насмешливо фыркнул и скрылся за рамой, показывая тем самым, что разговор окончен.