~
Тэхён ворвался в дом, когда глаза у Пака вновь закрывались от усталости и перенесённого волнения, хотя от силы прошло часа два с момента ухода омеги. И он был не с пустыми руками: в его руках были две небольшие тарелочки с мясом и жареной картошкой. И одну из этих тарелок он протянул Паку, вновь улыбаясь. — Держи, восстанавливай силы, а то раны не заживут. Как твоя нога? — он поставил тарелку на тумбочку и заглянул под одеяло, дабы проверить ногу. — Опухла, но не критично. — Н-нормально.. Спасибо, — тихо проговаривает омега, не решаясь приняться за пищу. — Надо потом будет позвать Хо перед сном, чтобы всё обновил, — он снова садится рядом, хватая тарелку с тумбочки, затем смотрит на до сих пор нетронутую еду и хмурится. — Ты что, голодовку устроить решил? Ешь давай, ты и так весь тощий и весишь как пушинка. У меня даже челюсть не устала тебя нести вчера, весишь не больше кролика. Омега протягивает ко рту замеревшего лиса кусок кролика: — Открывай рот и ешь, — строго, но с нотками заботы приказывает он, и Чимин наконец берёт кусок в рот, тщательно пережевывая. Глаза распахиваются в удивлении и смотрят на Кима, тихо добавляя после того, как он прожевал еду: — Как.. вкусно.. — Ещё бы, а ты отказываться хотел, — довольно улыбается Тэхён, почти махом расправляясь с обедом. Так они с Тэхёном провели всё время вплоть до вечера, пока в дом снова не зашёл Юнги. — Давай поднимай свою задницу и хватай домашнего на общий сбор. Быстро, — строго отрезает Мин, выходя на улицу. Тэхён тут же встаёт и смотрит на Чимина, начиная тихо интересоваться, замечая в карих глазах нарастающее волнение: — Встать сможешь? Ты только не бойся, думаю, что вожак примет верное решение насчёт тебя, я чувствую это. Он всё-таки помогает Чимина подняться с кровати, накидывает на рубашку огромный свитер, который раскопал в шкафу напротив кровати, и вывел на улицу, помогая идти к большому костру, разведённому возле массивного дуба, возле которого собирался народ. Нога давала о себе знать, когда Пак направлял весь свой вес на неё и тихо ойкал, хватаясь сильнее за Тэхёна. На лиса устремляется куча взглядов, волки перешёптываются между собой, но земляничный запах, исходящий от омеги, несказанно успокаивает и снимает нарастающую тревогу. Возле самого дерева стояло трое оборотней, одним из которых был Юнги. Он, опять скрестив руки на груди, стоит напротив оборотня лет шестидесяти и более и разговаривает с ровесником напротив, только тот был выше Мина на пол головы. Если Пак чувствовал себя крохотным возле Юнги, так возле другого альфы он вообще будет казаться карликом. Свет от костра освещал серые волосы и уши волка, с которым общался Мин. Его серые глаза заприметили лиса и уставились на него, исследуя от кончиков ушей до кончика хвоста. Он ухмыляется, успевая что-то бросить в ответ Мину, после чего получает в живот локтём, а затем оба альфы получают подзатыльники от старшего. В голову Пака закрадывается мысль о том, что они, возможно, семья и не прогадаете, потому что Тэ успевает его проинформировать, шепча на ухо: — Это наш вожак — Чон Хён и его сыновья: Юнги, ну, ты его знаешь, — он показывает снова на ворчливого волка, а затем указывает на сероволосого, но его имя в устах Тэ в отличие от первого прозвучало гораздо мягче. — Чон Чонгук. Пак не успел спросить насчет разности фамилий у сыновей вожака, потому что его приводят под ветви дуба. Там его встречает неодобрительный взгляд от Юнги и совершенно противоположный от стороны его брата: Чонгук улыбается мягко, и от него веяло спокойствием.. а ещё лесными орехами, как на рынке, когда Чимина брали в город, только насыщенней в раза в два, может даже и больше. Тэхён оставляет его между братьями и уходит в толпу, оставаясь поблизости. — Так это ты тот самый домашний.. — шепчет Чонгук в сторону лиса, что вздрагивает от обращения сына вожака. И ему остаётся лишь кивнуть в ответ. стоящий по правую сторону Юнги лишь закатил глаза следом и громко вздохнул, дабы Гук его услышал и унял своё любопытство. — Что ж.. большинство стаи в сборе, думаю, что можно начинать, — произносит Хён и поворачивается в сторону Чимина, а затем в сторону стаи. — Как вам всем уже известно насчёт того, что произошло вчера, то сейчас нам нужно сделать важное решение. Многие переживают, что домашнего подослали люди, чтобы отыскать стаю и уничтожить. Пак поджимает уши и губы, встречаясь в очередной раз с вожаком. Он вздыхает и смотрит в стаю, продолжая: — Но также часть говорит о том, что домашний совершенно невинный, и стае не следует переживать. После этих слов народ начинает беспокойно перешептываться, кто-то в толпе смелее выражает своё недовольство, и это заставляет Чимина начать нервничать. Он смыкает руки, переплетаясь пальцами, заплетая из них узлы. Мысли в голову лезут совсем неприятные, ему было очень интересно, что же решит сделать с ним стая: посчитает предателем или же сжалится? — И нам нужно сделать выбор: является ли домашний лис сообщником людей. В зависимости от этого мы решим, что сделаем дальше, — продолжает плавно и уверенно говорить альфа, дабы народ меньше тревожился. — У вас есть время обдумать прежде чем мы проведём общее голосование. — Ну посмотрите на него, оно ещё дите! — следует голос женщины в стае. — А может симулянт? — слышится ответное в сторону оборотня от мужчины. — Да разве стали бы они на него нападать ради, вы хотя бы посмотрели на его состояние! Пак уже перестаёт вслушиваться в разговоры, дабы не расстраивать себя раньше времени, встречается с Тэхёном в толпе, который яро утверждал, что лису можно доверять, что видел собственными глазами, как яростно на него лапу наступал Хан. Оборотень, который знает его от силы день, уже во всю защищает его, и у Чимина сдавливает сердце. Он совсем не привык, что кто-то, кроме папы так делает. Он даже не надеялся на то, что кто-то так сделает когда-то.. На глазах появляются слёзы, которые Чимин мигом смахивает рукавом свитера и слышит еле заметный запах корицы. Он поднимает карие глаза и устремляет прямо в голубые глаза Юнги. Он тоже смотрел на него, и в его взгляде промелькнуло сожаление. — Эй, маленький, не вешай нос раньше времени, — слышится заботливый низкий голос альфы слева, окутывая ореховым феромоном, который ненавязчиво перебивает корица. Мин всё ещё не сводил голубого взгляда с домашнего, продолжая хмуро прожигать дыру в рыжей макушке, хозяин которой глядел на альфу рядом. Чон улыбается омеге и, кажется, даже собирается протянуть к его лицу лапы, но Чимин не даёт, сам трёт лицо руками, которые начинают дрожать. Мельком альфа замечает, как тот стоит практически на одной ноге и вспоминает того урода, что без жалости давил ему лапу и натравливал собак, однако разум где-то в недрах уверял Мина в том, что это был сценарий по внедрению домашнего в стаю, чтобы потом найти их и напасть внезапно. Но большая часть твердила о том, что домашний явно не был замешан в делах этих никчёмных людишек, желающих подчинить себе всё, что у них встречается на пути. Ещё, почему хотелось думать в невиновности оборотня, так это его по-настоящему испуганные глаза, когда его вжали в дерево. Юнги сжимает руки в кулаки, замечая, что в его сторону смотрит Чимин, хлопая глазками, которые норовятся вот-вот проронить слёзы. Альфа отворачивается от него, решая сконцентрировать внимание на разговорах, которые стали менее бурными, что означало приближение конца обсуждения. Остаются считанные минуты, после которых вожак снова начинает разговор: — Так, времени на обсуждение было достаточно на то, чтобы сделать выбор. Прошу поднять руки тех волков, которые считают, что домашний опасен для стаи. В таком случае стае придётся избавиться от него, либо держать в заложниках, чтобы людям не утекла информация о местонахождении нашей стаи. Чон Хён замолкает, и волки начинают переглядываться. Кто-то поднимает руки, а Чимин просто дрожит в ожидании окончательного вердикта стаи, поглядывая на членов стаи, в особенности на настороженные взгляды тех, чьи руки были подняты ввысь. Затем он смотрит на Чонгука, который в ответ по-прежнему тепло улыбается, а следом переводит взгляд на Юнги, у которого руки были также опущены. В толпе он находит Кима, что губами произносит "всё хорошо" и шире улыбается, начиная вилять хвостом. Тэхёну хотелось верить, он располагал к себе и дарил своей квадратной улыбкой и лучезарными жёлтыми глазами надежду, за которую Чимин ухватился. Вожак оглядывает поднявших руки, зрительно сравнивая с теми, кто их не поднял, и поворачивает голову в сторону лиса. Серые глаза говорили о благих намерениях, обещали не причинить вреда омеге. Альфа оборачивается к толпе: — Я и большинство стаи приняли решение: домашний не несёт опасности стае, поэтому те, кто считает иначе либо смиряются, либо могут покинуть нашу семью, оставшись наедине со своей гордостью. Чимина аккуратно похлопывает по спине Чон младший, и омега облегчённо выдыхает, как Хён продолжает: — Остаётся решить следующее: вчера домашнему нанесли небольшие увечья и если его сейчас выгнать, то увенчается это летальным исходом, поэтому согласитесь ли вы на то, чтобы собраться снова, когда мы его подлатаем. У нас будет время узнать новоприбывшего. И уже тогда я от лица всей стаи вынесу вердикт. Можете расходиться.. Чон Хён оборачивается и идёт в сторону сыновей, между которыми втиснули омегу. Старик улыбается ему, замечая испуг в его глазах, и начинает уже не так громко, как говорил до этого: — И правда дитё малое. Как тебя зовут? — Его зовут Пак Чимин, — оповещает подбежавший сзади Ким, который ловко обхватывает Чимина со спины, потираясь щекой о щёку омеги. — Прекрати так липнуть к нему, от тебя за километр уже пасёт людьми, — ворчит Мин, поморщившись от зрелища в виде объятий волка и лиса, на что в ответ от Кима он получает высунутый язык, а вот Чимин поджимает губы. — Не слушай этого ворчуна, Чимин. Я Чон Хён, — улыбается седой оборотень. — Расскажи мне, откуда ты, а мы пока отведём тебя домой. Ноги, наверное, устали. Тэхён только собирается подхватить лиса, но его опережает Гук, который хватает его на руки и направляется в сторону дома, откуда его привёл Ким. — Я.. — начинает неуверенно омега, слегка краснея от такого проявления внимания от альфы, и шумно сглатывает. — Сбежал с папой от хозяев и.. оказался здесь, — сквозь тяжелый вздох всё же смог рассказать оборотень. — Ты с соседнего села? — удивлённо интересуется прыгающий возле Чонгука Ким, на что получает робкий кивок. — Я бы тоже оттуда сбежал, столько историй слышал о том поселении. Где твой папа? И.. почему только папа? В омеге проснулся любопытный волк, который был крайне заинтересован лисом. А вот этот поток вопросов поставил Пака в неловкое положение. Теперь уже Чонгук нахмурил брови в сторону любопытного омеги, заметив как оборотень поменялся в лице, когда вопросы коснулись его родителей, однако Пак, спустя недолгую паузу, решает ответить, пытаясь сдержать слёзы: — Отца убили, когда мне было шесть, с папой мы разминулись в лесу, я свалился по холму и потерял его, возможно его догнали, — ему не хочется думать о том, что сейчас могут делать семья Ли с его папой. Остальная дорога проходит в тишине..~
Тэхён укутывает омегу в одеяло, накрывая следом пушистым пледом, оповещая, что чуть позже должен прийти лекарь, чтобы оглядеть ногу и раны. Также он помогает избавиться Чимину от свитера. Паку непривычно от такой заботы, последний раз, когда посторонние заботились о нём и проявляли знаки внимания, это закончилось тем, что ему стянули штаны в желании использовать. Чимин совсем не хотел думать, что с ним вновь поступят так же мерзко после таких прекрасных для него моментов. Но когда он видел лицо Тэ, вся тревога исчезала, уступая место уюту и спокойствию, а ещё этот приятный земляничный запах, который из-за присутствия омеги, витал в комнатке вперемешку с корицей. Снова эта корица.. Неужели они настолько долго простояли рядом, что Чимин уже пропах этим феромоном? — ..слышишь? — из мыслей его возвращает голос кудрявого, на которого омега таращит свои карие глаза, хлопая ресницами в сторону спрашивающего. — П-прости, я не расслышал.. — опуская уши, виновато спросил лис. — Я говорю, что если что, то ты не стесняйся и спрашивай, что тебе нужно. После смены повязок тебе нужно будет отдохнуть, а я, если что, буду в соседней комнате, так что в случае чего можешь просто кричать, — смеётся волк, и Чимин в ответ наконец-то тоже улыбается. — Боже, какая ты лапочка, — почти визжит ответно Ким, не удерживается и растрепает рукой рыжие локоны омеги. — Сколько тебе лет кстати? — В-восемнадцать исполнилось два месяца назад, — тихо и смущённо проговаривает Пак, на что Тэхён вскидывает чёрные густые брови. — Всего лишь восемнадцать исполнилось?! Я старше тебя почти на четыре года. Да я бы не сказал, что тебе восемнадцать. Ты такой маленький, тебе на вид шестнадцать. Как Дюймовочка в нашей стае, — Ким пытается сдерживать пыл и верещит менее агрессивно, чтобы не спугнуть лиса своей тактильностью. Возле дома слышится шум, и волк резво выскакивает на улицу, бросая Чимину "сейчас приду". В комнату он приходит не один: за ним следом заходит уже знакомый оборотню доктор, Чон Хосок. И на этот раз он снимает ушанку и кладёт на диванчик возле шкафа. На голове лекаря красовались волчьи уши. Он улыбается, и Чимин в ответ. — А я так и думал, что шапка у Вас не просто так на голове летом, — на эти слова Хосок смеётся, открывая уже знакомый омеге чемодан. — Так ты знаешь нашего лекаря? Хосок часто подрабатывает в людях, лечит животных, ну и оборотней соответственно. — Летом меня трудно застать, так как в жару проблематично это скрывать, — его ушки дергаются. — Позволь мне осмотреть твою ногу и раны. Под кивок омеги бета отодвигает одеяло с пледом и наклоняется к ноге, снимая повязку, параллельно ощупывая пальцами опухшее место, и Чимин жмурится от неприятной тянущей боли, которая появлялась от лёгких надавливаний. Лекарь принимает к сведению такую реакцию и оставляя в покое ногу. Затем он осматривает живот и предплечье под внимательное наблюдение омег. Чон убирает тряпочки с ран, вытирая кашицу и направляясь к чемодану, откуда выуживает кулёчек с новыми травами. Он подходит к тумбочке, где лежали травы, которые он приносил вчера и в ступке смешивает со старыми. Прохладная кашица обволакивает слегка затянувшиеся укусы, которые Хосок аккуратно забинтовывает, стараясь причинить как можно меньше болевых ощущений. Тэхён уже успел перебраться на кровать к Чимину и теребил в пальцах рыжие волосы, успевая заплести на его небольшой длине мелкие косички. Чуть позже Хосок заканчивает свою работу и прощается с омегами. Тэхён его провожает до двери, а затем напоследок заскакивает к Чимину. — Если что, то я в соседней комнате. Доброй ночи, — оборотень лучезарно улыбается Паку и прикрывает дверь, оставляя небольшую щёлку, чтобы услышать и быстро среагировать, если тому будет нужна помощь. Пак остаётся один и начинает переваривать события сегодняшнего дня, продолжая втягивать успокоительный запах корицы, витающий в этой комнате. Он прикрывает глаза, делая глубокий вдох, затаив дыхание на мгновение, чтобы подольше оставить этот запах в лёгких, и выдыхает через рот. Чимин понимает, что где-то глубоко внутри он мечтал наконец-то выбраться в лес и ощутить свободу. Но было и место страху: он боялся, что с ним могут что-то сделать волки, что они подчинят его, поведут себя хуже, чем хозяева Ли. А ещё не давали покоя мысли о папе. Пак мысленно успокаивал себя тем, что с ним всё хорошо целый день, а сейчас просто даёт волю чувствам и тихо хнычет, чтобы к нему не пришли. Он переживал, думал, где сейчас он мог находиться, как он там поживает, всё ли с ним хорошо. Чимин старается не надумывать себе удачных вещей, но не может контролировать себя, ведь перед глазами так и лезут неприятные картинки с издевательствами Ли, как папа не в силах противостоять сильным альфам. От всего этого сердце неприятно сжимается, а места в грудной клетке кажется очень мало, отчего дышать становится труднее. Только вот глаза сами закрываются, и лис пытается уснуть.~