***
Рюгудзи недоуменно смотрел на дверь с табличкой «закрыто», включенную вывеску, закрытые жалюзи и байк Сейшу. Перевернув табличку, он вошёл внутрь. Инупи побил все рекорды. Ранее он позволял себе дремать пару минут в комнате для сотрудников, но этим утром он, развалившись на диванчике в главном помещении, тихо сопел. Одна нога свисала вниз, волосы взъерошены от съехавшей с подушки головы, рука лежит на мирно вздымающейся груди. Ни хлопок двери, ни актёрский кашель Дракена не смогли пробудить друга. Кен переоделся в рабочее, открыл жалюзи, провёл все остальные махинации перед началом работы. Он надеялся, что шум, воспроизводимый им, заставит Инупи открыть глаза. Но крепкому сну Сейшу можно было только позавидовать. Дракен, сдавшись, потрепал Инуи по плечу, выводя его из сновидений. Тот медленно заморгал, но, в конце концов, проснулся и принял сидячее положение. — Мне кажется, рано или поздно я найду тебя спящим на припаркованном байке, — улыбнулся Дракен, протягивая Инупи воду. — Извини, я не думал, что так крепко засну, — Сейшу зевнул и отпил воды. — Я просто не спал сегодня совсем, поэтому и отрубился. — Не спал? — Дракен искренне удивился. Инуи был из тех людей, кто ценил каждую минуту сна, так что услышать от него подобное было также неожиданно, как, например, если Кен сказал, что разлюбил мотоциклы. — Совсем? Всю ночь? — Практически. Не знаю, может минут двадцать и подремал, но тоже очень поверхностно. Короче, не спал, — Инупи глубоко вздохнул и резко выдохнул, пытаясь прийти в бодрое состояние. — А что такое? Почему не спал? — спросил Кен, слегка напрягшись. Инупи выглядел подавленно. Последние пару дней он замечал за ним не самое хорошее настроение, которое резко контрастировало с воодушевлением после встречи с Коко. Даже когда он пришёл на работу в синяках и с кучей пластырей, он выглядел более спокойным. Теперь же в глазах царила неясная тревога, передававшаяся и Дракену: он начинал переживать за друга. — Ну, это, — Инупи затормозил, не зная, как нормально объяснить происходящее. Он и сам знал и понимал немного, а рассказать мог ещё меньше. — Это из-за Коко. — Коко? Я думал, у вас с ним всё наладилось, разве нет? — В общем смысле да, только вот всё как-то не так идёт, — Сейшу откинулся назад, устремляя взгляд в потолок. В голову приходили мысли, которых он искренне хотел бы избежать, но они настойчиво оставались при нём Дракен молча скрестил руки на груди, ожидая продолжения речи. — Понимаешь, — заговорил Инупи, — всё началось так резко, так что у меня появилась уверенность, что всё сложится ровно так, как я себе представлял. Совместные подъемы, ужин после работы, посиделки вечером. Ну, всё как должно быть. Я надеялся, что так и будет. Но прошла неделя, а всё идёт даже близко не так. Не подумай, я его люблю и хочу быть с ним, я об этом мечтал долгие годы. И когда я принимал решение вступить в эти отношения, я знал, что делаю и на что иду. Просто я не думал, что будет настолько тяжело. — Я, честно говоря, плохо понимаю, о чём конкретно ты говоришь. —Ну, за эту неделю мы просто посидели вдвоем один раз. В первую нашу встречу, в этой монтажке. Дома мы практически не видимся, даже при том, что он негласно переехал ко мне. Когда я прихожу с работы, дома его нет. Я ужинаю и ложусь спать. Последние несколько дней я его вообще дома не видел. Он приходил часа в три-четыре ночи, при этом к утру уже пропадал. Я с ним общаюсь сообщениями, будто я школьник. А вчера я вообще не мог до него дозвониться, в результате он явился ночью с таким видом, будто призрака увидел. Я не жалуюсь на него, просто я пиздец как сильно переживаю. Потому и не спал: не знал, что с ним и где он. А после того как он вернулся уже уснуть не смог, так и пролежал до утра думая обо всей этой херне. — Не буду спорить, я не до конца понимал, когда он говорил мне об… Ну, последствиях всего этого… Как бы… — Инупи пытался найти толковое объяснение для описания образа жизни Коко, но Дракен понимающе кивнул, позволяя избежать этой части рассказа. — Так вот, я даже принял тот факт, что моё лицо превратили в месиво. Я смирился и думал что всё, на этом закончится. Но нет, это оказалось только начало. Просто, черт… Я взрослый человек, у меня работа и обычная жизнь. Я просто хочу нормальную семейную жизнь с человеком, который мне нужен. Чтобы всё было спокойно, чтобы нам ничего не угрожало. Я не хочу, чтобы он подвергал себя опасности. Неужели желание провести с ним хоть одни выходные это эгоистично. Мне не нравится, что меня настигает то чувство, от которого я избавился. Чувство, что я ему не нужен, что я лишний. Я головой понимаю, что это не так, но со своими эмоциями очень сложно блять бороться. Инупи остановился, приводя в норму сбившееся от говорения дыхание. Он отпил воды и опустил голову. — Выговорился? — произнес Дракен, слегка улыбаясь. — Да. — Вот ты не подумай дурного, Инупи. Я твой друг и выслушаю всё, что ты решишь мне рассказать, но у меня один к тебе вопрос. — Какой? — Сейшу поднял глаза и недоуменно нахмурил брови. — Ты об этом с самим Коко говорил? — Эм, — Инуи замялся, — нет, не говорил. — Я может и не эксперт, но мне кажется, что проблема не решится от того, что ты всё высказал другому человеку. Мне кажется, Коко был бы не против услышать то, что тебя так волнует в отношениях с ним. — И что ты предлагаешь? — Поговорить об этом с Коко, Сейшу. Тут не то чтобы было много вариантов, — Кен кивнул, соглашаясь с самим собой. — На личном опыте знаю, что разговаривать нужно тогда, когда есть возможность. Потом уже может быть поздно. — Наверное, ты прав. Хоть я и не знаю, как начну с ним разговор. Мне кажется, он расстроится из-за моих слов. — Ты не узнаешь, пока не поговоришь. Коко сегодня вечером будет дома? — Ну, вроде бы. Не уверен, но вроде должен, — с сомнением проговорил Инупи, даже не представляя график работы Хаджиме. — Вот вечером с ним и поговори. Уверен, вы придете к какому-то выводу. А пока, — Дракен запульнул в Сейшу тряпку со столика, — тебя ждёт Хонда. Игольчатый клапан сам себя не заменит.***
Дракен сидел на сделанной им же табуретке около байка, настраивая карбюраторный агрегат. Радио, болтающее на фоне, резко привлекло внимание. — Вчера на путь из Иокогамы в Нагою на аукцион RM Auctions был украден автомобиля Toyota 2000 GT 1967 года выпуска, примерная стоимость которого составляла 1 миллион долларов. На данный момент место нахождения аукционного автомобиля неизвестно, но… «Майки» — тут же пронеслось в голове. Каждый раз, когда новостная программа оглашала новое серьёзное преступление, которое с огромной вероятностью было связано с Бонтеном, Дракену в сердце вбивалась маленькая, но кошмарно болезненная иголочка. Накатывало чувство собственного бессилия, которое разрушало оставшуюся веру в то, что есть надежда на спасение. Желание помочь, желание вернуть Майки в то состояние, когда он придерживался морали, принципов. Когда он смотрел на мир не в черно-белых тонах. И сейчас, после всей ситуации с Коко, Майки стал казаться одновременно гораздо ближе и отдалённее, чем когда-либо. И сердце стало сдавливать гораздо сильнее, чем когда-либо.***
Инупи вошёл в дом, тут же почувствовав пряный запах еды. По телу разлилось приятное тепло уюта. Не было ничего радостнее, чем понять, что Коко дома и хлопочет по хозяйству. На кухне было пусто, запах доносился из гостиной. Пройдя туда, Инупи увидел накрытый столик около диванчика: несколько нарезок, основное блюдо и два бокала белого вина. Рядом со всем этим стоял Коко в домашней опрятной одежде, волосы были наспех завязаны в пучок, несколько длинных прядок выбилось. Заметив Сейшу, он отвлекся от сервировки и повернулся к нему. — У меня освободился вечер, так что я решил немного приукрасить его, — Хаджиме слегка волнительно улыбнулся. — Ты ведь хотел не выходить из дома? Так что я решил не вести тебя в ресторан, а приготовить что-то самому. Я не особо разбираюсь в кулинарии, но я по видео в интернете пытался что-то сделать, честно пытался повторить за поваром, но я не уверен, что мои повторения были идеальным. Возможно, я повторял по-своему и сам этого не заметил. Если это не съедобно, лучше так и скажи. Инупи расплывался в улыбке от одного взгляда на заботливого Коко. Он искренне волновался, понравится ли Сейшу такая незамысловатая посиделка, но переживания эти были напрасны. Сейшу растаял ещё на пороге, когда унюхал приятный аромат. Теперь же он был готов упасть в объятья Хаджиме и больше никогда из них не уходить. Приятные мысли оборвало воспоминание о разговоре с Дракеном. После такого сюрприза от Коко заводить серьёзные темы не хотелось. Но Кен никогда прежде не давал плохих советов, так что Инупи задумался. Стоит ли вообще говорить об этом? Где-то в глубине сознания он дал ответ сам себе. — Переодевайся и садись, — сказал Хаджиме, расплетая волосы и слегка их приглаживая. — Я буду тут. Еда оказалась невероятной. По крайней мере, для Инупи, который никогда ничем особо необычным не питался, его рацион начинался закусками из магазинчика около монтажки и заканчивался своими простенькими ужинами. Коко весь ужин всячески ухаживал за Сейшу, не давай тому ни единого повода для отвлечений. Вино подливалось, грязные тарелки убирались, выбившиеся прядки волос заправлялись за ушко. Хаджиме старался показать максимум заботы, который вообще в нём был. Через какое-то время, когда прием пищи благополучно закончился, Инупи довольно улегся на грудь Коко. Он слышал его спокойное дыхание, ещё не тронутое переживаниями из-за грядущего разговора. В голове он пытался отыскать тему для беседы, которой можно его отстрочить, но Сейшу знал, что если не начнёт сейчас, потом уже точно не сможет. — Знаешь, я хотел сегодня с тобой поговорить кое о чём, — начал Инупи, мысленно проклиная себя из-за того, что портит момент, над которым Хаджиме так старался. — О чём? — голос Коко был тихим и по-домашнему спокойным. — Я сначала скажу вот что, — начал Сейшу, выпрямившись и сев. Хаджиме взял одну из его рук в свою, — Наверное, это будет звучать как-то эгоистично с моей стороны, потому что я изначально пообещал тебе, что ни слова тебе об этом не скажу. Но я подумал, что нам стоит поговорить об этом. Что так нужно. — Что случилось, Инупи? — Хаджиме пронзила тонкая, но вполне ощутимая стрела волнения. Их серьёзные разговоры с Сейшу обычно ничем хорошим не заканчивались. Но в этот раз Коко твердо решил постараться максимально разумно отвечать и реагировать, не позволяя всему перетечь в ссору или разногласие. — Мы уже несколько дней как сошлись, и я безумно этому рад. Очень рад и счастлив, что ты со мной. Просто, я сильно беспокоюсь. Постоянно. Ты вечно пропадаешь днями и ночами, я не знаю где ты, не знаю, жив ли ты вообще. Я понимаю, что согласился быть с тобой, несмотря на твои дела в Бонтене, поэтому таких разговоров в принципе не должно было быть. Но я уже не знаю, что мне думать. — Почему ты так решил? — Хаджиме нахмурил брови. — Что? — Что таких разговоров не должно быть? — Потому что я пообещал тебе, — проговорил Сейшу, будто самую очевидную речь на свете. — Инупи, пожалуйста, говори обо всём, — сказал Коко, погладив большим пальцем костяшки руки Сейшу. — Если я не буду знать, что тебя волнует, я просто не смогу с этим ничего сделать. А что касается того, что ты сказал. Я понимаю, о чём ты говоришь. Мне самому это не нравится, только я не в состоянии что-то кардинально поменять. Не я решаю, чем мне заниматься… — Я знаю, знаю, — перебил его Инупи. — Понимаю, что не ты в этом виноват, я тебя и не виню. Просто… — Сейшу наклонился, уперев голову в плечо Коко, — я хочу, чтоб ты был рядом. Со мной. В безопасности. Хаджиме обнял его, склонив голову. Чувство вины накрывало огромной волной. Больше всего на свете хотелось, чтобы Инупи жил хорошо, чтобы у него не было ни одного повода для переживаний. Только устроить это оказалось сложнее, чем он мог предположить. — Я постараюсь что-нибудь сделать. Не знаю что, но попытаюсь. Обещаю, завтра и послезавтра я пробуду с тобой. Я закончил сегодня всё, что надо было закончить, так что если никто не создаст лишних проблем, я буду свободен. И мы просидим дома весь день. Я накупил всяких сладостей, на кухне целый пакет вредной еды, как ты и просил, — Коко ласково улыбнулся, поглаживая Инупи по голове. — Я забираю тебя себе на выходные. Не знаю, кому ты там понадобишься, пусть Майки названивает, что хочет делает, я тебя не отпущу никуда, — наигранно строго пробормотал Сейшу, сдерживая смешок. — Надеюсь, обойдется без столкновения с Манджиро, — усмехнулся Хаджиме. — Я ему лично скажу, что ты занят. И этому особо заинтересованному, Санзу, то же самое. — Какой ты у меня смелый, Инупи. Но знаешь, я конечно в твою решительность верю, но постараемся сделать так, чтобы ты ни с тем, ни с другим не разговаривал. Они не настолько понимающие. — В этом я уже убедился, — буркнул Сейшу, чувствуя на лице ещё не зажившие ранки. — Коко? — М? — Помнишь, у тебя давно-давно был список фильмов, которые бы ты хотел посмотреть? Листок такой, он в нашем убежище висел? — Ага, там и твои были. А что? — Помнишь что-нибудь из этого списка? — спросил Инупи, откидываясь спиной на диван и утягивая за собой Коко. На лицо свалились белые волосы, так что пришлось пару мгновений потратить на то, чтобы вытащить их изо рта и убрать с глаз. — И тащи свой пакет со сладостями, посмотрим, что ты там напокупал. — Ты сомневаешься в моих вкусах? Как можно? — с наигранным изумлением проговорил Хаджиме, после чего увлёк Сейшу в поцелуй. Сладкие после вина губы были лучше любых лакомств.***
Санзу наблюдал за Риндо, который внимательно следил за стрелками часов на стене на протяжении пяти минут. Зрачки двигались в такт большой стрелке. Доходило десять вечера. — Рин, я надеюсь, ты не собираешься кантоваться на этом креслице ещё одну ночь? Поедем домой, поспишь как нормальный человек на кровати. На тебя уже смотреть больно, — Санзу поморщился и потрепал Риндо за руку. — А Ран? — было видно, что Хайтани устал за это время в больнице, но совесть не позволяла уйти. — Наутро мы уже будем тут. Кроме того, у врачей есть мой номер телефона, если что-то случится, они тут же позвонят нам, а мы сразу поедем в больницу. Ну, к чему мучиться здесь? Поехали, Риндо. Ты же сам сказал, Ран был бы только за, — продолжал уговоры Санзу. — Завтра утром приедем? — уточнил Рин, пытаясь избавиться от последних долек сомнения. — Так рано, как только ты захочешь. Хорошо? Риндо кивнул, вставая с кресла вслед за Санзу. Перед уходом, пока Харучиё договаривался в регистратуре, чтоб ему позвонили при любых новостях, Рин подошёл к брату. — Я приеду совсем скоро, братец. Выздоравливай, — выдавил из себя Риндо, чувствуя, что поступает как-то некрасиво, хоть в душе и понимал, что всё он делает правильно. До машины они дошли молча. Лишь в салоне, Санзу наконец заговорил. — Тебя отвезти домой ведь, да? — Да, но… — Риндо прервался, о чём-то задумавшись. — Ты говорил, что можешь побыть со мной дома. Это… ещё в силе? — Конечно, — протянул Харучиё. В душе появилась тёплая искорка. Тот факт, что Рин искренне не хотел расставаться с ним, грел сердце. Хоть Санзу и понимал, что, вероятно, по большей части это обусловлено сложившимися обстоятельствами. — Знаешь наш адрес? — уточнил Риндо. Верхушке Бонтена были известны адреса друг друга на всякий случай, но Санзу никогда прежде у Хайтани дома не был. Максимум он подъезжал на парковку, чтобы забрать их, но и это случалось лишь пару раз. — Да, я помню. Квартира Хайтани, по мнению Санзу, полностью отражала натуру братьев. Строгий и при этом невероятно стильный и современный дизайн отражал характеры каждого из хозяев. Геометрические узоры на стенах с фиолетовыми вкраплениями, система «умного дома» и витавший в воздухе запах терпкого парфюма Рана, благовоний, которые обожал Риндо и ни с чем несравнимый дурманящий собственный аромат братьев, что в тайне так любил Харучиё. Эта квартира была Эдемом, если не чем-то более возвышенным. Пока Санзу оценивал вид квартиры, Риндо подошел сзади, чтобы снять его пиджак. Галантным жестом он повесил его на свою руку и отнес в шкаф. Вернувшись, он облокотился на дверной косяк, ожидая, пока новый гость налюбуется пространством. — Хочешь чай или кофе? — поинтересовался Рин, отвлекая Санзу от лицезрения дома. — Нет, никакого кофе. Это точно, — Харучиё нахмурил брови. — А вот от чая не откажусь. — Тогда идём со мной на кухню, — произнёс Риндо, тут же скрываясь в коридоре. Харучиё нагнал его уже на кухне. Хайтани выбирал среди множества сортов чая, пока закипала вода. — Может, хочешь что-то конкретное? У тебя есть любимый чай? — Нет, я дома всегда пью черный, — пожал плечами Санзу, облокотившись на кухонную тумбу рядом с Риндо и заглядывая в ящик с коллекцией чая. — Тогда заварю любимый Рана, — Рин достал самую красивую баночку и, открыв её, вдохнул аромат листьев. — Он всегда просит меня заваривать его. Говорит, что я делаю его очень вкусным, а он заваривать не умеет. Думаю, он привирает, ничего сложного здесь нет. Но Ран такой Ран, он ведь в жизни ничего прямо не скажет, так что и любовь проявляет любыми обходными путями. То завари свой вкусный чай, то подбери музыку в машину. Раньше просил заплетать ему косы. А я раньше так раздражался из-за этого, думал, ему просто нравится на меня всякие заботы складывать. Чёрт. Голос Риндо дрогнул, как и руки, и баночка упала на столешницу, рассыпав чайные листочки. Хайтани сжал кулаки до побелевших костяшек и, наклонив голову, зажмурил глаза. Дыхание сбилось и стало тяжёлым, рваным. — Ринди, ты чего? — тихо протянул Санзу, обнимая Рина за плечи. На этот раз Риндо без промедлений включился в объятья, вжавшись в грудь Харучиё. Тело Хайтани младшего чуть затрясло от безмолвных слёз. — Я так хочу, чтобы он скорее очнулся. Без него пиздец как тяжело, — полушепотом проговорил Риндо. — Я думал, дома будет полегче, но нет, всё только сильнее напоминает о нём. — Он скоро придёт в себя, Рин, я уверен. Просто нужно ещё немного подождать, — Харучиё успокаивающе проводил рукой по спине Риндо, стараясь сдержаться от лишних эмоций самому. Риндо поднял голову, оставаясь в объятьях. На щеках сияли две влажные дорожки от слёз. В глазах теплится лучик надежды, который горел благодаря Санзу. Хайтани хотелось высказать всю свою благодарность, все слова о ценности для него Харучиё, но было сложно выговорить даже одно слово. Санзу аккуратно вытер влажные солёные полосочки с лица Риндо, оставив руку на его лице. Собственные движения были обусловлены скорее внутренним порывом, нежели какой-то логической цепочкой. Он наклонился, чтоб лишь слегка прикоснуться к губам Рина, но Хайтани младший в секунду приоткрыл их, позволяя податься навстречу. Санзу в мгновенье потерял контроль и пересек границу, которую обещал не пересекать. Риндо был в самом уязвимом состоянии, и пользоваться этим было кошмарно и неправильно. Но отделаться от такого нежного и настоящего поцелуя было выше его сил. Риндо не отстранялся, позволяя Харучиё полностью утопать в собственных чувствах и утаскивать его за собой. Необъятная пустота сливалась с тёплой негой чутких касаний, отчего сердце было готово разорваться на части. Совесть требовала остановиться, а лёгкие — воздуха. Харучиё, собрав всю свою волю, отстранился, тут же отходя на шаг назад, чтоб хоть как-то уменьшить желание поцеловать его вновь. — Чёрт, извини, — пробормотал Санзу, смотря в пол. — Я не должен был, с моей стороны это просто отврат… — Замолчи, — прервал Риндо, устремляя на него огромные глаза. — Сейчас и правда не самое лучшее время, но всё нормально. Тебе главное сейчас не наговорить всяких глупостей. Поэтому просто помолчи, хорошо? Поговорим об этом потом. Харучиё удивленно кивнул. Он не ждал от Риндо подобных слов. Впрочем, он и не ждал ответа на свой поцелуй. — Хотя нет, — вдруг опомнился Риндо, разливая чай. — Кое-что я спрошу. Просто это важно. — Что? — А к Рану ты… таким же образом относишься? Ну, то есть он тоже тебе нравится? — на лице Рина промелькнула слабая улыбка. — А ты как думаешь? — неожиданно для себя Санзу смутился. Вот уж чего-чего, а разговоров о своих отношениях с братьями он не стеснялся никогда. Может быть, потому что пускать сальные шуточки в их сторону было и близко не похоже на какой-то хоть немного серьёзный разговор. — Ну, ясно всё с тобой, — Риндо улыбнулся чуть сильнее, явно представляя будущий разговор с братом. От такого ментального разговора Хайтани становилось как-то совсем странно, отчего хотелось быстро перевести тему. Благо, Риндо справился с этим и сам. — Чёрт, хотелось бы хоть какого-то знака вселенной, что с Раном всё будет нормально. Я уже не вывожу на одних своих надеждах. — Знак вселенной? — Харучиё задумался. — Звучит так, будто я знаю человека, который очень хорошо ассоциируется с этим. — Ты про кого? — непонятливо нахмурил брови Хайтани младший. — Помнишь, как мы застали Коко в кабинете за раскладом карт? — Санзу улыбнулся, намекая на предложение, которое последует дальше. — Допустим, дальше что? — Риндо как-то скептически смотрел на воодушевленного Харучиё. — Можем устроить видеозвонок с Коконоем, он нам и найдёт знак вселенной. Не зря ведь он гадать умеет. — С чего ты взял, что он согласится? — Риндо явно понравилась идея, только вот сомнения в реакции Коко на эту затею оставались. — Ну а почему нет? — Ладно, звони, — решительно кивнул Риндо, ставя чашки на стол и усаживаясь за него рядом с Санзу. — Нет, звонить будешь ты. — Это ещё почему? — Потому что со мной Коко вряд ли захочет разговаривать, а нам нужно добровольное соглашение. Риндо согласно покачал головой и достал из кармана телефон. Через несколько гудков на экране появился Коко, изобразивший на лице максимум своего удивления. Он сидел на диванчике в уже знакомом доме Инуи и звонка от Риндо не ожидал. Как минимум, потому что раньше Риндо такие видеочаты не устраивал. — Риндо? Здравствуй, — Хайтани поздоровался в ответ. — Как ты там? Как Ран? — Он сейчас без сознания, — уже привычным, но не менее болезненным, фактом ответил Рин. — Чёрт. А когда он очнётся? Есть по этому поводу какая-то информация? — казалось, Коко искренне интересовался состоянием старшего. — А мы, можно сказать, по этому поводу и звоним, — влез в камеру Санзу, добродушно улыбаясь. — Ого, он умеет разговаривать по телефону. Я думал, в его репертуаре только личные встречи ночью в подворотнях, — недовольно пробурчал на фоне Инупи. Выступать против Санзу, когда под боком был Коко, было не так пугающе. — Инупи, — цыкнул Хаджиме. Язвительные фразы в сторону Харучиё могли обернуться какой угодно реакцией с его стороны. — Здравствуй, Сейшу, — радушно поприветствовал Харучиё. — Как настроение? Как здоровье? — Настроение отлично. Здоровье было бы лучше, если в моей жизни не появилось новое сомнительное окружение, — продолжал возмущаться где-то вне экрана Сейшу. — Ой, да прошло уже всё, я не так уж и сильно бил, — на Харучиё тут же опустился недовольный взгляд Коко. — Ну-ка, покажись. Хаджиме закатил глаза и перевел камеру чуть левее, где на его плече лежал Инупи, уминающий какие-то кислые жевательные змейки. Повернув голову и заметив в телефоне лицо Харучиё, он улыбнулся, вложив в эту улыбку всё своё недовольство. — Вот видишь, практически ничего не осталось, — вскинул брови Санзу, оглашая свой вердикт. — Вы для чего звоните? — голос Коко принял рабочую интонацию. — А мы не по работе, мы как друзья, — кивнул Санзу, на что получил ещё более изумленный взгляд Коко. — Избави бог от таких друзей, — буркнул Сейшу, сурово жуя кислую змейку. — Сейшу, ну прости, сам понимаешь, так было надо. Зато теперь никаких лишних вопросов не возникает, — проговорил Риндо. Инупи не понял, что повлияло на него: так себе извинение или убитый голос Риндо, но почему-то язвить больше не хотелось. Он выпрямился, вновь по-собственнически кладя голову на плечо Коко. — Ладно, что вы хотели по-дружески? — продолжил Хаджиме. — Коко, мы решили, что нам нужен знак вселенной. — Вот это настоящая опасная преступная организация, сразу видно, — не удержался Инупи, смотря на серьёзное лицо Харучиё, которое после комментария Сейшу резко приняло смятое выражение. — Какой ещё знак вселенной? — Коко не понимал, смеяться ему или удивиться ещё больше. — Всё будет хорошо с Раном или нет, — прошептал Риндо, который веселья явно не разделял. Опустошенный голос в одночасье избавил всех от лишних смешков и шуток. На несколько секунд воцарилось молчание. — Ты вроде гадал на картах, может, сможешь что-то посмотреть? — продолжил Рин, пытаясь подавить нотки отчаяния. — Риндо, я бы с радостью, да вот только у меня карт при себе нет, — проговорил Коко. Огорчать Хайтани совсем не хотелось, только вот обстоятельства не располагали. — Ну, не совсем, — сказал Инупи, встав с дивана. Он покопался в одном из ящиков комода и достал оттуда маленькую деревянную коробочку. — Они остались в убежище, после расставания. Я забрал их себе. Держи, они ведь твои. — Господи, да ведь им лет десять, даже больше, — Коко воодушевленно открыл коробочку, доставая потрепанную колоду Таро. — Ты всё это время их хранил? Инупи… Хаджиме сбился и вместо окончания фразы лишь ласково улыбнулся Сейшу. — Сможешь посмотреть что-то? — прервал момент воспоминаний Санзу. — Теперь да, — кивнул Коко, принимая крайне таинственный вид. Длинные белые волосы отлично дополняли образ гадалки Хаджиме. — Риндо, задай конкретный вопрос. — Так, — Риндо подумал, составляя в голове четкую фразу. — Ран очнётся в ближайшее время и будет жить? Так нормально? — Да, — кивнул Коко, начав раскладывать карты. Инупи держал телефон так, чтобы карты были видны всем, а оттого все завороженно следили за процессом. Когда Хаджиме закончил, все подняли на него глаза, ожидая вердикта. — Карты хорошие, хоть и болтают о лишнем — кивнул Коко. Риндо чуть облегченно выдохнул. — Туз кубков, Башня, Солнце, Дурак и Любовники. — Расшифруй, мы ничего не поняли, — почему-то шёпотом пробормотал Харучиё. Инупи согласно с ним покивал. — Что касаемо Рана, то предвещается выздоровление. Обстоятельства сложились подозрительно удачно, оттого и всё сложится как надо. Ран, вероятно, должен поправиться, причем достаточно неожиданно, может даже слишком. — Это ведь хорошо, да? — лишний раз убедился Риндо. — Да, карты на здоровье прекрасные, — утвердительно проговорил Коко, продолжая внимательно смотреть на расклад. — А что значит «болтают лишнего»? — тоже шёпотом спросил Инупи. Санзу тут же покивал, соглашаясь с важностью вопроса Сейшу. — Я спрашивал про здоровье Рана, а они мне твердят о каких-то других событиях, — Хаджиме со знанием дела нахмурил брови, ещё раз прочитав карты. — Мол, выздоровление это даже близко не самое важное, что произойдёт, и смотрю я не туда, куда надо. Будто вся эта история с вопросом жизни и смерти должна принести Рану какую-то новую определенность или осознанность. Причем довольно нестандартную, я бы даже сказал даже крайне неожиданную. Что-то на глубоком эмоциональном или чувственном уровне. Но, насколько открыто мне сказали, Ран к этому идёт давненько, так что если касаемо здоровья тут всё резко, то вот этот чувственный фон это дело давнее. — Ты это сейчас всё по картам прочитал? — ошарашенно проговорил Харучиё. — Да, — очевидно ответил Хаджиме. — Мой парень ведьма, — не менее удивленно сказал Сейшу, уставившись на карты. Коко чуть смутился от того, каким статусом его нарёк Инупи. Конечно, было очевидно, что они в отношениях, но вслух это так и не проговорилось, так что теперь Хаджиме сидел со слегка покрасневшими щеками. — Почему мы раньше к тебе не обращались? — Санзу в голове активно расшифровывал слова Коконоя. Появлялись определенные мысли. — Да вы и в друзья только сегодня набились, — парировал Коко. — Хорошо, Хаджиме, — Санзу многозначительно покрутил кистью руки. — Раз ты так расстроен, что мы с тобой так мало общались, как только Ран встанет на ноги, мы вместе с ним придем к тебе, а точнее к Сейшу и тебе на чай. И желательно что-нибудь ещё на закуску. Договорились? — У меня кружек дома столько нет, — тут же бросил Инупи, который в словах Харучиё шутки не заметил. — Я тебе, Инупи, лично огромный сервиз подарю, персон на десять, чтоб наверняка, — Харучиё даже посмеялся. Слова Коко на Риндо подействовали положительно: он достаточно успокоился и теперь был даже готов улыбаться. Почему-то разговор с этой троицей был невероятно комфортным, хоть Рана и ощутимо не хватало. Будто собрали большой красивый паззл, в котором не хватило одного фрагмента. — Санзу, сколько в тебе душевной доброты и щедрости, я и не знал, — дружелюбно съязвил Инупи, вновь устраиваясь на плече Коко. — Харучиё, на тебя прямо положительно влияет отстранение от дел, — подтвердил Хаджиме. — Всё что касается дел остается неизменным, — не особо строго, но уверенно проговорил Санзу, а после перевёл взгляд на довольного Сейшу, лежащего на Коконое.— Ой, я не могу, Риндо, посмотри на них. Голубки. Вам парных пижамок не хватает. — Ты подаришь сервиз, а я подарю пижамы, — улыбнулся Риндо, тоже оценивая парочку. — Вы же не серьёзно собрались в гости переться? — нахмурил брови Коко. — Почему же? Вполне себе серьезно. Подождём только, пока старший оклемается, и придём, — проговорил Харучиё. — Сейшу, ты ведь не против? — А у меня есть право отказаться? — Нет, — радушно бросил Санзу. — Тогда приходите. Только если ты притащишь с собой оружие, я что-нибудь подмешаю в твой чай. — Ты смотри-ка, Коко, от тебя, поди, успел нахвататься. Уже людей собрался травить, хоть к нам бери, — усмехнулся Санзу. — Я его к нам на пушечный выстрел не подпущу, — тут же ответил Хаджиме. — Это ты правильно сказал, Коко, — Санзу потянулся к телефону, стоящему на столе с импровизированной подставкой из солонки. — Ладно, Ринди, не будем мешать возлюбленным проводить вечер. А то Коко наверняка наколдовал себе отличное продолжение вечера, а мы тут его отвлекаем. — Чт.. — Пока-пока! — Санзу сбросил звонок.***
Санзу не спалось. Он лежал на диванчике в гостиной, пока Риндо спокойно спал в спальне в обнимку с подушкой Рана. Рука потянулась за телефоном- ты в офисе?
Манджиро: да Через десять минут Санзу уже слушал гул мотора своей машины по пути в штаб. Харучиё решил, что успеет наведаться к Манджиро, а потом вернуться к Риндо. Всё-таки затягивать с разговором с главой не позволяла ни совесть, ни политика организации. Сано привычно сидел в плохо освещаемом кабинете, смотря куда-то помимо документов в руках. Санзу, войдя, глубоко поклонился. — Здравствуй, — начал Харучиё, оставаясь в поклоне, — я прошу у тебя прощения за свои действия, я должен был поступить иначе. — Здравствуй, Санзу. Можешь выпрямиться, — размеренно проговорил Сано, поднимая взгляд. Санзу тут же последовал указанию. — Мне известна причина, почему ты отсутствовал. Я ведь правильно пониманию? — Ран Хайтани был тяжело ранен, я сопровождал Риндо, он был не в состоянии сам общаться с докторами, — Санзу склонил голову. — Это не давало мне права ослушаться твоего приказа. Я поступил ужасно. — Если еще раз такое повторится, ты будешь серьёзно наказан. А пока свободен. Майки опустил взгляд. Харучиё остолбенел от краткости разговора. Он ожидал сильных нападок, но никак не подобного поведения со стороны Майки. — Это всё? — с сомнением уточнил Санзу. — Тебе что-то не нравится? — Я думал, что заслужил наказания сильнее, чем простое предупреждение. — Я.., — Сано задумался, отворачиваясь к окну с закрытыми шторами, — я знаю каково это, когда близкий человек попадает в больницу в шаге от смерти. Потому в этот раз позволил тебе вольность. Но этот раз был единственный. А теперь иди. Майки убрал документы в ящик стола и прошел к окну, отодвигая шторку и смотря на ночной Токио. Он погрузился в глубокую и вязкую пучину собственного сознания. Разговаривать он больше был не намерен. Санзу поклонился, хоть Сано на него и не смотрел, и отправился обратно, в квартиру Хайтани.