Вторая мастерская отводилась для создания заготовок. Американские подмастерья работали именно там, впитывали, как губка, бесценные знания мистера Муна.
А ещё создавали море шума. В мастерской было не так светло, как в первой, но с порога по ушам был нанесен сокрушительный удар: вокруг что-то стучало, скрипело, визжало, как цепная пила, хотя внешне (из-за нагромождения стеллажей) в мастерской ничего не происходило. Едва они вошли, Кора быстро закрыла дверь, а потом протянула Северусу защитные наушники. Он надел их, и наступила блаженная тишина.
Эта мастерская была длинным, вытянутым помещением с парой окон, которые были так далеко, что напоминали концы тоннелей. Всё пространство занимали стеллажи, расставленные ровными плотными рядами, через которые едва-едва был виден просвет. На стеллажах покоилась магическая древесина. Пока ещё это были лишь грубо намеченные поленца, но, судя по шуму где-то там, далеко, работа над ними шла вовсю.
— Наушники не мешают разговаривать, — голос Коры был приглушен, но понятен. Она повела Северуса вглубь, туда, где находился источник шума. В расстановке стеллажей явно была какая-то своя логика, которую Северус не мог уловить с первого раза. Они свернули влево, прошли у самой стены, потом Кора резко повернула вправо и махнула рукой, призывая идти следом.
— Обычно тут не так тесно, но заказов много. — Девушка протиснулась между двумя штабелями и тихо чертыхнулась, когда край платья зацепился за сучок.
— Стой. — Северус наклонился и поддел платье пальцами.
— Спасибо. — Кора быстро улыбнулась и отвернулась.
Тот, кто назвал близнецов близнецами, попал в точку. Они были очень похожи. Но не внешне. Внешне у них не было ни одной одинаковой черты, кроме тех, что были присущи всему роду человеческому.
Один был высоким, широкоплечим, с кожей чёрной, в синеву. Он сбривал волосы под ноль, и его голова блестела, как купол. Другой же — ниже Коры, со светлой кожей, и, если первый состоял из мускулов, второй был мягким и округлым, будто вылепленным из масла. Его волосы торчали во все стороны, светлые, почти прозрачные. Оба подмастерья тоже были в наушниках и крайне сосредоточенно рассматривали разложенную на столе схему с технологической картой, как и в какой последовательности обрабатывать заготовки. Рядом с ними кружились в воздухе пилы, молотки и маленькие топорики. Инструменты сталкивались и устраивали драки. Отсюда и был этот ужасный шум. Кора успокоила их, отправила в ящики. Близнецы спорили, но с таким акцентом, что слова слипались в комок из согласных. Близнецы говорили громко, быстро, перебивали друг друга, и в общем гомоне даже сложно было сразу понять, кому принадлежит густой бас, а кто немного гнусавит.
— А этот пунк-на-фиг-не-нужен, чувак! — Низкорослый ткнул пальцем в строчку. — Сделаем позже, и будет проще!
— А как крепить прутья, ты, чудо в перьях?!
— Я тебе говорю!
— Нет, тупица!
— Я тебя-щас-шваркну!
— Том, Джо! — Кора уже третий раз старалась перекричать их, но они не обращали на неё никакого внимания.
Девушка снова подняла палочку, и схема свернулась в большого бумажного льва, который очень натурально зарычал, что в наушниках было прекрасно слышно. Близнецы синхронно вздрогнули и повернулись к Коре.
— Аааа, Персефона! — громогласно воскликнул низенький своим мощным басом.
— Не надо. — Девушка поморщилась.
— Да ладно! — Говорить тише, похоже, близнец не умел.
Чернокожий маг рассмеялся и хлопнул толстяка по спине.
— Джозефина! — хохотнул он.
— Я попрошу, Том!
— Чува-а-ак!
— Так-то. — Джо заметил Северуса и чинно ему кивнул, пародируя сдержанных англичан. — Доброго дня, сэр!
— Сэр? — Северус нахмурился.
— Это-ж-наш новый зе-евар?! — быстро произнёс Том.
— Да. Северус Снейп. — Он протянул руку Тому и обменялся рукопожатиями. Рука Тома была жёсткой и сдавила пальцы Северуса, как щипцы.
— Том Байон. Не обращай внимания, он идиот, чува-а-ак. — Том сверкнул самой белозубой улыбкой, какую доводилось видеть Северусу за всю жизнь.
— Это ты не хочешь взглянуть правде в глаза! Джозеф Дисерджио, к вашим-услугам, сэр! — Толстячок подскочил к Северусу и энергично потряс его руку. — Зови меня чув-к.
— Как?
— Чува-а-ак! — протянул Джо, отчаянно артикулируя.
— Хорошо, чувак.
От этих двоих начинала болеть голова, и Северус хотел поскорее закончить все эти церемонии и попасть наконец в лабораторию. Где должно было быть тише. Пусть там будет тише.
— Что не так со схемой? — Кора привыкла к близнецам и не обращала внимания на шум. Или делала вид, что не обращает. Она вернула схеме первоначальный вид и рассматривала её.
— Вот эт-пункт! Если его перенести сюда?! — Джо ткнул пальцем в пергамент.
— Нет, это невозможно. Потом будет сложно присоединить прутья, потому что как ты потом будешь делать эти выемки? Насквозь, что ли?
— Да! — восторженно воскликнул Джо.
— Чувак, так делали в пятнадцатом веке. А потом отказались. Влага начнёт скапливаться, а если она замёрзнет в полёте, то древко может треснуть. — Кора начертала кончиком палочки на схеме метлы пару цветных линий.
— О-о-о, — печально протянул Джозеф под гнусавый смех своего товарища.
— Идея хорошая, но подходит для тёплых стран. — Кора улыбнулась. — А у нас здесь летают и зимой. А ещё над горами, где температура может резко упасть.
— Побрекито! — воскликнул Джозеф и потряс рукой над головой. — Всё ещё побрекито!
— Наоборот, хорошо, что ты пробуешь. Но эта схема — идеальна. Не нужно ничего менять. — Кора выпрямилась. — В общем, с Северусом вы познакомились. Если будет какая-то срочная нужда в зелье, мы будем в третьей мастерской. Но, надеюсь, котлы больше летать не будут.
Близнецы наперебой начали соглашаться и обвинять один другого, что это была его идея — левитировать котёл вслепую. Девушка послушала их какое-то время, кивая и улыбаясь, но Северус был готов поклясться, что она, как и он, не понимает и половину того, что говорят эти двое.
— Спасибо. Мы пойдем.
Северус только этого и ждал. Он мигом развернулся, и они быстро покинули мастерскую.
— Что. Это. Было? — Брови зельевара поднялись ну просто максимально высоко. Он потёр уши, он всё ещё слышал их голоса.
— Близнецы. Нет, они хорошо работают, но ско-о-олько же от них шума. — Кора закатила глаза. — Самое печальное, что
мне приходится с ними разговаривать чаще всех. Отец вообще не понимает их. Американский акцент — это нечто.
— Чува-а-ак, — со смехом фыркнул Северус, и Кора рассмеялась.
— А мы для них слишком чопорные и холодные. Итак, сэр Северус… Ну не смейся… Ладно, пройдёмте уже в нашу лабораторию и займёмся делом.
— Там тихо? — От одной двери до другой было всего шагов десять, но насколько же дом был магическим.
— Более чем. Хотя иногда хочется какую-то музыку. Вроде магловского радио. — Кора коснулась палочкой замка и отворила двери.
В лаборатории-мастерской было божественно тихо. И темно. Кора прошептала заклинание, и несколько шаров засветились, сначала слабо, потом ярче, и Северус смог оценить обстановку.
Это была самая маленькая из мастерских по площади, но не по количеству вещей, которые в ней находились. Дальний конец занимали штабеля древесины, которые были сложены на манер поленниц для великанов. Рядом стояли тюки с прутьями высотой с человеческий рост, так плотно, что Северус сомневался, что там вообще можно пройти.
Зато часть, что занимала лаборатория, была чиста и прекрасна. И пуста. Ни соринки, ни кусочка ингредиента или скомканного пергамента, забытого пера. Ничего вообще. Два стола, стоящие под прямым углом, да малюсенький шкафчик, приткнутый к стенке. Узкий, невысокий, пригодный разве что для хранения пары котлов.
— Гм. — Северус обернулся к Коре. — И что?
— Что? — Кора умела выглядеть наивной.
— Что?
— Ну, что, Сев?
— Я думал, ваша лаборатория будет несколько
богаче. — Он выразительно кивнул на пустые столы.
— О, у нас очень богатая лаборатория. — Девушка широко улыбнулась.
Северус дёрнул плечом. Ладно, раз эта девчонка хочет поиграть с ним, он подыграет.
— Хорошо. Спущусь на кухню за ножом и выцарапаю парочку напутствий тому, кто придёт сюда после меня. Надо же отработать две сотни галлеонов. — Выражение его лица изменилось. — А теперь серьёзно, где всё?
Кора выдохнула и махнула рукой, подзывая шар света поближе. Он послушно полетел вслед за ней и замер около шкафа.
— Вот. Подойди, посмотри. — Кора похлопала по дверце. — Тебе это точно будет интересно.
И Северус подошёл. Раздражаться было тяжелее, чем просто следовать. Да и любопытство брало своё. Шкаф не шкаф? Это потайная дверь, ведущая в настоящую лабораторию? Самое, пожалуй, логичное объяснение.
— Знакомьтесь. Северус, это Хранилище доктора Ди. Хранилище, это Северус.
Кора наблюдала с затаённой улыбкой, как слизеринец меняется в лице. Он замер, окинул быстрым взглядом шкафчик и потёр лицо, словно пытался проснуться.
Ему не нужно было объяснять, что это. Северус читал о Хранилищах, но не думал, что когда-нибудь прикоснется к нему вживую. А уж пользоваться — даже в самых смелых мечтах.
Доктор Джон Ди не был могущественным волшебником. Но талантливым — несомненно. К несчастью для потомков, Ди не выбрал для себя одну стезю. Он был алхимиком — неплохим. Зельеваром — отличным. Но потом его мятущийся ум устремился в сферы куда более абстрактные. Ди покинул Англию и на континенте увлёкся астрологией, нумерологией и предсказаниями, забросив всё остальное. Но его попытки прозреть будущее не были успешны. Всё же для этого требовался дар, а не только талант и упорство.
Зато доктор оставил после себя изобретение, которое до сих пор было мечтой многих зельеваров. Получилось это, как и бывает с гениальными озарениями, случайно. Доктор был небогат, а хранение редких ингредиентов требовало места, особых условий. Денег, в конце концов. Решение пришло к нему случайно. Он упаковывал багаж, но вместо того, чтобы наложить на одежду заклятие уменьшения, решил поэкспериментировать со своим сундуком. Это занятие увлекло его, доктор забыл о том, что куда-то торопился. Через пару месяцев, очнувшись, Ди представил своему другу, Николасу Фламелю, первый вариант Хранилища. Неказистый с виду шкаф вмещал в себя сотню отделений. Зачарованные, они поддерживали нужную температуру и расширялись в случае необходимости. Фламель идею оценил и стал первым, кто заказал Хранилище для себя. Но получил его лишь через два года, зато совершенное.
Ди потерял интерес к своей идее, но сохранил все чертежи, список заклятий и целый том советов.
— Его мой прадедушка собрал, — Кора не скрывала гордости за своего предка. — Здесь есть всё, что тебе понадобится. И даже больше. Знаешь, как им пользоваться?
— Теоретически, — а Северус перестал скрывать своё восхищение.
— Прикоснись, и шкаф настроится на тебя. Но больше ничего не делай, у него есть один изъян. — Девушка потёрла переносицу. — Такой… Фунтов на пятьсот.
Северус прижал ладонь к лакированному дереву и почувствовал лёгкую вибрацию. Шкаф отозвался, насколько вообще это может сделать неодушевлённый, но очень магически насыщенный предмет.
— А теперь давай-ка отойдем. — Кора на всякий случай взяла Северуса за запястье и потянула подальше и от Хранилища, и от столов, к самой двери.
— Сейчас он откроется, и оттуда вылезет боггарт, — шутка вышла не особо смешной, но Северус и не пытался.
— Почти. Когда на одной вещи столько заклинаний, рано или поздно одно из них заклинит. Прикажи Хранилищу открыться. Можешь вслух, можешь невербально. — Кора на всякий случай вытащила палочку.
— Ладно. Откройся, — голос слизеринца остался спокойным.
Она несколько приуменьшила, когда говорила, что заклинило всего одно заклинание. Створки Хранилища распахнулись, и шкаф начал выплёвывать предметы быстрее, чем Пивз проклятия. Несколько котлов с грохотом приземлились на стол, перегонный куб гулко шлёпнулся на пол, десятки колб и реторт неторопливо взлетели вверх, под самый потолок, и дребезжали, когда сталкивались друг с другом. Северус на всякий случай окружил себя и Кору щитом. А шкаф не унимался. Он выплюнул пару тиглей, и они устроили драку за место на столе, сбив малюсенький платиновый котел на пол. Шкаф успел поделиться ножами, которые, к счастью, мирно легли ровным рядом, как солдаты на плацу.
Последним из шкафа протиснулся котел такого размера, что в нём можно было спокойно целую лошадь сварить. Северус понял, что именно из-за этого гиганта Кора и отвела его подальше. Котел замер в воздухе, потом резко дёрнулся, сделал петлю в воздухе и со страшным грохотом приземлился в угол комнаты. Будь они рядом, этот монстр спокойно бы размазал их.
— Ну вот… — Кора потёрла уши, в которых всё ещё эхом отдавался гул.
— Примерно так я представляю себе гостиную Гриффиндора, когда в неё возвращаются ученики. — Слизеринец поджал губы, ожидая ещё какой-то подлянки.
Кора рассмеялась и хлопнула его по плечу. От напряжения последней минуты не осталось и следа.
— Знаешь, младшекурсники Когтеврана, если долго не могут подобрать пароль, тоже так залетают. Чуть ли не вываливаются из двери, как пикси. А в остальном Хранилище работает надёжно, без фокусов.
И верно, шкаф замер, истратил все свои сюрпризы и теперь демонстрировал нутро. Сотни малюсеньких ящиков хранили ингредиенты, рецепты и те мелочи, которые не всегда нужны были под рукой.
Друзья подошли ближе. Хранилище заботливо выдвинуло ящик, который увеличился до нормального размера. Со дна ящика Кора вытащила стопку пергаментов, перо и чернильницу.
— Это список заказов. Они разложены по порядку необходимости. Готовь так, как тебе удобно. Если сможешь…
— Варить не одно за раз? — Северус вернул платиновый котел на стол, взял верхние два листа и пробежал их глазами. Ну, понятно, одно — разновидность клеящего, только рецепт сильно переделан. Северус не решился так сходу что-то менять, но потом, на досуге… Хотя нет, сначала книги по окклюменции. Второе зелье, незнакомое, предохраняло древесину от ударных волн, если он правильно понял по составу. Странно, но, видимо, тоже необходимо. Первое в золотом, второе в платиновом. Прекрасно.
Северус склонился над пергаментами, и Кора поняла, что теперь с ним бесполезно заговаривать. Не услышит. Он получил в свои руки такую игрушку, что болтовня о том о сём сейчас его бы начала раздражать. Как на уроке зелий: попробуй спросить что-то не по теме урока — ответом будет тяжёлый взгляд исподлобья и односложный ответ в лучшем случае.
Кора оставила Северусу рабочую мантию, а сама ушла в другой конец комнаты. Её рабочее место было куда как скромнее. Его, по сути, вообще не было. Девушка собрала волосы, накинула мантию и села на стул. Ножки его оторвались от пола, и Кора достала свои очки. Стекол в них было поменьше, но со своей работой они справлялись. Теперь бы и ей начать и не сильно пялиться на то, как Северус начинает колдовать у котлов.
Сортировали древесину несколько раз. Сначала отбирали лучшие деревья, ещё в лесу, потом стволы разрезали и хранили в подвалах, где было сухо и темно. Магическая древесина «дозревала», а после попадала сюда, где Кора, но чаще отец или кто-то из подмастерьев, проверяли её последний раз. Очки показывали все скрытые изъяны, все лакуны, оставленные случайным древоточцем. Обычно лукотрусы справлялись с охраной деревьев от вредителей, но полностью полагаться на маленьких охранников не стоило. Да и мётлы, несмотря на количество, всё же были штучным товаром, за качество которого отвечала исключительно семья Мун. А не гигантская фабрика, которая создавала Чистомёты. Они могли себе позволить брак, Муны — нет.
Кора начала с прутьев и настолько погрузилась в работу, что очнулась лишь через час, когда в мастерскую зашла мама. Миссис Мун хотела проверить, как идут дела у нового зельевара, и застала Северуса, склонившегося над двумя котлами. Он быстро привык к лаборатории. Тем более что тот, кто её создал, точно знал, как сделать всё максимально удобным. Шкаф, будто почувствовав толкового человека рядом, раздулся в размерах и выпятил вперёд сотню ящиков с нужными ингредиентами. Адалин прозорливо решила не лезть под руку и подошла к дочери.
— А он справляется, — миссис Мун подождала, пока Кора спустится ниже, и тихо заговорила с дочерью.
— Я же сто раз сказала, что он очень талантливый. — Кора глянула в сторону Северуса.
— Да, но я думала, что ты несколько…
— Что?
— Увлеклась им, вот и всё.
— Мам!
Адалин тихо рассмеялась.
— Прости.
— Я бы не позвала работать человека, который мне просто нравится. В конце концов, это серьёзная работа, а мы не маленькие дети.
— Ладно, прости. — Мама подняла руки. — Похоже, он знает, что делает. По крайней мере, лабораторию ещё не взорвал.
***
Ещё через час от работы девушку вновь отвлекли, но теперь уже по делу. Северус перебрался через тюки с прутьями (которые значительно поредели) и позвал Кору.
— Что? — Она посмотрела на него сквозь чудны́е очки, и её глаза переливались всеми цветами радуги. Стул завис в двух метрах над полом, как раз около нужной полки.
— Говорю, что закончил. — Северус задрал голову, а потом кивнул на котлы. Клеящий состав поспел первым и подогревался магическим пламенем, чтобы не остыть.
— О, а который час? — Кора спохватилась. Они поздно пришли и… Ну точно, прозевали обеденное время. Стрелка почти перескочила с «плотно поесть» на «ударно поработать».
— Котлы к близнецам, а потом обедать. — Стул мягко опустился, и Кора спрыгнула с него. Она сняла очки и проморгалась, привыкая к обычным цветам и свету.
— Как они называются? — Северус кивнул на очки.
— Веритаокулум. Редкая штука. Линзы очень сложно создать, в Англии всего два мастера осталось. И оба уже в преклонном возрасте. Сейчас больше в ходу чары, но очки куда как проще. Жаль, такая традиция пропадает. Одни линзы показывают наложенные на предметы чары. Другие могут увидеть изъяны в магической древесине. Есть ещё линзы, которые показывают последовательность наложения чар. У отца они есть. А мне пока довольно и этих.
— То есть, с их помощью можно определить, например, как именно проклята вещь?
— Нет, не совсем. Она подсвечивает магию, и только. Великие волшебники могут чувствовать след магии и без очков, но не могут на глаз определить, что за заклятие. Для этого придётся очень долго перебирать варианты. А уж с проклятиями и подавно. — Кора передала очки Северусу.
Северус надел очки, и мир словно кто-то подсветил всеми цветами радуги. Переливы, завихрения цвета, какофония из красного, жёлтого и зелёного.
— С непривычки может голова разболеться, — предупредила Кора. Северус снял очки и тут же вернул их девушке.
— Слишком, — констатировал он.
***
Вечером Коре пришлось практически отрывать Северуса от работы. Он бы и до полуночи не отходил от котлов, забыл даже о заветных книгах, об ужине, обо всём. Зелья не повторялись, многие рецепты были ему в новинку. Несколько раз ему даже приходилось пораскинуть мозгами, чтобы понять, как сделать всё идеально. Это тебе не стандартные зелья, преподаваемые в школе, не типичный набор ингредиентов, набивший оскомину. Работать на Мунов оказалось приятно. Нет, не легко, Северус помнил предупреждение Коры, и она не преувеличила. Но она слабо представляла,
насколько ему нравится создавать что-то новое из разрозненных кусочков всякой всячины.
Ужинали Муны всей семьёй в столовой, не на кухне. Стол был накрыт по всем правилам, серебряные тарелки сверкали при свете свечей, запечённое мясо пахло так вкусно, что Северус, довольно равнодушный к еде, почувствовал волчий голод.
Его, вопреки его ожиданиям, миссис Мун посадила рядом с Августом, напротив себя. Кора была рядом, она выглядела уставшей, и Северус понимал почему. Сам он чувствовал себя отлично, словно набрался энергии перед долгим вечером. Его подмывало спросить миссис Мун об окклюменции. О легиллименции. О том, как долго она училась, сколько у них книг, что стоит прочитать в первую очередь. Но он совсем её не знал и не был уверен, что его заинтересованность ей понравится. Кора — другое дело. Эта девчонка легко принимала его желания. Даже, казалось, потакала им.
Маркус сидел рядом с близнецами и, если на одной половине стола было довольно тихо, то вторая половина шумела. Маркусу нравились американские стажёры, и втроём они больше болтали, чем ели. Под конец ужина Северусу начало казаться, что он попал за стол Гриффиндора. Вот тебе Блэк — высокий, симпатичный Маркус, который развалился на стуле. Вот… хм, пусть Том будет Люпином. Самый не раздражающий субъект. Джо — Петтигрю, которого ударили током, отчего волосы стали торчком, и он не мог заткнуться. Может, этот разряд убил Поттера?
— Как тебе первый день?
Северус повернулся к мистеру Муну. Отчаянно-рыжие волосы при свете свечей казались красными. Мистер Мун мягко улыбался, смотря на юношу.
— У вас великолепная лаборатория. Хранилище просто мечта.
— Мой двоюродный дед, Элиас, обожал зельеделие. Когда Костерост только-только придумали и рецептура была сложнее, дед решил попробовать сварить его. Он поставил походную кровать в лаборатории и проводил дни и ночи у котла. Благодаря ему рецепт поменяли, сделали проще. Хранилище, столы, тигли, весы — всё это его наследство. И многие семейные рецепты. Наша семья всегда любила создавать что-то новое. Это в крови Мунов.
— Много зелий вы создали за сегодня? — миссис Мун пытливо заглянула в глаза Северусу.
— Половину списка, — Северус не знал, достаточно ли этого или чертовски мало. По крайней мере, он старался.
Родители Коры переглянулись.
— Неплохо, — голос миссис Мун потеплел. — Практически как профессионал.
— Благодарю, — в голосе Северуса появилось самодовольство.
— И ни одно не запороли?
— Не имею такой привычки.
***
Книги по окклюменции и легилименции занимали две полки. Старинные фолианты, одетые в кожу, с железными вставками на уголках — тяжёлые, полные знания. У Северуса дрожали руки, когда он открыл первую книгу. И чуть не взвыл, увидев, что она написана на французском.
— Ты понимаешь? — Северус обернулся к Коре, не скрывая своего разочарования.
— Немного. Но у нас есть переводы. — Кора преспокойно забрала у него книгу, взглянула на корешок и достала почти точную копию, но на английском.
— Держи.
Держи.
Пропади на пять часов кряду — вот что надо было ему пожелать. Они устроились за небольшим столом, Кора заняла его почти целиком учебниками и справочниками по трансфигурации, а Северус пристроился в кресле. Книга была у него на коленях. Знания. Чёрт его дери, вот они! Теория окклюменции, философские воззрения неизвестного автора, история магического искусства. Северус привык читать книги насквозь, от корки до корки. Сначала прочитать всё, потом сделать конспект. Самое важное сохранить для себя. У него впереди куча времени. Домашняя работа — сделает, когда прочтёт эту книгу. А пока — проглатывать знания, как в лихорадке, когда ладони становятся неприятно влажными, а во рту пересыхает.
Когда Кора ушла спать, он лишь покивал и что-то ляпнул невпопад. Сейчас не до этого, не до расшаркиваний.
Магический свет тускнел, дом погружался в сон. Северус не очнулся, когда скрипнула дверь, не поднял головы, когда почувствовал лёгкое дуновение ветерка, когда кто-то прошёл мимо. Когда некто сел в кресло напротив него, он вздрогнул и поднял взгляд. Но вместо Коры, которая, как он подумал, захотела погнать его спать, в кресле сидела миссис Мун. В просторном халате, волосы небрежно свёрнуты в косу и перекинуты через плечо. Женщина выглядела куда как расслабленней, более домашней.
— Окклюменция? — Миссис Мун тоже держала книгу в руках, но Северус не видел, какую именно.
— Да, — он хотел продолжить чтение, но это было невежливо.
— В Хогвартсе не осталось об этом книг? — по тону миссис Мун непонятно было, к чему она клонит.
— Я не нашёл ни одной. Ни в общем доступе, ни в Запретной секции. — Северус переложил ляссе и закрыл книгу.
— О. — Миссис Мун удивлённо поджала губы. — Неужели Альбус Дамблдор выполнил своё желание?
— Желание? — Северус посмотрел на женщину исподлобья. Боялся спугнуть продолжение её мысли.
— Когда я училась, он вёл у нас трансфигурацию. Прекрасный был учитель, этого не отнять. Но... — Адалин пожала плечами. — Он всегда выступал за то, чтобы «проредить» полки в Запретной секции. Всё-то ему казалось, что там слишком много опасных книг, которые не по уму ученикам. Получить разрешение тогда было целой проблемой, особенно если ты слизеринец.
Адалин подмигнула ему так дружелюбно и панибратски, что Северус опешил. А потом расслабился. Похоже, в каком-то смысле его приняли.
— Откуда такая осведомленность?
— О, мистер Снейп, разве сейчас в Хогвартсе никто не сплетничает? — Миссис Мун изящным жестом попросила передать ему книгу, которую он держал на коленях, и Северус подчинился. Она открыла её на оглавлении и мельком просмотрела.
— Старые книги о родовых проклятиях, о ворожбе на крови — это я могу понять. Подобные разделы магических знаний стоит хранить от тупоумных учеников. Извини, конечно, за резкость, но ученики в массе своей больше напоминали мне стадо баранов. С палочками. Хорошо, если без вожака.
Северус не сдержал смешок. Он прекрасно понимал миссис Мун. Их взгляды встретились, и женщина усмехнулась.
— Одно я не могу понять. Чем Дамблдору не угодила окклюменция? Убить ей нельзя. Это прекрасная тренировка ума и характера. Абсолютно нейтральное умение. Ты же знаешь, что Дамблдор легиллимент? И не из худших.
Снейп уставился на корешок книги, что миссис Мун держала в руках. Он никогда не задумывался о личности директора. Дамблдор просто был. Весёлый старик, сильный волшебник, чей подвиг был записан в учебники. Тридцать лет минуло с его победы над Грин-де-Вальдом. Не срок, совсем не срок, чтобы растерять свои силы. Наоборот, у него была куча времени, чтобы научиться новому. Сколько же книг Дамблдор, пользуясь своим положением директора, изъял из Запретной секции? И где они теперь?
— Возможно, вожак хотел беспрепятственно проникать в разум стада. — Северус потёр глаза. В них словно песок насыпали. Давно пора было идти спать, но ещё страница, ещё глава — и так можно было просидеть до самого рассвета.
Адалин внимательно посмотрела на Северуса. Не как на мальчишку, друга её дочери и, что таить, неплохого зельевара. А как на почти уже взрослого человека. И не совсем безмозглого.
— А ты не глупый.
— Спасибо, — Северус усмехнулся и откинулся на спинку кресла.
Адалин захлопнула книгу и поднялась. Северус нехотя проследил взглядом путь женщины по библиотеке. Она вернула книгу на место, но вместо неё взяла другую.
— Неудачный выбор, чтобы познакомиться с окклюменцией. Тебе нужны азы. Что-то простенькое, на первое время. Дыхательные упражнения, тренировки. Впрочем…
Миссис Мун умолкла и ещё раз пристально вгляделась в Северуса.
— Нет, это тебе ещё рано.
— Что? — Северус сел куда ровнее. Сонливость как рукой сняло. Он ненавидел, когда недоговаривают. Но попробовать надавить на миссис Мун? Проще сразу было идти собирать чемодан.
— Практика — лучший способ научиться. — Адалин улыбнулась.
Вот оно что. Открыть свой разум чужому человеку? Северус скривился от одной этой мысли.
— Поэтому — читай теорию. — Женщина правильно оценила его гримасу и оставила книгу на столике. — Но не сегодня. Мне не нужно, чтобы ты начал ошибаться в зельях.
— Миссис Мун, я очень серьёзно отношусь к этой работе. — Северус наклонился вперёд.
— Я видела. Это так. Хорошо. Один маленький совет на сон грядущий. — Адалин жестом руки выключила почти все светильники, что были в комнате. Остался лишь один шар, что парил над столом, около Северуса, да ещё один — у двери.
— Перед сном расслабься и постарайся очистить свои мысли. Свой разум. Сосредоточься на дыхании. Коре помогает представлять чистый лист бумаги с точкой посередине. Я учила её, но она не имеет особых способностей. И иди спать. Нужны будут ещё указания — не стесняйся.
Северус нехотя поднялся. Он понятия не имел, который час. За полночь, наверное.
