***
Тыц. Пауза. Тыц-тыц. Пауза. Тыц. — Чёрт. Звонко лязгнуло железо, соприкоснувшись с полированным камнем. Северус ещё раз чертыхнулся и плотно закрыл вентиль на изрядно разболтанном кране. Последняя капля нехотя задержалась на блестящем краю гусака, вздрогнула и сорвалась прямо в подставленную ладонь. Северус хмыкнул. Кто-то сражается с ветряными мельницами, а он — с ужасным монстром водопроводной системы Хогвартса в выдающейся его части, принадлежащей слизеринскому общежитию. Битва бессмысленная, да ещё и лишённая всякого философского подтекста. И заранее проигранная. От серо-зелёных камней пола тянуло холодом. Низкий потолок давил и напоминал о склепах, стены, выложенные белым кафелем — о процедурном кабинете больницы. Не хватало кушетки и медсестры в неизменной белой шапочке. Северус вернулся к прерванному занятию. Остальные слизеринцы десятый сон досматривали, так что шанс, что кто-то ему помешает, стремился к нулю. Собственное отражение прислало привет от Тобиаса. Никакие чёрные волосы и злобный прищур не могли свести сходство до нуля. Северус потянулся к ножницам и изогнулся всем своим костлявым телом. Увидеть свой затылок и умереть — за неимением Парижа можно было попробовать провернуть этот фокус. После пары неудачных попыток (удачная стала бы фатальной) Северус вновь чертыхнулся. Ругался он как сапожник, но ничего не мог поделать: это доставляло своеобразное удовольствие. По всем канонам дверь в душевую должна была скрипнуть и медленно открыться. Дать Северусу время спрятать ножницы и пустить воду, чтобы смыть парочку чёрных прядей. Но дверь распахнулась широко и бесшумно, и в душевую протиснулся Регулус Блэк с котлом в руках. В тусклом освещении и мельком Северус не успел толком оценить состояние друга, но поклажа была красноязычна и весьма увесиста. — Закончилось, — констатировал Регулус. Он прошел мимо и вроде бы не заметил, чем занят Северус. По крайней мере, откровенно не пялился на то, как шестикурсник быстро отложил ножницы. Северус знал, как смешно это выглядит со стороны, но бороться со своей болезненной застенчивостью не мог. Да и никогда бы не признался в ней. Он не девчонка, ему нечего… Нечего прихорашивать. Даже это слово отдавало приторно-сладкой отдушкой цирюльни. Тем временем Регулус сгрудил свою поклажу на край раковины и под скептическим взглядом Снейпа начал вытаскивать из котла ингредиенты. — Ты решил утопиться в Желудочном? — спросил Северус. — У меня всё закончилось. — Маленькие котлы тоже? Регулус посмотрел на Северуса с лёгкой печалью и не ответил. Он был бледным, а волосы на лбу и висках слиплись от пота. Отвернувшись, пятикурсник взял пучок мяты и начал неаккуратно, но быстро крошить листья голыми руками. Ещё минуту Северус смотрел, как Регулус пыхтит над котлом, ещё пару раз он успел загадать, стошнит ли его раньше, чем зелье будет готово, ну, а потом терпение Северуса оставило. Он подошёл ближе и отобрал у друга нож, а самого подтолкнул плечом в сторону. — Сходи к Помфри. Я приготовлю, — он старался говорить как можно дружелюбнее и мягче. — Быстрее выйдет. — Спасибо, но я лучше подожду. — Регулус прислонился к стене и согнулся пополам. Слабым желудком Регулус страдал с детства. Не проходило и месяца, чтобы он не врывался в спальню к родителям с зелёным лицом или не вызывал Кричера с зельем. Эльф после этого ещё пару дней бился головой о стены и причитал, что готовит только из свежайших продуктов, только самое полезное и никогда, никогда не кладёт в пищу ничего запрещённого. Сначала из меню Регулуса пропало молоко, потом сыр и масло, затем свинина и красная рыба. Кричер создавал чудеса из свежего салата и нежирной говядины, но молодой хозяин умудрялся травиться и ими. Семейный целитель разводил руками; ребёнок не мог питаться одними лишь овсянкой и чаем. Желудочное зелье прочно вошло в жизнь Регулуса в девять лет. Менялись лишь рецептуры и концентрации, чтобы не вызвать привыкание. А в Хогвартсе, где кормили вкусно, но всех одинаково, Регулус и вовсе не расставался с ним. Мадам Блэк грозилась написать директору письмо с просьбой кормить её младшенького отдельно, но Регулус твёрдо отказался. Он не хотел выглядеть рафинированной неженкой, этаким голубокровным с аллергией на всё и вся. Регулус налегал на овсянку, с удовольствием ел тосты с апельсиновым джемом (и был рад, что они не меняются) и страдал, привычно, тихо и с достоинством. — Иди в туалет. Два пальца в рот. Огонь в спиртовке разгорелся, вода в котле накрылась вуалью пара, а Северус почти не глядя на доску готовил ингредиенты, разделяя их по кучкам. К счастью, состав был наипростейшим и не требовал выдерживать время. Главное, помешивай правильно, и неважно, прошло ли две минуты или пять. Как только вода начала бурлить, в котел полетели листья мяты. — Воспользуюсь твоим советом в другой раз, — отмахнулся Регулус и выпрямился. — От одного запаха лучше. Северус пожал плечами. Он в силу внушения не верил из-за природной подозрительности, но если Регулусу помогает, то оно и к лучшему. Пятикурсник прошёлся по душевой, глубоко и отрывисто дыша. Северус помешивал варево, когда услышал звук щёлкнувших ножниц. Он напрягся, но головы не повернул. Не хотел сбиться. Всё же это зелье, а не суп. — Я помогу. — Регулус ещё раз щёлкнул ножницами, и Северус нервно дёрнул плечом. — Я сам прекрасно справляюсь, спасибо, — буркнул он. — Я тоже сам мог зелье сварить. Дело за дело. К тому же отсюда мне прекрасно видно… — Я так… — перебил его Северус, но сам же и осёкся, замолчал. Ему предлагали помощь в пустячном деле. — Валяй. Двигались лишь руки. Северус старался не крутить головой, Регулус старался не отхватить лишнего. Пол украсился мелкими чёрными полосками волос, а раковина — следом от зеленоватого зелья. Регулус отложил ножницы, и Северус ровно в тот же момент затушил огонь. — Тут три пинты. Тебе хватит на полгода, даже если ты будешь объедаться в «Трёх мётлах» каждые выходные. — Северус пощупал волосы на затылке, но быстро понял бессмысленность такой проверки. — Спасибо. — В любое время. Регулус зачерпнул зелье черпаком и отпил. Привычная мятная сладость скользнула в желудок мягкой волной и окутала его. Мучительный спазм тошноты прошёл, спрятался до следующего раза, горло расслабилось, и Регулус ожил. Не зацвёл, но приободрился. — Всё-таки ты отличный зельевар. — Ты бы сделал не хуже, — Северус по привычке отмахнулся от похвалы. — Почему не хочешь идти к Помфри? Быстрого ответа Северус не получил. В коридоре кто-то громко рассмеялся. Послышались звук открываемой двери и голоса. Слизеринцы проснулись, стряхнули ночную тишину со стен и потянулись в душевые. Первым вошёл Ренье. Халат был едва подвязан поясом, на плече слизеринца висело пушистое зелёное полотенце, а на губах играла улыбка человека, который проснулся в прекрасном расположении духа и решил испортить этим фактом настроение всем остальным. — О, я не первый! — его грассирующее «р» сгладилось за несколько лет обучения в Британии. — Прекрасное утро, господа! Вы уже приняли душ? Северус и Регулус синхронно переглянулись. Громогласный француз действовал на нервы всем, производя впечатление живого и разумного бладжера в человеческой шкуре. Бороться с ним можно было только битой. — Доброе утро, — вежливо промямлил Регулус и тут же отвернулся очистить разделочную доску и ножи. — Ты бледный, Блэк. Нужно больше бывать на свежем воздухе. — Ренье скинул халат и гордо продемонстрировал внушительный для подростка рельеф. Он искренне радовался, что вырос таким высоким и сильным, а своих однокурсников считал задохликами. Да к тому же стеснительными. Ренье был самой главной причиной, почему Северус всей душой ненавидел слизеринские душевые. Никакая холодная вода с ним не сравнится. — Мне хватает воздуха на квиддиче, — тихо ответил Регулус. — А маглы правы в том, — голос Феликса грохотал, — что в здоровом теле здоровый дух! — Здоровый и безмозглый, — фыркнул Северус, в край раздражённый. Его слова Феликс не услышал. Он уже зашёл в кабинку и включил воду посильнее.***
— Ранней пташке мир дарит чудеса, а соням-засоням лишь жабью икру в карманы! Кора натянула одеяло повыше и свернулась в калачик. Из своего уютного и мягкого гнёздышка она не хотела выбираться. Нет, нет, утренний сон так сладок. Ради него можно и жабью икру в карманах потерпеть, а чудеса волшебники сами творят. Приятное сновидение крутилось на кончике сознания, то исчезая, то вновь выныривая, как яркий поплавок на речной ряби. Коре снился Хогвартс. Замок льнул к земле, и деревья росли прямо в коридорах. Ученики собрались на верхушке одного из них все до единого и смотрели, как в небо улетают мячи, похожие на маленькие луны. Общий гомон и гогот не мешали Коре слышать Северуса. Он стоял рядом в пышной ярко-алой мантии и наставительно объяснял, что традиции надо соблюдать. Хотя он же через мгновение выхватил волшебную палочку, и маленькие луны сбились, перемешались и, подхваченные порывом магического ветра, унеслись далеко-далеко, на поле для квиддича. Рядом с Северусом материализовался Люциус, странно молодой, почти их ровесник. Он злился и кричал вместе с остальными учениками, но Северус пожимал плечами и твердил: «Гриффиндорцы будут убирать. Гриффиндорцы заняли поле. Я им говорила, это наши дни, а они заняли поле! Кора, хорош дрыхнуть!» От чужого прикосновения внутри у девушки всё сжалось, и она дёрнулась, проснувшись болезненно мгновенно. Рядом с ней стояла Гвен, одетая и хмурая. Ианта причёсывалась, Реджина только-только заканчивала водить палочкой над постелью, заправляя её. Девчонки спали, когда Кора вернулась. Она обещала сильно не задерживаться, но кто же знал, что в замке ночью не только привидения с Филчем бродят. — Проснулась, — Гвен говорила преувеличенно мягко, с теми сладкими интонациями, что испокон веку не сулили ничего хорошего. — Где ты была? — прямо спросила Джонс. — В замке. Кора не торопилась вылезать. Гвен уселась на край постели, через пару мгновений рядом с ней оказалась и Ианта. — Понятно, что в замке, я хотела узнать, с кем? — Так бы и спросила, — парировала Кора. Она подтянула на себя одеяло; только и видны были глаза и топорщащиеся волосы. — Что делали? — Когда и Реджина решила присоединиться, Кора поняла, что, во-первых, её окружили, а во-вторых, от разговора ей не отвертеться. — Ладно, я была с Северусом. Мы… Гуляли. Немного задержались. — Со Снейпом? О-о-о… — В час ночи я уснула, а тебя ещё не было, — вставила Ианта. — Да, но там кое-что случилось. Мы нарвались на профессора Чедвика. Ну, и на Поттера с компанией. В общем, — Кора вздохнула. — Немного сняли баллов, и мне грозит отработка. Вот и всё. — Всё? — с нажимом спросила Реджина. — Хорошо, мы поцеловались! — И как? — Поцеловались? — Кора зевнула. Какая-то часть её мозга ещё досматривала сон. — Так получилось. Просто прижались губами, и всё. — Да нет же, — терпеливо повторила вопрос Реджина. — Как ощущения? Тебе понравилось? — Не знаю. — Как можно не знать?! — Редж, ну что ты завела «как» да «как»? — Гвен с любопытством смотрела на Кору. — А почему она не может ответить мне на элементарный вопрос?! — возмутилась когтевранка. — Значит, я тупица, — обиженно пробубнила Кора. — Я уверена, всё ещё впереди. Слизеринцы — они такие… Реджина порывисто обхватила себя за плечи и мечтательно закрыла глаза. — Они такие умные, но не сухари, как наши парни, такие загадочные, проницательные. Такие страстные! Открытые и раскрепощённые! — Напомню, мы о Снейпе говорим, а не о Ренье, — Гвен слегка нахмурилась, отнеся эпитет «сухари» на счёт Стерджиса. — Да, но! — Реджина хотела добавить про тихие омуты, но слова Гвен спустили её с небес на землю. Замухрышка Снейп в страстные и загадочные слизеринцы вписывался лишь принадлежностью к змеиному факультету. Остальное было очень мимо. — Но мне пора умываться и одеваться, — Кора выскользнула из постели, пока на неё не свалили ещё один короб вопросов. Не хватало ещё объясняться в собственном выборе. — А что ночью в замке Поттер делал? — спросила дотошная Ианта. — Как обычно, нарывался. А потом ещё моё время отбирает! Чёртов наглый… Упырь! — к счастью, Гвен снова закипела и тем спасла Кору от ответа. — Проиграл он год. Про-иг-рал! На завтрак когтевранки спускались почти по тому же пути, по которому ночью в башню возвращалась Кора. И сейчас, в утреннем свете, коридоры школы не пугали. Нет. Что там какой-то испуг перед настоящей паникой? Она не рассказала подругам о своём позорном демарше, о чём сейчас жалела. Возможно, они бы присоветовали что-то, успокоили и приободрили. Гвен давно уже встречалась со Стивеном, да и Реджина могла выступить как эксперт в отношениях. Возможно, у них было нечто такое? Может быть, они тоже не выдерживали навалившихся эмоций. Кора оправдывала себя, но червячок сомнений обзавёлся волчьей пастью и грыз нутро. Едва девушки подошли к дверям Большого зала, навстречу им вышел сам Северус Снейп, собственной персоной. Он чуть хмурился, а заметив Кору, совсем посуровел и сморщил лицо. Она хотела подойти к нему, поздороваться и сказать пару слов о вчерашней ночи, но слизеринец быстрым движением руки запахнул мантию плотнее и, придерживая её рукой, быстро промчался мимо, бросив по дороге что-то среднее между «Доброе утро» и «Чёрт тебя подери». По крайней мере, так можно разобрать его короткое и резкое: — После поговорим. Кора остановилась как вкопанная, смотря, как удаляется её… Парень? Или уже нет? — Кора, пойдём, а то не успеем поесть, — Гвен настойчиво потянула подругу за руку. — Ты слышала то же, что и я? — спросила Кора, буксируемая Гвен, словно огромный тихоокеанский лайнер юркой баржей. — Да, что потом поговорите. Коробка, видать, тяжёлая. — Коробка? — Кора оглянулась назад, да куда там: Северус уже давно исчез из поля зрения. — А ты не заметила, что ли? Он что-то тащил в руках. Гвен уселась за стол Когтеврана и подтянула подругу. Кора хмурилась и пыталась припомнить то, что случилось меньше минуты назад. Тролля-то она и не приметила. Впрочем, она так была занята лицом «фокусника», что совсем не следила за его руками. — Нет. А что за коробка? — Не знаю. — Гвен жизнерадостно подвинула блюдо с яичницей поближе. — А тебе надо высыпаться. И есть. Чедвик тоже пришёл на завтрак и выглядел мрачнее обычного. Догадался ли он? Кора старалась не глазеть на стол преподавателей, но её так и подмывало хотя бы украдкой бросить взгляд на профессора. А Чедвик, будто назло, долго цедил кофе и смотрел прямо в зал, то на стол Гриффиндора, то Слизерина. Джеймс с Сириусом и Питером сидели чуть особняком и тихо переговаривались. Не только Кора высматривала профессора. Джеймс то и дело вертел головой, а потом что-то шептал Сириусу. Под конец завтрака у них начался спор, но расслышать, что они говорили, было невозможно. В конце завтрака Флитвик напомнил Коре, что ночные прогулки просто так не забываются. Уж преподавательским коллективом так точно. Декан старательно хмурился и качал головой, но Кору прямо в Большом зале чихвостить не стал — приказал задержаться в классе после первого же урока. Да, именно после чар. Кора восприняла будущее наказание стоически. Всё это было ерундой по сравнению с тем, что за бурю в её душе подняли пара слов. Северус на урок слегка опоздал, и Флитвик мигом вызвал его к доске. Он только и успел, что скинуть сумку на стул рядом с Корой. Флитвик долго пытал Северуса вопросами и практикой; похоже, профессор знал, с кем гуляла ночью ученица его факультета. Северус отвечал отлично. Он ничего не напутал и вообще ничем не показал, что поздно лёг спать. А может, для него это и не было поздно, ведь никакой ум не принесёт успеха без трудолюбия. Кора проследила взглядом то, как Северус вернулся за парту, но первой разговор не начала. Что-то удерживало её от первых слов. Испуг? Или обида? Нет. Глупости всё это. Она просто застеснялась. Ещё вчера такого не было, а стоило стукнуться губами — как привет тебе, смущение. Обычно оно приходило вместе с первыми ростками симпатии, но не в этот раз. Северус тоже молчал. Флитвик начал объяснение новой темы, класс тихо шушукал, заскрипели перья, кто-то шёпотом повторял за профессором новое заклятие. Северус сделал вид, что полез в сумку за новым пергаментом, а сам незаметно коснулся плеча Коры. — Привет, — тихий шёпот. — Поговорим на перемене? — Не могу. — Кора провела рукой по виску, и волосы скользнули с плеча, закрывая её лицо от профессора. Ответ дался ей просто. Она почти не нервничала. — Иду к декану. — Не бойся. В первый раз могут просто отчитать, — уверенно прошептал Северус. Когтевранка повернулась к нему и улыбнулась. — О, я боюсь вовсе не этого. — Чего же? — Письма, — Кора сверкнула глазами и отвернулась. Северус пару секунд переваривал её слова, и смысл сказанного нахлынул на него, как девятый вал. Точно. Как он мог забыть об этом маленьком обстоятельстве. Им же не хватило прогулки, дуэли и Чедвика. Уже сама вчерашняя ночь была наказанием, но нет. Торт украшают вишенками. — Нам всё равно нужно поговорить. — Перед обедом, ладно? — тихо прошептала Кора и незаметно дотронулась до его руки. Северус едва сдержал улыбку и на секунду прикрыл глаза. Флитвик наказание назначил. Но сделал это так деликатно, что Кора ничуть не расстроилась. Он почти не отчитывал свою ученицу, не корил её за нарушение правил. Даже где-то посочувствовал, но неделю Кора должна была проверять вместе с профессором домашние задания. До самого отбоя. Северуса Слизнорт наградил двумя неделями отработок в лаборатории: котлы ждали настоящую тряпку, а не искусные заклинания. Оба к наказаниям отнеслись философски: во-первых, могло быть хуже, а во-вторых, у старших курсов были преимущества — свободное время между уроками. Этого хватит, чтобы Кору вогнать в краску, а Северусу начать нервничать.***
Пока одни шестикурсники торопились на обед после трансфигурации, а другие повторяли ночной поцелуй в тупиковом коридоре на четвертом этаже, Селена с однокурсниками возвращалась в замок после урока ухода за магическими существами. Гиппокампус прижилась в Чёрном озере и даже дала потомство, но вот её жерыбята подхватили чешуйную паршу. Скорее всего, съели заражённую рыбу с мелководья. Селена и ещё парочка энтузиастов облазили берег в поисках рыбьих скелетов и наконец нашли кучку обглоданных костей. Жерыбята были маленькие, глупые и ели всё подряд. Рядом с обедом нашлась лужа из полупереваренной рыбы. Гадость на первый взгляд, но важная деталь для диагноза. Паршу удалось убрать очень быстро. Капелька зелья на язык (главное, вовремя убрать нелишние пальцы), и щедро — на чешую. И тут уж только успевай подставлять ладони под вертлявых жерыбят. Для них лечение было игрой, а вот мамаша — серая в яблоках красавица — беспокойно ржала и хлопала широкими плавниками, но профессор Медоуз и Хагрид, подвизавшийся помогать, успокаивали нервную красавицу. Мантия Селены пропахла рыбой и камышами, но она беззаботно не обращала внимания. Какое это удовольствие — возиться с животными. Даже если они страшные и злые. Или глупые, как пробка. Селене нравилось быть в чём-то первой, знать больше, уметь больше. Она бы даже к дракону нашла подход. «А может, и правда отправиться учиться в Бритонь? — думала Селена, подходя к замковым дверям. — Ох, я была бы лучшим зоологом. И ветеринаром. Надо только уговорить папу отпустить меня». Селена размечталась и уже представляла, как она — выдающийся учёный, вроде Саламандера, — рука об руку с Дзёдзи, величайшим ловцом мира, прогуливается в драконьем заповеднике, и даже злющие хвостороги мирно склоняют голову перед своей королевой, а Дзёдзи уважительно смотрит на неё и говорит что-то приятное… — Да прекратите орать! — Это кот, кот, говорю вам! Кот мою мисс Смит! Из замка быстро выскочил Филч, а следом за ним профессор Стебель. Она была не в духе, раскраснелась, а седоватые кудряшки разметались над головой. Завхоз крутился вокруг неё как юла и причитал, бессвязно и быстро. — Разберёмся! — рявкнула профессор, как только заметила Селену. — Мисс Дженкинс, подойдите сюда! В гневе Стебель была страшна. Это пуффендуйцы знали не понаслышке. Даже профессор Макгонагалл с её строгим тоном и губами-ниточками меркла перед разъярённым шмелем. Или королевой улья. Селена побледнела и подошла к своему декану. — Я сама, помолчите минуту! — Стебель не дала Филчу и рта открыть. — Милочка, а давно ты видела своего кота? И тут бы надо чуть отвлечься и рассказать о житье Нюхлза последние шесть лет. Попав в Хогвартс, Нюхи быстро приобрел славу опасной твари. Этому поспособствовали рассказы гриффиндорцев и парочка смельчаков, желавших погладить животинку без его разрешения. Нюхи в защите не нуждался, пускал в ход когти-бритвы, рычал, оборачивался огромным котярой, чуть ли не с тигра, и вообще всячески показывал, что его лучше не трогать. И хозяйку тоже. Селена натерпелась с ним проблем. Упрямый метаморф всюду ходил за ней хвостом, посещал все уроки, сидел в Большом зале и каждую ночь спал в ногах у девочки. Преподаватели пытались бороться с Нюхи, но котам закон не писан. Даже если это ненастоящие коты. На втором курсе Нюхи начал отпускать хозяйку одну, а сам принялся исследовать замок. Но ночью он всегда возвращался и из замка выходил лишь в компании с Селеной. Третий и четвёртый курс прошли почти так же. К метаморфу ученики привыкли и обращали на него внимания не больше, чем на сову или жабу. На пятом году Нюхи открыл для себя Запретный лес и по-настоящему озаботился территорией, которую считал своей. Он обходил угодья, бегал наперегонки с кентаврами, разорял птичьи гнёзда, лез в драку с русалками, в общем, вёл себя как типичный бандит. Хозяйку он любил, но приходил к ней лишь за лаской и угощением. Селена отчитывала Нюхлза, но тот валился на спину, подставлял живот, и… И как его можно было не погладить? — Три дня назад он приходил. Притащил лапу акромантула, — пролепетала Селена, хлопая ресницами. — А где он сейчас?! — Филч не выдержал. — В замке? Или гуляет где-то. Это же кот. Селена жалобно посмотрела на декана. — Я видел его утром! Гнался за ним, но эта тварюга сбежала! А моя мисс Смит… Тут завхоз по-детски шмыгнул носом и полез за носовым платком. — Это он её придушил! — Что?.. — Мистер Филч! Профессор Стебель нахмурилась и обернулась к мужчине. — Я видел её! Мою маленькую Смитти… — Нюхи не мог! — крикнула Селена и безнадежно топнула ногой. — Не мог! Он не такой! Он шесть лет сюда приезжает и не тронул бы вашу кошку! Он даже куриц мистера Хагрида не трогает! Зачем вы говорите такие гадости?! — Так, а ну прекратили крик! — вмешалась декан. — Мистер Филч, покажите, что вы там увидели. Мисс Дженкинс, вы идёте с нами. Филч не шёл — бежал по коридорам, вниз, в подземелья Хогвартса. Тучная Стебель держалась за бок, но не останавливалась отдышаться, Селена тоже пощады не просила. Она сжимала свою палочку, как меч, готовая беспощадно колоть и рубить любое обвинение к своему маленькому котёнку. Что поделать, любовь слепа. Тёмные коридоры сменяли друг друга, воздух затхлыми клубами пробирался в лёгкие, а о факелах можно было и не думать. Никому не нужны были эти промозглые, не по-весеннему холодные подвалы. Стены сочились водой, кое-где кладка совсем развалилась и лишайники цеплялись за пористый камень. Как они выживали без света — кто его знает. Как всё держалось? На одной лишь магии. Филч рванул неприметную дверь, яростно ткнул куда-то вглубь чёрного провала. Свет от палочки профессора как мог сражался с тьмой, но силы были неравны. — Это там, — с благоговейным ужасом прошептал завхоз. Стебель вошла первой. Комната была типичной для Хогвартса — собрание ненужных вещей, да ещё и сильно подточенных гнилью. Но в этом Мерлином забытом месте они казались органичными. На полу тонкая плёнка воды отражала декана, Селену и Филча, вошедших следом. — И? — Там. Профессор Стебель подошла к дальнему углу и уставилась на пол. Никаких кошек не было и в помине. — Мамуль, я, кажется, заболел. Женщина вздрогнула. Свет палочки метнулся, и перед профессором предстал её собственный сын, коренастый и вихрастый парнишка лет двадцати. Всё лицо его превратилось в одну сплошную язву драконьей оспы. Парень протянул руку и жалобно застонал. Профессор вздрогнула, но не дала и капле паники проникнуть в её сердце. — Ридикулус! — громко произнесла она и обернулась к Филчу и Селене, нимало не заботясь о том, что происходит за её спиной. Сын раздулся и превратился в гротескный кабачок, лишь издали похожий на человека. Боггарт с хлопком исчез и спрятался в маленькой кособокой тумбочке, чёрной от времени. — Это же боггарт! Простейший боггарт! Как можно не распознать боггарта?! Филч моментально ощетинился. — Я, мадам, не смог. — Вашей кошки тут нет. Нагуляется и придёт. Селена, пойдём. Ещё успеем на обед. Девушка ещё раз глянула на завхоза и поспешила за своим деканом. Стебль ворчала тихо под нос, озиралась по сторонам, но дорогу запомнила хорошо. Селена спешила следом; ей было жутко в тёмных подвалах, и особенно она боялась столкнуться с Кровавым бароном. Филч плёлся где-то позади. Он был и рад, и огорчён. Мисс Смит не умерла, но где она? На что обиделась? Может, он плохо кормил её? Недостаточно ухаживал? Может, не стоило её купать?***
А может, нужно было лучше следить за метаморфом? За тем, где он гуляет, что ест, дрессировать его и вообще приручать. Селена смахнула накатившие слёзы. Она обещала себе не раскисать, но как тут сдержишься? Ей нужно было срочно найти Нюхи. Ради этого пуффендуйка была готова обойти всю школу, заглянуть в каждый уголок; в общем, повторить бестолковые метания Филча прошлой ночью. Девушка храбро исследовала все тупики, светила палочкой по углам и настойчиво звала кота. Времени у неё было не так уж много, обед она пропустила, свободный час перевалил за середину. А Нюхи как сквозь землю провалился. Ученики, которых она встречала, кота не видели. Конечно же, не могло ей так повезти, что кто-то бы радостно ткнул в соседний коридор, где сидел бы Нюхлз собственной белошёрстной персоной и вылизывал хвост. — Нюхи, маленький? — Селена заглянула в ещё один тупичок без особой надежды и от удивления оторопела. А потом как можно незаметнее начала пятиться назад. Но чёрные зоркие глаза заметили её, и Северус резко прервал поцелуй с девушкой, чья кудрявая макушка была ну уж очень знакомой, и уставился на Селену. — Ну? — грубо осведомился он. Кора обернулась следом, и уж она-то волком не смотрела. Наоборот — смутилась и неловко прикрыла раскрасневшиеся губы ладонью. — О, привет. Ты меня искала? Селена перевела взгляд на Северуса: весь его вид кричал о том, как сильно она помешала. И что ей стоит уйти. Сейчас же. Развернуться и ать-два. Вслух он, конечно же, ничего не сказал. — Да! Да, я тебя искала! А вот пуффендуйка вспылила. Если бы кое-кто не смотрел на неё так, она бы развернулась и ушла. Теперь же из глубины души поднялась обида, и Селена быстро подошла к подруге и нагло влезла между ней и Снейпом. — Мой Нюхи потерялся, кошка Филча тоже, он думает, что Нюхи её съел или убил, я не знаю. Его надо срочно найти, и ты мне поможешь, — Селена схватила подругу за руку и, пользуясь её оторопью, — дёрнула на себя, подальше от парня. Её парня, о чём Кора, между прочим, ей не рассказала. Но сейчас было более важное дело, чем выяснение, когда у Коры появились от неё секреты. — Филча найти? — Кора не поняла. — Нюхлза! Филч обшарил весь замок, но… — Если Филч обшарил весь замок, то с чего ты взяла, что ты сможешь найти своего кота? Он, может быть, и не в замке. Его в Хогсмиде пару раз видели. — Северус скрестил руки на груди и сделал шаг к Коре. — А то, что я уверена, он тут и прячется. А ещё его видел Филч утром. И мы с Корой его найдем, Снейп. — Если ты не заметила, мы заняты. — Ой, да, оторвала от поцелуев! Ничего, есть дела важнее! — Твой кот — это твои проблемы. — Северус. — Что? — Грубо. Слизеринец сжал переносицу. Минуту назад он был на седьмом небе. Обнимал свою, свою девушку. Целовался, что оказалось чертовски приятно, особенно когда от тебя не убегают. Но разве в Хогвартсе можно по-настоящему побыть наедине? Весь замок кишит полоумными гриффиндорцами, завхозами и белобрысыми прилипалами, не способными разобраться со своими проблемами самостоятельно. Но если он скажет об этом — будет выглядеть чудовищем. — Ладно, я помогу в поисках. — А я тебя не просила! — возмутилась Селена. — Я не нуждаюсь в твоём разрешении, — фыркнул Северус. — Я иду с Корой. — Я ведь тоже ещё не соглашалась, — тихо ответила девушка. Селена и Северус уставились на неё, и Коре стало неловко. — С чего начнём? Где Филч его видел? — Не знаю, — выдохнула Селена. — Это было утром. — Отлично. Вагон зацепок. — Я не понимаю, как ты его терпишь?! — Меня? «А я думала, что они смогут подружиться», — подумала Кора и зарылась рукой в волосы. — Идём к Филчу, — Кора строго посмотрела на Северуса, а потом и на Селену. — И хватит, пожалуйста. Полчаса погоды не сделают. У нас ещё будет время. На поиски и… И вообще. Северус открыл было рот, но промолчал. Только едко скривил губы. Вечером его ждут котлы, а её домашние задания младшекурсников. Да, завтра они увидятся, но ему не хотелось терять ни одной минуты. Не то что полчаса. — Ох, ты права, — Селена всплеснула руками. — Но я ведь и где Филч, не знаю. — Пойдем к его кабинету, — рассудительно предложила когтевранка. — Если его там не будет, оставим записку. Филч ответит. Хотя бы поймём, где он видел его, может, там будет какая-то зацепка. У него есть ошейник? — Нет, Нюхи их сразу срывает. Даже те, что заговорены менять размер. — Селена вычеркнула Северуса из картины мира и даже не смотрела в его сторону. — Ты права, надо к Филчу. Кора оглянулась на Северуса и мягко ему улыбнулась. Она словно и извинилась, и просила, и обещала. Всё сразу и всё вместе в одной улыбке. Северус понял, что тает, но сопротивляться не хотел. — Дамы вперёд, — хорошо, что удалось сохранить сухость интонаций. Они шли друг за другом. Сначала — невысокая Селена с белым облачком волос, потом Кора, чьи кудри забавно пружинили, когда она спускалась по ступенькам, и замыкал шествие Северус, мрачно размышляющий о том, что не всегда из вселенских лимонов можно сделать лимонад. Иногда они слишком кислые. И сахара нет. И воды. И вообще на лимонах плесень. Ему — семнадцать. Он совершеннолетний, он маг, он, без преувеличения, лучший в школе в зельях и защите. И он будет искать кота? Злобного метаморфа? Жизнь свернула не туда. Селена же свернула налево и остановилась перед кабинетом Филча. Она заробела. Завхоз её и так пугал, а теперь она и вовсе не горела желанием встретиться с ним. Дверь в кабинет была неплотно прикрыта, и пуффендуйка решилась. Она постучала в кабинет, но разрешения войти так и не услышала. — Его нет. — Кора полезла в сумку за кусочком пергамента и бутылочкой чернил. — Обычно Филч свои угодья замыкает. — Северус шагнул к двери и толкнул её. — Если ты туда зайдёшь, по закону подлости придёт Филч, и тебе прибавят ещё неделю. Или две, — нахмурилась девушка. Но Северус уже переступил порог. Камин остыл. Зачарованные свечи ещё горели, но едва разгоняли мрак в кабинете. Пыльные шкафы с сотнями ящиков хранили карточки с прегрешениями всех учеников. Даже тех, кто давно уже выпустился из школы. Что Филч, что его предшественник от своего добра не избавлялись. Хранили, свято оберегали. Северус замер, услышав в глубине кабинета какое-то шебуршание. Он прошептал заклинание и осторожно сделал шаг вперёд. Свет палочки выхватил большой белый бок. Кто-то предупреждающе зарычал. Утробно, злобно, ясно давая понять, что вцепится в глотку, стоит подойти ближе. — Дженкинс. Зайди, — Северус старался говорить тихо и спокойно. — Я нашёл твоего кота. Селена тут же ворвалась в кабинет. Она быстро проскочила мимо Северуса, и он едва успел поймать её за край мантии. — Нюхи! Малыш! Своего кота она не боялась. Даже когда он был размером с тигра, как сейчас. Нюхлз жалобно мяукнул и повернул морду к хозяйке. Но не подошёл. Только отодвинулся чуть вбок и поскрёб лапой пол. Рядом с ним на коврике лежала полосатая кошка, мисс Смит. Она тяжело дышала и странно сучила задними лапами, но умирающей не выглядела. Слизеринец и пуффендуйка переглянулись, что-то прикинули в уме и синхронно пришли к одному выводу. — О, — Северус удивлённо поднял брови. — Не думал, что они так могут. — Я тоже, — Селена осторожно присела рядом с мисс Смит. Кошка посмотрела на неё без удивления и мяукнула. На её мордочке было выражение крайней сосредоточенности. Нюхи же то становился гигантским, то размерами с котенка и нервно рычал. Кора подошла к Северусу и сжала его руку. Она с тревогой рассматривала Нюхлза, мисс Смит и Селену. — Что происходит? — Кошки у тебя не было, верно? — Нет, всё как-то совы, а до этого старший брат в качестве питомца. Тихий смешок. — Происходит то, что бывает, когда кота и кошку оставляют вдвоём, — пояснил Северус. Он мог бы выразиться и определённее, но тема спаривания показалась щекотливой для обсуждения со своей девушкой. Мерлин, сколько подводных камней в отношениях. — О. — Лицо Коры вытянулось, когда до неё дошло. — Но как? Он ведь ненастоящий кот. — Он магический кот. — Селена поглаживала мисс Смит по голове. — Я не ожидала. Разные виды. Она ведь обычная. Наверное. Ох, малыш… Я надеюсь, всё получится. Кора, вам лучше уйти. Вы нервируете Нюхи. А он мисс Смит. Я сама объясню Филчу. Даже препираться не хотелось. Вместо растерзанной кошки Филч мог получить ещё трёх или четырех, да ещё и с непредсказуемыми талантами, перешедшими от отца. Северус и Кора вышли из кабинета и плотно закрыли дверь. — Теперь неправильно будет называть её мисс Смит, — заметил слизеринец. — Миссис Смит? — Миссис Нюхлз? — Представь себе целый замок метаморфов. Северус даже остановился и мотнул головой. — Ещё год этого кошмара — и свобода.***
А через пару дней после назначения наказания Северус получил письмо. Принесла его красивая кремового окраса сипуха, которая плавно спустилась к столу Слизерина и аккуратно кинула письмо прямо Северусу на колени. От неожиданности слизеринец опешил. Последний раз он получил открытку от матери лет в тринадцать. После этого, по понятным причинам, Эйлин писать сыну перестала. Тобиаса бы удар хватил, увидь он около своего дома почтовую сову. Да и отправлять послания стоило денег, а мать нещадно экономила на всём. Даже на весточках сыну. Северус подхватил письмо двумя пальцами, как диковинную бабочку, но оно никуда не делось. На конверте отсутствовали и обратный адрес, и имя отправителя. Лишь в уголке ровным каллиграфическим почерком были выведены имя и фамилия Северуса. Почерк был чертовски знаком. Писавший человек явно был старомоден и хорошо обучен. Это не те курица-лапы, что выдают первокурсники. Особенно из маглов. Мальсибер хитро прищурился, глядя на друга, Северус ответил ему вопросительным взглядом и неторопливо надорвал конверт. Автор письма был краток, но Северусу словно ушат холодной воды на голову вылили.О, надеюсь, ты хорошо продвинулся в окклюменции?
P. S. Письмо декана Флитвика я вставила в рамку.
Северус испепелил письмо прежде чем успел толком обдумать написанное. Чёрные хлопья укоризненно повисли в воздухе и через несколько секунд осели на стол, испачкав край тарелки. — Что-то новенькое! — Мальсибер наблюдал с видом кота, увидевшего самую жирную мышь в своей жизни. — Снейп сжигает письма! Нас ждёт любовный треугольник? Отчаянная слизеринка пытается пробиться через сотню и одну кудряшек? — Что ты несёшь? — Северус даже не разозлился. — Под кудряшками я подразумевал твои грудные заросли, разумеется, а не копну Мун. — Мальсибер потыкал в остатки письма палочкой, но восстановить его не пытался. Северус закрыл лицо рукой и рассмеялся, чем своего друга удивил больше, чем ожидаемым всплеском возмущения и злости. — Мальсибер, тебе нельзя шутить. Никогда. Даже если это будет стоить тебе жизни. — Подтверждаю, — важно поддакнул Эйвери. — Предатели. Так от кого письмо-то? — Мальсибер посерьёзнел. — От матери, — кратко ответил Северус. И он ведь почти не соврал. — Спешила поздравить со связью с чистокровной? Мальсибер невинно и в то же время гнусно улыбнулся, но Северусу было плевать. — Нет. С тобой. Ты, я, луна. Сможешь сам зарыться во что хотел. Слизеринцы рассмеялись. Снейп убрал остатки письма, и о нём тут же забыли.