estas en mi corazon

Гарри снова и снова просыпался в холодном поту. Уже десять месяцев ему снился Драко: холодный, голодный, просящий помощи — поутру вспоминались слова Сириуса о его состоянии. С каждым пробуждением становилось все легче, ведь он был на пути к освобождению Драко и дому. Мистер Блэк передал ему письмо, которое написал его возлюбленный, но ответить он никак не мог и боялся, что Малфой подумает: «Гарри меня предал». Он знал, что в голову этого мальчишки будут лезть самые плохие мысли и он будет изо дня в день загонять себя в угол, но Гарри верил, что тот справится и дождётся его появления, ведь он был так близко. К слову, Поттер и сам уже в голове сочинял различные письма и стихи, но как только садился за писание — мысли убегали от него. Столько слов хотелось сказать Драко, столько поцелуев хотелось подарить, столько прикосновений он жаждал: нежных, возбуждающих и любовных. Ночами он думал о нем, да что там ночами. Днями напролёт. Это давало ему мотивацию не сдаваться и работать не покладая рук, усердно и быстро выписывать документы. Документы. Гарри работал в Испании с начальником Регулусом Блэком в полиции Мадрида. Там он раскрывал самые простые дела, но они были для него трудными из-за незнания языка в свободной форме: приходилось пользоваться переводчиком, словарями, искать в интернете похожие дела и только потом благополучно раскрывать их. Гарри никогда не сталкивался с террористическими и иммиграционными преступлениями, но и это Сириус не упустил из виду — отправил его на учебу в институт Барселоны, там он вместе с Регулусом сидел на занятиях — благо, курсы длились месяц. На первый взгляд могло показаться, что все удачно-гладко, но больше недели он потратил на ожидание того, чтобы полиция Мадрида приняла его добровольную стажировку и подыскала удачную квартирку на ближайшие пару месяцев. После одобрения его личности он принялся усердно трудиться на государство Испании. Лёгкие поцелуи в грудь и соски заставили Гарри чуть вздрогнуть и моментально проснуться, пока еще не осознавая, что происходило и где он находился. Мокрый язык сладко съехал к паху, а руки в придачу к этому уже огладили его внутренние бёдра. Поттер невольно раздвинул ноги, подавшись рукам и языку, постанывая от ласк, пока пальцы скользили в трусах и мяли мягкий член. Сладостное растяжение возбуждения вспыхнуло, как сухая трава на поле во время палящего солнца. — Какой приятный сюрприз, да, сладкий? — произнёс мужчина, пристраиваясь между ног и стягивая трусы. Он начал облизывать розовую пикообразную головку, покрытую тонкой кожицей. — Ммм… — Ах, что? — Гарри открыл глаза и, почувствовав горячий рот на своём члене, резко встал на локти и отодвинулся. — Блять, Люциус! После оглашения суммы на освобождение Драко Поттер подсчитывал все свои сбережения, и их все равно не хватало. То есть вообще не хватало — на фунтов так четыреста девяносто. В первую очередь, у кого он попросил денег — это родители. Они были небогатыми, но все же какую-то сумму одолжили, вернее, Гарри сказал, что обязательно отдаст эти деньги, как только они появятся. Следующие на очереди были Сириус, Блейз и остальные друзья Поттера, но, черт возьми, этого не хватало от слова «совсем». Гарри крутил бумажку с номером Люциуса. Вопросов не было: звонить или не звонить. Он сказал обращаться, значит Поттер позвонит ему и попросит денег. В конце концов это был его сын. Малфой-старший взял трубку довольно быстро, будто все это время ждал звонка: — Слушаю. — Это Поттер. Ты сказал, звонить «если что». Мне нужны деньги, — выпалил Гарри. — Ох, ты бы хоть спросил, как у меня дела, милый, — насмешливо произнёс мужчина. — Зачем тебе денежки, и сколько ты хочешь? — Мне нужно сто тысяч фунтов, — слышимая улыбка Люциуса поутихла, и он замолчал. — Драко в тюрьме, и мне нужно «выкупить его». Где ты сейчас находишься? — Я в Лондоне, малыш. Можем встретиться в отеле Парк Плаза Вестминстер Бридж, и тогда ты мне все расскажешь. Приезжай через… тридцать минут. Я позвоню на стойку регистрации и скажу, чтобы тебя проводили ко мне. Гарри коротко согласился и сбросил трубку, вихрем начав собираться. Унизительно просить у кого-то денег в долг, показывая нищебродский статус, но только не сейчас. В этот момент он был готов занять у каждого понемногу, лишь бы собрать нужную сумму — пятьдесят тысяч фунтов. Сказать, что это много, это ничего не сказать. Он таких денег за свои двадцать шесть лет ещё не держал в руках, что уж говорить о том, что он столько должен был заработать. И наверняка сейчас Люциус попросит о какой-нибудь пошлой и мерзкой услуге: сделать ему приятное орально или оттрахать до посинения — в общем-то Гарри и не знал, как бы отреагировал на это. Администратор на стойке регистрации встретил лохматого парнишку и чуть оценивающе оглянул, надумав что-то себе в голове, и с ебучей натянутой улыбкой проводил до номера. — Привет, сладенький. Иди ко мне, — как только захлопнулась дверь и Гарри вошёл в светлую просторную комнату, Люциус подскочил к нему и растянул руки по сторонам, призывая обняться. — Как добрался? — Отлично. Что там с деньгами? — Гарри нехотя обвил его талию руками. — Выдвинешь условия? — Да, — мягкие пальцы проскользнули от губ к шее, надавив на кадык. — Присаживайся. Гарри сел на кресло, внимательно смотря, как тот уже опустился перед ним на колени. — Может быть… не нужно? Это дело серьезное и… Люциус, прекрати! Твой сын в тюрьме, а ты собираешься сосать его парню? Ты вообще в своём уме? — Ц… — он театрально закатил глаза и поднялся с колен. — Мои условия таковы. За то время, как мы не виделись с вами, я успел сесть в тюрьму. Снова. Но сбежал. Люциус скинул с себя халат, оставшись совершенно нагим, и на его спине показалась татуировка, скорее, партак в виде обнаженной женщины, обвитой змеей, и дама эта держала в руке яблоко с розой. Это было из библейской серии о змее-искусителе или женщине-искусительнице. Такие татуировки носили только те, кто заслужил особое «звание» в тюрьме — пассивные гомосексуалисты, предпочитающие оральный и анальный контакт. Они удовлетворяли сексуальные потребности зэков, делали минет в принудительном порядке и были склонны ко всем формам разврата. Татуировки таким персонам набивались насильно, дабы показать унижение. — …сейчас, конечно, не в розыске, но если попадусь — мне конец. Ты полицейский, Гарри, и ты имеешь доступ к базе данных, так вот мое условие: ты удаляешь мое дело из базы, и я даю тебе деньги. — Люциус, но я не могу сейчас! Я буквально вылез из-под тюрьмы, и пока что мне не доверят базу данных, так как подумают, что я могу удалить что-то о Драко! — Гарри вскочил. — Пожалуйста, помоги мне и своему сыну! К тому же сейчас я улетаю в Испанию на работу и точно не смогу ничего сделать. — О, в Испанию, говоришь? Возьми меня с собой и тогда… может быть… я снизойду. — Кто бы говорил, мистер Малфой, — Поттер поник, но решил, что выхода нет и придётся как-то пойти на уступку. — Ты сможешь сам себе купить билет? Люциус засветился: — Ты идиот, малыш? Как только мое имя увидят, я сразу буду пойман. Отправлю тебе деньги, а там уже сам разберёшься с билетом. Идёт? Гарри смотрел на протянутую руку. — Идёт. — Ты как озабоченный себя ведёшь, прекрати меня лапать! — Гарри натянул трусы и слез с кровати. — Ты можешь хоть один день не приставать? Миньетный наркоман, блять… Малфой-старший, кажется, был действительно не в себе. Стоило отвлечься на пару минут, и тот уже лез к его члену или крутил задницей. Хотя что говорить, десять месяцев с Люциусом были как на иголках. Постоянное возбуждение и прикосновения к его интимному месту сводили Поттера с ума. Он очень долго воздерживался от соития, так долго, что его уже возбуждали даже самые обычные вещи, а эротические сны с Малфоем-младшим давались невероятно тяжко: он просыпался в собственном поту и со стояком, напрочь забывая сон; просмотр видео с отдыха и воспоминание о том, как они касались друг друга, так чувственно, — просто убивали Гарри. Хотелось проникнуть так глубоко, как только можно, видеть, как член интенсивно двигается в Драко, как тот жарко стонет на ухо и подгибает ноги, получая больше удовольствия, мастурбировать достоинство Малфоя и наблюдать, как тот истекает смазкой и просит еще, еще и еще. — Бр-р, — Гарри почувствовал развязывающийся узел внизу живота от того, что у него заиграло воображение, и встал под холодный душ. — Ах. Сегодня у него была непосильная работа: он должен был закончить последний отчёт по иранским террористам-смертникам. Что ж, это последнее, что он должен был сделать в Испании. Далее дождаться хороших отзывов от начальства, получить зарплату и уехать к хуям из Мадрида. Конечно же, он не упустил момента пройтись по местным достопримечательностям на выходных. Он заметил пару интересных мест, куда очень бы хотел сводить Драко, когда все закончится. Первым и самым знаменательным был Королевский дворец — настоящий испанский «Версаль», один из красивейших королевских дворцов Европы. Историческое богатство превратило его в музей города Мадрид, который был открыт для свободного посещения туристов или местных жителей. Дворец, разделённый на гигантские вертикальные выступы прямоугольного сечения, между которыми были расположены окна и балконы, был невероятных размеров. Богатую обстановку внутри дворцового комплекса составляли многочисленные экспонаты живописи, оружия, музыкальных инструментов, люстр и фарфора. Шикарная коллекция предметов разных эпох делала дворец одним из лучших. Внутри было просто невероятно: тронный зал выполнен по всем канонам высшей стадии искусства, потолки расписаны известным итальянским художником Джованни Баттиста Тьеполо, стены — с красной стальной поверхностью с выгравированными серебряными узорами, а огромное количество старинной мебели, часов и зеркал дополняла богатая фирменная люстра с хрустальными цилиндрами. Зал Гаспарини и парадный обеденный отличались шёлковыми нитями на интерьере одного рисунка. В мраморном столе и поле отражались великолепные декоративные подставки с разветвлениями для нескольких свечей. На стенах был повешен гобелен. Дворец хранил в себе тайны и множество интересных вещей: музейные сокровища, которые находились в хранилище из-за недостатка мест, музыкальные инструменты великих композиторов, богатая живопись, скульптуры, мебель, коллекция фарфора и мировых экспонатов, которые раньше находились под замком в Риме. Королевский театр и прилегающие парки с садами составляли единую композицию. Было довольно интересно узнать историю великого Мадрида, но, к сожалению, у Гарри не было достаточно времени, чтобы обойти весь дворец, поэтому решил узнать понемногу, и следующей его находкой была национальная библиотека Испании. Это место было самым загадочным и интересным, так как в библиотеке хранилось библиографическое и документальное наследие страны. Здание было создано для собирательства, составления и хранения библиотечного фонда Испании. Начиная с семнадцатого века и заканчивая современностью, он постоянно пополнялся: сначала книгами, картами и музыкальными нотными записями, потом журналами, брошюрами и плакатами. Также коллекция национальной библиотеки состояла из рукописей, монографий, открыток городов, географических мест, атласов и работ специалистов в области географии и аудиозаписей. Это крупнейшее в своём роде учреждение было включено в список архитектурных памятников Европы. Богатства библиотеки не уступали и интерьеру: огромные деревянные полки в три метра высотой из крепкого дуба, которые не обрушатся даже при землетрясении; яркие люстры на потолках с золотыми абажурами, которые освещали буквально все огромное помещение; самый главный плюс был в стеллажах — они все были подписаны по алфавиту и принадлежности. Можно было с лёгкостью найти любую информацию, видеозапись или карту. Обычно в библиотеках все расставлено как попало: книга не соответствует букве, а автор и вовсе не из этого жанра, но в этой был невероятный порядок; в конце стеллажей находилась крохотная дверца, приводящая в такой же по размерам, как библиотека, зал для чтения. Зайдя в помещение, у человека не оставалось выбора — он читал, не отвлекаясь, не поднимая головы на входящих и выходящих людей. Сам читальный зал был в строгом коричневом цвете, ведь именно с этим цветом люди привыкли сравнивать литературу и учебу. Люстры висели такие же, как и между стеллажей, столы разбросаны так, чтобы не мешать постороннему человеку заниматься делом, а самые продвинутые сидели в конце огромной комнаты на диванах и креслах. Гармония прошлого и настоящего четко присутствовала в каждом кирпичике здания в Испании. Спокойные мадридские улочки давали возможность понаблюдать за жизнью местных, их традициями, порой даже услышать несухие факты от самих жителей. Испанцы так приветливы и открыты к туристам, что могут запросто позвать в интереснейший уголок города или пригласить полакомиться испанской кухней. Если спросить, как пройти куда-то, куда дороги ты не знаешь, — они доведут тебя до пункта назначения, пожелают отличного пути и подарят море положительных эмоций. Добрый народ эти испанцы. По большей части Гарри был увлечён работой, поэтому у него не получалось исследовать весь Мадрид, да и в принципе он приехал не за этим, но в следующий раз они с Драко обязательно пройдутся по всем популярным местам. Поттер выбежал из душа, снося Люциуса на своём пути, и стал судорожно одеваться на работу. Как никак нужно закончить дело. Если говорить об испанской полиции в целом, то она была не самой лучшей защитой для граждан. Национальная полиция отвечала за охрану городских районов, проверяя людей после двенадцати ночи, останавливая превышающих скорость на жилых улицах и площадях. Бездомных и пьяниц они не забирали в отделы, так как обезьянники и так были заняты беспризорниками, которых они никак не могут направить в нужное место; гонщиков и пьяных за рулем они штрафовали, но не забирали права или то, что обычно положено; домашнее насилие было вполне нормальных явлением — никто не рыпался с места, когда поступал звонок, из трубки которого раздавался душераздирающий крик о помощи. Только лишь гражданская полиция, подчиняющаяся министерству, делала своё дело и вершила правосудие… По-своему, но вершила. Иногда даже они могли убить человека, который угрожал ножом прохожему. Они убивали и оставались безнаказанными. Казалось бы, проще всего обезоружить преступника и отправить в следственный комитет, но нет — все проблемы решились быстро и радикально. Из-за таких случаев Гарри и застал протест жителей в защиту прав человека. Они стояли днями и ночами у полиции: кричали, кидались продуктами в окна, свистели и звали генерала, пока тот каждый день бегал через задний ход, как крыса с тонущего корабля. Министерство внутренних дел Испании должно защитить права человека, ограждать население от полицейского произвола, но каждая полиция в своей точки действовала иначе. В частности, Поттер понимал, что такое есть и на его Родине: они совершали самосуд, избивали, пытаясь вразумить преступника, приписывали деяния, чтобы закрыть давнишние дела. Можно сказать ещё много чего, но так не делают только «честные» полицейские, хорошие и знающие свой долг перед страной. Миф это все — про добрых полицейских. Каждый второй, чувствуя запах денег и контроль над ситуацией, — сдаётся и становится, как «все». Гарри подошёл к полицейскому участку, в который раз удивляясь абстрактным формам здания. Различные блоки были соединены между собой проходами и внутренними двориками, светлая отделка создавала эффект легкости и воздушности. Белый цвет, плоские крыши и простые прямоугольные формы здания отсылали к традициям частной архитектуры. Участок был похож на пентхаус. Наверху висели три флага: Испании, Каталонии и Европейского союза. — Привет, Гарри! — охранник вышел из решётчатой двери. — Что-то ты опаздываешь. Даже мистер Блэк себе такого не позволяет. — Да, черт, я проспал! Он у себя? — торопливо сканируя цифровой ключ в компьютере в холле, Гарри вытирал пот со лба. — Да блять! Ебанный ключ. Почему он не сканируется? Послышались тяжёлые останавливающиеся шаги с маленькой лестницы чёрного входа, и, подняв голову, Поттер увидел Регулуса: — Потому что твоё пребывание в нашей полиции и Испании в целом окончено, но дела ты ещё не завершил. Поэтому, так и быть, открою тебе своим ключом. — Спасибо, мистер, — от Блэка-младшего мурашки бежали по коже — только лишь от одного взгляда. Он был так холоден и пронзителен, что хотелось спрятаться или исчезнуть. — Быстрее. Ты и так просрочил договор. Не намереваюсь тебя держать здесь и терпеть тем более, — он пропустил Поттера и пошел к себе в кабинет. Можно было понять чувства Регулуса. Он жил вдалеке от семьи, справлялся со всем самостоятельно, не имел большой поддержки от второй половинки, ее просто не было. Он был зол или озлоблен — пока не ясно, но одно можно было сказать точно — мистер Блэк устал. Устал от вечных проблем на работе, перепалок среди коллег, одиночества, нераскрытых дел в офисе, кучи бумаг. Конечно, он и сам не блистал дружелюбностью и расположением к себе, но внутри каждого холодного и злого человека есть непостижимые горизонты любви и доброты. Вы видели, как сияет злюка, когда ему говорят о любви? Как глаза горят и улыбка расплывается, которую они быстро прячут за луковой усмешкой… Все же сложно доверять незнакомцам, ходить с раскрытой нараспашку душой, улыбаться новому дню — особенно, если ты этого не хочешь. Регулус отсекал всех и вся, каждый раз раня себя. Он размахивал острым клинком недоверия и закрывался, так глубоко закапывал себя, что достать невозможно. А зачем лишний раз волноваться и переживать, если можно не волноваться и не переживать? «Как я вообще смог вытерпеть работать с ним? Мда. Блэки, можно сказать, одинаковые. Что у одного подчиненные долбоебы, что у второго, только у Сириуса добротой пользуются, а этого всем сердцем ненавидят. Так, ладно. Что у нас тут? Блять, неужели… Ненавижу этот раздел террора», — думал Гарри, сидя среди испанских правоохранительных органов, которые, как и все остальные полицейские в мире, тупо сидели и обсуждали девчонок. — Гарри, как тебе эта мулаточка? — спросил сотрудник. — Мальчики, отстаньте от него, он, кажется, гей, — раздалась волна смеха, и женщина улыбчиво посмотрела на Поттера. — Видела я его в кафе с мужчиной длинноволосым. Папик, наверное, твой? На отца твоего он не похож, остаётся только одно. — Ну да, может быть и папик. Вам не надоело в трусы лезть к другим, или так интересно, кто с кем трахается? — Гарри сделал задумчивый вид и отодвинул от себя папки с делами. — Какая вообще разница: папик или нет? Могу познакомиться, может и у вас папик появится. Хотя, знаете, он гей. Женщина средних лет захлопала глазами и слегка осела: — Как ты смеешь говорить со мной так? Я старше тебя! — Ой блять, да ладно. Вы думали, если я англичанин, то засуну свой язык в жопу и буду молчать все время? Меня тошнит от вас, Андромеда. Я готов сейчас наблевать на этот хренов стол! — Гарри подорвался с места, но тут же получил крепкую пощёчину от своего напарника. — Эй, ты, как ты разговариваешь с женщинами? В Англии тебя этому учат? Извинись перед ней, иначе я сейчас же пойду к мистеру Блэку, и тебя подвесят на твоём красном галстуке, а потом пинком отправят в Лондон, — высокий темнокожий парень, стоящий напротив, был готов вспыхнуть от злости. Гарри тоже не уступал ситуации и хотел было накинуться, но тут к нему подошла Андромеда, присев на его стол: — Спасибо, Мик, но я и сама справлюсь с этим идиотом. Мальчик, докажи, что у тебя встаёт на женщин, иначе мы и правда пойдём к начальнику… и скажем, что ты совсем не тот, за кого себя выдаёшь. — Ты просто маленькая шлюха! Не удивлюсь, что ты попала в этот отдел за отсос Регулусу. Хотя что удивляться, если ты тут уже со всеми перетрахалась. Мерзость, а не женщина! — все затихли, и она быстро встала со стола, принимая стойку смирно, как и все остальные. Гарри повернул голову и снова увидел мистера Блэка. Блять! Этот черт порой так тихо ходил, словно призрак, что его хрен вычислишь. — В кабинет… — начал тот, и тут же заорал: — В кабинет, блять, сейчас же! И манатки свои сразу собери. Внутри Гарри всего затрясло от оглушительного крика, и он тут же схватил сумку, которую ещё не успел разобрать. Регулус услышал то, что Поттер сказал про него? Так и есть. Он бы не стал орать и уж тем более про кабинет. Возможно, он просто зол, что с его сотрудниками так разговаривают, или ему хочется просто покричать, но Гарри все уладит, он знал, как находить общий язык с начальниками… С Сириусом же получилось. Эта старая сука уже который месяц нарывалась на такое обращение к ней, хотя ему было стыдно, ведь он действительно не имел никакого права так разговаривать с людьми, тем более с девушками или женщинами. Женский пол всегда был для него прекрасным и необычным, он уважал всех женщин и девушек: пропускал вперёд очереди, спрашивал, можно ли зайти с ними в одно помещение, и никогда не подавал виду, что настроен агрессивно. Конечно, не все девушки, которые встречались на его пути, были вежливыми и приятными, но чтобы выражаться так, как с Андромедой… Возможно, сейчас Гарри очень устал и его злость на себя копилась, как снежный ком, скатывающийся с самой высокой горы, но это, блять, не оправдание, чтобы так общаться. Гарри намеревался извиниться после того, как его отчитает мистер Блэк, и разойтись мирно. Поттер вошёл в светлый кабинет, увешанный флагами Испании и Европейского союза. На стене в самом центре висел портрет президента — Фелипе Хуана Пабло Альфонсо де Тодоса лос Сантоса де Бурбона и Гресия (сокращённо Филипп Четвертый), на большом дубовом столе по линеечке лежали принадлежности для письма, папки и документы были аккуратно сложены на угле стола, и был порядок, чертовски идеальный порядок. В кабинете стояло также пару книжных стеллажей, полки которых были уставлены делами и документами; в углу пристроилось красивое белое кожаное кресло, рядом стойка с цветочными горшками — гвоздиками, и Регулус с глазами, полными гнева. — Поттер, — начал мужчина сквозь зубы — …сейчас. Ты. Застегиваешь. Свою. Сумку… И валишь отсюда нахрен! Ты меня уже заебал за эти месяцы! Мне плевать, что тебе нужно отрабатывать и получать деньги! Мне плевать, что у тебя кто-то в тюрьме. Ты просто невыносимый! Катись отсюда. — Мистер Блэк, я же ни… — Пошёл вон! Ты уволен! Можешь лететь в Англию, домой! — он так громко кричал, что если бы повысил голос еще, то стекла на окнах лопнули бы в два счета. Страшно было за тех сотрудников, на кого он орал, разбрызгиваясь слюной. — Я тысячу раз пожалел, что принял тебя! Только из помощи к своему брату! Ты ни на что негодный, просто идиот! Какого хрена ты стоишь? Регулус начал выталкивать Гарри из кабинета, крича всякие обидные вещи о том, что он бестолковый работник, что он не достоин работы в полиции и служить государству, что он глупый и несносный, попусту тратит время на ненужное дело. До самого выхода из участка он позорил Поттера при всех, кто только мог услышать, а слышали все, ведь он орал. — Чтобы ты, — Регулус неожиданно перешёл на шёпот и схватил Гарри за воротник, — носу своего больше не совал сюда, понял? Я сделаю все, чтобы Испания включила тебя в список нежеланных гостей, и ты больше никогда не попадёшь сюда. — Ваша страна Англия… — он толкнул Блэка и отступил назад. — Помните свои корни, мистер Блэк. Всего доброго! И что только что произошло? Поттера уволили с работы и не заплатили за последние месяцы, он не доделал свой отчёт и теперь идёт домой к Люциусу-нарциссу-извращенцу-отцу-своего-парня-Малфою, вот что произошло. Кажется, его жизнь превратилась в Цирк дю Солей, и он в нём главный клоун. Его бытие, с одной стороны, приобрело смысл, а с другой, хотелось повеситься от такого количества проблем. Ну, как говорится: «То, что нас не убивает — делает нас сильнее». По дороге домой он начал названивать Сириусу, но тот, как назло, не брал. Возвращаться было не вариант, да и цифровая карта больше не сработает, и Поттер до сих пор не понимал, почему Блэк так отреагировал, ведь он даже ничего не объяснил. Из-за Андромеды? Да это полный бред! Поттер громко хлопнул дверью и вошёл в квартиру, сразу же закатывая глаза от появления Люциуса. Он встречал его с улыбкой, но заметив его бледное лицо, тоже помрачнел и молча помог раздеться. «Что случилось?» Гарри молчал. Сейчас хотелось разреветься на коленях Драко и лежать, пока ему не станет легче, но жизнь Малфоя зависела только от Гарри, который проебался в самом конце пути. — Отъебись, — выпалил он, когда Люциус хотел взять его за лицо. — Извини. Я слишком навязчив, просто сейчас ты, правда, выглядишь ужасно. На работе что-то стряслось? Мне интересно, не думай, что я хочу затащить тебя в постель. Расскажи мне, — стоя в проходе в гостиную, Люциус смотрел на него, тот сел на кресло и опустил голову. Он снова все профукал. — Гарри… — Что, Гарри? Да, я проебался! Не судьба мне Драко спасти. Не судьба быть с ним, Господи, да что я за урод такой? — он поднял взгляд на Малфоя-старшего. — Меня пинками под зад выперли из полиции, и денег не дали, и опозорили на весь участок. Я устал уже. Столько времени потрачено зря. Столько сил и денег я въебал!.. — он сполз по креслу вниз и закрыл лицо руками, пряча частые моргания, скрывая слёзы. Люциус не должен был видеть, что он слаб и у него закончились силы. Никто не должен был видеть его слез. Если покажешь кому-то свои слёзы, считай, душу раскрыл. — Да что ты говоришь такое? — Люциус подскочил к маленькому стеклянному столу, который он накрыл на ужин вдвоём, и взял бутылку пива, громко лопая крышку о металлическую поверхность. — Выпей и послушай меня. Прошло десять… или одиннадцать месяцев, да? Гарри, ты столько всего сделал! Понимаю, ты устал, но ты огромная молодчина, что продолжаешь бороться ради любви. Бесценно, что ты не бросил Драко, когда у тебя совсем не было сил… Я видел, как ты падал с каждым заходом солнца, а утром как ни в чем не бывало улыбался и шёл работать, терпел всех этих мудаков на работе. Я слышал твои всхлипы в ванной, но был не уверен, что ты плачешь. Я понимаю, что в твоей душе творится что-то невообразимое. Ты далеко от любимого человека, но ты не можешь вернуться, потому что пытаешься вытащить его. Каким бы долбоебом я не был… Я все понимаю. Люциус встал сзади сидящего Гарри и положил ладони на плечи. Его руки вдруг начали ползать и делать массирующие движения, чтобы успокоиться Поттера, а тот и рад расслабиться, облокотившись на спинку кресла. Малфой водил тёплыми руками по шее и плечам, медленно спускаясь вниз и возвращаясь обратно. Движения были приятные и вызывали слабость вперемешку с дрожью по всему телу, Гарри был расслаблен, но голова была все так же заполнена тягостными мыслями. Парни бесились на песчаном белом берегу, кувыркались через головы друг дружки и кидались песком. Они задорно смеялись, будто им было по пять лет, а не двадцать шесть. Драко возомнил себя маленьким паучком, то и дело прыгая на него и пытаясь окутать своими лапками, обнимая руками и ногами, а Гарри и не против был — сдавался в паучьи сети и признавал себя проигравшем, но одно он точно выиграл. — Ты дышишь мне в ухо… — Поттер поёжился и спрятал шею, борясь с мурашками. — Щекотно! — Ты как маленький. Жарко, холодно, щекотно, больно, — Малфой облокотился руками на его плечи, сидя на животе, и начал трясти. — Тогда пошли домой. Укутаемся в плед и будем смотреть телевизор, как старики… Хотя нет! Ты будешь лежать, а я уйду купаться. Этот пронырливый блондин вечно язвил и пытался задеть за каждой слово, на Поттер покорно кивал, давая Драко почувствовать свободу слова и власть над ним, но не тут-то было. Гарри кивал до поры до времени, пока его друг не отвлёкся на проходящего мимо и не свалился на спину, оказываясь снизу. Ну все. Паучок оказался в ловушке. — Да хватит уже болтать, лучше бы за это время домой отвёл… — Гарри поднялся на ноги и хотел было поднять друга, но спину неожиданно прихватило, и тот сел на колени. — Хочешь сказать, я такой толстый? — Драко не удивился такому явлению, потому что спину прихватывало у Гарри буквально каждый день. — Сказал же, не бери меня на руки. — Деловой ты! Сам же прыгал на меня весь день — Малфой цокнул и плюхнул его на живот, снова пристраиваясь к обнажённому загоревшему телу. К слову, парни долго и много находились на солнце и кожа Гарри моментально приобрела равномерный шоколадный цвет, что не сказать о Драко. Он мазался кремами от загара, чтобы хотя бы просто не сгорать. Его нежная молочно-белая кожа была очень чувствительна к ультрафиолетовым лучам, и потому загорал он плохо, чаще всего получая солнечные ожоги. Мягко стуча кулаками по спине и делая массаж, Драко разглядывал выделяющийся шрам. Он помнил, как Поттер получил его: в детстве, когда кто-то был на качелях, семилетний Гарри решил перебежать качающегося, пока тот был на высоте, неудачно споткнулся и упал прямо под ноги, а старые качели прошлись по его лопатке, разрезав летнюю футболку и заодно кожу на спине. Слёзы у маленького Гарри текли только в путь. — Ты такой толстяк стал, — тихо сказал Драко, думая, что вдруг тот уснул. — Тебе кажется… Это все пух, я просто пушистый, — он засмеялся, но тут же простонал от боли, когда Малфой сжал его плечи. — Все, все… молчу! Ты что, не заценил шутку? — Она же тупая! — глаза Гарри превратились в две огромные монеты, и он повернулся. — Ой… — Ты назвал мои шутки… тупыми?! — он еле сдерживал смех и искры из глаз. — Беги, Малфой. Люциус молчал и продолжал делать массаж, а Гарри чуть было не уснул, но как только его руки начали съезжать непозволительно низко, он резко распахнул глаза. «Хватит!» — и Малфой-старший убрал руки. По правде говоря, Люциусу не хватало мужского внимания, ласки и тепла, искренней любви. Он искал это во всем, но больше всего хотел получить нежности от Гарри. Поттер был властным, решал все проблемы, брал на себя ответственность, и взгляд его иногда говорил заткнуться. С одной стороны, Люциус так сильно желал крестника и был готов свернуть горы, лишь бы тот был рядом, но с другой стороны, был Драко, чье сердце находилось у Гарри, и наоборот. Глупо надеяться, что человек, влюблённый всеми фибрами, выберет взрослого мужчину-домохозяйку, извращённого на полную голову, и чьё тело уже было испробовано десятками тюремных мужчин. Он понимал, но никак не мог смириться, поэтому и бесконечно лез. Раздалась вибрация на телефон Гарри, и он моментально вскочил, доставая телефон. Это был Сириус. — Алло? Мистер Блэк! Меня уволил ваш брат, я звонил вам, но вы не взяли. Что мне делать? — Поттер затараторил в трубку, держа сотовый двумя руками. — Я уже в курсе, Гарри. Сейчас, пока я разговариваю с тобой, собирай вещи, у меня новости! Регулус должен прислать тебе остаток зарплаты с минуты на минуту. У Драко будет повторный суд, я разобрался кое в каких делах, порылся в базе… Это не суть, в общем, завтра утром твоего друга вызволят из тюрьмы в суд и будут оправдывать по некоторым делам, знаешь, что это значит? Гарри улыбался и со скоростью света запихивал вещи в чемодан: — Что? — Если какие-то из деяний сотрут, во-первых, будет залог меньше, а во-вторых срок! Сейчас у Драко хороший спад срока в тюрьме: за хорошее поведение, усердную работу и учебу. Если ему скажут, к примеру, десять лет… Ты сможешь заплатить, и его выпустят! Ты слышишь меня? — Да! Да, я слышу, и я пиздецки рад этому. В любом случае, если Регулус пришлёт мне деньги, я соберу полную сумму. Спасибо вам, Сириус, я не останусь в долгу. — Я слышу это уже десятый раз. Все, не теряй время, и если есть самолёт через час-два, то покупай не глядя и вылетай. При встрече все обсудим. До связи! — он сбросил трубку, а Гарри заорал во всю: Да-а-а-а! Мы сделали это! Люциус! — он подбежал к нему и крепко обнял. — Черт… Неужели это не сон? Не говори мне, что в конце я проснусь! — Я не слышал, что там тебе сказали по телефону, но я рад, что ты так счастлив, — он обнимал в ответ. — Драко выпустили? — Почти… Будет повторный суд, и ему снизят срок, а потом я могу заплатить и забрать его, — он, как маленький, прыгал в объятиях Люциуса и радовался такому счастью. У него действительно получилось? Регулус сидел на домашнем диване, отряхивая футболку от невидимой пыли, и смотрел в экран, откуда виднелся его старший брат. — Рег, ну что скажешь про Гарри? Он отличный парень и хорошо справляется со своей работой, да вообще с любой. Он талантливый и быстрый, не пожалеешь, что взял его, я тебе зуб даю! — Сириус и правду отчеканил ногтем от зуба и засмеялся. — У него тяжёлая жизненная ситуация, будь человеком. — Он англичанин? — тот кивнул. — Хорошо… Ну ты пойми одно, сначала на учебу. Он испанский знает? А с террористами работал, имею в виду с делами? Так я и думал. Ну ладно, отправь мне его фото. Сириус быстро отправил файл, и Регулус внимательно посмотрел на Гарри: — Как его фамилия? — Поттер. — Так и думал. Глаза Лили, — он выдавил улыбку, надеясь, что Сириус не начнёт ворошить прошлое, и быстро перевёл тему. — Так, значит, будет сидеть с… О, привет! Он отвлёкся, смотря за камеру, и сдержанно кивнул к присевшему рядом человеку. Андромеда быстро скинула с себя пальто и прыгнула к Блэку-младшему. — Привет, братик! Как жизнь? О чем болтаете? — она легко чмокнула, здороваясь с двоюродным братом. — Как там ваша компашка поживает? Питера ещё не выпустили? — Ан, подожди, мы тут пока не дружескую беседу ведём, — он снова открыл фото, показывая Андромеде. — Как думаешь, взять его на работу? Сириус его прямо как Иисуса расписал. Весь из себя, деловой, упорный работник. Сын Поттеров. — Оу. Ну не знаю, решай сам! — Да вот думаю, говорят, нелёгкая жизненная ситуация у него, нужны деньги и все такое, — не отрываясь от глаз Лили… то есть Гарри, он продолжал смотреть. — Сириус, я тебе перезвоню через десять минут и скажу ответ. Регулус бросил трубку. — Только не начинай, ладно? — Рег, милый. Я не знаю, каких слов сказать тебе ещё, но… прошло уже двадцать восемь лет и… — Я сказал, не начинай! Теперь стало ясно поведение и отрешённость Блэка, он был привязан к прошлому, и его никак не отпускало. Лили Поттер была его юношеской влюблённостью, которая вскоре перетекла в одержимость, и по сей день забыть о ней он не мог. Все развивалось очень быстро, и им было всего по шестнадцать, для неё — подростковое баловство, для него — любовь навеки. Когда появился Джеймс, Лили оставила Регулуса у «разбитого корыта». Хладнокровие и убийственный взгляд. Вот что она оставила ему, а он и не против. — Братик, ну… как сейчас грубо я не скажу, то ты на неё не держи зла, дай шанс этому парню, раз тебе она его не дала. Я не хочу мусолить это и ковырять твою рану, но будь рассудителен и не слушай обид. Хорошо? Я в тебя верю, — Андромеда поцеловала его в висок и удалилась из зала, оставляя его подумать и принять правильное решение.