Упадок

Главное, не переходи на тему о самоубийстве сразу. Не руби с плеча. Так ты только подорвёшь доверие, и тебя оттолкнут.

Чонгук прокручивает в голове слова, которые ему последовательно говорила мама, и сидит за столом в комнате, которую персонал называет «комната тет-а-тет». Здесь проводятся встречи с пациентами, если они не хотят пускать гостя в свою палату. Однако альфе кажется, что их пригласили сюда лишь из-за того, что Ким Тэхён был в общей комнате, но знать наверняка он, очевидно, не может. Омега сидит напротив и смотрит как будто сквозь Чонгука и словно на автомате достаёт пачку сигарет. Альфа не мешкает и достаёт зажигалку, что ему одолжил Джо Хан со словами «никаких нравоучений», и подносит к Тэхёну. Тот смотрит на огонёк, на миг поднимая глаза на гостя, и прикуривает. — Меня зовут Чон Чонгук, — говорит он тихо, убирая зажигалку и вдруг медленно протягивает руку. Тэхён затягивается, выдыхает дым прямо на него и, зажав сигарету между губ, протягивает свою, заключая рукопожатие. Оба чувствуют запахи друг друга. Хвоя и мята. Приятный запах свежести и успокоения, в отличие от натянутой атмосферы между владельцами. — Ким Тэхён…

Начни с побочных или абсолютно случайных тем. Если грамотно подойдёшь к разговору о той же самой погоде, то пациент постепенно переключится и расслабится.

— Как тебе здесь? — Как ты пробрался в мою квартиру? — резко спрашивает Тэхён.

Если говорить правду опасно, то не говори, но и не увиливай от вопросов, если таковые будут. Отвечай спокойно и доступно.

— Выбил дверь. Если переживаешь за её состояние, то я в тот же день сделал заявление о починке. Тебе её, скорее всего, уже починили после двери твоей соседки сверху. Тэхен припоминает, пару дней назад ему передали новую связку ключей от своей квартиры. — Зачем ты пришёл? — Чонгук стопорится. — Э… сейчас или тогда? — спрашивает. — Тогда. Чонгук осматривает омегу. На тонких плечах висит футболка, что была явно не по размеру. На ногах такие же штаны, так называемая пижама для пациентов, которую выдают всем, даже если была другая одежда. Так как Тэхёну никто не мог принести его вещи, ходил он в основном в ней, либо в той, в которой его привезли сюда. В правой руке на тыльной стороне ладони торчит зафиксированный пластырями катетер. В ней же юноша держал сигарету. Под очередную затяжку Чон видит бинты на другой, левой руке. — Я услышал тебя, когда спускался по лестнице. Долг врача. — А сейчас? Альфа прикидывает реакцию Тэхёна на всю ситуацию. И ведь действительно, что понадобилось сотруднику скорой помощи от незнакомца, которого он просто спас? А, по мнению Кима, ещё и помешал попытке суицида. Факт фактом, они истинные, но это бы прозвучало глупо в качестве первого аргумента, поэтому Чонгук отвечает честно: — Пришёл узнать, как ты? Может, тебе что-то нужно… И еще я хочу поговорить, — он вздыхает и вдруг засматривается на сигареты, что покоились на столе возле пепельницы. — Можно? — Зачем тебе мне помогать? — спрашивает Тэхен после того, как кивнул на вопрос. Местонахождение здесь Чонгука ему не понятно до конца. Одно дело — прийти и просто удостовериться, что с пациентом всё в порядке, совершенно другое — то, что происходит сейчас. Ким чувствует, что разговор будет дольше, чем он предполагал. Все свои вопросы он уже задал. Но от этого на душе маленьким бутончиком расцветает спокойствие. В конце концов, он тоже хотел увидеться с Чонгуком. Как минимум, посмотреть, как выглядит человек, что спас его. Хотя спас ли? Тэхён пока не знает. Чонгук закуривает и сдерживает приступ кашля. Он редко курил, да и не такой крепкий табак, как этот омега. — И если ты ожидаешь услышать «я в порядке», то спешу тебя расстроить, — говорит пациент. — Я пока не могу понять, благодарен ли я тебе… — Я и не ожидаю, — отвечает Чонгук. И вновь честно. В комнате тихо. Лишь на фоне слышна небольшая суета, звуки телевизора из комнаты отдыха и периодические отголоски диалогов. Тэхён вдруг меняет позу, подминая ноги под себя.

Фиксируй в голове изменения в действиях, тоне и словах. Невербальные сигналы, что человек проявляет доверие, всегда разные. Если человек устраивается удобнее для себя или в принципе расслабляет тело, ты на верном пути.

— У тебя есть кто-нибудь? — осторожно спрашивает Чонгук. — Отдел регистратуры не может выйти на твоих родственников. Да и тебе, наверное, не помешала бы новая одежда. — Нет, — громко отрезает Тэхён, чем заставляет Чонгука нахмуриться от злости на самого себя. Он только что совершил ошибку. — Никого нет.

Согласно теории, при разговоре с человеком в остром стрессовом состоянии или при каком-либо другом приступе ты имеешь право совершить две-три ошибки. Стандартная схема «случайность-совпадение-закономерность». После последней оплошности всё общение начнёт сходить на «нет».

«Чёрт…» — ругается про себя и делает вздох. Кажется, тема семьи очень острая для Тэхёна. Но вдруг он таки решает воспользоваться своим главным козырем. Альфа хотел обозначить своё положение перед омегой чуть позже, но почему-то ему показалось, что сейчас самый подходящий момент. — Ты спросил меня «Это какой круг?», когда был с нами в машине, — говорит он, расстёгивая пуговицу на рукаве рабочей рубашки. Тэхён смотрит на его действия неотрывно, вспоминая этот момент. Он не верит, но, видя оголённое запястье с надписью, замирает. — Это вторая причина, по которой я пришёл, Тэхён… Тэхён смотрит на свою надпись, что частично была покрыта повязкой. На фразу, которую он первой услышал от Чонгука, когда тот стучал в его дверь. — Это не подделка? — Тэхён вдруг касается фразы Чонгука, отчего того словно ударяет током. Тэхён тоже ощутил что-то странное внутри, как дотронулся. Он посмотрел Чонгуку в глаза, чуть ли не роняя слёзы. — Меня один раз уже обманули… Если ты врёшь?.. — Зачем мне тебя обманывать? — Чонгук слегка наклоняет голову. Слова об обмане откликаются с беспокойством. Неужели кто-то его обманывал таким образом? — Да и мой коллега сможет это подтвердить, он тоже слышал. — Тэсон же обманул… — тихо говорит омега и вдруг распахивает глаза в страхе. Они смотрят друг другу в глаза, но Ким первым отводит взгляд.

Когда доверие перешло решающий порог, главное его поддерживать, потому что пациент может запросто оттолкнуть. Непривычно ощущать поддержку, если её не было.

Чонгук вмиг осознаёт, что нервничает так же, как на недавнем вызове. Хотя, наверное, даже сильнее. Или это волнение идёт по другому пути. Вот только от этого меньше не становится, и это пугает. Тэхён же слегка убирает руку, оставив её на столе. — И что дальше? Мы истинные, я не отрицаю, — молвит он. — Что ты будешь с этим делать? «Что ты будешь делать с таким жалким человеком, как я?» — продолжает он уже в своих мыслях. Этот вопрос застаёт Чонгука в ступор. Честно, потому что он сам не знает, но думает, что лучше решать проблемы по мере их поступления. Сейчас перед ним одна из первых — Тэхён всем видом и словами показывает, что не доверяет. — Я понимаю твои подозрения. Мы совершенно не знаем друг друга, но, поверь, я хочу помочь. Я вижу и понимаю твоё состояние, и тебе правда нужна помощь. Нам неизвестно, есть ли у тебя друзья или те, кто может к тебе прийти. Так что я готов предложить тебе руку помощи, — говорит Чонгук. — Ты знаком с законом соулмейта? — Тэхён отрицательно мотает головой. — Так как у тебя нет родственников, я могу огласить, что мы соулмейты, и взять на себя часть ответственности за тебя, если ты подтвердишь мои слова. Не знаю, что тебе говорили местные медсестры и медбратья, но таких пациентов, как ты, безоговорочно отправляют в лечебницу в большинстве случаев. Одиночку без семьи легче запереть, чем выпустить… Тэхён, делая последнюю затяжку, слегка трясущимися руками тушит сигарету в пепельнице и вздыхает. Глаза снова предательски начинают слезиться, что не уходит от чужого внимания. Затем он вновь смотрит на Чонгука. Вторая ошибка. — Почему ты хочешь помочь? — спрашивает еле слышно. — Просто потому что я твой соулмейт? Может, мне и не нужна твоя помощь. Чонгук молчит. Не знает, что ответить. Ведь рациональность, не смотря ни на какие факторы, сейчас именно на стороне Тэхёна. Какая выгода для человека избежать лечебницы и изоляции, если он только и хочет, что исчезнуть, даже таким способом. Однако альфа и не отрицает, что аргумент истинности имеет довольно большой вес. Тэхён же в ступоре, ему страшно. Он не хочет в лечебницу, где его запрут и ограничат вообще во всем, но при этом не хочет доверяться первому встречному. Однажды он это сделал, и где он теперь? В пункте надзора за самоубийцами. Даже если это истинный, какой толк? Человек он ему незнакомый. Чужой. — Мы с тобой встретились. Оба знаем, что связаны судьбой, — спокойно продолжает Чонгук. Тэхён напрягается. — Если ты не знаешь, то теперь порознь нам будет невыносимо, инстинкты возьмут своё. — Как будто мне и так легко и здорово! — вдруг срывается Тэхён и случайно рукой сносит пепельницу со стола. Хватается за ушибленную руку и жмурит глаза, роняя первые слезы. — Твое появление всё равно ничего и никак не исправит! Я только проявил доверие к здешним врачам, а теперь ещё и выясняется, что они пудрят мне мозги и по итогу отправят меня не домой, а в психушку! Может, ты тоже меня обманываешь, и у тебя есть какая-то выгода! Увидел меня и тоже захотел себе забрать?! — Тоже? — только успевает спросить Чонгук. Омега выходит из-за стола. Он слышит чужие шаги, персонал близко, услышали крик пациента. Чонгук тоже встаёт и, держа руки перед собой, пытается успокоить омегу. Он пытается подойти ближе, но Тэхён отшатывается и прикрикивает: — Не подходи ко мне! — Хорошо… Хорошо. Извини. Не подойду, — спокойно произносит Чонгук, оставаясь на месте. Ему стало не по себе. Ему вдруг становится больно смотреть на Тэхёна. — Тэхён, дыши, пожалуйста… — Замолчи, прошу!.. — чуть ли не всхлипывает омега. В комнату забегают Джо Хан и главная медсестра, ошарашенно смотря на парней. Тэхён уже не сдерживается и начинает открыто плакать, склонив голову. — Что такое? — говорит женщина. — Тэхён, вам плохо? Позвольте помочь. Она тянет руку, но Тэхён резко ударяет по ней ладонью и, шмыгая носом, пятится назад. — Не трогайте меня! Пожалуйста! — скулит он. Это точно запишут как неадекватное поведение, думает Чонгук. Медсестра все хотела дотронуться до пациента, Ким же лишь дрожит и мечтает мигом телепортироваться в свою палату и запереть двери. А еще лучше — к себе домой. Где его вообще никто не тронет. Где он будет один. Ему определенно хочется побыть в одиночестве. Забавно, а ведь недавно он задыхался наедине с собой и своими мыслями. Он закрывает руками лицо в попытках хоть как-то спрятаться. — Чонгук-щи, отойдите! Тэхён, ощутив усиливающийся запах хвои, рефлекторно открывает глаза и видит лишь крупную спину Чонгука. Он закрывает собой омегу и смотрит по очереди на врачей. Хвойный шлейф успокаивает, омега пытается отмахнуться, но тщетно. Этот запах везде. Запах истинного альфы. Омега внутри копошится и просится прильнуть, и от этого запах мяты тоже усиливается. Что не уходит от внимания Чонгука. — Он сказал не трогать его, госпожа Джи, — говорит Чонгук и смотрит на Тэхёна, встречаясь взглядами, и вдруг видит маленький огонёк благодарности, что постепенно прорывается через грустные и полные печали глаза. — Он знает, где его палата, пускай сам дойдёт. «Защити» — проносится в голове Чона, и он глубоко вздыхает. Это ощущение для него ново, ранее неведомое. Вот как это происходит. Появляется странная жажда защитить. — Чонгук, прошу, не мешай… — тихо произносит госпожа Джи. Джо Хан же смотрит на них и округляет глаза от осознания. Вспоминает обещание. Тэхён держится за Чонгуком. — Ты не в этом отделении работаешь, чтобы что-то говорить, Чонгук, поэтому будь любезен дать нам сделать свою работу, — говорит женщина. — Ты в данной ситуации не имеешь права ставить нам условия, мы проводим Тэхёна и позаботимся о нём. — Он не хочет, чтобы вы его провожали! — огрызается Чонгук. Он злится, отводя руку в сторону, сильнее прикрывая омегу. Защищает. — Да что ты прицепился к бедному мальчику? — медсестра Джи повышает голос, но Чонгук не двигается. И не сдвинется, пока Тэхёна не отпустят одного. Медсестра уже хотела идти в наступление, как вдруг замирает от усилившегося запаха хвои, открывая рот. — Чонгук… он что?.. А Чонгук лишь твёрдо кивает. Госпожа Джи остаётся на месте. Вот так новости. Джо Хан вдруг подаёт голос, обращаясь к омеге: — Тэхён, это правда? — и слегка улыбается. Он то знает, что правда, но нужно, чтобы Ким сам об этом сказал. Чонгук не оборачивается. Боится, что сейчас его отвергнут, отчего альфа внутри рычит и дерёт грудную клетку когтями. Тэхён молчит, смотря врачам в глаза. И чуть слышно отвечает: — Правда... Чонгук облегчённо выдыхает. Джо Хан вдруг делает шаг назад, глубоко вздохнув, и аккуратно подхватывает старшую медсестру под руку, отводя за собой. — Ну дела-а… — говорит он. — Госпожа Джи, придётся сделать исключение. Он не отойдёт, вы же знаете… — Да как же!.. — собиралась уже сцепиться женщина, однако, снова бросив взгляд на альфу, что, не колеблясь ни секунды, защищает омегу, сдаётся. — О Господи! Хотя бы ты проследи, чтобы он ушёл в палату… Чонгук благодарно улыбается Хану и низко кланяется перед коллегами. Затем под удаляющиеся шаги отходит в сторону, оборачиваясь. Тэхён заметно успокоился, слёзы лишь засыхали на щеках, и дыхание омеги слегка успокоилось. Чонгук его снова оглядывает и ещё сильнее ощущает странный трепет. Штаны и правда свисали довольно сильно, он заметно худой, уставший и от этого всего такой хрупкий, словно пальцем его тронь, и всё, он упадёт и разобьётся. Глаза его, большие, красивые, светло-карего оттенка, отдавали глубокой скорбью и болью. Но он не сводит взгляд с Чонгука, как будто не верит. За него заступились, выслушали его просьбу и сделали всё, чтобы её выполнить. — Иди. Я просто пойду сзади, — осторожно говорит Чонгук. — Если нужна какая-то определённая дистанция, скажи, и я буду её держать. Тэхён смотрит пристально, и Чонгук замечает, что глаза омеги не просто светло-карие. В них, ближе к радужке, градиентом всплывает зелёный оттенок. Очень необычные и красивые-красивые глаза, думает он. — Два шага… — произносит омега. — Пожалуйста. — Хорошо. Как и обещал, начинает ход, когда Тэхён преодолевает запрошенную дистанцию. Так они доходят по коридору до двери, где находится палата Тэхёна. Омега открывает дверь, собираясь заходить. Чонгук же разворачивается, чтобы уйти. Разговор прошёл не ужасно, но и не хорошо, и от этого грустно. И злостно. Альфа делает несколько шагов в сторону выхода из отделения, как слышит: — Чонгук… - и оборачивается. В полузакрытой двери стоит Тэхён, держится за ручку и смотрит. Альфа ждёт, больше пока ничего не остаётся. — Спасибо… — Не за что, — отвечает Чонгук, боясь даже пальцем дёрнуть. — Извини, что доставил тебе проблем и расстроил, я… — Давай завтра встретимся. Я сейчас не в себе немного… и, честно, пока не могу всецело довериться, — перебивает омега. Чонгук несколько раз моргает, переваривая. Ему не послышалось? — Я не знаю всех тонкостей, но истинных пускают без записи и очереди, так ведь?

Ох, Чонгук-и, надеюсь, мои слова тебе помогут. Ты бы знал, как это потрясающе… Когда незнакомый человек тебе доверяет и готов принять помощь, будучи в настолько ужасном состоянии, что без колебаний решается на смерть. Не знаю, как мои коллеги, но я каждый раз чувствую себя героем. Люди либо не обращают внимание, либо вообще пренебрегают доверием.

— Да… — Чонгук говорит тихо, но Тэхён вопросительно на него смотрит, не расслышав. Альфа повышает голос. — Да, это так.

Ты поймёшь, когда столкнёшься с этим… Люди, дарящие доверие…

— Приходи. Поговорим ещё раз… — Тэхён закрывает дверь, пропадая из виду.

…беззащитны, но прекрасны.

Чонгук так и стоит, застыв. Мама была права, альфа чувствует себя героем. Настоящим. Никакие вызовы и помощь людям на сменах или практике не давали такого ошеломляющего чувства, что ты всё сделал правильно. Что ты хоть немного помог. Наверное, роль играет ещё и то, что они соулмейты, ведь внутренний альфа сейчас завалился на спину и довольно урчит, что истинный омега не отталкивает, но ему всё равно. Он с горем пополам наладил отношения с ним. И сам Тэхён позвал его завтра на встречу. Чонгук больше не облажается. О полном доверии, как Тэхён и сказал, пока речи быть не может, но зёрна точно посеяны. Сердце начинает биться сильнее от очередного неизвестного ему чувства по отношению к другому человеку. Сделать всё возможное, чтобы это доверие закрепилось.