Обоюдо-честный обман

      Родовой замок Грэм де Ванили, 30 декабря, 16:33. Восточный флигель, на этаж ниже часовни.       – Та-а-к… и тайный рычаг должен быть где-то зде-есь…       Чем дальше, тем больше вид Альи Сезер, совокупляющейся распластавшейся по стенке в поисках потайного рычага или утапливаемого камня в старинной кладке, пробуждал у Феликса почти животные инстинкты.       В основном – инстинкт самосохранения.       Да-да, парню откровенно хотелось сбежать из собственного дома (а в идеале ещё и напалмом за собою качественно всё пролить), лишь бы не видеть маниакального блеска в глазах рыжей блогерши. И если память её была далека от фотографической («Ведь добрых минут пять план изучала!»), то напора и упрямства ей было не занимать.       – Аля! – наконец, не выдержав, окликнул он её.       – А?! Что?! Нет-нет, погоди, мне буквально чуть-чуть осталось и…       – Это другой этаж! – сквозь зубы процедил парень. – Не надо пытаться проломить нам стену, стоявшую здесь до твоего появления добрых двести лет.       – Ага! – щёлкнула пальцами Алья, обличительно нацеливаясь указательным в собеседника. – Вот ты и прокололся! Раньше ведь говорил, что замок построен в…       – Основной замок, – медленно и внятно, как маленькой, повторил он. – Да, он – старше, но мы сейчас в восточном флигеле.       – Если в восточном, то где тайный ход?! – насупилась девушка с таким видом, словно у неё из рук отобрали лакомство.       – Как я уже говорил, на другом этаже, – устало прикрыл глаза Феликс.       – Тогда здесь должен быть обычный выход к часовне! В неё же вы тоже как-то попадаете!       – Да, по лестнице, – он с сумрачным видом указал на ступени, начинавшиеся в небольшой нише слева от них.       – Ну-у! Так не интересно! – ещё больше насупилась девушка. – А я уже настроилась на сенсацию или очередную мистическую тайну!       – Алья! – Феликс уже терял терпение. – Я тебя сейчас невероятно расстрою, но Легенды о Короле Артуре так называются потому, что они именно легенды! Да, у нас есть исторический кабинет с воссозданной (ал)химической лабораторией, но тогда это было всеобщим поветрием, эти тщетные попытки найти Философский Камень и резко озолотиться в прямом смысле слова. В остальном – это самый обычный, среднестатистический английский замок из построенных в тот же период времени. Да, его владельцы эпизодически страдали от обострения хронического спино-кинжального расстройства или при лечении стилето-почечной недостаточности, но поверь мне, не больше, чем в среднем по стране. А если тебе так приспичило удариться в мистику и высшие силы, то я упорно не понимаю, зачем ты вообще уехала из Парижа?! Могла бы просто пристальнее присмотреться к Габ… – он вовремя прикусил себе язык.        «Чёрт, опять чуть не дал ей подсказку! И хотя эта девчонка, очевидно, не будет целенаправленно доносить Агресту старшему или его секретарше, но она может случайно проговориться о моих подозрениях Адриану, а тот – без зазрения совести выболтать всё отцу!»        «Да, тот в курсе, что мы ведём против него некую «грязную» игру, но конкретики он, похоже, не знает. Скорее всего, он по-прежнему считает, что дело касается исключительно фамильных колец, а карта моих подозрений в его злодеяниях уже разыграна и бита…»       – Ты о том, сколь стремительно и эффектно он ворвался в мир моды, и сколь эффективно потом окопался на тамошнем олимпе? – фыркнула Алья. – О да, без мистики тут, определённо, не обошлось! И называется этот Таинственный Элемент достаточно просто: природный талант, помноженный на усердный труд!       – К твоему сведению, «базовые» мистические элементы, как правило, были именно простыми, практически повседневными, но вот добывать их действительно следовало особым образом или при специфичных внешних условиях. Грубо говоря, сверхъестественную силу обычная роса получала только под первыми лучами солнца или, наоборот, в высшей точке полнолуния, а в остальное время она так и оставалась банальной влагой на листьях. Так что прости, но никакого «умножения» – вашему Габриэлю просто повезло!       – Слушай, а почему ты так на него взъелся, а? – неожиданно чуть наклонила голову на бок девушка. В её голосе не было недовольства или обвинений в нападках на кумира – лишь искренний интерес и стремление понять собеседника. – Чем он такой плохой?!       Феликс замешкался. Вопрос звучал примерно как «почему солнце светит» или «почему в Англии в декабре темнеет раньше, чем в июле». Ну вот мир так устроен. Это некая данность, константа, аксиома.       – Для начала, его фамилия – Агрест, – начал парень издалека.       – Так же, как у тебя – Грэм де Ванили, – сложила она руки на груди. – Что, однако, не мешает тебе упорно позиционировать себя английским аристократом.       – Потому, что решение оставить столь неблагозвучное для английского уха родовое имя – это дать уважения истории и умение признавать собственные ошибки, – парировал (как ему казалось) Феликс. – А Габриэль Агрест – просто выскочка, получивший славу благодаря протекции Одри Буржуа, которая даже во Франции славится своей экспрессивностью и эпатажем. И это просто чудо, что столь обыденный мужчина, как он, чем-то зацепил её!       И тут Феликсу пришла в голову неожиданная мысль, от которой он фыркнул:       – Хотя, знаешь, у меня только что родился один интересный вопрос, который может дать ответы на многое! Итак, если супруг Одри – просто мелочный корыстолюбивый подлиза, а сама Одри заслуживает уважение за созданную с нуля империю модного журнала, то откуда же у Хлои столь раздутое самомнение при полном отсутствии умений и достижений в чём-либо, а?!       – Штанга, – фыркнула Алья. – Или скорее даже самострел, Феликс. Не вы ли с матушкой обломались с тем, чтобы отжать у Габриэля обручальные кольца, одно из которых он до сих пор носит в знак своей привязанности к супруге? Как-то не бьётся с версией о хождении налево и постельно-трудовом подвиге для продвижения в мире моды.        «Ах ты ж!» – мысленно скрипнул зубами парень. – «И откуда только в курсе таких подробностей?! Наверняка, Адриан разболтал, недотёпа! Любитель, понимаешь, выносить сор из избы! И ведь, главное, в такой интерпретации это действительно камень в наш с матерью огород, а не в сторону выскочи-Габриэля!»       – Это не больше, чем хапужничество и мелочность человека, вырвавшегося из грязи в князи. Человек солидный и мыслит глобально, а не цепляется за побрякушки, тем более, доставшиеся ему случайно.       – О! Это так мило и самокритично назвать себя несолидным и местечковым! – Алья приложила сцепленные руки к сердцу и приторно-романтично захлопала ресницами.        «Я говорил о Габриэле!» – так и вертелось на языке у парня, но он понимал, что даже намёк на эту фразу в ушах Альи будет восприниматься не как воззвание к здравому смыслу, а как чистосердечное признание.       – К твоему сведению, в нашей семье эти кольца передавались из поколения в поколение старшим дочерям ещё до того, как женщины вообще получи полноценные права наследования.       – О! Так значит, вы так дуетесь на Габриэля и его семейство, потому что вы, в отличие от него, оказались вторыми?!        «Эта стерва слишком быстро умеет складывать и сопоставлять факты!» – Феликс чувствовал, как в нём причудливым букетом распускаются гнев и азарт.       Почти такой же, как когда он несколько лет назад играл в шахматы с приёмным сыном их коллежского учителя шахмат. Паренёк был родом из приюта – очевидно, из семьи столь небогатой, что не могла позволить себе лишнего рта в доме – но он каким-то образом втёрся в доверие мистеру Слейтеру, показал ему всё своё «прилежание» – читай, «лизоблюдство» – и, в итоге, выбил себе тёплое местечко под чужой крышей. А потом уже под предлогом усыновления этого паренька ещё и на коллежские соревнования таскать начали!       И вот сейчас при общении с Альей Феликс вновь испытывал то давно забытое чувство: с одной стороны – дикое желание набить оппоненту морду просто за то, что какой-то там безродный выскочка посмел выставить в невыгодном свете наследника древнего и влиятельного рода. С другой – искреннее восхищение чужим мастерством и готовность… нет, не склонить голову, но хотя бы признать в другом человеке талант и природный дар.       – А разве завоевавшим серебро пристало завидовать тем, кто не дотянул даже до бронзы? – наконец, парировал чужой выпад Феликс, и тут же, повинуясь какому-то внутреннему порыву, подался вперёд, сокращая расстояние между ними до почти неприличного. – Аля! Поверь мне, более ушлого и беспринципного человека ещё поискать надо! Подумай сама! Он отправил собственного сына сниматься с голубями, не смотря на его аллергию на перья! И всё потому, что какой-то продюсер заплатил ему кучу денег!       – Насколько я знаю, Адриану дали все необходимые медикаменты, съёмки проводились в бассейне, чтобы влажность снизила концентрацию аллергенов в воздухе, на носу у него был зажим, и вообще после каждого короткого дубля он окунался в воду. А что Адриан работал в таких условиях… Так, знаешь, и каскадёры рискуют своим здоровьем. Работа у них такая.        «Кажется, это уже становится делом принципа!»       – Он заставляет собственную секретаршу впахивать даже несмотря на внезапно начавшиеся проблемы со здоровьем! – бросил Феликс и шагнул прочь, явно показывая, что не желает спорить об очевидном. Да и ноги неплохо бы было размять. Раз уж кулакам волю не дашь! И вообще, они, вроде как, искали тайный ход и часовни на один интересный чердак, разве нет?!       – Ах, простите, – а вот Алья, похоже, чужие намёки не понимала, – что он чисто по-человечески сохранил за ней рабочее место и зарплату, а не выкинул на помойку, как только она стала хуже справляться с обязанностями, как это принято у адептов английского Эм-Би-Эй!MBA, Master of Business Administration, магистр делового администрирования.       Феликс поймал себя на том, что дышит через стиснутые зубы.       Ну, ничего-ничего! Сейчас эта неугомонная «сама» найдёт заветный тайный ход на чердак, пролезет в него с камерой наперевес – она же блогерша, верно?! – и заснимет стоящую у окна высокую фигуру. В идеале – прямо на камеру превращающуюся из Тёмного Бражника в «элегантного» Габриэля Агреста!       И вот тогда-то мир облетит сенсация о том, что…        «…жестокие англичане похитили обладателя Броши Мотылька и все эти годы держали его взаперти на своём чердаке, от чего бедолага и озверел. И вообще, всё это были не злодеяния, а лишь отчаянная попытка привлечь внимание к своей незавидной участи. Короче, главгады – не из парижских кутюрье, они из английских аристократов!»       Юноша замер как вкопанный. Больше всего его пугала сейчас даже не формулировка сенсации, а то, что она звучала в его сознании ехидным голосом Альи Сезер!       Карман неожиданно обожгло вибрацией, и он машинально вытащил гаджет.        «На страже традиционного five o’clock!» – значилось на экране под пафосной картинкой: Кот Нуар, стоя на минутной стрелке Биг Бена, указывающей на отметку «IX» циферблата, по своей французской традиции домогается расшаркивается перед ЛедиБаг.        «Вот ведь пижон чёртов! – машинально сжались кулаки юноши. – А если ты их собьёшь, идиот?! Ну вот никакого уважения к великому культурному наследию! Тем более, в гостях!»       Картинка сменилась на вид хорошо знакомой улицы: констебль с важным видом придерживал водителя Агрестов, упорно поскальзывавшегося на тротуаре, а диктор, судя по бегущей строке, пел дифирамбы мэру Лондона за поддержание в стражах порядка подобной готовности помочь.        «Что ж… Похоже, теперь смысла тащиться на чердак уже нет вовсе, потому как теперь там Алья найдёт даже не Бражника, а «Великого Творца, с истинно французской стойкостью («сорок два дня «сопротивления» Гитлеру не дадут соврать, да!») безропотно ютящегося под крышей у собственных задирающих нос английских родственников».       – Пойдём, – сумрачно бросил он Алье, разворачиваясь на ступеньках и направляясь вниз. – Ты, помнится, так хотела побывать в тайном ходе.       – М-м… – машинально кивнула Алья, отрываясь от собственного экрана. На губах её уже играла прежняя улыбка с лёгкой издёвкой в изгибе губ.        «А что, если она сама просто боится Бражника и его марионе…» – мелькнула было соблазнительная мысль в сознании Феликса, но её тут же заглушил вопрос девушки:       – Слушай, а ты точно уверен, где найти этот самый тайный ход? – спросила она тоном «или что он вообще тут был».       Губы парня сжались в плотную ровную линию – как раз такую, какой бы он мечтал увидеть кардиограмму этой невыносимой рыжей.       – Что ж, спасибо за наглядную демонстрацию того, что во всех этих закоулках даже Бражник ногу сломит, а потом заблудится (или наоборот), но, боюсь, наша экскурсия немного затягивается и нам стоит поскорее вернуться к друзьям – прежде, чем по замку поползут слухи о девушках, увлечённых в безлюдные закоулки коридоров, – она наконец-то тоже развернулась и даже спустилась на ступеньку или две вниз, но, не сдержавшись, обернула голову назад и добавила. – Если, конечно, ты сам ещё помнишь путь к Шотланскому За-ВФУ?!       Окончание вопроса застряло у неё в горле, зажатое сильной рукой озверевшего Феликса.        «Кажись, переборщила!» – успело мелькнуть в сознании блогерши, а в следующую секунду она уже обнаружила себя прижатой спиной к боковой стенке низкой каменой ниши (или даже скорее короткого коридорчика) рядом с лестницей.       Девушка тяжело дышала, не понимая, сколь далеко в своей личной мести будет готов зайти Феликс. Очень некстати пришла мысль о том, что тайные ходы можно использовать не только для незаметного побега или жульничества при соревнованиях с кузеном, но и чтобы просто прятать концы в воду. Если вдруг до подвалов бежать далековато, а расправиться над кем-то неугодным ну очень уж хочется. А что, удобно? Придушил и спрятал до вечера.       И тут подсознание, гаденько и одновременно похабно посмеиваясь, уверенно потянуло от слов «хочется», «расправиться» и «подвалы» ассоциативные (ха-ха!) цепочки к некоей… скажем так, ну очень художественной костюмированной картине, в основу которой помимо исторического вымысла положили ещё и эротические фантазии. Не то, чтобы Алья смотрела подобное видео целенаправленно… скорее, было просто интересно, «а что там». (Тем более, что платья там были действительно красивыми.) Вот только тогда Алья несколько сомневалась как в искреннем желании одних горничных отполировать господину не только набалдашник трости, так и в настойчивости господ в общении с другими горничными, подобного желания не изъявившими. А вот сейчас это казалось уже более реалистичным. Во всяком случае, касательно судьбы «других» горничных.       Дыхание девушки вновь участилось, но уже по несколько другой причине. В конце концов, определённые параллели были: Феликс по-прежнему был английским аристократом, она по-прежнему несла в себе половину индусской крови…       Вот только действия блондина выбивались из обоих шаблонов. Вернее, его бездействие.       Да, он вжимал её в стену, но вжимал всем корпусом, не пытаясь зафиксировать бёдра или раздвинуть ей ноги. Да, одна его рука закрывала ей рот, а вторая – удерживала её собственные руки на груди, но он не пытался душить её, закрывая нос, или лезть в рот ребром ладони, развивая атаку, а руки её покоились именно на груди, а не над головою, оставляя ей возможность дать отпор. Да и сам парень смотрел на неё как-то вполоборота, словно пытался одновременно следить ещё и за входом в нишу.       У Альи Сезер родилась бредовая версия о том, что парень пытается её просто зафиксировать, мешая выбраться обратно на лестницу, словно… защищая её от чего-то?       Девушка невольно тряхнула головой, но Феликс, похоже, воспринял это по-своему.       Он тут же нацелился на неё тяжёлым, сосредоточенным взглядом, прищурился, прошептал губами «ти-хо» и медленно-медленно начал убирать руку от её лица, а ещё секунду спустя отстранился и сам.       – И что это было? – также почти беззвучно прошипела девушка.       – Прошу прощения, – процедил он сквозь зубы. – Показалось.       – Показалось что?!       А вот Алья, похоже, на собственных ошибках не училась. И если её всё ещё не собирались «(пере)воспитывать манерам» за длинный язык, то она явно собиралась повторить попытку поступить на эти курсы.       – Что фраза «побывать в тайном проходе» имеет некий интересный подтекст?! – уточнила она.       Феликс стрельнул в неё убийственным взглядом.       – Так, если мне память не изменяет, ты предлагал, чтобы это я побывала в чьём-т-умфу!!!       На этот раз Феликс отреагировал быстрее, навалившись на неё всем телом.       И когда спустя полторы секунды Алья уже была готова повторно пожаловаться на незавершённость недосказанность ситуации, она сквозь собственное дыхание расслышала чужие шаги. И голос. На лестнице.       – …шенная катастрофа, – раздалось уже ближе, и Алья поняла, что голос принадлежал Габриэлю. Повисла короткая пауза. – Да, я уже и сам пожалел, что отправил его туда, в Лондон.        «Так он планировал провокацию с шофёром заранее!» –злобно ощерился Феликс, машинально желая сжать кулаки. Правда, под рукой оказалась лишь чужая рука. Неожиданно широкая и упругая. «Видимо, повыше локтя схватил».       – Вот видишь! – вдруг ощутил он чужое едва различимое дыхание на своей коже. – Он волнуется о собственном работнике!       Феликс тупо вытаращился на невольную соседку по нише, даже чуть отстранился от неё.       – …Нет, следующего раза не будет, – продолжал тем временем Габриэль, медленно спускаясь по лестнице. – Во всяком случае, не здесь, не в Лондоне… Да, мне тоже очень не хватает вас рядом. Было несколько интересных моментов, требовавших вашего потенциала, Натали…       – Вот видишь, он скучает по ней! – опять зашептала Алья, а Феликс отчаянно старался ухватить ускользающую мысль, машинально побарабанив пальцами по девушке, но, поймав чужой непонимающий взгляд, послушно убрал руку в сторону.       – …Нет, это исключено, и последний ваш выход «в поля» был именно последним. Я не готов рисковать ваш..м здоро…м ещ… бо…ше, – чужой голос уже практически стих, и Алья смогла, наконец, говорить громче.       – Да он же заботится о Натали, как ты не понимаешь?! –гневно прошипела девушка.        «Да она же была его Маюрой!» – чуть не прокричал он в ответ, но сдержался.       – Ну?! Теперь-то ты что о нём скажешь? – девушка чуть отодвинула собеседника и сложила руки на груди.        «Что он – циничный маньяк, наделённый магической силой талисмана, сколотивший на базе своего ближайшего окружения натуральное ОПГ и готовый акуманизировать хоть соратников, хоть себя (а возможно и Адриана), лишь бы добиться своей цели!»       Разумеется, из этой тирады он не проронил ни звука.       – Коннозаводчики тоже заботятся о кобы…       В грудь вдруг больно ткнулся чужой палец.       – Ты! – прошипела Алья. – Даже если Натали и впахивает, как лошадь, это должно вызывать лишь восхищение, а не брезгливость, аристократ чёртов! Нгх! А я уж думала поблагодарить, что ты перестал меня лапать, но ты, скорее всего, просто боялся одежду смять!       – Я что?! – вытаращился на неё Феликс, и только сейчас понял, что девичья рука не могла быть настолько мягкой… и округлой… Он почувствовал, как щёки заливает румянцем.       Явно сочтя чужой ответ уходом в несознанку, Алья отвернулась от него, немыслимым образом крутанувшись в узком пространстве, от чего её волосы хлестнули ему по лицу, обдав ароматом шампуня.       – П-прости, я думал, это твоё плечо…       – Плечо выше. (автор: а ещё меньше и твёрже!)       – Да нет. В смысле, плечо как часть руки от локтя до плеча, то есть… нгх! – он неожиданно даже для себя запустил пальцы в свою шевелюру, но, похоже, даже столь путанное объяснение произвело положительный эффект – плечи девушки расслабились, поза тоже стала менее напряжённой.       К счастью для них обоих, откуда-то снаружи донёсся отдалённый оклик:       –…й, …ята! …ы …де?!       Кажется, кричал Адриан, а значит, им обоим пора уже было возвращаться на лестницу.       – Ладно, пойдём, – качнула головой Алья, направляясь наружу.       Феликс, стараясь не коситься на руку, последовал за ней.       – Признайся, – вдруг произнесла девушка, когда он, щурясь, тоже оказался на ступенях. – Ты хотел провести меня на чердак, потому что знал, что Габриэль будет там, чтобы устроить ему какую-то пакость?       Парень лишь поиграл желваками. Этой девушке с огненно-рыжими волосами было трудно отказать… в проницательности. Внутренняя мысленная пауза начинала напрягать.       Но прежде, чем Феликс успел проронить хоть слово в ответ, снизу раздался частый топот ног, а потом раздался и голос Адриана:       – О! Ребят! Вот вы где! А то я уж вас обыскался! – слегка запыхавшись, выдохнул он, приветливо помахав рукой. – Мы с тобой, Феликс, оба молодцы! Про плед из Шотландского Зала подумали, а вот где я его отдам Маринетт – нет! – он хохотнул, вскидывая вторую руку с зажатой в ней клетчатой скаткой. – В своей комнате её нет, видимо она сама отправилась искать этот самый Шотландский. Вот теперь, видимо, оба друг за другом по всему замку и бегаем.       – Всё в порядке, – обернулась к нему Алья как ни в чём не бывало. – Сейчас мы её быстро найдём в четыре глаза и два мобильника.       – Ох, точно! – Адриан легонько стукнул себя по лбу. – И как я забыл? Кстати, тебе понравилась экскурсия Феликса? Он уже рассказал тебе о витражах часовни из восемнадцатого века? А о призраке, якобы обитающем в главной темнице под замком?       – Что?! Призрак?! – неожиданно раздалось из другого коридора, выходившего на лестничную площадку, и секунду спустя оттуда же появилась ещё и Маринетт. – Так вот, кто звал меня по имени недалеко от наших спален! Значит, правильно я от него убежала!       – Ну… эм… вообще-то, это я тебя искал, – Адриан потрепал волосы на затылке. – Ох! Да! Точно! Вот же плед для тебя! – он, улыбаясь, протянул ей скатанную в аккуратный цилиндр материю.       – Да уже и не нужно, – извиняясь, улыбнулась девушка. – Я уже от бега согрелась… – и потупившись, шаркнула ножкой по полу.       – Учитывая, что согрелась ты, пока убегала от Адриана, считая его признаком, то предлагаю считать, что свой долг он исполнил, девушку согрел! – упёрла руки в бока Алья.       Маринетт залилась краской, Адриан продолжил тупо улыбаться.       – Я рад, что помог своему другу, – он ободряюще похлопал брюнетку по плечу. Цвет щёк стал ещё на тон ярче.       – Ну а раз плед уже не нужен, то предлагаю совместно и отнести его обратно. Заодно ещё раз осмотрим замок, но уже в спокойном темпе. Кто за?       – Отличная идея! – просиял Адриан, но тут же вновь потупился. – Мне правда жаль, что я заставил тебя побегать, – обратился он к Маринетт.       – Вс нрмлно, – кое-как выдавила она, стараясь не растечься восковой лужей по полу.       – Ох, Адриан! Кажется, у Маринетт от бега уже ноги подкашиваются – видимо, сказывается сидячий образ жизни швеи-самоучки. Может, дашь ей небольшую дополнительную опору в виде собственной руки? – невинным тоном предложила Алья.       – Маринетт всегда казалась мне вполне спортивной, но если она сама этого так хочет…       – НЕТ! То есть, да, но не так! То есть, не сейчас! То есть, да, я хочу, чтобы ты меня нёс на… держал на рука… за руку, но сейчас в этом нет никакой необходимости! Совершенно! То есть, ну…       – Ладно, я тебя понял, – хохотнул Адриан. – Давай просто пойдём туда и вернём плед на место, – и ещё добрых секунд десять просто молча смотрел на раскрасневшуюся Маринетт, пока не спохватился. – Ой, ребят, а вы с нами? – обернулся он к стоящей радом Алье и Феликсу, так и не сдвинувшегося с места с момента появления кузена.       – Да-да, – кивнула рыжеволосая. – Идите вперёд, а мы вас догоним буквально через минуту. Феликс всё обещал мне показать тайный ход, знай о котором призрак, он бы таковым и не стал, – она обворожительно улыбнулась друзьям. – Ну всё, идите, давайте! – и упорхнула обратно на лестницу, показывая, что разговор окончен.       Адриан, пожав плечами, галантным жестом пригласил девушку в тот коридор, из которого сам недавно выбежал, и парочка скрылась из виду.       – Надеюсь, – услышал Феликс голос блогерши уже рядом с собой, – ты понимаешь, что любой удар, который ты нанесёшь Габриэлю, эхом отзовётся на этом божьем одуванчике?       Парень моргнул, прогоняя наваждение. Он, чёрт возьми, видел, как Адриан ведёт себя в высшем обществе, с коллегами на съёмках, или с друзьями по коллежу. И всё равно он вёл себя с этой самой Маринетт иначе!       Феликс моргнул ещё раз, наконец-то обработав вопрос, заданный Альей, и встретился с её серьёзным, выжигдающим взглядом.       – Я-а… – наконец, разлепил он губы. – Я просто хотел, чтобы ты увидела в Габриэле монстра сама, – произнёс он, чувствуя, что это звучит, как оправдание.       – А я просто хочу перестать видеть монстра в тебе, – произнесла ему девушка в лицо и, развернувшись, помчалась вслед за друзьями. – И кстати! – выкрикнула она, на миг притормозив на лестничной площадке. – Ты так и не показал мне свой хвалёный тайный ход! – и скрылась из виду.       Феликс постоял на месте ещё с минуту, чувствуя, как пальцы до белых костяшек сживаются на роге висящего на стене канделябра, а потом резко дёрнул вниз.       С глухим скрежетом дальняя стенка в той самой нище, где они с Альей были всего пару минут назад, отодвинулась в сторону, открывая глубокий мрачный зев, тут же подсветившийся современной LED-подсветкой.       Он, чёрт возьми, был так близок к цели, чтобы показать этой дуре истинное лицо Габриэля! Был так близок к тому, чтобы упихать её в этот чёртов ход, но не мог это сделать из-за всё того же Габриэля!       Стоя на месте и чувствуя, как в груди клокочет гнев, он всё сильнее и сильнее стискивал кулаки, пока в сознании не родился один-единственный ответ, что именно ему нужно сделать!