Обоюдо-честный обман

      Родовой замок Грэм де Ванили, 31 декабря, 23:28. Малая Обеденная Зала.       — Лила? — сорвалось с губ Адриана.       Мгновенье тишины, и по помещению прокатился раскатистый, на грани истерики хохот Габриэля.       — Лила?! О нет! Эта милая маленькая лисичка с итальянской кровью — невинная овечка на фоне матёрой волчицы, стоящей во главе всей этой стаи отребья!       Мужчина чуть обернулся, и девушке в щель стал виден его исказившийся ненавистью профиль.       — Да, я о Маринетт и сброде из её класса!       — Что?! — слились воедино четыре подростковых голоса и скрип петель.       Все находившиеся в зале резко обернулись к двери.       — О, уже так быстро вернулись с печеньем? — наигранно мягко спросил Габриэль, и тут же растянул губы в презрительной усмешке. — Или даже не пытались? Знаете, если вам было так интересно узнать моё мнение о вас — могли бы и…       — Я готова… — от мертвенно-бесцветных интонаций в голосе девушки проняло даже Габриэля, и мужчина осёкся на полуслове. — … я готова принять, что вы ненавидите меня — в конце концов, в ваших глазах и с вашим опытом я действительно выгляжу выскочкой, без спроса лезущей в мир моды. Но я не потерплю, чтоб вы мешали с грязью моих одноклассников, большинство которых вы и видели-то от силы раза два в жизни.       Она обнажила стиснутые зубы в жутком оскале, соединяющем боль и неприязнь, но потом на миг прикрыла глаза и вновь сомкнула губы.       — Я была лучшего мнения о вас, Габриэль, — проронила она и чувствуя, что вот-вот не справится со слезами, резко крутанулась к зрителям спиной. — А вы ведь обещали мне, что ничего не скажите Адриану о книге, — произнесла она, не оборачиваясь, в гулкий коридор замка.       Первая слезинка, сорвавшись со щеки, осколком хрусталя разбилась о древние камни, но в её сознании это прозвучало настоящим гонгом к началу гонки и, судорожно всхлипнув, она помчалась прочь.       Казалось, фигура брюнетки исчезла так быстро, словно её тут и не было. Разве что от окон повеяло холодом, словно в зале промчался сквозняк.       Гнетущее молчание нарушили лишь каминные часы, отбившие последние полчаса этого года.       — Что ж, — взял себя в руки Габриэль, поправляя платок на шее.        «Чёрт возьми, не будь здесь людей, и отчаянья, что плескалось в этой девушке, хватило бы на добрую сотню акум!»       — Надеюсь, все убедились, сколь двуличной оказалась эта милая с виду девушка?       Пальцы Адриана сильнее стиснули вилку, и вдруг, словно он перешёл какую-то черту, парень чётким, спокойным жестом вернул столовый прибор на место рядом с тарелкой.       — Ты готов идти? — Габриэль истолковал чужой жест по-своему.       — Ты прав, — вяло, почти бездумно отозвался Адриан, поднимаясь на ноги. — Пора убираться отсюда…       — Что?! — выдохнула в ужасе Алья.       — Что?! — изумлённо вторил ей Феликс.       Может, глаза и соврали ему, но, кажется, за миг до ответа Адриана Габриэль как-то странно прошёлся большим пальцем левой по основанию остальных пальцев, задев при этом кольцо.       В сознании всплыло какое-то странное чувство, воспоминание о давно забытом споре, на грани между теорией заговора и семейной легенды о том, что они с Адрианом внешне так похожи друг на друга, словно один из них (а, может, и оба) — эдакие магические близнецы, призванные…       — Хорошо, — облегчённо перевёл дух Габриэль.       — Мне пора убираться отсюда. — Голос Адриана был тихим, но наполненный таким холодом и сталью, что все присутствовавшие вновь вздрогнули.       — Ч-чт… — не веря собственным ушам, Габриэль поднял взгляд на сына, но не успел закончить даже этот вопрос.       — Маринетт, — голос парня дрогнул, словно он едва не сорвался на крик, — самый чистый и светлый человек из всех, кого я когда-либо видел. Она взвалила на себя работу представителя класса. Она организовала больше половины всех наших встреч и развлечений. Она защищала мэрию при нападении Тёмного рыцаря. Она, чёрт возьми, несколько раз прощала Хлою при всей несносности её характера!       — Не ругайся, — только и смог выдавить на всю эту тираду мужчина. — Где твои мане…       — Где мои манеры?! — теперь голос юношу уже и впрямь звенел в чужих ушах и дорогом хрустале бокалов. — Вот, где мне все эти манеры и расшаркивания! — он выразительно чиркнул ребром ладони себе по горлу. — Да, Маринетт не получала занятий с десятком репетиторов, её никак не причислить к «белой кости», и она тоже периодически ошибается. Но если ты считаешь таких людей, как она отребьем, то лучше уж я буду последним подмастерьем в их пекарне, чем представителем столь никчёмной и зажравшейся элиты!       И по помещению вновь прогулялся сквозняк.       — …ари… э-эт… — отдалённым эхом донёсся голос юноши уже из коридора.       Часы небрежно отщёлкнули в бездну забвения ещё несколько песчинок вечности.       — Мда-м… — выразительно цыкнула зубом Амели Грэм де Ванили, небрежно подхватывая ладонью низ винного бокала и откидываясь на спинку кресла. — Скандал в моём доме с Агрестами, и даже не из-за меня… Старею! — коротко и горько вздохнула она и с какой-то обречённостью во взгляде пригубила багряный напиток.       — Знаете! — Алья неожиданно подхватилась из-за стола и с пластиковой улыбкой на лице обернулась к хозяйке замка. — Д-до полуночи года осталось совсем немного… А я тут вспомнила об одном небольшом дельце… Знаете, с-совсем забыла похвастаться в своём блоге, в каких шикарных апартаментах остановилась перед праздником! Так некрасиво переносить дело на следующий год… — она выдавила из себя парочку нервных смешков.       Феликс, уже и так понявший, куда идёт дело, и что торжества не получится от слова совсем, тоже как-то мигом осунулся, обмяк на своём кресле, даже словно бы немного «стёк» коленями под стол.       — Так что я, пожалуй, пойд…-ауч! — шагнула девушка в сторону, и тут же чуть не расшиблась о соседнее кресло.       — Кажется, — голос Феликса можно было использовать вместо патоки. — Кто-то на практике узнал, сколь коварным может быть вино, особенно для ещё не привыкших к алкоголю. Пожалуй, мне, как хорошему хозяину, стоит помочь вам добраться до спаль… — нгхы! — едва начав подниматься, он сам чуть не сломал челюсть об столешницу.       — Ох, ну что вы, — голос Альи едва ли уступал по килокалориям. — Не стоит. Тем более, как я погляжу, вы тоже не настолько опытны в борьбе со змием, как хотели бы показать, — они оба даже не потрудились нормально подняться на ноги — так и переговаривались то ли сквозь расставленные на столе блюда, то ли через ножки под ним. — Так что, может, это мне проводить вас до спальни, а потом отправиться к себе?       Под воздействием чужой вскинутой брови девушка мысленно прокрутила собственную колкость ещё раз, и…       — Как неожиданно точно вы передаёте на скулах оттенки продегустированного вина, — пользуясь чужой заминкой, Феликс успел подняться на ноги и даже обойти стол со стороны Габриэля. — Интересно, а белое вино поспособствует, напротив, оттоку крови от щёк? — Словно в задумчивости он попятился на шаг в сторону двери. — Думаю, если матушка будет не против, я возьму из погреба одну бутылочку для этого увлекательного эксперимента.       — О-о, нет! — несогласно тряхнула головой девушка, также поспешно поднимаясь на ноги. — Вы же не думаете, что я откажусь от подобной экскурсии по вашим владениям? Тем более, по столь тайным и неизведанным их закоулкам! К тому же, может, мне и там пригодятся мои знания, чтобы чем-нибудь вас удивить?       Феликс почувствовал, как начинает давить воротник на шее. И рубашка в груди. И штаны в…       — О, учитывая, что половину бокала вы выдержали весьма стойко, полагаю, у вас всё же есть определённый практический опыт. И я надеюсь, что вы его не только продемонстрируете, но и значительно углубите. — в некоторые игры можно было играть и вдвоём. — Так сказать, раздвинете границы вашего кругозора.       — О, ну если только в качестве провожатого на этом пути окажетесь вы сами…       Скалясь улыбаясь так, словно собиралась откусить кусок от собеседника (желательно прямо от горла), Алья уверенно подцепила его под локоток и «слегка» прижалась бедром, придавая юноше первую космическуюичное ускорение.       И парочка медленно, почти чинно удалилась из залы.       Вновь повисла тишина.       — Гхэм… — кашлянул, наконец, Габриэль, кажется, только-только отошедший от демарша собственного сына, а потому ещё не до конца восстановивший связь с реальностью. — Полагаю, если бы мы попросили их захватить из подвалов бутылочку хереса, мы бы его так и не дождались?       — Ну, хереса бы мы от них, может, как раз и дождались, — криво ухмыльнулась Амели. — Правда, первую порцию они бы продегустировали прямо там. — Вопреки всем правилам приличия, она водрузила локоть на столешницу и, подперев кулачком щёку, направила взор куда-то в сторону. — А до этого, боюсь, вы можете рассчитывать только на мою помощь…       Габриэль проследил за чужим взглядом и увидел целый стеклянный орга́н из разнокалиберных склянок, разместившихся в специальном шкафчике.       — Так сказать, на местный продукт… — Что-то в её голосе заставило мужчину вновь взглянуть на собеседницу, и…       — А-гхэа-кхам… Знаете… Пожалуй, мне тоже надо немного проветриться перед эм… Новым Годом… — он буквально вскочил из-за стола и тут же метнулся за собственное кресло, сжал его спинку, и разве что не вскинул в воздух на манер какого-нибудь укротителя тигров. — Говорят, на него принято исполнять всякие странные ритуалы, вроде распития шампанского с пеплом от сожжённой записки с загаданным желанием… А я, кажется, как раз забыл в своей комнате огнемёт зажигалку… Пойду, схожу, пожалуй! — и поспешно ретировался, предпочитая выглядеть комично, пятясь задом к выходу, нежели выпускать из виду засевшую на другом конце стола хищницу.       Громко хлопнула дверь.       — Э-эх, — с ноткой довольной грусти вздохнула Амели, убирая пальчик от декольте. — Теплится ещё жизнь в старой собаке-то, а!  — и наградила себя за эту маленькую победу над Габриэлем глотком вина.

***

      Родовой замок Грэм де Ванили, 31 декабря, 23:35. Внутренние коридоры.       — Какого — фух! — хереса ты вообще — фух! — вышел из столовой?! — выкрикнула Алья, стараясь не сбиться с ритма.       — Во-первых, — фух! — это не столовая, а Малая — уф! — Обеденная Зала! — в тон ей ответил парень, стараясь совместить их ритмы. — Во-вторых, — у-ух! — я тут наследник, почти хозяин, что хочу — фух! — то и делаю! Осторожно, тут крутой налево!       Разумеется, они перешли на бег, едва покинули обеденную залу.       — Откуда — фух! — ты вообще знаешь, куда они побежали?!       — На башню самоубийц, очевидно.       — Что?! — от шока Алья даже остановилась.       Феликс, как не странно, тоже притормозил, хоть и с явной неохотой.       — Да вы, я смотрю, капитально приготовились! — гневно выдохнула девушка.       — Угу, — со скепсисом во взгляде отозвался юноша. — Причём пару веков назад. Если так неймётся — можешь потом раскопать в интернете исторические планировки нашего замка. Башня имела это название ещё с…       — Короче! — оборвала его Алья, вновь переходя на лёгкую трусцу.       — Короче, архитектор-мужик честно спланировал красивую смотровую площадку с низким парапетом, чтобы ничего не загораживало обзор на окрестности, а вот плаксы-девки регулярно этот самый парапет не замечают, когда бегут куда-то в слезах, — огрызнулся юноша и вдруг резко остановился. Тем более, что они упёрлись в какой-то тупик. — Тьфу ты, другой поворот! Заболтала!       Они вернулись на предыдущую развилку — благо, это было почти рядом — и возобновили бег.       — Зачем вообще ты бежишь туда, а?! — сумрачно буркнула Алья. — Хочешь — фух! — лично убедиться, что Маринетт свернёт себе шею, а Адриана осудят — фух! — за непреднамеренное?       — Ты не понимаешь! — поморщился юноша. — Веришь — нет, но я впервые вижу Адриана настолько живым! Маринетт для него — отдушина и катализатор! (автор: во сейчас Натали икнулось!) Ладно бы, он просто пригрозился уйти из дома — мало ли, сколько у них там вилл на левых хозяев по окрестностях Парижа разбросано — так нет же, он выступил против отца! По сути, нахамил ему! Хлопнул дверью перед самым носом!       — В паре метров за спиной, — ехидно сообщила девушка.       — Ты поняла, — отмахнулся парень. — Ты-то что подхватилась?!       — Я-а… — раскрыла рот Алья, и осеклась.       Вообще-то, изначально она хотела найти и поддержать Нетти, а если надо — ещё и оградить от общения с этой двуличной «моделью человека», готового как половая тряпка беспрекословно распластаться перед отцом, чтобы о его мнение вытерли ноги, но… Но ведь и в словах Феликса тоже была правда. Алья действительно не раз и не два видела Адриана за работой, (а куда деваться, если надо следить, чтобы «профессионально» занятая этим делом Маринетт не угодила под машину!) и сейчас с парня действительно словно бы слетела маска!        «Осталось понять, к добру ли это…»       Но к тому моменту, как Алья кое-как привела мысли в порядок, они уже оказались на несколько этажей выше, и вдруг, когда они выскочили на открытую галерею, Феликс резко прижал её плечом к стене, одновременно прижимая палец к своим губам и шикая, требуя тишины.       Алья недовольно поелозила, мысленно отметив, что если бы в то самое плечо не упирался неудачный выступ на кладке, подобное соседство было бы по-своему…        «Алло, Сезер! Ты тут свою подругу от суицида спасать пришла! Ну, или устраивать таковой для Адриана, если этот дурень не додумался остановиться и опять полез к Нетти, но тут уж как повезёт.»       А Адриан, похоже, её таки догнал.       Из того места, где её остановил Феликс, через вычурную ограду, отделявшую галерею от края стены, было видно, как на смотровой площадке, озарённой декоративными фонарями и укрытой сверху на три четверти изящным усыпанным снегом козырьком — или, учитывая размеры конструкции, скорее даже небольшим навесом — разворачивается душещипательная сцена.       — …ише… — светловолосый юноша замер, крепко-крепко прижав к себе всхлипывающую в чужую рубашку девушку. — Тише, — повторил он ещё раз, машинально оглаживая чужую спину.       Девушка зримо дрожала, но пока скорее от общего напряжения, чем от холода. Алья с Феликсом, разгорячённые короткой погоней, и то сейчас стояли, по сути, на улице без верхней одежды, и им было не до окружающего их снега, а уж измученной Дюпэн-Чен…       — Он просто тот ещё сноб и консерватор. Веришь — нет, но даже некоторые из прорывных идей самой Одри Буржуа он смешивал с грязью.       — Правда? — глухо ответила Маринетт, вскидывая зарёванное личико, чтобы встретиться взглядом с парнем.       — Правда-правда, — мягко усмехнулся он в ответ. — Правда, звучала вся эта критика обычно до того, как Габриэль узнавал, чья это идея. Сама понимаешь, никому не хочется получить волчий билет в мире моды.       Девушка нервно хохотнула, и Адриан поддержал её парой коротких смешков.       — Знаешь, — он чуть отстранился, накрывая ладонями чужие пальцы, прижимая их к своей груди. — Мне кажется, он просто ещё недостаточно хорошо тебя узнал… — он заметил, как вновь сморщился носик девушки, и поспешил исправиться. — Ну или, наоборот, изучил тебя слишком хорошо, и теперь по-своему просто боится.       — Боится?! Меня?! — в голосе Маринетт даже прозвучало некое подобие веселья.       — Ну, вроде того, –опять улыбнулся парень. — У него весьма… специфичное представление о правилах ведения бизнеса, особенно в мире мод. Обычно он просто пытается подмять под себя всё, что может послужить ему на пользу, а если что-то не получается использовать самому — делает всё, чтобы этим не воспользовались другие.       — Звучит довольно деспотично, — нервно улыбнулась девушка.       — Ты думаешь? — он изобразил задумчивость, зачем-то посмотрев наверх.       Брюнетка стукнула его кулачком по груди и тихонько рассмеялась.       А наблюдавшая за всем происходящим Алья вдруг поняла, что:       А) Она отчего-то задерживает дыхание;       Б) Камень упирается в плечо уже не так уж и сильно;       и       В) Надо бы вывихнуть Феликсу руку, потому что это он, гад, приобнял её да плечи, чтобы ей было мягче и теплее…        «Ладно, пусть живёт пока, а то опять о камень опираться будет неудобно», — снизошла она до отсрочки своего возмездия.       — Ты чего лыбишься?! — легонько повела она локтем, привлекая внимание блондина. — Ты же изначально был так сильно против того, чтобы они были вместе!       — А ты присмотрись повнимательнее, — ответил от с загадочной улыбкой, указывая взглядом куда-то на край навеса.       Алья прищурилась, стараясь понять, на что намекает Феликс, но тут Адриан мягко отстранился от Маринетт на каких-то полшага, и всё внимание блогерши оказалось вновь приковано к парочке.       — Знаешь, я только что понял кое-что очень-очень важное…. — его пальцы бессознательно поймали её и переплелись с ними.       — Да? — распахнула глаза Маринетт.       — Можно лишь мечтать о том, чтобы у такого, как я, в жизни была такая спутница, как ты! <center>***<center>       Родовой замок Грэм де Ванили, 31 декабря, 23:43. Открытая галерея на верхних уровнях.       — Да неужто! — подался вперёд Феликс. — Аль! Смотри!       — Поверь мне, надоедает уже где-то с пятого раза, — вяло отмахнулась девушка, уже теряя интерес к происходящему.       С другой стороны, интереса сейчас заслуживал ещё один объект для исследований… Её губ коснулась мягкая предвкушающая улыбка. <center>***<center>       Родовой замок Грэм де Ванили, 31 декабря, 23:44. Смотровая площадка «Башни самоубийц».       — А-хадриан… — выдохнула Маринетт, заливаясь краской.       — Я так рад, что у меня есть такой близкий друг! — улыбнулся ей парень и крепко-крепко обнял, прижимая к себе.       Однако прежде, чем её ноги подкосились…       — Ауч! — вздрогнул парень всем телом и резко распрямился, зачем-то оглянулся назад. — Феликс?! — с искренним изумлением вскинул он брови. Причём удивление вызывал даже не тот факт, что кузен нашёл их — кому, как не ему в собственном замке ориентироваться — а то, что обычно сдержанный англичанин буквально кипел от гнева. — Ты зачем в меня снежком бросил?!       — Идиот!!! — рявкнул Феликс, нагибаясь за ещё одним «снарядом» для отправки в одну пустую голову. — Наверх посмотри! — требовательно ткнул он пальцев в сторону козырька.       Адриан послушно задрал голову, увидел…       — Ох, точно! Спасибо! — искренне отблагодарил кузена Адриан. — Маринетт? — он взял всё ещё пребывавшую в ступоре девушку за руку и притянул к себе, словно для поцелу…       Ш-ш-ширхабуду-у-ух! — скатилась с козырька миниатюрная лавина, обрушив целый сугроб на то место, где только что стояли парижские гости.       — Постоянно забываю об этом козырьке! — слегка нервно хохотнул юноша. — Спасибо, что предупредил! — улыбка стала шире. — Ну что, Маринетт, если ты уже не держишь зла на отца (ну, или хотя бы злишься на него меньше) — давай-ка, пойдём обратно внутрь, а то ты уже замерзать начинаешь… Хотя руки, вроде, и тёплые…       Он мягко приобнял девушку за плечи и легонько подтолкнул, побуждая идти вслед за ним.       — Вы как, тоже с нами? — спросил он у Феликса, поравнявшись с ним.       — М-минуту… — процедил блондин сквозь стиснутые зубы. — Охолонуться. Надо. Минуту…       — Ну, тогда догоняйте нас, — кивнул парень. — Даже если отец испортил общий ужин, никто не запретит нам отметить Новый Год пусть и в более узком, зато и более тёплом кругу. Может, опять в Шотландском тогда соберёмся?       Феликс лишь молча кивнул, шагая ко вновь возникшему сугробу с таким видом, словно был готов нырнуть в него с головой.       Алья тоже пропустила мимо себя парочку, на ходу обменявшись с Маринетт сочувственными взглядами… И вдруг только сейчас осознала, как много тепла и уюта пропало вместе с уходом Феликса.       — Ну что, стратег-сваха, — подкалывая скорее для проформы, чем действительно желая задеть, окликнула она блондина, шагая на площадку и машинально обхватывая плечи руками, чтобы было хоть немного теплее. — Плакали твои планы по выигрышу пари, а?       Феликс продолжал молча стоять у самого края сугроба и пялиться куда-то вверх, так что девушка просто шагнула к нему ещё ближе и тоже задрала голову.       — Нет, ну правда, на что ты там так активно рассчи… Оу… — «мне ведь не мерещится эта зелень, правда?» — Это что, омела?! Серьёзно?! — она одарила его насмешливым взглядом. — Англичанин-крохобор постарался соблюсти незначительную деталь по части оформления, но профукал генеральный замысел! Нет, серьёзно, как, по-твоему, всё должно было произойти между этими двумя идио…       — Вот как! — и английский лев метнулся на зарвавшуюся лисичку прежде, чем та успела что-либо сделать.       Шок и откровение.       Вскинутые руки и стиснутые плечи.       Твёрдая решимость и мягкие губы.       Прикрытые глаза и распахнутый настежь разум.       — Ух ты, так там омела была? — раздалось от галереи.       — Ч — пок! — то, — с характерным звуком «расстыковались» Алья с Феликсом и вытаращились на…        «Адриан?! Маринетт?! О-они что, никуда не ушли? Просто стояли и смотрели, как я целовалась с Фе… То есть, как Феликс целовал меня, хотя у меня вроде как есть парень?!»       Она машинально вскинула левую руку и широко взмахнула ею куда-то в направлении чужой головы.       — Яуч!       Судя отсутствию характерного шлепка, а также волосам, чиркнувшим по ладони, у блогерши вышел скорее подзатыльник, чем пощёчина, но это хотя бы больше походило на её возмущение от произошедшего.       — А… вы… э… долго? В смысле… — горло Альи честно попыталось вытолкнуть наружу хоть какое-то оправдание (или хотя бы перевод темы), но получалось не очень.       — Долго ждали? — моргнул Адриан. — Да нет, что вы! Мы же сами оттуда едва ли минуту назад ушли. Я просто подумал, что всем вместе спуститься будет и быстрее, и веселее — вот и решил чуть-чуть подождать. Тем более, что тут на вешалке пледы были, — он указал взглядом на уже закутанную в вязаное полотно Маринетт и поднял вторую скатку в руках — Вы же тоже без верхней одежды, чтоб тут долго стоять… — он вновь с интересом посмотрел на зелёную веточку, торчавшую на краю навеса. — Нет, ну подумать только! И как я её не заметил вообще? Наверное, снегом припорошило — вот и… Эх, Феликс-Феликс! — он перевёл взгляд на кузена и укоризненно качнул головой. — Плохой из тебя учитель.       — В смысле?! — холодно вздёрнул бровь англичанин.        «Действительно, «в смысле»?!» — мелькнуло в голове Альи. — «Целуется он вполне непло… То есть, не так, как Ни… В смысле, он Нино и в подмётки не годится!!!»       Мысли Феликса текли в схожем, пусть и более ревнивом русле:        «Если он только попробует показать на Алье, как «надо было» целоваться, я ему всы…»       — Ну, мог бы хоть предупредить, что у нас тут экспресс-курс английских рождественских традиций будет. — Адриан качнул головой. — С другой стороны, выходит, и я — так себе ученик, раз не заметил. — Он вздохнул и пожал плечами. — Да ещё и не последовал традиции… — он поднял взгляд на Маринетт, и щёки у той начали медленно краснеть, словно пресловутая нашлёпка «термоиндикатора» на понтовой сковородке.       — Как бы нам это исправить…       Кажется, на внутренней «кухне» Маринетт только что повар задолбался ждать, пока нагреется на старой керосинке, и сгонял за огнемётом.       — Раз уж не удалось проявить себя воспитанным в культурном плане… — его пальцы подцепили снизу ладошку Маринетт и стали поднимать её руку всё выше и выше. — … то проявлюсь хотя бы в этике…       — ТАК! — Алья огненный всполохом метнулась вперёд, вклиниваясь между парочкой.        «Потому что даже если Адриан один раз и защитил Маринетт от отца, это ещё не отменяет всю ту боль, которую от доставил ей до этого! И вообще, он уже лишился своего привилегированного положения в очереди на руку моей девочки!»       — Нет уж! Тренируйтесь-ка сперва на кошках!       — Кошках? — вскинул бровь Адриан.       — То есть, котах! — вторая бровь. — То есть, коте! — глаза на выкате. — В смысле, Фелик…       — А разве ты сама с ним не… — задал «невинный» вопрос Адриан.       — ТА-АК!!! — рявкнула Алья. — Кто там говорил, что один — плохой учитель, а другой — плохой ученик?! Вот идите, исправляйтесь! Оба! — она стала ненавязчиво подталкивать Маринетт в спину в тайной надежде использовать её живым щитом удобным предлогом, чтобы скрыться.       — Э… — на этот раз Адриан звучал ещё менее уверенно. — Ты хочешь, чтобы я пошёл и поцеловался с Феликсом?       — Да! То есть, нет! То есть, с ним уже я… Короче, идите, разберитесь с этими вашими английскими традициями, а мы пойдём уже внутрь, гретьс…       Ш-шургх-пухш! — скатилась с навеса ещё одна порция снега.       — Съяуч! — едва успел отскочить в сторону Феликс.       Все машинально уставились на блондина, а потом на край навеса, словно прослеживая траекторию полёта снега.       — Погодите-ка… — нахмурился Адриан, прищуриваясь. — Ребят! Так это ведь не омела, а остролист! Хех! Ну да, в потёмках что-то зелёное увидел, а вот красных ягод под снегом не заметил, да ещё и вы тут с поцелуем — вот я и решил, что это… — он осёкся на полуслове, вновь опуская взгляд и перекидывая его с кузена на Алью. — Погодите, а вы тогда зачем целовались?       — Ну всё! — Алья утроила свои силы. — Кажется, тут кому-то было жарко! В смысле, не жарко! Так что мы вниз! А вы — как хотите! И вообще! Я возмущена! Мы тут ехали за культурным обменом, а нам даже одну-единственную рождественскую традицию нормально показать не могут!       — Думаешь, Феликсу надо повторить? — попытался найти лучшее предложение Адриан.       На этих его словах за девушками и захлопнулась дверь. Повисло молчание.       Щщфарки-чпух! — ярко полыхнуло и грохнуло где-то за деревьями со стороны деревеньки.       Кичпух! Пух! Пух! — ответили первому залпу ещё несколько фейерверков, и Феликс с какой-то внутренней досадой отметил, что их с матерью затея о грандиозном фейерверке для гостей пошла прахом.        «С другой стороны, у меня в голове только что такой «бабах» был, что ни одному фейерверку и не снилось».       Две фигуры стояли на рубеже двух календарей и молчали, вслушиваясь в раскаты отдалённых выстрелов, любуясь на расцветающие над голыми кронами огненные цветы.       — Слушай, Фел, — вдруг произнёс Адриан, когда залпы стихли (благо, у вкупых рачительных англичан — впрочем, как и у французов — основные боекомплекты были израсходованы ещё на Рождество) и минуло ещё секунд тридцать тишины. — Всё понимаю, ты, как истинный джентльмен, решил не расстраивать девушку и подыграть ей, когда она остролист с омелой перепутала — довольно распространённая ошибка, кстати, — но ты бы хоть намекнул ей, что целовать можно и в щёку, а не только в гу…       — Ой, да заткнись ты! — огрызнулся Феликс.       — Тем более, что у неё в Париже парень…       — …был, — сумрачно процедил сквозь зубы англичанин. — В том году.       — Ну да, остался ждать её возвращения в новом… Кстати, правда, с Новым Годом тебя, кузен!       Феликс не то кивнул, не то нервно — «Уйди уже!» — дёрнул головой.       — Так вот, про парня Альи… — продолжил тем временем Адриан, явно не понимавший намёков. — Я бы охотно уступил ему место в поезде и вообще во всей этой программе культурного обмена, но приглашение было именным, и…       — Мнгх! — страдальчески закатил глаза Феликс, прикидывая, кому же лучше «последовать традиции» и в очередной раз оправдать название башни.        «Может, Адриан когда и в детстве тоже не заметил, как с козырька снег сваливается?» — мелькнула в сознании юноши неожиданно правдоподобная версия. <center>***<center>       Родовой замок Грэм де Ванили, 1 января, 00:08 Внутренние коридоры.       Ступени мелькали под ногами, тёплый плед, машинально прихваченный с собой, мягко обнимал плечи, даря чувство уюта и спокойствия, насколько это вообще было возможно.       Обратная дорога занимала поразительно больше времени.       Когда они только-только уходили со смотровой площадки, за спиной вдруг послышались какие-то хлопки, и на миг Алье подумалось, что это благовоспитанный Адриан вызвал кузена на дуэль на пистолетах во имя сохранения её, Альи, чести, но она тут же отогнала это бред, потому что поняла, что это наверняка всего лишь фейерверки — «вот ведь выпендрёжкики-англичане!». Хотя с другой стороны, конечно, было бы неплохо любоваться огненными сполохами, стоя на свежем воздухе и отгородившись от холода пледом и плечом стоящего рядом…       Алья поспешно отогнала мысли прочь, потому как если кому сейчас и была нужна поддержка, так это Маринетт!       Однако Маринетт молчала, и Алья была по-своему рада этому. По крайней мере, после почти состоявшегося поцелуя Адриана в тыльную сторону ладони брюнетка не просто сохранила прямохождение (а не расползлась счастливой булькающей лужицей розовой слизи), но даже и не щебетала без умолку по этому поводу.        «Значит, шансы есть, что Нетти хоть в какой-то степени перешагнула через чувства к Адриану…» — подумала Алья, хотя слово «перешагнула» и заставляло почему-то сердце неприятно сжиматься.       Справедливости ради, в разуме самой Маринетт сейчас действительно не было ни намёка на то, как всего несколько минут назад губы Адриана приближались к её коже. Потому что она была всецело поглощена мыслями совершенно иного рода.        «Феликс, определённо, продолжает что-то подозревать. Да, он сам не провоцировал Габриэля говорить гадости обо мне, но активно участвовал в беседе за столом и несколько раз корректировал её ход…»       Получается, он мог продолжить свои попытки вывести её на чистую воду в качестве ЛедиБаг. А что поспособствует такой проверке лучше, чем акуманизация самой девушки?!        «Феликс — не дурак, и поняв, что Адриан может попытаться как-то успокоить меня, он кинулся за нами следом в отчаянной попытке помешать.»       Но и тут Алья оказалась настороже, вызвав огонь на себя.        «Интересно, чем же таким особенным она смогла заинтересовать Феликса, чтобы отвлечь его от сотрудничества с Бражником?!»       — Алья… — окликнула она подругу, и только сейчас осознала, что они как раз очень удачно добрались до своей спальни.       — М? — вскинула та голову.        «С одной стороны плохо, потому что они могли установить тут микрофоны заранее, с другой, это явно лучше, чем беседовать в коридорах, где за углом может оказаться вообще кто угодно!»       — С Новым Годом, — улыбнулась Маринетт, стараясь сказать хоть что-то, чтобы заполнить паузу.       — А? Д-да, спасибо, тебя тоже. С Новым… — ответная улыбка получилась какой-то вымученной, и это не укрылось от внимания брюнетки.       И, прикинув все за и против — «Я ведь вроде бы помню, что ни разу не говорила с Альей обо мне-ЛедиБаг все эти дни, но за эти сорок восемь часов произошло столько всего, что…» — Маринетт поняла, что подруга нуждается в её поддержке больше, чем шансы укутать её секрет от глаз Феликса.        «В конце концов, если он и так уже меня подозревает…»       — Аль, — решилась девушка, подбирая максимально мягкую и обтекаемую формулировку. — А что вообще между вами с Феликсом творится?       — Что?! — встрепенулась блогерша. И не знай её Маринетт так хорошо — решила бы, что подруга зарделась. — Н-ну… это… В общем…       — Я не про сам поцелуй на крыше, — поспешила успокоить её Маринетт. — Прекрасно понимаю, что всё это было неким вынужденным действием, тем более, что начал вроде как Феликс… Но мне показалось, что это было лишь «следствием» — хотя скорее кульминацией — того, что происходило до этого. Скажи, только честно, это всё из-за меня? — она как бы невзначай коснулась сумочки, в которой всё ещё смирно сидела Тикки, («Спасибо, кстати, и ей, и Трикксу, что не вмешиваются и дают нам спокойно пообщаться») надеясь, что подруга поймёт её намёк.       Румянец на щеках Альи стал заметнее.       — Т-ты поняла, да? — пробормотала она себе под нос, отводя взгляд.        «Ну, конечно! Как такая проницательная девушка, как Маринетт не могла заметить, что я плету у неё за спиной очередную интригу, тем более, если она и раньше видела (ладно б, просто видела — участвовала!) мою работу в нашей группе сводниц…» — подумала блогерша. — «И как только теперь она посмотрит на то, что я переметнулась в стан противников Адринетта?!»        «Ну конечно!» — одновременно с этим мелькнуло в сознании Маринетт. — «Как такая ответственная и самоотверженная девушка, как Алья, могла поступить иначе?! Она же даже довела Нино до акуманизации в Слезострела, лишь бы сохранить мою тайну!» — она преисполнилась искренним уважением к подруге, правда к нему тут же примешалась и нотка страха. — «Хотя, конечно, Феликс — игрок совершенно иного уровня, и здесь Алья ходила уже буквально по краю, чтобы отвлечь его внимание!»       — Аль, — прикрыла глаза брюнетка, чтобы невольно не расплакаться от нахлынувших чувств. — Даже если бы не поняла раньше — поняла бы сейчас. И поверь, ты даже не представляешь, насколько я тебе за это благодарна!       — П-правда?! — выдохнула Алья, хотя в сознании так и гудело «что?!»       — Конечно, — мягко улыбнулась Маринетт. — В конце концов, вся эта твоя «подковёрная» (ха-ха, подпледная!) активность — всего лишь вынужденный ход. Ты хотела одного — защитить меня, обезопасить. И мне просто слов не хватает, чтобы отблагодарить тебя за подобное. Ты и раньше готова была пойти на многое ради меня, но что ты в столь критический момент решила рискнуть, и…       — Т-ты правда так считаешь?! — Алья почувствовала, как на глазах у неё наворачиваются слёзы.       Маринетт просто кивнула.        «Неужели?! Неужели, она настолько мудра, что готова принять моё предательство и сговор с Феликсом?!» — билось в голове Альи. — «Несмотря на то, что я заключила его втайне от неё. Несмотря на то, что вместо соединения с Адрианом это привело её к разрыву с ним… Несмотря на ещё десятки других причин, и она всё равно готова дать мне индульгенцию за то, что я через эмоциональную боль помогла ей раскрыть глаза на настоящее положение дел?! Теперь я понимаю, что нашёл в ней предыдущий Хранитель, и почему выбрал преемницей именно её!»       Алья всхлипнула, поджав губы, и эмоции хлынули через край.       — Спасибо! — она порывисто подскочила к брюнетке и облапила её, захлёстывая руки ей за спину и едва удерживаясь, чтобы не вцепиться в подругу ногтями, лишь бы не выпустить её из объятий. — Спасибо! — всхлипнула она ещё раз.       — Аль, ты чего?! — а вот Маринетт подобная реакция буквально шокировала.        «Она что, настолько беззаветно была готова помогать мне, что простая благодарность воспринимается ею как благословение небес?!»       — П-прости, просто… Просто я уже, чёрт возьми, устала от всего этого притворства, от этих навязываемых отношений, от игры на чужих чувствах, от…       — Ш-ш-ш… — Маринетт мягко обняла подругу за плечи, немного покачала её, словно маленького ребёнка. — Тише, тише… Давай, взглянем правде в глаза, — она чуть отстранилась, чтобы видеть лицо собеседницы. — Никаких настоящих чувств в этих отношениях не было. Лёгкое наваждение, местами переходящее в одержимость, это, знаешь ли, можно назвать эмоциями, но вот полноценными и правильными чувствами…       — Ну, слава Богу! — ещё раз облегчённо выдохнула Алья. — А то я уже начала ощущать себя каким-то злобный купидоном прям, — кажется, к девушке начал возвращаться её привычный оптимизм.       — Не! — демонстративно скривилась Маринетт, явно подыгрывая чужому настрою. — Злобные Купидоны — это у нас ко всяким Ли Тьен Кимам, да и то, после общения с Хлоей. А ты у нас — Леди Вайфай, любящая сперва докапываться до Правды, а потом распространять её всему свету без регистрации и СМС.       — Ага, ещё и без предварительного опроса, нужна ли кому эта правда, или даром не сдалась! — подмигнула Алья, окончательно приходя в норму.       Подруги мягко рассмеялись и ещё чуть-чуть ослабили объятья.       — Ну что, ещё раз с Новым Годом! — Маринетт обвела взглядом спальню. — Сдаётся мне, эта поездка подходит к концу?       — О да! — хохотнула Алья. — Та ещё страница будет перевёрнута по возвращении в Париж! — произнесла она, имея ввиду уходящую эпоху увлечения Маринетт Адрианом.       — И что-то мне подсказывает, что перечитывать эту страницу мы не будем, — смешок Маринетт вышел более нервозным.       Она вообще не понимала, как Алья ограничилась всего лишь оплеухой Феликсу после полноценного поцелуя с ним, тогда как сама Маринетт засветила ему хорошеньким хуком за одну лишь попытку. (Хотя, конечно, в тот раз она была в облике ЛедиБаг, а Феликс беспардонно прикидывался Адрианом, но это повлияло разве что на силу удара.)       — Ну что, давай тогда собираться? — подмигнула Алья. — Ты, главное, пакуй всё покомпактнее на всякий случай.       — Зачем это? — чуть нахмурилась Маринетт.       — Да так… Просто если вдруг месье Агрест вдруг побрезгует ехать с «людьми второго сорта», нам придётся добираться первым классом, по воздуху, а там всё так строго с перевесом…       Несмотря на нахлынувшую печаль от воспоминаний об оскорблениях Габриэля — в конце концов, она и сама помнила, как мужчину акуманизировало в Коллекционера всего лишь из-за потери книги (причём именно «книги», потому как мужчина явно не мог знать о сокрытых в ней тайнах Хранителей) — Маринетт всё равно охотно приняла игру подруги.       — Ой, только не говори, что хочешь попробовать моего перекуса в полёте!       — Ничего-ничего, ты же у нас и так худышка, значит, и нужно тебе меньше. А я — молодой, растущий организм, — она как бы невзначай поддела грудь вверх.       — Ах, «худышка», значит, да?! Ну тогда, знаете ли, мне нельзя терять ни единой калории!       — Ну Нетти! — стала канючить Алья, заламывая руки. — Ну ты же знаешь, я так люблю пробовать всё новое! Когда ещё в Лондон слетаем?! Тем более, что уж кому, как не тебе получится раздобыть добавку?       — Хочешь, чтобы я в пути изголодала и посреди Ламанша упала в обморок?!       — Я верю в твою выносливость! И вообще! У тебя там целая кухня дома! Отъешься ещё до отвала!       — И это мне говорит дочь Шеф-Повара в «Гранд-Париже»?!       — Это тебе говорит дочь ведущего специалиста по хищникам в парижском зоопарке, который всё мясо из дома тащит напрямую на работу!       Девушки вновь рассмеялись.       — Знаешь, а я всё равно благодарна судьбе, что состоялась эта поездка, — сообщила Алья пару минут спустя, уже пакуя свой чемодан. — Позволит вновь и по достоинству оценить того, кто всегда рядом, — она прижала безымянные и мизинцы к ладоням, а кончики больших соединила с кончиками указательных и средних, а затем коснулась получившимися «ушками» висков. — Того, кто всегда ждёт.       — Ты права, как никогда, — широко улыбнулась Маринетт, чуть-чуть завидуя подруге и её чувствам к Нино. «Это ведь она так изобразила, словно кепку поправляет, верно?» — Я тоже этому рада.       — А я рада, что ты это тоже наконец-то поняла, — довольно улыбнулась Алья, уверившаяся, что Маринетт наконец-то будет благосклоннее к ждущему ЛедиБаг Коту.       И они продолжили сборы, даже не догадываясь, насколько заблуждаются. Обе.