Глава Ⅰ.
Призрак Ведьмы.
В воздухе стоял приятный аромат свежескошенной травы. Девушка с тёмно-рыжими волосами танцевала посреди только начавшего зарождаться сада. Её лица не было видно, тонкое белое платье развевалось от ветра. Остановившись, она повернулась влево и, махнув рукой, кажется, что-то сказала. Слов было не разобрать. Утром Джеймс сразу же забрал Алекса на кухню. Повар был очень рад, что наконец-то у него появился помощник, который в отличии от предыдущего «криворукого детины, с капустой вместо мозгов и руками из жопы», будет реально помогать ему, а не путаться под ногами и действовать на нервы. – Так, сваришь кофе для Аллена, через десять минут за ним придёт Кая. – Джеймс впихнул Алексу в руки турку и подтолкнул к плите, – Кстати, как тебя наша мисс «угрюмое личико»? И сразу скажу: даже не думай к ней подкатывать, в лучшем случае будешь уволен. – Кая? Она показалась довольно дружелюбной. И я даже не думал о том, чтобы пытаться к ней подкатить. А что, кто-то пытался? – Да, пытался. И я закопала его в саду. – безразличным голосом ответила бесшумно подошедшая Кая, – Кофе. – Блядь! – Алекс чуть ли не пролил кофе, переливая его из турки в чашку, – Вот, держи. – Кая, дорогая, доброе утро! Не пугай мальчика прошу тебя, он мне ещё понадобится, – Джеймс быстро и легко шинковал капусту, – а то сляжет ещё с сердечным приступом. И, – обратился он уже к Алексу, – она и правда может закопать в саду, но только если Аллен попросит. А так, она просто сломала одному идиоту руку. Вполне заслуженно, на самом деле. Кая, тем временем, так же бесшумно, будто бы вообще не касаясь пола ногами, покинула кухню. – Розенвальд может приказать убить? – Ты точно хочешь знать ответ на этот вопрос? На самом деле, не думаю. Но скажу тебе по секрету, ходят слухи, что пара трупов под клумбами всё же есть. Но дело это было ещё лет шестьдесят назад. А впрочем, это всего лишь слухи, не бери в голову. Подай мне вон ту сковородку. Да-да, эту большую. «Значит как мы и предполагали, тут не все так радужно и мило, как пишут». *** Комнату освещал яркий утренний свет. Аллен, стоя перед большим зеркалом, застегивал выглаженную светло-голубую рубашку. За дверью шумел душ. Раздались три чётких стука. – Входи, Кая. – Доброе утро. Что с лицом? – Кая указала себе на уголок рта. – Что с лицом? Ничего с лицом. Тебе показалось. – мужчина усмехнулся и попытался замазать рану тональным кремом, – Твою мать. – Ты серьезно? Аллен… – Вот только не надо сейчас нотаций! Я сам все вижу, не слепой. Я сейчас что-нибудь придумаю. – крем скатался в уголке рта и только подчеркнул трещину, – Идиот … Говорил же , что нужно аккуратнее с лицом … – Что ты там бубнишь? Дай я посмотрю. Нет, это недоразумение, – последнее слово Кая выделила особенно мерзко, – замазать не получится. О чем ты думаешь? – Я был пьян. Я не виноват, что у … – Ты почти всегда пьян! – грубо перебила Кая, – Когда-то меньше, когда-то больше… Попробуй скрыть волосами. Я скажу новеньким, что ты сегодня не в духе, чтобы к тебе лишний раз не подходили. Может быть ещё что-нибудь придумаю. – она взъерошила свои волосы, но потом тут же пригласила обратно, – Как тебе только удаётся иметь такую кристально чистую репутацию с таким образом жизни? Аллен на это только глупо хихикнул и развел руками. – Ладно, я кофе принесла. И ещё бумаги, – Кая протянула стопку, – нужно будет сегодня заполнить, и я съезжу на почту и отправлю их в Лондон. Если вы, господин Розенвальд, не желаете лично передать бумаге вашему заместителю в Лондоне. – Ха, не желаю. И купи пару блоков Мальборо Голд, когда будешь в городе. Услышав эту просьбу, Кая вздохнула, закатила глаза, но ничего не ответив, махнула рукой и вышла из спальни. «Почти тридцать лет, а он никак не успокоится». *** Готовя завтрак, мужчины перекидывались шутками и, в целом, сразу же нашли общий язык и сработались. – Зачем так много еды? Сегодня кто-то придет? – Алекс был довольно сильно удивлён. – А, нет. У нас принято готовить на всех работников. Аллен против того, чтобы мы ели что-то другое. На первый взгляд он может показаться надменным и строгим, но это не так. Принеси мне тарелки. – Джеймс указал рукой на шкаф с посудой, стоявшей у стены, – Я тебя не утомил своими разговорами? – Нет, что ты. Я рос в большой семье и люблю разговаривать с людьми, особенно за готовкой. – парень попытался удержать стопку тарелок одной рукой и закрыть шкаф другой, – Мы с сестрой часто готовили на всю семью, так я и научился. А сколько всего работников в поместье? – Помимо меня и Каи? Две горничные – Катерина и Белла – очень милые девушки, но они сейчас в отпуске. Ещё Николас – шофёр и садовник. Ну и вы с Дэниэлом, получается, – Джеймс аккуратно раскладывал еду по шести тарелкам. «Шесть?» – Почему шесть тарелок? – К господину Аллену вчера приехал его, – Джеймс как-то странно замялся, – друг. Он остался на ночь из-за дождя. «Друг? Вечером? Почему он так не уверен в том, кем назвать этого человека? Все интереснее и интереснее». – Мне отнести тарелки в столовую? Поставив две тарелки на стол, Александр направился к большому окну, выходящему на задний двор, и раздвинул бархатные тёмно-алые шторы. Проведя руками по тяжёлой ткани, он аккуратно её расправил. Кая тихо подошла к нему сзади. – Да, блядь! «К этому вообще можно привыкнуть?!» – Не матерись на рабочем месте. Если ты закончил с работой, то можешь идти на кухню завтракать. У тебя будет примерно час свободного времени, потом я тебя найду, – после небольшой паузы Кая продолжила, – и не отсвечивай. – Что? В каком плане? – Алекс был удивлён тому, что услышал и был растерян. – Аллен скоро спустится со своим, эм, другом. Он не любит, посторонних. Понял? «И вот опять эта пауза». – Да, я тебя понял. И я передам это Дэниэлу тоже. Алекс ковырял вилкой омлет в своей тарелке. Было только начало их первого рабочего дня, но уже точно был уверен – приехали они не зря. Казалось, что ему что-то не договаривают. Конечно, он мог бы списать всё на чрезмерную подозрительность, которой он заразился от Дэниэла. Дэниэл никогда и никому не доверял, порой, это доходило до абсурда – как-то раз на одной из вечеринок, он настоял на том, чтобы весь алкоголь открывали при нём. Но и эти же постоянные подозрения часто выходили им на руку. Особенно это помогло, когда началось нашествие мошенников, разводящих неопытных студентов на деньги. Если бы не Дэниэл, он бы тогда отдал всю стипендию на «помощь защите экологии». На кухне он просидел почти два часа. Ещё позже Кая всё-таки вспомнила про него и отправила разбирать завал в одной из гостевых комнат, которую случайно превратили в кладовку. Как так вышло ему, конечно же, никто объяснять не стал. – Да кто так цветы сажает?! Будь нежнее! Это же розы! – Николас страдальчески взвыл, обильно жестикулируя. Садовник – шофёр был очень шумным и много говорил, но, в целом, был очень приятным мужчиной слегка за сорок. Дэниэл уже четвёртый час помогал ему сажать треклятые розы. «Как будто бы здесь мало этих чертовых роз. Кажется к концу лета я возненавижу эти дрянные цветы. Ах, да. Я уже их ненавижу!» – Слушай, – Дэниэл попытался вытереть чистой стороной руки пот со лба, – зачем тут ещё сажать их? Тут этих роз целое море! – Считай, что это наша традиция. У этого сада давняя история. В пятьдесят четвёртом году, шестьдесят лет назад, Джон Мэлтон начал строительство этого поместья. Этот сад начала засаживать его первая жена, говорят, он безумно любил ее. – Мэлтон? Оно разве не всегда принадлежало Розенвальдам? – Дэниэл был сильно удивлён. – Нет. Подожди, ты! Не сбивай меня. Так вот после её смерти, весьма странной, он приказал каждый год сажать новые цветы. В память о ней. У них ещё сын был, но он давно уехал. А что касается Розенвальдов. Так Мэлтон женился второй раз, у него дочь родилась – Алиса. А она уже вышла замуж за отца Аллена – Уильяма Розенвальда. Вот такая история. – Джеймс закончил свой рассказ и посадил в землю последний цветок. – Вот оно как… А как умерла первая жена Мэлтона? – А вот этого никто не знает. Конечно есть куча теорий : утопилась, повесилась, убили из-за ревности. Но это слухи и только. Если хочешь их послушать, езжай, как-нибудь на выходных, в Пенарт. Там недалеко от пляжа есть бар «Аврора», его владелец работал тут с самого основания поваром. Вот он может тебе рассказать многое : и слухи, и догадки, и совершенно безумные теории, которые могут оказаться правдой. – Джеймс пригладил свои густые усы с небольшой проседью, – Я вижу, что ты уже выдохся. Иди к Кае, скажи, что помогал сажать мне цветы. Думаю, что она отпустит тебя отдыхать. Работы, на самом деле, в поместье почти нет. Спросишь, за что платят такие деньги? Мало кто хочет за копейки жить в глуши без интернета и почти без связи. Так ещё и работа-то не особо престижная, в четырнадцатом году-то, сам понимаешь. – Да, тут ты прав. Но нам с Алексом это показалось довольно интересным опытом. Ладно, я пошел искать нашу черноволосую красавицу. – Ха, какую из? – Николас как-то неопределенно хмыкнул, – Имей ввиду, что они обе очень не любят, когда их так называют! – Что? А. О боже… нет! – Дэниэл рассмеялся, – Я про Каю! Но про то, что они это не любят, я запомнил. Давай, до встречи! Махнув рукой, Дэниэл поспешил внутрь искать одну из "черноволосых красавиц". Тут Николас верно подметил – в сотый раз Дэниэл говорил себе, что Аллен необычайно красив. – Я смотрю, Николас тебя совсем замучил, мальчик? Можешь не отвечать. Выглядишь так, будто сейчас упадёшь. – Кая поджала губы и подняла брови, оценивая состояние Дэниэла, – Иди отдыхай, на большее ты сегодня уже не способен. Завтра утром разберешь корзины с постельным бельем в прачечной и разнесёшь его по комнатам. Потом присоединишься к Александру, не думаю, что он сегодня закончит с хламом в одной из комнат. Понял? – Да. Скажи, а правда, что Аллен не любит, когда его называют «черноволосой красавицей»? Мне Николас сказал. Кто-то вообще пытался? – Дэниэл выглядел искренне заинтересованно, не подозревая, какую реакцию может эти вызвать. Кая одарила его таким взглядом, от которого могло прокиснуть молоко : – Можешь сам попробовать. Возможно, он убьет тебя почти быстро. А не убьет – это сделаю я. Но если серьезно, то не забывай, кто ты. Так сильно хочешь быть уволенным? – Нет. Прости. Э. Ну. Я пошел. До встречи. – Дэниэл практически убежал в направлении своей комнаты. «Я идиот». Включив телевизор и упав на кровать, Дэниэл начал щёлкать каналы в надежде найти что-то, что было бы хоть сколько то интересно. – Недалеко от пригорода Лондона были найдены пять тел. Предположительно, дети отстали от школьной экскурсии и были похищены злоумышленниками. Как сообщает полиция: убийство больше похоже на какой-то ритуал – у всех пятерых отсутствуют глаза и на телах вырезаны некие оккультные символы… Дэниэл не стал дослушивать и выключил телевизор, желание смотреть его сразу же отпало. «Ну и жуть. Каким психом нужно быть, чтобы убить пятерых шестиклассников? Да ещё и глаза вырезать …» Сев за стол, Дэниэл начал бездумно водить карандашом по бумаге. Рисовать ему нравилось с самого детства, сначала он просто смотрел на то, как это делать его мать, а потом попросил ее научить. Он даже пытался ходить в художественную школу, но успехом это не увенчалось – спустя два месяца его выгнали оттуда со скандалом из-за драки. Он был всегда слишком вспыльчивым и всегда сначала делал, а потом уже думал о последствиях. На бумаге тем временем появился портрет мужчины с длинными чёрными волосами. С одной стороны, Аллен его привлекал. А с другой, Дэниэл слишком хорошо чувствовал, что с ним что-то не так. Мимика. Его взгляд. Да даже чёртовы волосы казались ему какими-то «не такими». Хотя в них всё же хотелось зарыться пальцами. Они, наверное были очень мягкими и гладкими. «Интересно, какой он в постели..?» Лист бумаги полетел в мусорку вместе с бедным карандашом, сломанным на две части. Почему он вообще думает об этой лживой твари в таком ключе? Он приехал сюда только с одной целью – разворошить то, что Аллен скрывает, хотя бы для себя. Алекс прав, когда называет Дэниэла «блядским параноиком». Благодаря Николасу он уже узнал один секрет, о котором не писали нигде – состояние Розенвальдов по факту принадлежало не им. Если у Джона Мэлтона был сын, то он – прямой наследник. Хотя, может быть он давно мёртв. Или же всё-таки отказался от всего в пользу сестры? Какой в этом смысл? Мог ли Аллен или его мать подделать завещание? «Нужно съездить к тому человеку из Пенарта». Алекс выполз из «комнаты-кладовки» почти в десять часов вечера, когда уже Кая сжалилась над ним и сказала, что он может продолжить расхламление завтра с Дэниэлом. Заварив себе растворимы кофе – на варку не было сил, да и желания тоже, Алекс сидел на кухне и глупо пялился в окно. Жутко клонило в сон, но и не хотелось тратить на него драгоценное теперь личное время. Допив свой на редкость мерзкий кофе, он решил пройтись по этажам, ведь с Дэниэлом вчера он не пошёл. Сам Дэниэл, как понял Алекс, уже спал, следовало расспросить его о том, чем же его так вымотал Николас. На первом этаже были, не считая целого крыла отведённого под нужды рабочих, гостиные, библиотека, кухни и две столовые – ничего интересного. На втором этаже были, кажется, только гостевые комнаты и два больших зала. А вот третий оказался самым интересным – на этом этаже жил Аллен и проводил там всё то время, которое не сидел в библиотеке. Большинство дверей были закрыты. Войдя в одну из открытых комнат, Алекс понял, что это большая мастерская, забитая картинами. Картины были самых разные размеров и содержания – на одних была изображена природа, на других что-то абстрактное или фэнтезийное, на третьих – люди – совершенно разные люди: обнажённые, одетые, толпы и портреты, мужчины и женщины, дети и старики. «Их все написал Аллен?! Он умеет?» Побродив по этажу ещё минут двадцать, Алекс собрался с силами и решил проверить то самое северное крыло, куда ходить им запретила Кая. Свет нигде не горел, поэтому, если он не будет шуметь, то останется незамеченным. А если уж его заметят, то можно придумать какую-нибудь глупую отмазку в стиле: «Пошёл попить водички и заблудился». Двери тут отличались от остальных, были как будто бы новее и прочнее. И абсолютно все были закрыты. Идя вглубь коридора, Алекс аккуратно пытался прислушаться к звукам за дверями, в надежде услышать разговоры. Он почти дошёл до конца крыла, как вдруг увидел что-то ярко-рыжее возле окна. Он все это время был тут не один. Человек, стоял к нему спиной. Длинная рубаха до середины бедра, босые ноги. Нельзя было точно сказать, мужчина это или женщина. Скорее всего женщина. «Тот друг Аллена уже уехал. Кто это? Почему она стоит тут в таком виде?» Парень уже было хотел подойти ближе и, хотя бы, поздороваться. – Ищешь свою смерть, Александр Беккер? – шёпот. Спустя всего несколько секунд Александр Беккер бежал вниз по лестнице так быстро, как не бегал никогда в своей жизни. Ему казалось, что он сошёл с ума, переутомился, переборщил с «табаком» в самокрутках. Но в то же время, он был почти уверен, что увидел чёртового призрака. Призрака какой-нибудь рыжей ведьмы, которую сожгли тут лет пятьсот назад. С этими мыслями Алекс забежал в свою спальню и закрыл дверь на все три замка. «Блядь». «Блядь». «Блядь». Пульс стучал в висках. Через час и семь выкуренных сигарет – самых обычных, Алекс решил, что нужно лечь спать, а завтра обсудить произошедшее с Дэниэлом. Может быть на третьем этаже жил ещё кто-то, кто очень любил шутить. Так же нужно было рассказать про картины и другие вещи, которые он узнал от Джеймса.