Сад Эдема

***

– Фэйбер назначил встречу завтра, в семь. Всё ещё не передумал? – Кая чинно подошла к Аллену и положила увесистую стопку документов на стол. – Я могу сама с ним встретиться. – Ты и так очень много для меня делаешь. Я поеду к нему в Сент-Дейвидс, посвечу лицом для ублюдков-недо-журналистов, – Аллен заправил прядь волос за ухо, чтобы не подпалить, и поджёг сигарету. – Разочарую их тем, что всё ещё жив и всё ещё не облысел, – тонкая струйка дыма, заметная при падающем свете солнца, поднималась кружилась и рассеивалась, не доходя до потолка. – Аллен, – сдвинув бумаги, Кая села на край стола, – что вы задумали? – вопрос растворился в воздухе так же, как дым. – Ничего криминального. Элис нашёл ошибки в финансах. И как мы выяснили, все они были в отчётах именно того филиала, чьим директором был Фэйбер? – потушив сигарету, Аллен положил голову на руки и надул губы. – Странно, да? – Это ведь не всё? Вряд ли тебя заинтересовали просто какие-то старые бумажки, как ты их сам называл. – Фэйбер ушёл с должности. А через неделю, по совершенно безумной и невероятной причине, умер отец. Совпадение? Да, дело расследовали. Да, не нашли ничего, что указывало бы на убийство, – Аллен опять закурил. – Просто очередной миллиардер, бухой и обдолбаный, разбился на машине. – Я вызову мастера, чтобы он поставил камеры, – Кая, развернувшись на каблуках, тихо, но быстро ушла. – Ну, вы ещё потрахаетесь на этом столе! Когда Элис пришёл на кухню, то ему открылась, «наимилейшая до блевоты и кровавых слёз», картина: Белла кормила Алекса с вилки омлетом с ветчиной и помидорами. Это только ещё больше испортило его, и без того, паршивое настроение. Мало того, что ему пришлось проснуться в такую рань, как девять утра, так ещё и Аллен «приказал» ему помогать Николасу сажать очередные цветы. Зачем им, вообще, столько цветов? Лучше бы закопали саженцы дуба, бузины, ну, или, хотя бы, ивы. Но только не папоротник! А ещё лучше, если бы он смог уговорить Аллена посеять семена зверобоя, вереска и полыни – слишком утомительно искать травы в магазинах, а вырастить в комнате он смог только мяту и укроп. И то, первую постоянно съедала Матильда, а укроп ему, вообще, не сдался. – А! Вылез, всё-таки, мелкий засранец! – Алекс слишком резко встал со стула, отчего Белла вскрикнула. Точно. Элис же почти напоил его слабительным. И позорно сбежал. – Сам ты мелкий! – он хотел уйти, но, как назло, появилась ещё одна его проблема – Дэниэл. И эта проблема встала в дверях. – Свали, – не сумев сдвинуть его, Элис зашипел. «Похоже, я всё ещё не пришёл в себя, после вчерашнего. Вот же говно… » – Можешь выйти? – Алекс обратился к девушке. – Нам троим нужно поговорить. – Серьезно? – Белла сложила грязные тарелки в раковину. – Ладно, меня, наверное, и правда, уже Кэт заждались. А вы не отлынивайте! – чмокнув Алекса на прощание она ушла, протиснувшись между Дэниэлом и косяком. После её ухода он сразу же закрыл кухню на ключ (Кая ещё в первый день выдала каждому из них по связке ключей от общих комнат и складских помещений) и кинул его куда-то на стол. Ситуация была паршивая и безвыходная. Одна часть рассудка Элиса говорила ему, что он виноват сам, а другая, хотела разорвать паршивых козлов на куски. Но на второе он, в любом случае, не способен сейчас. А вот они могли с ним сделать, что угодно. Особенно чумной белобрысый мудак, что смотрел на него, как будто бы Элис изнасиловал его мать, а после заставил его сожрать её останки. – Так, – голос Алекса звучал, непривычно для Элиса, серьёзно, – ты хотел меня отравить – это раз. Ты хотел вчера его, – он указал на Дэниэла, – продырявить ножницами – это два. – Ты ведёшь себя, – продолжил уже Дэниэл, уперевшись спиной в дверь, – с момента, когда мы только сюда устроились, как последняя сука, которую не выебал кабель во время течки, хотя мы даже ничего тебе не сделали – это три. Даже солгал, на счёт имени. «Вот же сука…!» – Элис уже жалел, что не зарез чумного вчера. От имени, конечно, вряд-ли кому-то будет толк, но подставляться не хотелось. И отцу он обещал… – Ну, и что же нам с ним сделать, а, Уайт? – Алекс подошёл со спины, крепко хватая Элиса за предплечья. – Странно. Почему ты не можешь вырваться? Ты же ещё не смог оттолкнуть меня, хотя вчера легко повалил на пол и держал. Не с той ноги встал, Элис? – подойдя к нему, Дэниэл заправил длинную рыжую челку, закрывающую большую часть лица, Элису за ухо. – Зрение не испортишь? – Не смей. Меня. Так. Звать. – Почему? А, ты всё-таки сбежал из психбольницы и Аллен тебя укрывает? Ты с ним трахаешься? Уайт говорил, что ты вчера был вне себя от ревности, – Алекс говорил ему, куда-то, в макушку, то ли серьезно, то ли нет. – А ведь я тогда поверил в то, что ты ещё ни с кем не… – Заткнись! – руки вырвать не получалось – Элис, по факту, был сслабе. – Я вас прикончу! Если Аллен узнает, то он вас прикончит! – Значит всё-таки он тебя трахает… – Дэниэл сказал это с напускной обидой. – Слушай, Беккер, он ведь у нас ведьма, да? Давай сожжём его? Не люблю конкуренцию. – продолжил он в шутку. Один из мальчишек, что были на класс старше, толкнул его на землю, остальные просто заливисто смеялись и кричали оскорбления. Ведьма. Тварь. Урод. Ничтожество. Удар ноги пришелся прямо в лицо. А потом ещё и ещё. Элис не понимал, что он сделал. Возможно, родился. Ведь даже мать, его ненавидела: он один раз слышал, как та пришла пьяная к отцу, и была просто в бешенстве от того, что и он тут. Она хотела секса, а он был помехой. Назвала отца придурком и дураком, потом что он забрал ребёнка, и снова ушла. Это был первый и последний раз, когда Элис её, даже не видел, но слышал. – Эй! Давайте сожжём ведьму?! – кажется, одноклассник поднял его за волосы, отрывая от земли, – У кого есть зажигалка? Похоже, его чем-то облили. – А твой папаша тоже ведьма? Хотя, мама говорила, что он спит с людьми за деньги. И что ты таким же будешь! Хотя, ты такой уродливый и жирный, что тебе никто не заплатит! – и снова смех. Отвратительный детский смех. – Это… – Элис не узнавал свой голос – слишком тот изменился из-за слёз, обиды и страха. – Не так… И, если я ведьма, то будьте вы прокляты! – как это оказалось приятно говорить. После его слов, несколько выродков, тут же, убежали, как испуганные кролики. – Видите он сам говорит, что ведьма! – самый громкий и весёлый, тот, что бил его по лицу, не струсил – А ведьм нужно сжигать! Спину пронзила просто невыносимая боль. – Ты что, украл ребенка? – низкая беловолосая девушка, смотрела на него своими большими серыми глазами, а веснушки, что покрывали её лицо, выглядели нелепо и чуждо. – Боже, Адель, – отец щёлкнул девушку пальцами по лбу, после, поднял его на руки, – это мой сын. У тебя из-за учёбы совсем рассудок помутился? Я понимаю, последний курс, но… – Ты не говорил, что у тебя есть дети. Твою мать! Ему же года два! Ты что, два года скрывал от меня ребёнка?! – Три с половиной. И ты не спрашивала. Ты, вообще, последнее время думаешь только об учёбе или о своём Льюисе Уайтхеде! Льюис то, Льюис это… – у отца Элиса был приятный смех и голос. И теплые руки. – Я не могу поверить, что ты рассказала ему. И ещё больше я не могу поверить, что он сделал тебе предложение, после того, как узнал, что ты, ну… – Ведьма? – Адель засмеялась. Она, на самом деле, тоже не верила в это. Даже, после того, как в одном из её видений, Льюис был с ней и их ребёнком. Белые волосы. Серые глаза. Веснушки. Уайтхел? Адель? Ведьма? «Ведьма!» – Твою… Блядь! – Дэниэл заметил, что Элиса трясло, и из широко распахнутых катились крупные слезы. – Это шутка… Эй! Поняв, что ситуация перевернулась и вышла из-под контроля, и что они крупно облажались, Алекс выпустил из своих рук трясущегося парня и кинулся налить ему воды. В целом, он знал, как успокаивать людей, но редко становился причиной. Чувствовал Алекс себя паршиво и уже сам хотел себя, чем-нибудь, отравить. Как только Элис почувствовал, что его отпустили, он схватил со стола ключи и судорожно открыл дверь, напоследок бросив: – Мать свою сожги. Алекс ринулся вслед за ним, у двери почти сбивая подошедшую Каю. Та крикнула ему что-то в след, но он уже не услышал. – Стой, – девушка преградила Дэниэлу, который тоже хотел уйти, путь. – Какого чёрта вы тут устроили? – Вышло небольшое недоразумение. Но мы уже всё уладили. Почти, – Дэниэл безбожно врал. – Только вы тут недоразумение. Он вас проблем больше, чем пользы. Иди к Николасу, – Кая усталым жестом провела ладонью по лицу – ещё только утро, а она уже ввымоталас. – И отнеси в обед Аллену кофе. Я буду занята до вечера, а вы неплохо ладите, – довольно непривычно было слышать от неё такой сарказм. – Очень смешно. Когда он нашёл нужную дверь, Алекс надеялся на то, что она не будет заперта. И это чудо свершилось – Элис просто забыл её закрыть. Глубоко вздохнув, он аккуратно зашёл. В нос тут же ударил запах сандала и сушеных трав. А перед глазами предстал полный… бардак. Проходя вглубь комнаты взгляд невольно натнулся на лежащие на полу книги по эзотерике и народной медицине. Осмотревшись, он понял, что все полки были забиты этими книгами, амулетам, банками и вещами, о названии и назначении которых, он не имел представления. Элиса он обнаружил в самом углу, зарытым в несколько, кажется, покрывал. В общем-то, Алекс понял, что это именно он, только по торчащим рыжим локонам. Подойдя к трясущемуся кокону из тряпок, он тихо сел рядом и легонько потряс его рукой. – Пошёл на хуй, – недовольно ответил ему на это кокон. «А что сказать-то?» – Алекс редко не находил нужных слов, но сейчас был именно этот случай. Почему-то с Элисом ему вообще было сложно общаться: то ли из-за его характера, то ли из-за чего-то иного. – Вылезай. Я пришел извиниться. И за Дэнила тоже. Мы просто хотели пошутить. – Пошутили?! – Элис резко вскочил, откинув всю ткань куда-то в сторону. – Весело?! – его лицо выглядело непривычно из-за заплаканных глаз и челки, что была убрана назад. Наверное, Алекс впервые видел его полностью. – Нет. Но и ты нас пойми! То ты нормально с нами общаешься, а то резко хочешь убить или отравить. Мы же тебе ничего не сделали. – Вы припёрлись сюда. Неважно. Я уже понял, что сам дурак, но, уж, прости, – Элис развёл руками и усмехнулся, то ли себе, то ли Алексу, – такой я. Хочешь знать почему? – его лицо приблизилось вплотную к Алексу, жуткие, почему-то, зелёные глаза впились в него. Резко отстранившись, Элис встал и принялся стягивать с себя сначала толстовку, а затем футболку. – Что ты… – Алекс оборвался фразу на полуслове – то, что он увидел, было, несколько, шокирующе. Огромный шрам-ожёг, что шёл почти от груди, по ребрам и всей спине. – Уродство, да? – горечь в голосе Элиса почему-то, больно резанула где-то у Алекса в груди. – Меня подожгли. Тоже пошутить хотели. Не получилось. Несколько потом в реанимации валялись неделю-две. Проваливай. – Нет. Не уродство. Шрам, как шрам. Я, блядь, мы идиоты. – Спорить не буду, – его внезапная улыбка, сбросила, будто бы, с Алекса скалу и подарила, некое, облегчение. – Забей. Больше так не шутите. Но, раз уж накосячил, то ответь мне на один вопрос. – снова этот пугающий взгляд, – Как зовут мать Дэниэла? – Адель. Тебе зачем? В голове Элиса с щелчком сложилась головоломка. Теперь понятно, почему Уайтхед казался ему странным и отталкивающим. С этим же появился снова, забытый уже давно, огонёк надежды. – Где она?! – Ты же сказал, что всего один вопрос, – его реакция заставила Алекса хмыкнуть. – Умерла в этом году от онкологии. Если хочешь спросить, не нахожу ли я в Дэниэле что-либо странное, то отвечу сразу – нахожу. – Вот как. Любит жизнь, однако, пошутить, – Элис широко, но фальшиво, улыбнулся. Когда Дэниэл зашёл в спальню Аллена, как обычно, без стука, увидел то, что не должен был. Аллен как раз выбирал то, что ему нужно будет завтра надеть на встречу с Фэйбером. Он растерянно посмотрел на Дэниэла, стоя на кровати в одной рубашке. Перед ним лежала одежда. Огромное её колличество. Поджав губы, Аллен ожидал реакции. – Нет, ну, признайся, что ты не любишь штаны, – Дэниэл поставил на стол (на котором было выложено такое же огромное, как одежды, количество украшений) поднос кофе. – Завались. Я занят. – Выбираешь платье, принцесса? – бесцеремонно сдвинув рубашку в сторону, Дэниэл сел на край кровати. И начал, тут же, рассматривать россыпь синяков на гладкий белой коже. Да, он помнил, как пальцы впивались в бёдра Аллена, как он кусал их, оставлял засосы. – Ты же никуда не ходишь. – Какой же ты сученыш, Дэни, – Дэниэл на это только ухмыльнулся и повёл бровями, – У меня завтра встреча с Полом Фэйбером. Ты ведь видел бумаги, да? – а вот это, уже, задело. – Я принёс кофе, – в голосе, вопреки желанию самого Дэниэла, проскользила ревность. – Что, он не согласился ебать тебя на твоей территории? – Тебе-то что? Много о себе думаешь. То, что я дал тебе пару раз, ещё ничего не говорит. Меня от тебя тошнит, Дэни, – на лице Аллена, испортив его красоту, появилась маска надменности. – А меня тошнит, от твоего «Дэни»! – рявкнул Дэниэл, уж слишком, громко. – Надеюсь, он и, какие-нибудь, его друзья пустят тебя по кругу, принцесса. Дверь, наверное, хлопнула слишком громко. О, да. Дэниэл очень много о себе думал. Но, и в самом деле, какая ему разница? Он ведь ненавидит Аллена Розенвальда? Полные обиды, от его последней фразы, фиалковые глаза въелись ему в память, отпечатались на сетчатке Дэниэла. Почему-то, вместе со всплеском злобной радости, слышались шепотки вины.