Потерянные в тумане

      Под отстающее рычание чудовищ, потерявших своих жертв, мы преодолели пару поворотов и влетели в опустевший кабинет. Быстро проверив его и не обнаружив ничего угрожающего кроме зарослей паутины, мужчина захлопнул дверь, подпер окровавленной трубой и направил фонарик на меня. Отвернувшись, я прикрыла лицо ладонью.       — А, это ты… мне следовало догадаться, — спаситель перевел дыхание и смерил меня разочарованным взглядом. — Где сейчас Лара?       В следующее мгновение я узнала его — Ларин папаша-дебошир. Внезапная встреча… Осознание вылилось в целую гамму эмоций: опасение, настороженность и неприятные воспоминания о первом столкновении. Но вместе с ними — облегчение и несомненная благодарность за столь необходимую помощь. Все-таки живой человек в этом кошмаре! Шлейф крепкого перегара по-прежнему сопровождал его, но поведение казалось адекватным. Возможно, он наконец-то проспался.       — Не знаю, — на всякий случай я отступила назад. — К сожалению, мы разминулись. Но она оставила… — я потянулась в карман за обложкой карты, — подсказку, что стоит искать здесь.       — Ясно, — мужчина приник к двери и долго прислушивался к происходящему за ней. Все было тихо, и он повернулся ко мне. — Так зачем вы похитили мою дочь?       Все еще не придя в себя после нападения скелетного монстра, я задохнулась от возмущения — он опять о своем? Не оставил пьяную навязчивую идею? Но сложившиеся обстоятельства не способствовали очередной ссоре, поэтому ответила предельно вежливо:       — Повторю еще раз, я никого не похищала. Мы встретились во дворе на окраине, где она качалась на качелях. Она рассказала, что сбежала из дома и сама попросила проводить ее. С чего ты взял, что я стала бы ее похищать?       — Ваша машина, — мужчина коротко щелкнул пальцами. — Я видел, как некто возле торгового центра посадил Лару в синюю «Тойоту», но не сумел догнать. Долго искал, а поутру наткнулся на тот же самый автомобиль, в который садилась ты, и проследил за вами до самого Сайлент Хилла.       — Вот кто тогда преследовал нас… — вполголоса произнесла я, вспоминая попутчика на дождливом шоссе. Собеседник вопросительно приподнял брови, но я поспешила добавить. — Мы с мужем приехали в отпуск и, кроме нас, в машине никого не было.       — Значит, все это — дело рук твоего мужа, — подытожил он.       — Нет, это невозможно, — покачала головой я, — Билл все время находился рядом со мной, да и зачем ему чужие дети?       — Вот и мне хотелось бы знать! И все же, вы приехали на синей «Тойоте», и здесь же оказалась моя похищенная дочь.       Просто поразительная логика — опознать похитителя по марке машины, весьма распространенной и популярной, причем не в одном штате. Тем более, Лара говорила, что сбежала из дома добровольно. Возможно, кто-то и подвозил ее, но точно не Билл! Он никогда не снизошел бы до столь сомнительной благотворительности.       — Все это какое-то недоразумение. Ты обознался и, когда найдем моего мужа, сам поймешь, что он совершенно другой человек.       — Давай сначала найдем мою Лару, — предложил спутник, поглядывая на пока молчаливую дверь. — Говоришь, она в этой больнице?       — Разве ты не за ней пришел? — удивилась я.       — Просто заметил тебя в глубине тумана и проследил, пока не потерял в коридорах, — пожал плечами он.       Странно, но я не слышала никакого постороннего шума, никаких признаков присутствия, пока находилась в госпитале. Наверное, их заглушила магнитофонная запись.       — Не могу поручиться, что она здесь… еще и тьма все перепутала, — я показала папаше медицинскую карту. — Но вот, что мне попалось в туалете ночного клуба.       Он полистал ее и недовольно поинтересовался:       — И что тут? Пустые листы и какая-то схема.       — Покажи, — я выхватила картонную обложку из его рук. Невероятно, но она была девственно чиста! Никаких надписей, никаких рисунков. Только на центральном развороте красовались перечеркнутые линии, выведенные цветными карандашами. Снабженные пометками и знаками, они складывались в замысловатый лабиринт. — А вот этого здесь не было…       — Хочешь сказать, оно появилось после того, как прозвучала сирена и мир изменился? — уточнил мужчина.       — Полагаю, так и произошло, — призналась я, опасаясь, что мне не поверят.       Но горе-папаша не собирался сомневаться в моих словах. Он размышлял о чем-то своем, сосредоточенно рассматривая лабиринт и пытаясь понять его назначение.       — Так, ну… возможно, это карта госпиталя. Причем не реального, а того, в котором мы сейчас находимся. Вот здесь изоляторы, — он ткнул пальцем в маленькое помещение с нарисованной решеткой. — Там дверь открывалась только снаружи и, когда я вошел внутрь, то оказался заблокирован до самого воя сирены. Потом прошел по коридору, свернул здесь и здесь…       — Думаю, меня темнота застала в зеленом кабинете, — я показала на схематичное изображение магнитофона или радиоприемника.       — Потом мы встретились на пересечении коридоров и после поворота спрятались в этой каморке, — примерное положение было определено.       — Где же лестница? — с надеждой поинтересовалась я, но спутник, не раздумывая, обрубил ее:       — Возможно, что нигде, — он потер небритый подбородок. — Посмотри, на рисунке выделено несколько помещений: в одном нарисована лампочка, в другом — розовый кролик, и в кружок обведен лифт. Иных пометок нет. А другие этажи?       Пролистав пустую карточку более внимательно, он ничего не нашел.       — Не уверена, что в здании вообще сохранились другие этажи, — с сомнением произнесла я, и мужчина кивнул:       — Тогда нам стоит обойти все комнаты, отмеченные на карте.       — Кролик ближе всего, — я показала на значок в конце короткого коридора. Вспомнив о похожем зверьке в машине Билла, невольно поежилась. — Лара говорила, что у нее была такая кукла.       — Была, но очень давно, она ее потеряла, — папаша помрачнел. — Кэрри подарила на день рождения… Кэролайн — моя жена, — пояснил он.       Вырвав схему из медицинской карты, он снова сверился с ней, что-то прошептал и вернул остатки мне. Со скрежетом, резанувшим по ушам и разлетевшимся, наверное, по всем окрестностям, вытащил помятую трубу и решительно перехватил в руках. Дверное полотно медленно поехало в сторону, и мы высунулись в кишечник коридора. Под светом фонаря проплыли оплеванные паутиной стены, влажный пол и лохмотья на потолке, с которых что-то капало.       — Пока все чисто. Иди за мной, — откомандовал спутник.       Поминутно ожидая нападения, я оглядывалась на каждый подозрительный звук, но чудовища либо отстали, либо действительно потеряли нас. Встревоженная моими активными действиями больница затихла, мычание скрытых в темноте коконов звучало приглушенно и подавленно. Поскрипывала паутина, снежинками поблескивая в безжизненных лучах фонарей. С пола волнами поднимались миазмы гнили, тревожимые нашими шагами, но к ней я почти принюхалась. На правую ладонь давил раскладной нож, вынутый из раненного кокона — оружие последней надежды, которое я отчаянно не хотела пускать в ход, потому как вполне осознавала несерьезность своих шансов. Но с ним было все же спокойнее, чем с пустыми руками.       — Твое имя Руфус, верно? — негромко обратилась я к спутнику, когда возникла небольшая пауза.       Он молча кивнул.       — Меня зовут Карен. Ты знаешь, что происходит с городом во тьме?       — Понятия не имею. Он будто живет своей жизнью и лично мне совсем не рад.       Открыв рот, чтобы спросить что-то еще, я наткнулась на неподвижную спину напарника. Пятно света скользнуло за поворот, облепленный белесыми нитями, и камнем упало вниз. Свернувшись изломанными костяными пригорками, под стеной лежали два монстра. Очнувшись от летаргии, они зашевелились, затряслись и, раскрывая гнилые рты в гортанном мычании, начали подниматься. Со сдавленным криком я отскочила в сторону, но Руфус среагировал мгновенно: несколько замахов окровавленной трубой разнесли эхо по больнице, черепа хором хрупнули, и калеки обрели посмертный покой. Не позволяя опомниться, мужчина качнул головой и подтолкнул меня вперед — давай быстрее!       Легко сказать! Страшные живые «украшения» заполонили коридор, и без того густо заплетенный липкими волокнами. Протискиваться приходилось практически вплотную, втягивая животы и сдерживая дыхание, пока нитяные свертки покачивались в паре сантиметров от тела. Ни мне, ни напарнику не хотелось снова будить их, хотя в намерениях последнего я не была уверена. Странный человек. Странный, недоверчивый и закрытый, отгородившийся от всего мира и от родной дочери в том числе. Приемной… но неважно. И теперь пожинающий печальные плоды своих поступков. Я совершенно не понимала его, не могла определить, чего в нем больше — затаенной угрозы или поводов к сопереживанию? В его обществе я чувствовала себя неуверенно, но относительно спокойно. Впрочем, в паучьих тоннелях госпиталя любой бы обрадовался попутчику только на том основании, что тот — человек.       Отразив мертвенный свет проржавевшим металлом, проплыла распахнутая пасть пассажирского лифта. На мгновение показалось, что у него отсутствует дно. Но нет — металлическая решетка с крупными ячейками, заменяющая пол и стены, была на месте. Потухшую кнопку скрывал плотный белый покров. Напарник равнодушно прошел мимо, а я решила попытать счастья. Кнопка подалась, но ничего не произошло.       — Обесточено, — бросил Руфус через плечо. — Не трать время впустую.       Показав нам еще несколько кабинетов, коридор свернул влево, а напарник внезапно остановился.       — Здесь, — он указал рукой на темнеющий проем.       Перед нами открылась… бойлерная? Или комната санобработки? По стенам тянулось скопление труб самого разного диаметра, переплетенное не менее хитро, чем скрепляющая их паутина. Казалось, помещение запорошило хлопьями снега, даже пол заплело застывшей метелью. Вентили и краны обрывались в никуда, повиснув бледными махровыми сосульками. Воздух подрагивал маревом в лучах фонарей, распространяя тяжелые запахи разложения и окиси металла.       Возле дальней стены примостилась старая ванна, выдаваясь резким чернильным пятном. Пока напарник осматривал вентили, пытаясь понять, для чего они нужны, я подошла к ней. По некогда светлой и ровной краске проросли ржавые язвы, перемежаемые потеками и глубокими ранами, оставленными тесаком мясника. Складывалось впечатление, что в ней расчленили не один десяток трупов, причем сделали это предельно жестоко, не стесняясь и не сдерживая себя. Сколотую плитку забрызгала подсохшая кровь, она стекала маслянистыми струйками и затягивала дно ванны красновато-черной вспененной пленкой, вырисовывая очертания какого-то предмета. Подавившись, я отступила и больше не смогла сделать ни шага. Под недоуменным взглядом напарника отползла к стене и оперлась на вентиль, показавшийся относительно чистым. Впечатленный моей реакцией, мужчина прошел к кровавому сооружению и наклонился вниз.       — Похоже, единственно полезное, что можно найти в этой комнате, сокрыто на самом дне, — предположил он, рассматривая гнилые внутренности ванны.       — С чего ты взял? Еще одна истина? — пробормотала я, пытаясь выровнять дыхание, но сделать это в зловонном воздухе было непросто.       — Что? — он словно не расслышал.       — Нет, ничего… ты собрался лезть туда? — запоздало удивилась я, наблюдая, как Руфус откладывает оружие в сторону и закатывает рукав.       — Там определенно что-то есть, так что нам все равно придется испачкаться.       Послышалось отвратительное чавканье, влажный всхлип и скрипение мокрой ткани. Напарник напрягся и медленно вытянул из ванны нечто, очертаниями напоминавшее детскую игрушку. Кролика в комбинезоне, показавшегося особенно зловещим из-за пропитавшей его красноватой субстанции и разившего гнилью как двухнедельная мертвая собака. Встряхнув находку, мужчина положил ее на отколотый железный угол и принялся вытирать ладонь о заплетенную паутиной стену.       — Возьмешь? — кивком головы он показал на игрушку.       — Зачем? — я не имела никакого желания прикасаться к ней.       — Не знаю, для чего, но она была нарисована на карте, — он пожал плечами и поднял гнутую трубу как доказательство. — А мне потребуются свободные руки, когда мы снова кого-то встретим.       — Ладно, — аргумент показался слишком весомым. Подняв кролика за скользкие уши, я брезгливо вытянула пальцы и постаралась не думать, в какой именно жидкости он лежал. — Куда мы теперь?       — В помещение с рисунком лампочки. Оно на противоположном конце этажа. Надеюсь, там не придется копаться ни в чем похожем, — напарник с неприязнью посмотрел на потревоженную ванну.