· ┈─━══⊱❀⊰══━─┈ ·
Ху Тао смотрела, как пар тёплого воздуха изо рта исчезает в зимнем холоде. Она выдохнула ещё раз: белая дымка рассыпалась на тысячи крошечных песчинок, растворившихся в воздухе. Поразительное явление, наблюдать которое можно только зимой и которое никогда не надоедает. Зима вообще удивительное время года, когда природа меняется до неузнаваемости, ведь мягкий снежок присыпает всю землю блестящим белым покрывалом. Ну и что, что дорожки напрочь заметает и приходится прорываться сквозь высоченные сугробы, чтобы добраться хотя бы до калитки? Пусть старики ворчат по этому поводу, а она, Ху Тао, неустрашимая искательница приключений, с лёгкостью преодолеет это препятствие! Возьмёт лопату, да как раскидает весь снег — вообще не проблема. Что на самом деле важно, так это то, что на улице зима. Зима! Время игры в снежки, строительства снеговика и настоящий снежной крепости, катания с высоченных ледяных горок, да просто прогулок в этой зимней сказке. Ровная снежная гладь блестела и переливалась на солнце, притягивала, так и манила нарушить это безмятежное совершенство первого снега. Захлопнув за собой дверь, так, что с козырька ссыпался снег, шатенка выскочила к заборчику, служившему границей их дома, и облокотилась на него, разглядывая окружающее её пространство, пытаясь придумать, куда бы отправиться сегодня. — Можно конечно прогуляться вдоль леса и посмотреть насколько очаровательнее он стал за ночь, — Ху Тао размышляла вслух, — а можно… хи-хи, можно слепить большой такой снежок и закинуть Чжун Ли за шиворот! Может тогда он наконец проявит хоть капельку эмоций, нельзя же вечно ходить с такой серьёзной миной. А что, вполне себе идея! Вот только… где его сейчас искать? Хмм… Немного поразмыслив над этим невероятно важным вопросом, девочка всё же решила направиться в сторону леса. У Чжун Ли сегодня выходной, а значит найти его будет очень сложно, если вообще возможно. Зима всё-таки очаровательна. Прогуливаясь по дорожке, Ху Тао невольно засматривалась на блестящие сосульки, свисающие с заваленных снегом, а оттого непривычно белых крыш домов; на деревья, ветки которых покрывала всё та же снежная корочка, отчего они не казались уже такими мёртвыми, как под конец осени. Весь привычный мир потерял краски, оставляя лишь тёмные пятна домов и деревьев на белом холсте декабря. Но даже несмотря на серое небо, всё вокруг стало светлее и будто светилось под лучами солнца. Взрослые всегда твердят, что магии не существует, но разве это не самая настоящая магия? Чжун Ли наверняка бы сейчас рассказал целую лекцию на тему того, откуда и как берётся снег и почему он настолько обыкновенен, что никто не придаёт ему значения. Мысли Ху Тао снова вернулись к единственному работнику их ритуального бюро и она закатила глаза, представляя как ей пришлось бы выслушивать эти монотонные объяснения мистера я-всё-на-свете-знаю. Чжун Ли не просто ходячий справочник, он целая библиотека на ножках! И ладно бы ещё что-то интересное рассказывал, так нет, он всегда вставляет свои 5 моры не в тему, как будто не чувствует, что собеседники совершенно не заинтересованы в его болтовне. А когда он начинает говорить о прошлом… В таких ситуациях девочка предпочитает линять по-тихому. Причём чем дальше, тем лучше. И тем не менее, Чжун Ли был единственным человеком во всём посёлке, кто согласился работать в ритуальном бюро. Даже не так — он сам пришёл устраиваться на работу в один прекрасный день. За это Ху Тао не могла не уважать его. Как и за то, что помимо своих профессиональных задач мужчина время от времени наведывался к ним домой, когда управляющего бюро не было дома, и помогал по хозяйству. Они проводили достаточно времени вместе, чтобы постепенно Чжун Ли стал очень близким человеком для девочки. Возвращаясь к реальности, Ху Тао заприметила компанию из трёх детей примерно её возраста, так удачно стоявших под ветками припорошённого снегом дерева. Девочка улыбнулась шире, предвкушая предстоящее шоу. Она незаметно, насколько смогла, подкралась к дереву и что есть силы ударила по нему ногой. Ствол довольно массивный, но тем не менее план сработал безукоризненно: комья снега полетели вниз, на ничего не подозревающих детей. Реакция не заставила себя ждать. Девочка, стоявшая спиной к дереву, подпрыгнула от неожиданности, пискнув что-то невнятное. Мальчик справа от неё, одетый слишком официально для девятилетнего ребёнка, попытался отскочить в сторону, но безуспешно. Последний, голубоволосый, почему-то стоявший без шапки, шарфа и перчаток, поднял голову, чтобы посмотреть на падающий снег, как будто его вообще не волновало, что этот самый снег присыпал его волосы и плечи. Вся троица получила свою порцию снега. Ху Тао эта сцена показалась очень смешной, её смех быстро привлёк всеобщее внимание. Девочке перед ней пришлось обернуться, чтобы увидеть причину их злоключения, и когда она увидела, в её взгляде очень быстро сменились раздражение, удивление и приветственная улыбка. Мальчик без шапки нахмурил брови, как будто что-то в Ху Тао вызывало у него раздражение, хотя именно он, судя по всему, совершенно не беспокоился по поводу её небольшой шалости. Последний из троицы разглядывал хулиганку со смесью любопытства и задумчивости. — Видели бы вы свои лица! — не здороваясь начала виновница инцидента, немного успокоившись от смеха. — Ху Тао, — немного обиженно проговорила девочка перед ней, что поставило первую в небольшой ступор. Они встречались? Память милостиво подкинула воспоминание о темноволосой дочери одного из продавцов, которая часто мелькает на рынке. Кажется её зовут Сян Лин? Она однажды попросила Ху Тао сорвать ей цветы сливы с деревьев, которые растут у её дома, сообщив, что они нужны ей для нового блюда. Странная просьба, но девочка не стала отказывать. После этого они, правда, не общались, — нельзя же так людей пугать. — Прости, не знала что ты такая пугливая, — довольная улыбка на её лице красноречиво выражала, что ей совершенно не жаль, однако следующие слова она сказала искренне, — впредь буду более обходительна. Молчавший до этого мальчик вдруг взял слово: — Должен признать, это был весьма необычный способ знакомства. Меня зовут Син Цю, я второй сын главы торговой гильдии Фэйюнь. Больше не безымянный мальчик протянул Ху Тао руку в знак приветствия, как будто это не она только что осыпала его снегом. Она колебалась всего секунду, прежде чем ответить на его жест. — Ху Тао, поэтесса тёмных переулков и будущая управляющая ритуального бюро в 77-м поколении, — Син Цю, со всей его официальностью и помпезностью, со всеми рисунками, вышитыми на его куртке и оборками на рукавах создавал впечатление интеллигентнейшего человека, во всём следующего правилам. Это даже по его приветствию можно понять. Поэтому Ху Тао просто не смогла удержаться от такого шутливо-официального представления с выдуманным титулом. Тот в свою очередь на такой очевидный стёб лишь усмехнулся. Но не злобно, а так, как усмехаются в кругу друзей. Завершив рукопожатие Ху Тао на носочках повернулась к оставшемуся мальчику, чей взгляд успел немного смягчиться. — А ты у нас…? — Чун Юнь, — он постоял немного в нерешительности, но потом всё же протянул руку, которую шатенка охотно пожала. Ху Тао хлопнула в ладоши, подведя черту приветствиям. — Ну что, бандиты, чем занимаемся? — Ху Тао непринуждённо включила себя в их разговор, а если повезёт, то и в их дальнейшие планы. Изучение зимнего леса никуда от неё не убежит, а вот возможность пообщаться с другими детьми выдаётся не часто и она собиралась использовать её по максимуму. — Мы обсуждали кулинарные успехи Сян Лин, — Син Цю кивнул головой в сторону подруги и замолчал, не желая отбирать у той возможность поделиться эмоциями. — Да! — воскликнула Сян Лин, заставив Ху Тао немного вздрогнуть от резкого энтузиазма девочки, — я прикинула, что если сварить чёрного окуня со стеклянными колокольчиками и и приправить это всё заоблачным перчиком, то должен выйти супер крутой суп! — Звучит довольно безопасно, — подбодрил Чун Юнь. — Кстати! Я уже приготовила одну порцию супа перед выходом, к этому времени он должен был остыть. — Тогда не стоит терять времени. Чун Юнь прав, по сравнению с предыдущими рецептами этот довольно безобиден. По крайней мере на первый взгляд, — после этого высказывания Син Цю получил дружеский удар кулачком в плечо, отчего все трое засмеялись оставив Ху Тао теряться в догадках о том, как это нужно приготовить еду, чтобы её было небезопасно есть? Или это скорее вопрос о том, из чего готовить нельзя? Вчетвером они выдвинулись в сторону дома Сян Лин. Чун Юнь увлёк девочку каким-то разговором о призраках, к которому Ху Тао бы с удовольствием присоединилась, если бы Син Цю неожиданно не обратился к ней: — Слушай, Ху Тао, ты представила себя как поэтессу когда мы знакомились. Ты, получается, любитель стихосложения? — Пфф, любитель, — она сделала до глубины души оскорблённое лицо, — Профессионал! Син Цю прыснул в кулак на такой ответ. Кажется между ними немного больше общего, чем кажется на первый взгляд. Ху Тао потянулась в сумку, перекинутую через плечо, чтобы выудить оттуда свой блокнот, и, нащупав его между мешочком моры и связкой ключей, гордо продемонстрировала своему собеседнику. — Вот, можешь почитать, если интересно. Мальчик взял в руки потрёпанный блокнот и принялся за чтение. Поразительно, но за чтением он умудрился не сбавить темп и не отстать от остальной группы. Вот, что такое настоящий талант! В образовавшейся паузе Ху Тао ловила обрывки разговора Сян Лин и Чун Юня, переросшего теперь в дискуссию о зимних увлечениях, но решила не встревать, отдав предпочтение рассматриванию улицы вокруг них. Каждый шаг по заснеженной дорожке издавал характерный хруст, приятный на слух. Девочка оглянулась посмотреть на четыре дорожки следов, оставленных их компанией. Её шаги были довольно широкими, если сравнивать с остальными. Ху Тао вздохнула. Она никогда не хотела быть как все, но и выделяться тоже не было особого желания. Она просто хочет жить здесь и сейчас, брать лучшее от каждого момента и наслаждаться каждым новым днём. Вдыхать эту морозную свежесть пока нос не замёрзнет, вставать по утрам с первыми петухами, бегать в лес, пока не свалится с ног, слушать рассказы дедушки, пока не вырубится от усталости, сочинять, пока не закончится вдохновение. Выжимать из этой жизни все соки вопреки всему, в том числе и мнению окружающих, совершенно не важных людей. Никогда ведь не знаешь, в какой момент старуха с косой заглянет к тебе в гости, перерезая ту тонкую ниточку, что связывает тебя с миром живых. И когда она будет стоять на грани, той самой грани, она хочет гордо и уверенно шагнуть в неизвестность, зная, что она сделала всё, что только могла. Никаких сожалений. Син Цю прервался лишь когда ребята добрались до дома Сян Лин. Та, лишь завидев своё жилище, ускакала туда, пообещав поскорее вернуться. Блокнот вернулся в руки законной владелицы, откуда затем перекочевал обратно в сумку. — Весьма недурно, мне нравится. — Спасибо, — слова были самыми искренними. Ху Тао никогда не думала давать кому-то свои стихи, потому даже представить себе не могла, что кто-то будет их читать. Единственными людьми, которые согласились выслушать актёрское чтение стихов собственного сочинения были, что не удивительно, её дедушка и Чжун Ли. Поэтому получить похвалу, да даже критику от другого человека было непередаваемо ценно. — А знаешь что было бы здорово? Устроить поэтическое соревнование! Я и сам своего рода писатель. — Тогда готовься к проигрышу, потому что в этом деле мне нет равных, — улыбка растянулась на лице Ху Тао. — Это мы ещё увидим, — Син Цю подошёл к своему другу, — А Чун Юнь может быть нашим судьёй, — он положил руку тому на плечо. — А? Что… — Чун Юнь, похоже, не слушал их разговор до момента, пока его так резко не вырвали из раздумий. — Тебе же нравится читать мои стихи? Ху Тао тоже пишет и мы хотим устроить соревнование. — Можно, — голубоволосый пожал плечами, впрочем без особого энтузиазма. — Отлично! — и без того радостная Ху Тао воодушевилась ещё сильнее. — А когда вы его проводить собираетесь? — Чун Юнь неожиданно стал голосом разума. — Да хоть сейчас! Син Цю удивлённо взглянул на неё. — На ходу будешь сочинять? — А почему нет? Или ты боишься? Взгляд Син Цю был преисполнен уважением. Он открыл рот, чтобы как-то ответить на этот вызов и защитить свою честь, когда дверь дома распахнулась и из него вылетела Сян Лин, привлекая всеобщее внимание. Она подбежала к ребятам, старательно избегая взгляда Ху Тао. В одночасье атмосфера переменилась на тягучую, напряжённую. Это был первый тревожный звоночек и девочка не смогла не напрячься, морально готовясь к тому, что непременно рано или поздно произошло бы. — Син Цю, Чун Юнь, нам пора идти в дом, — она всё ещё не смотрела в глаза, — это важно. Ху Тао затаила дыхание, умоляюще глядя на ребят, ожидая их ответа. Син Цю с сожалением взглянул на шатенку, прерывая короткое молчание. — Прости, думаю нам и вправду нужно идти, — всё что он сказал. Тяжесть резко опустилась в живот и тело немножко онемело. Ху Тао начала мелко дышать. Она представляла, почему Сян Лин так резко поменяла планы, даже могла её понять, но от этого не стало легче. И когда она почувствовала, что на глаза начинают наворачиваться слёзы, то поспешила попрощаться: — Ничего страшного, — она помахала перед собой руками, пытаясь отвести внимание от небольшой дрожи в голосе, — мне как раз нужно было помочь дедушке в бюро. Она развернулась, пожалуй, слишком быстро и чуть не поскользнулась, после чего просто убежала. Она прекрасно понимала, как это глупо выглядит. Она знала, конечно знала, что они не станут с ней общаться. Никто не станет. И всё же их доброта и открытость зажгли маленькую искорку надежды на то, у неё всё же есть шанс, что на этот раз ей попались совершенно другие люди, которые не отвернутся от неё. Как же наивно. Повернув на ближайшем повороте, Ху Тао остановилась и наконец позволила слезам скатиться из глаз. Как глупо, правда, как она могла вообще подумать, что с ней кто-то захочет общаться? Она сама над собой смеялась. А самое смешное заключается в том, что проблема-то была даже не в её характере или поведении, нет-нет, тут дело было совсем в другом. Абсолютная глупость. Дело было в её глазах. Багряные глаза с маленькими белыми цветочками вместо зрачков. Подумаешь — мелочь полнейшая. Ну и что, что раньше никогда у людей не было таких глаз? Какая разница? Почему за несчастным кусочком внешности её — Ху Тао — совершенно не видят? Или не хотят видеть? Она выдавила из себя грустный смешок, пытаясь подбодрить сама себя, вытирая тыльной стороной руки слёзы с глаз. Зимой тем более нельзя позволять себе раскисать. Зима же. Холодно будет. Пора возвращаться домой. Ху Тао осмотрелась по сторонам, чтобы понять, где она находится. А когда поняла — не смогла сдержать раздражённо-разочарованного мычания. Хорошо же она выглядела, когда сказала, что у неё дела в бюро, а сама побежала в другую сторону…· ┈─━══⊱❀⊰══━─┈ ·
Ху Тао сидела на подоконнике в своей комнате на втором этаже облокотившись спиной о стену и смотрела на луну. Луна таит в себе небольшой секрет, узнать о котором может лишь пристальный наблюдатель. У самого горизонта она огромная, но чем выше в ночное небо она поднимается, тем меньше становится. «Ты чего-то боишься? — думает Ху Тао, — зачем прятать своё великолепие за крошечным шариком?» Между пальцами крутится карандаш, пока мысли блуждают среди серых облаков на небе. Девочка сидит с непривычно серьёзным лицом, пытаясь собрать все ниточки мыслей, между которыми метался её разум, в одном месте или ухватиться хоть бы за одну из них. Но её сознание сейчас было похож на эфир: ты протягиваешь руку, пытаешься выхватить мысль, а она просто вытекает, выскальзывает из пальцев. Такое бывает после морально тяжёлого дня. Иногда переводит взгляд на блокнот, что-то пишет, пару строчек, и сразу зачёркивает, оставляя жирные полосы грифеля, и снова цепляется взглядом за вечернюю улицу. Зимой даже во время сильного ветра деревья стоят почти недвижимые. Голые ветки переплатются тонкой паутинкой, но даже так не способны скрыть улицу от её внимательного взгляда. Пустые дорожки ничем не освещаются, но Ху Тао уже привыкла к темноте. Писать при свете керосиновой лампы — не самое разумное решение, однако сейчас другого не наблюдалось. Хоть лампа и создавала блики на стекле, тем не менее девочка уловила движение на улице. Лампа быстро была затушена, чтобы получше разглядеть действо за окном. Этот человек, кем бы он ни был, шёл в направлении её дома, время от времени оглядываясь по сторонам. Когда он подошёл поближе, Ху Тао с удивлением разглядела в нём своего дневного знакомого — Син Цю. Мальчик подошёл к двери, просунул что-то в щёлочку и постучал, прежде чем уйти. Она не услышала этого стука со второго этажа, но, поскольку являлась свидетелем этой сцены, то сразу же спустилась вниз, чтобы узнать цель такого необычного визита. На полу у двери лежала сложенная в три сгиба бумажка, на которой было написано одно лишь имя: Ху Тао. Девочка подняла и аккуратно развернула её, раскрывая абзац текста, написанный идеальным ровным почерком. Оттуда вывалилась ещё одна бумажка. «Ху Тао, Твоё творчество произвело на меня неизгладимое впечатление и мне не хотелось бы прекращать наше общение. Я прекрасно понимаю, что мои родители против твоего общества и я не могу ничего с этим поделать. Тем не менее, я вижу выход из этой ситуации: мы могли бы общаться посредством писем. В том дереве, под которым я имел честь с тобой познакомиться, есть дупло. Если у тебя есть желание ответить, приноси письмо туда. Син Цю» Ещё на одном листе, приложенном к письму, было написано стихотворение. Стиль мальчика, как и предполагала Ху Тао, был так сильно похож на его манеру речи. Улыбка не сходила с лица, пока она читала эти два четверостишия. Она прикрыла глаза, пару секунд наслаждаясь отзвуками прочитанных строк в сознании, стоя в пустой прихожей, прежде чем побежать обратно наверх. Ху Тао прикрыла за собой дверь, аккуратно разложила драгоценные листочки на столе, переставила лампу и сама села за него. Ей не нужно было думать дважды: конечно она напишет ответное письмо.