***
– Это уже не смешно, – сказала Чонын, когда Джиу вышла из кабинета директора, сжимая в руке первую за год записку отцу. – Если ты не перестанешь, то к концу года опустишься в рейтинге настолько, что не сможешь поступить даже в кулинарный колледж. – Я? Это всё начинает Суён! – Ну, не она кинула в тебя книгу. – Но она спровоцировала меня! – Ким Джиу! Я серьёзно, ваши ссоры сперва забавляли меня, но сейчас они выходят из-под контроля. С чего вообще это началось? На секунду Джиу задумалась. Кажется, они ругались с того самого дня, когда Суён и Хеджу впервые переступили порог их школы. Но почему? Может, дело было в том, что Суён даже не скрывала симпатии к девушкам? Или в том, что она абсолютно не умела держать язык за зубами? Джиу могла найти тысячу и одну деталь в Суён, которые бы раздражали её до скрипа зубов, но ни одна из них не была достаточно весомой, чтобы устраивать такие шоу. – Ты даже не помнишь, – заключила Чонын, скрещивая руки на груди. – Ты ведёшь себя как ребёнок! – Но Суён… – Плевать мне на Суён. Ты моя лучшая подруга, и я беспокоюсь только за тебя. Если ты продолжишь вестись на её провокации, то не получишь ничего, кроме проблем. Ты этого хочешь? – Нет. – Громче, Ким Джиу. – Нет!***
Поджав ноги под себя, Чонын вытащила из сумки пачку хороших сигарет и закурила одну. Джиу сидела рядом, прислонившись спиной к стеклу, и без всякого интереса наблюдала за оранжевым огоньком. Прохладный ветер из открытого окна трепал её волосы, заставлял мурашки бегать по коже, но это её не заботило. Она хотела просто спать. – Чем ты вообще занималась ночью? – С ухмылкой спросила Чонын. – Переписывалась с Йонасом. Он должен приехать к нам на ужин вечером. – А, этот парень, – блондинка покачала головой. – Я люблю его. – Ага, конечно. Когда Джинсоль вошла, в туалете повисла тишина. Её длинные чёрные волосы в беспорядке спадали на плечи и спину, на руках всё ещё чернели следы от шариковой ручки. Должно быть, она опять потратила весь день, сочиняя музыку в своей кладовой, и теперь была голодна как зверь. – Привет, – улыбнулась Чон, подходя ближе, чтобы поцеловать свою девушку в губы. – Привет, детка. Хёнджин не с тобой? – Они с Хиджин пошли в столовую, чтобы купить нам что-нибудь на обед? – Хиджин? – Переспросила Чонын, выпуская изо рта клуб бледно-серого дыма. – Эта та милашка из Нью-Йорка? Новенькая? – Да, – кивнула Джинсоль, не переставая улыбаться. – Мне кажется, что она нравится Хёнджин. – Ох, бедная девочка. – Эй, – Джинсоль слабо ткнула Джиу в плечо. – Ты вообще-то говоришь о моей лучшей подруге. – Расслабься, Джиу, это же Хёнджин. Даже если та милашка ответит ей взаимностью, у неё не хватит смелости даже переспать с ней, не говоря уже об отношениях. Даже у Суён больше шансов. Ким сжала губы. Да, Суён нравилась многим девушкам в их школе, и каждая вторая, если не первая, хотела с ней переспать. Но она всегда и всем отказывала так вежливо, как умела. Иногда Джиу нравилось думать, что это из-за неё, но спустя минуту, придя в себя, она понимала, что Суён просто не хочет проблем. Их родители, – консервативные и религиозные, – разорвали бы её на части, если узнали, что она спала с их милыми дочками. – Не думаю, что она во вкусе Суён, – Джинсоль повернулась к Чонын спиной, позволяя ей провести расчёской по спутанным волосам. – Спасибо, детка. – Нет проблем, любимая, я люблю твои волосы. – Как вы мне надоели, – пробормотала Джиу себе под нос.***
Чем дольше Джиу смотрела на Йонаса, тем яснее понимала, что совершенно не помнит, как этот высокий, худощавый и немного неуклюжий брюнет в идеально выглаженной рубашке стал её парнем. Да, их родители дружили, и они знали друг друга с самого детства, но их даже друзьями до прошлого Рождества было сложно назвать. Они просто здоровались в школе и пару раз обедали вместе, когда Чонын уходила, чтобы покормить Джинсоль. Ничего, что обычно делали бы влюблённые. И всё же они были вместе… – Не хочешь вечером в субботу поехать со мной куда-нибудь? – Спросил Йонас, большим пальцем лаская кожу на её ладони. – Нет, я ночую у Чонын. – Ясно, – он пожал плечами и убрал руку. Джиу с трудом подавила желание закатить глаза. Она никогда не понимала, на что парни могут обижаться. Они, по настоянию родителей, проводили вместе почти всё свободное время, и раз Йонас мог встречаться со своими друзьями, то Джиу считала, что тоже может проводить время с лучшей подругой. – Милая, я думаю, ты вполне можешь в субботу поехать с Йонасом, а к Чонын пойти на следующей неделе. – Пап, я вторую неделю обещаю, что приду к ней, – возразила Джиу. – А ты уверена, что ей можно доверять? – Вдруг спросил Йонас, хмурясь. – На днях я был в кинотеатре под открытым небом и видел её в компании какой-то девушки. Не уверен, что разглядел правильно, но мне показалось, что они целовались. – Просто показалось? – Джиу скрестила руки на груди. – Или ты уверен, что это была она? – Показалось, но… – Тогда ты понимаешь, как я отвечу на твой вопрос. Мы с Чонын лучшие друзья, я доверяю ей так же, как и себе. – К-как скажешь, детка Йонас смутился, а отец посмотрел на неё так неодобрительно, что сердце на секунду сжалось. Ком подступил к горлу, но она быстро сглотнула его, отвечая на взгляд отца широкой улыбкой. Он был невысоким, полноватым, с глубокими морщинами, пересекающими всё лицо, и раньше казался Джиу таким большим и страшным, что она плакала, когда он оставался следить за ней вместо мамы. Сейчас страха не было, только немного жалости. Мама заслуживала лучшего человека, чем он.***
К машине Суён Джиу подошла на дрожащих ногах. Ей пришлось час без движения лежать на кровати, пока родители не уснули, а потом вылезать из окна и почти двадцать минут идти по тёмному лесу к их поляне. Ха стояла, оперевшись на капот пикапа, и курила, но отбросила сигарету сразу же после того, как услышала её шаги. – Привет, детка. – Не называй меня так. – Ты расстроена? Что-то случилось? – Я здесь не для того, чтобы с тобой болтать, – грубо ответила Джиу, скрещивая руки на груди. – Я тоже, но нет никакого удовольствия в том, чтобы целоваться с живой куклой. Джиу привычно залезла на заднее сидение, ожидая знакомых прикосновений и поцелуев, но Суён просто смотрела на неё. Она была красивой – с V-образным личиком и подтянутыми мышцами, и Ким уже не задумывалась о том, почему большинство девочек из школы так мечтали с ней переспать. Скрепя сердце, Ким признавала – ей нравился секс с Суён, она умела быть и нежной, и грубой, знала, в какие моменты будет лучше немного отстраниться, а в какие стоит вести себя жёстче. Никогда раньше Джиу не чувствовала себя так хорошо, занимаясь с кем-либо сексом. – Хеджу и Чевон сегодня снова весь вечер проиграли в приставку. Они такие милые вместе, особенно когда делают вид, что ничего друг к другу не чувствуют. – Зачем ты мне это говоришь? – Просто так, – пожала плечами Суён. – Знаешь, один раз я вернулась раньше и увидела, что Хеджу пытается приготовить для неё что-нибудь. Хеджу, чёрт возьми! Она не стала бы готовить, даже если бы от этого зависела её жизнь, но для Чевон она даже взяла из маминой комнаты книгу рецептов и съездила на велосипеде в магазин. Можешь себе представить, Джиу, моя маленькая сестрёнка влюблена! Джиу не знала, чего ей хочется больше, – смеяться или плакать. Эмоции проносились мимо яркой каруселью, почти сводя с ума. Она закрыла лицо руками, чувствуя, как Суён осторожно обнимает её, зарываясь носом в волосы. Ха гладила её по спине, как ребёнка, шептала что-то, но её голос терялся в шуме двигателя и окружающего их леса. – П-прости… – Тебе не за что извиняться, детка, – улыбнулась Суён. – Ты плохо себя чувствуешь, это нормально. Давай я отвезу тебя домой? – Не-нет, никто не должен тебя увидеть. Отвези меня к выезду из леса, а потом я дойду сама. – Уверена? – Угу. – Твоё желание – закон. Поцеловав её в последний раз, Суён легко перемахнула с заднего сидения на место водителя и нажала на газ.