***
К одиннадцати вечера почти все девушки, кроме Джиу, Чевон, Хеджу и Хёнджин были уже пьяны. Суён заканчивала литровую бутылку водки, вальяжно развалившись на диване, пока Хиджин рассказывала что-то о Нью-Йорке и горах Адирондак. Хёнджин внимательно слушала, с трудом сдерживая хихиканье. Джинсоль и Чонын танцевали и целовались, словно забыв, что здесь есть кто-то ещё. – Раздражаете, – пробурчала Хёнджин, кидая в спину Джинсоль пластиковый стаканчик. – Ты просто завидуешь, – ответила та, не переставая смотреть на свою девушку. – Тому, что никто не засовывает язык мне в глотку? Это больше похоже на достижение. – Продолжишь в том же духе и останешься вечно одинокой. – Тогда определённо продолжу. Лучше умереть в одиночестве, чем стать такими блевотно-милыми, как вы. – Она ничего не понимает в романтике, детка, – сладко рассмеялась Джинсоль, прежде чем нежно поцеловать Чонын в щёку. Хёнджин хотела сказать что-то ещё, но Хиджин притянула её к себе и уткнулась носом в шею. Голова Чон опустилась на её грудь, пальцы переплелись. Казалось, будто мир для этих двоих остановился. Губы Суён растянулись в усмешке, а Хеджу закатила глаза. – Меня окружают лесбиянки, – пробормотала Джиу. – И бисексуалки, чёрт возьми! – Возразила Чонын. – Мы существуем! – Да-да, прости, как я могла забыть про видимость бисексуалов! Выходит, я единственная здесь гетеро? Чевон могла поклясться, что увидела, как на губах Суён появилась саркастичная ухмылка. Она бросила на Джиу полный чего-то странного взгляд и залпом осушила рюмку, морщась от отвратительного вкуса. Пак никогда не видела, чтобы Суён так напивалась. Они с Джиу снова поссорились? Но даже если и так, то почему Ха выглядит настолько расстроенной? Когда они успели подружиться? – Ты не думаешь, что Суён ведёт себя странно? – Прошептала Чевон. – Разве? – Ну, она столько пьёт… – Не знаю, – пожала плечами Хеджу. – Мне казалось, она всегда себя так ведёт. Единственное – разбила руки, но она часто так делает. Баскетбол – травмоопасный вид спорта. – Может, нам стоит поговорить с ней? – Ты же знаешь, что она ничего не скажет. – Да, точно. Чевон опустила голову на плечо Хеджу, не сводя с Суён глаз. В последний раз, когда она ночевала у них, всё было хорошо. Они вместе ужинали, шутили, много смеялись, а сейчас она просто заливала в себя шоты и молчала. Что могло случиться за эти несколько дней.***
Задний двор особняка Чон был завален пожелтевшими листьями, собранными в огромные кучи. Впереди, за забором, простирался бесконечный, как море, заповедник. Раньше, когда папа ещё не пил, он часто возил туда, чтобы погулять или искупаться на озере. Чевон до сих пор с теплотой вспоминала те дни – яркие, как сам солнечный свет. – Замёрзнешь, – сказала подошедшая Хеджу, накрыв её плечи своей курткой. – Все собираются спать. Суён сказала, что займёт для нас комнату, но она слишком пьяна, так что я бы на неё не рассчитывала. – Ты оставила её там одну? – Нет! Я уложила её на диване, подумала, что не стоит в таком состоянии пускать её на лестницу. Мы можем поговорить? – Смотря о чём. – О нас. Я люблю тебя и знаю, что это взаимно, но ещё я знаю, что тебе не нравится то, как я отношусь к твоему отцу. Чевон накрыла её руку своей, переплетая их пальцы. – Я понимаю, что ты волнуешься за меня из-за того, что тот ублюдок сделал с тобой и Суён, но мой папа другой. – Я верю тебе, но… Чёрт, это так сложно… Может, я смогу помогать тебе с мистером Паком? Так я смогу узнать его и, возможно, перестану беспокоиться, а у тебя будет больше свободного времени. – Чтобы проводить его с тобой? – Усмехнулась Чевон. – Чтобы проводить его с тем, с кем ты захочешь. Чевон задумалась. Это решение казалось разумным. Помогая ей, Хеджу поймёт, что отец – хороший человек, и его не нужно бояться. И, возможно, папа наконец найдёт в себе силы признать проблему, попросить о помощи. Может, Хеджу и есть ключ к решению её проблемы? – Ты обещаешь, что не будешь груба с ним? – Обещаю. – Ладно, хорошо, ты можешь мне помогать. – Круто, – улыбнулась Хеджу. – Кстати, есть ещё кое-что, о чём я хочу сказать. – Ну? – Я тебя люблю. – Я тебя тоже. Во второй раз за этот день мир замер. Хеджу положила их сплетённые руки на свои колени, а Чевон поудобнее устроилась на её плече. Никогда раньше звёзды не сияли так ярче, как в эту ночь, и никогда раньше Чевон не чувствовала себя счастливой. Были только они, заповедник вдали и бесконечная тишина.