***
Когда Суён подъехала, Чевон уже стояла на парковке, кутаясь в одну из безразмерных курток Хеджу. Холодный ветер трепал светлые волосы, в которых поблёскивали снежинки, и Ха мысленно отметила, что должна вечером заехать и для Пак шапку, шарф и тёплые варежки. «И тёплые сапоги,» – добавила она, посмотрев на ботинки Чевон. – Почему Хеджу позволила тебе пойти в этом? – Спросила Суён. – Я видела, как вчера она доставала для тебя зимнюю обувь. – Мне неловко её носить. – Она слишком большая? – Нет, просто… я… это обувь Хеджу. – Она давно из неё выросла. В тринадцать она росла как на дрожжах. Честно говоря, я думала, что мама продала эти вещи перед переездом, но, видимо, её голова всё-таки была занята другим. Так что нет ничего такого в том, чтобы это носить. – Я не знаю, Суён, – Чевон опустила голову, разглядывая мыски ботинок. – Это так странно. Вы заботитесь обо мне, хотя не обязаны. – Не обязаны? Ты часть семьи, Чевонни. И не потому, что Хеджу любит тебя больше, чем меня, а потому, что ты – это ты. Ты была рядом с нами всё это время, – в хорошее время и плохое, – и мы будем рядом с тобой. – Ты очень недооцениваешь Хеджу. Она любит тебя. – Только за то, что я вкусно готовлю. Хочешь забавный случай? – Когда Чевон кивнула, Суён сбросила скорость. – Мне было двенадцать, ей девять или десять, что-то в этом роде. Мамы и отчима не было, и я впервые приготовила оладьи из свинины и кимчи. Хеджу съела свою половину, а потом, глядя мне прямо в глаза, сказала: «Я бы скормила тебя Кракену, если бы ты не умела так вкусно готовить». Помнишь игрушечного волчонка из её комнаты? В то время она звала его Кракеном и была уверена, что по ночам он оживает и начинает бродить по улицам. Поэтому перед сном она всегда делала для него сэндвич и запирала в шкафу. – И что, сэндвичи исчезали? – Конечно! В том доме было столько крыс, что я каждый раз удивлялась тому, что Кракен оставался цел. Кстати, теперь у тебя появился повод, чтобы дразнить Хеджу. – Думаю, это больше милая история, чем забавная, но Хеджу действительно выглядит очаровательно, когда смущается. – И я о том же! – Рассмеялась Суён. – Если нужна будет ещё история, обращайся, я рада помочь.***
– Знаешь, – сказала Суён, когда Кахэй поставила на коробки в её руках ещё одну. – Я всегда думала, что самая тяжёлая часть детских праздников – это их организация, но теперь понимаю, что украшения в тысячу раз тяжелее. Разве шарики и костюм лягушки должны весить тонну? – Они весят меньше, но ты в последнее время слишком часто забиваешь на тренировки и, следовательно, теряешь форму. – Херня, я в отличной форме! Я покажу тебе свой пресс, когда мы освободимся. – Нет! Нет, чёрт возьми! – Да ладно, я не так плохо выгляжу. – Это не отменяет того факта, что я не хочу этого видеть. О, это Хасыль… Хасыль! Куда нам это ставить? – О… на кухню. Дайте секунду, я придержу для вас дверь. Дом семьи Чо располагался в том же районе, что и дом Чонын, поэтому был одним из самых красивых в городе. Он был в два этажа, с просторным задним двором, огороженным высоким белым забором, и бассейном. Отдельно стоял гараж на четыре машины и сарай для другой техники: мотоциклов, квадроциклов, дома на колёсах и даже катера. Стены кухни и столовой были обделаны светлым деревом, особое место занимал электрический камин, над которым висели награды двух дочерей семьи Чо и их фотографии. Здесь вообще было много семейных снимков из многочисленных поездок и путешествий. Сквозь большие окна в комнаты проникало очень много света. – Будете чай или кофе? Могу предложить газировку и сок? – Нет, спасибо, у нас… эм… есть дела. – Дела? – Нахмурилась Хасыль. – Я… я вас отвлекла? – Нет! – Кахэй тут же замахала руками, всем видом пытаясь показать, что ей нравится быть здесь. – Совсем нет! У меня сейчас перерыв, а тренировка Суён начнётся только через два часа, так что всё в порядке, мы были рады помочь. И обязательно поможем ещё, если это нужно. Суён с трудом сдержала улыбку. Кахэй была слишком очевидна в своих чувствах, когда дело касалось Хасыль. – Это всё, что тебе нужно? – Спросила Ха. – Почти, – улыбнулась Чо. – Тут основная часть украшений, но мне всё ещё нужны кое-какие детали: колпачки, хлопушки, фейерверки. Ещё нужно забрать торт. Папа настоял на том, чтобы мы заказали его в частной пекарне в Бруксе. Завтра я должна буду его забрать. – Завтра? Кахэй как раз собиралась поехать туда завтра! – Сказала Суён, осторожно подталкивая подругу. – Если этот торт весит столько же, сколько и все украшения, вам будет лучше поехать вместе. Суён готова была поклясться, что увидела, как щёки Хасыль на секунду стали ярко-красными словно спелые помидоры. Она посмотрела на Кахэй самым нежным из своих взглядов и тут же опустила голову, будто боясь, что Вон поймёт, что она чувствует. – Да, – кивнула Кахэй. – Может, если ты не против, поедем вместе? Моя машина просторнее, там больше места для покупок, и вдвоём нам действительно будет легче. – Если только ты не против… – Я только «за»! То есть… с тобой весело и… – Да… с тобой тоже очень весело. Не прошло и мгновения, как кухня наполнилась нелепыми, но очень милыми смешками. Суён осторожно выскользнула на улицу. Ей нравились эти двое, они были милыми и явно нравились друг другу. Хасыль была той, с кем Кахэй могла прожить всю жизнь – добрая и заботливая девушка, которая старалась помочь каждому, кого встречала. Кахэй просто не могла не влюбиться. – Они меня бесят. Услышав знакомый голос, Суён опустила голову. Ёджин, закутанная в толстую куртку и несколько шарфов, стояла рядом. – И тебе привет, лягушонок. – Ага, – она опёрлась на «Форд». – Как долго ты будешь её ждать? – Ещё минут пять. – Когда Ёджин рассмеялась, Ха склонила голову вправо. – Слишком мало? – Хасыль провела час перед зеркалом, чтобы найти лучшую одежду для встречи с Кахэй. Пять минут – это слишком мало. – Хочешь, чтобы я проторчала здесь час? – Чем дольше ты тут простоишь, тем быстрее эти идиотки поймут, что любят друг друга. – Они же тебя бесят. – Потому что не понимают, что влюблены, – пожала плечами Ёджин. – Хасыль каждый вечер говорит о ней. О том, какая Кахэй красивая и умная. И ещё, что она крутая. – А ты так не думаешь? – Ну, Кахэй работает в полиции, а все полицейские крутые. К тому же у неё красивая машина, и она умеет стрелять. Почти как Блэйд. Суён рассмеялась. – Не слишком ли ты маленькая, чтобы любить этот фильм? – Мне почти одиннадцать! – Точно… уже совсем взрослая… – Да!***
Хиджин врезалась в неё в тот момент, когда Суён забирала из шкафчика учебники по алгебре. Бумаги, которые Чон держала в руках, рассыпались, и она, извиняясь, стала подбирать их. Ха только покачала головой, прежде чем наклониться и помочь ей. – Мне очень жаль. – Ничего страшного, – улыбнулась Суён. – Торопилась на занятия? – Нет. Вообще-то я искала тебя. – Зачем? – Ну… У Хеджу ведь день рождения тринадцатого, так? А у Чевон девятнадцатого? – Да, и что? – Я планирую устроить для Хёнджин вечеринку-сюрприз у меня дома и подумала, что было бы неплохо, если бы мы отметили все три дня рождения сразу. То есть… кажется, состав гостей везде будет одинаковый, и я хотела спросить, не против ли ты? И будет ли уместно устраивать праздник сейчас? Прошёл только месяц с тех пор, как отец Чевон умер. – Ей нужно развеяться, – кивнула Ха. – И Хеджу тоже. Думаю, небольшая вечеринка – то, что нужно. – Отлично! Я… секунду, – она достала из кипы листов один, от края до края исписанный мелким почерком. – Вот, я написала здесь основные моменты. Мы просто можем посмотреть вместе фильм, выпить, поиграть в видеоигры. Всё, что захотите. Ничего слишком громкого, просто дружеский вечер. Суён нравилась эта идея. Чевон провела так много времени в четырёх стенах, думая о том, что случилось с отцом, и ей просто необходимо было хотя бы на час отвлечься от этих мыслей. Хеджу тоже, хоть она и пыталась это скрывать. Они обе нуждались в компании друзей, хорошей музыки и веселья. – Давай встретимся сегодня в библиотеке после уроков, чтобы обсудить детали? – Да, без проблем. Уроки прошли так же, как и обычно, – Суён сидела за своей последней партой, игнорируя нудную болтовню учителей, и бессовестно пялилась на Джиу во время обеда. Всё будто бы возвращалось на свои места: они снова жили своими обычными жизнями, но теперь Ха не чувствовала потребности каждую ночь разбивать кулаки об стену. Она могла просто подойти к Джиу, взять её за руку, даже поцеловать. Она не волновалась о Чевон и Хеджу, даже Хёнджин будто бы успокоилась, переключив внимание на Хиджин. Впервые за последние два года Суён была действительно спокойна. – Какие торты нравятся Чевон и Хеджу? – Хеджу съест любой, но, наверное, стоит выбрать что-нибудь чёрного цвета. И красные свечи, – Хиджин, кажется, записывала каждое слово. – Чевонни нравятся ананасы. – Ананасы? – Да. И бабочки. Почему ты улыбаешься? – Просто эти двое похожи на Марселин и принцессу Жвачку из «Времени приключений». Это неважно… так, бабочки и ананас. Хёнджин говорила, что она любит «Oh! My Girl». Я попробую заказать торт с ананасами в стилистике этой группы. – Это будет дорого… – Деньги не проблема, – улыбнулась Хиджин. – Да, потому что оплачивать торты буду я. Ты разрешаешь нам праздновать в своём доме, пользоваться своей техникой, а я оплачиваю еду, торты и напитки. Так будет честно. – Для меня правда нет никакой проблемы в том, чтобы оплатить это. – Я знаю, но я очень хочу помочь тебе чем-то большим, чем просто информацией. Просто позволь мне заплатить за это. – Ладно, если ты настаиваешь, я не буду спорить. А, и я нашла торт для Хёнджин. Он в виде кошки. – Ей понравится, – улыбнулась Суён. Они ещё полчаса говорили о деталях, выбирали украшения, пытаясь выбрать нечто среднее между черепами, бабочками и котами. Работать с Хиджин было легко и весело, она с интересом слушала рассказы Суён, добавляла что-то своё и с удовольствием рисовала на полях одной из школьных тетрадей эскизы украшений. К концу получаса Хиджин начала смеяться над шутками Суён, и всё шло хорошо, пока Ха краем глаза не заметила знакомое серое пятно. Джиу стояла в дверях, скрестив руки на груди, и недовольно разглядывала стол, за которым сидели Суён и Хиджин. Чон перевела неловкий взгляд с Суён на Джиу, и Ха уверенно улыбнулась, делая вид, что ничего не произошло. – Что-то случилось? – Ничего особенного, – пожала плечами Джиу. – Просто вся баскетбольная команда интересуется, где же это их капитан. – Передай, что я скоро подойду. – Да, конечно, – улыбка Джиу была слишком фальшивой и натянутой, и Суён вдруг почувствовала, что ей действительно нравится видеть, как Ким ревнует.***
Пригладив мокрые после душа волосы, Суён прижалась спиной к металлической стенке шкафчика. Раздевалка была пуста, – все девочки ушли ещё двадцать минут назад, – и Джиу как и всегда пошла в душ. Обычно она ходила после всех, чтобы никто из девочек (за исключением, конечно, Суён) не увидел её обнажённого тела. – Ты ещё здесь? – Увидев её, Ким нахмурилась. – Хотела тебя подвезти. – Не нужно. Суён с улыбкой подошла к ней со спины и положила руки на плечи, мягко массируя напряжённые мышцы. – Ты говорила, что после тренировок чувствуешь сильную боль в плечах. Может я сделаю массаж? – Не… не нужно. – Ким Джиу, – Ха обхватила губами мочку уха, мягко её посасывая. – Ты злишься на меня из-за того, что я провела время с Хиджин? – Нет. – Ты ревнуешь? – Нет! Суён заметила, как покраснели кончики ушей Джиу, когда она спустилась поцелуями к шее. Руки вжались в край любимой серой толстовки до побелевших костяшек. Ха с трудом подавила смешок. Эта девушка выглядела так мило, когда пыталась отрицать очевидное. – Мне нравится, когда ты ревнуешь. – Правда? То есть… Нет… нет, я не ревновала! – Конечно, – улыбнулась Суён, оставляя поцелуй за ухом. Через пару мгновений Джиу повернулась, чтобы зарыться лицом в её плечо. Руки обхватили талию Ха, сжимая её, и Суён наклонилась, чтобы прижаться губами к её волосам. Она закрыла глаза, чтобы сосредоточиться только на ощущении близости, не хотелось думать, что не пройдёт и минуты, как Джиу отстранится, уйдёт, вернётся к Чонын. – Извини, просто… не знаю, я так разозлилась, когда увидела вас с Хиджин вместе. – Детка, я не стала бы флиртовать с Хиджин, даже если бы не была влюблена в тебя. Очевидно, что ей нравится Хёнджин, и это взаимно, и я буду абсолютной сукой, если влезу в их отношения. Хёнджин выглядит такой счастливой, когда Хиджин рядом. Но я всё равно счастливее, – Суён не могла не улыбнуться, когда почувствовала, что Джиу обнимает её крепче, чем раньше. – Я люблю тебя. – Я тоже.