***
Гостиная в доме Суён была небольшой, но очень уютной. Большую часть комнаты занимал диван, – такой огромный, что на нём легко могли спать три человека одновременно. Напротив стоял большой плазменный телевизор, подключённый к DVD-проигрывателю. Диски в аккуратно подписанных коробочках лежали на полу рядом с тумбой под телевизор. Это была странная смесь романтических новел, ужастиков, документальных фильмах о маньяках и спортивных драм. На полках в алфавитном порядке стояли книги по криминалистике, криминологии, психологии и биографии людей, о которых Джиу предпочла бы не знать. Кажется, она успела заметить не меньше трёх книг о Джоне Гейси. – Это Хеджу, – объяснила Суён. – Да, я поняла. Ей нравится всё это? – Она больше увлечена криминалистикой, маньяки скорее следствие её желания изучать психологию преступников. – Это интересно. – Ты можешь сказать «жутко», Хеджу не обидится. – Она дома? – Дома, – раздался голос откуда-то справа. Хеджу стояла, скрестив руки на груди, у белой двери, которая скорее всего вела в подвал. Чёрная футболка висела на ней как мешок, закрывая ноги примерно до середины бедра, волосы были растрёпаны. Взгляд Джиу упал на ноги, – худые, покрытые синяками и маленькими порезами. На костяшках краснели небольшие следы. Всё выглядело так, будто она совсем недавно с кем-то дралась. – Что у тебя с руками? – Нахмурилась Суён. – На физкультуре нас учили отжиматься как в армии. – На кулаках? Ваш учитель свихнулся? – Не знаю. Меня больше волнует, почему эта сука в нашем доме. Хотя нет, я знаю почему. У меня другой вопрос. На улице что, стало так холодно, что вы решили трахаться здесь? – Язык, Хеджу, – сказала Суён. – Джиу здесь, чтобы помочь мне с учёбой. – С анатомией? Будете наглядно изучать размножение? – Хеджу, хватит. – Нихрена не хватит! Эта девчонка два года использовала тебя как бесплатную секс-игрушку, её парень избивал твоих друзей, а сейчас ты просто приводишь её сюда, как будто ничего не было! – Хеджу, хватит! – Повторила Суён уже громче. – Она моя девушка, и я не хочу, чтобы ты говорила о ней гадости. – А не ты ли мне говорила, что нужно всегда говорить правду? Или что, всё меняется, когда я говорю правду о тех, с кем ты встречаешься? – Всё меняется, если ты не знаешь человека, о котором говоришь. – Но её мы обе знаем. Хотя очевидно, что тебе похуй. Отлично! Тогда и мне похуй! Прежде, чем Суён успела ответить, Хеджу с хлопком захлопнула дверь в подвал, а затем тишину гостиной разорвали два оборота в замке. Ха закатила глаза, стараясь восстановить дыхание. – Прости, не стоило приходить, – растерянно пробормотала Джиу. – Всё нормально. Я тебя пригласила, ты можешь здесь быть. Хеджу просто… немного драматизирует. Комната Суён выглядела так же, как большинство комнат, которые Джиу видела. Белые стены были обклеены плакатами знаменитых баскетболистов. В приоткрытом шкафу висела одежда: толстовки, футболки, джинсы. Постиранная, свёрнутая форма лежала на корзине для белья у двери. Полки были заставлены кубками, висели медали, несколько снимков с Хеджу и командой. На столе в полном беспорядке валялись тетради, учебники, книги по педагогике и кулинарии. – Я забыла убраться, – сказала Суён, выуживая из кучи бумаг на столе табель. – Вот, мой лист позора. Весь лист были исписан красными учительскими замечаниями. Каждый писал, что ей следовало бы больше заниматься уроками и сдавать задания в срок, кто-то хотел поговорить с её мамой, а директор писал, что физическое развитие не должно идти впереди умственного. – Они считают меня тупицей, – хмыкнула Суён. – Ну, и что ты собираешься вытаскивать из дерьма в первую очередь? – Определённо математику. Твоя успеваемость по ней ниже тридцати процентов. Не понимаю, как ты прошла аттестацию. – Спортивные достижения. Моя команда за последние три года принесла школе больше медалей, чем остальные за последние двадцать лет. Мы лучшие. – Тебе всё равно следует взяться за учёбу, если хочешь нормальный аттестат. – Я хочу много денег и стабильные отношения, – ответила Суён, откидываясь на спинку стула. – Сперва могу помочь с математикой. – Пока достаточно. Почти полчаса Джиу, стараясь, объясняла Суён законы тригонометрии, но чем больше времени они тратили, тем грустнее становилась Ха. Раз за разом она смотрела на дверь, а потом крепче сжимала ручку. Её почерк никогда не был аккуратным, но сейчас она будто бы совсем не смотрела на то, что писала. – Переживаешь из-за Хеджу? – Спросила Ким, когда Суён снова слишком сильно вдавила ручку в тетрадь. – Немного. – Можем поговорить об этом, если хочешь. – Понимаешь, я просто хочу, чтобы у неё было лучшее будущее. Если у неё будет достаточно денег, они с Чевон смогут получить образование, найти хорошую квартиру, жить так, как хотят. Если я пойду в армию, у Хеджу будут льготы. Я должна так делать, потому что старшие всегда заботятся о младших, но иногда мне хочется, чтобы она тоже думала обо мне. Она не всегда готова встать на моё место. Случай с тобой – всего лишь один из многих, – Суён посмотрела на один из снимков на стене. Ему явно было больше пяти лет. Суён, ещё с длинными каштановыми волосами, держала Хеджу за руку. Сон едва дотягивалась до её плеча и пыталась встать на цыпочки, чтобы казаться выше. Они выглядели действительно счастливыми. – Мне здесь двенадцать, ей десять. Снято за несколько дней до того, как отчим впервые ударил меня у неё на глазах. В тот день в ней что-то сломалось. После того, как он сделал это, она совсем перестала улыбаться, часами сидела в комнате за книгами, а когда думала, что я сплю, смотрела в окно, ждала, что мама наконец вернётся и уведёт его в спальню. Она никогда не приходила вовремя, и он звал нас, чтобы подняться. От него всегда воняла спиртом, и Хеджу тошнило от запаха. Он… он всегда сжимал её плечо до синяков. Джиу осторожно обняла Суён за плечи, позволяя уткнуться лицом в толстовку. Её тело дрожало, словно она плакала, но в глазах не было ни единой слезинки, а голос был ровным и спокойным. – Это моя вина. Я не позаботилась о ней, думала только о себе. И после переезда сюда тоже. Нужно было проводить с ней больше времени, помогать с адаптацией, а я увлеклась баскетболом, командой. Может быть, если бы я была рядом, она бы не была такой замкнутой. – Она могла бы попросить тебя. – Хеджу? – Усмехнулась Суён. – Нет, она слишком горда, чтобы о чём-нибудь просить. Для неё это почти что пытка. Джиу вздрогнула, когда в дверь постучали. – Эй, – раздался голос Хеджу. – Суён… ты занята? Можешь выйти на секунду? – Да, конечно. Хеджу стояла на пороге, спрятав руки за спину. Волосы казались ещё более взлохмаченными, чем раньше, а глаза слегка покраснели и припухли. – Прости, – пробормотала Сон. – Я была с тобой очень грубой. И с этой девчонкой тоже. Она мне не нравится, но, если ты хочешь проводить с ней время, я не должна мешать. Я в порядке, если ты в порядке, и я не должна быть против кого-то, если этот человек делает тебя счастливой. Но, – она посмотрела на Джиу. – Если ты сделаешь мне больно, я найду тебя, убью, а труп засыплю щёлочью, чтобы не одна собака не смогла найти. – Хеджу, – предупредила Суён. – Она должна знать, с каким хорошим человеком встречается. И какая страшная у неё младшая сестра. – Я запомню, – кивнула Джиу. – Не убивай меня, пожалуйста. – Я подумаю.***
В тот вечер всё шло не так, как обычно. Хёнджин попросила Джинсоль помочь ей выбрать струны для Хиджин, и они задержались в магазине почти на полчаса. Чонын хотела позвонить ей, но поняла, что забыла телефон в раздевалке. В результате Джиу осталась на парковке одна. Она стояла на крыльце школы, присыпанном мягким снегом, с неба падали снежинки, тускло светила пара фонарей. Убедившись, что рядом никого нет, она достала телефон и позвонила по знакомому номеру. – Привет, детка, – Суён ответила почти сразу. – Привет, – улыбнулась Джиу. – Ты уже у Чонын? – Нет, всё ещё стою у школы. Джинсоль задержалась в музыкальном магазине, помогала Хёнджин выбрать подарок для Хиджин. – Уже так поздно. Я как раз еду в ту сторону, чтобы забрать Чевон и Хеджу. Может, заехать за вами? – Нет, не нужно, спасибо. Просто поговори со мной, пока Чонын не вернётся. – Чонын не с тобой? – Она вернулась в раздевалку, чтобы забрать телефон. Ты волнуешься за меня? – Конечно, – уверенно ответила Суён. – Ты знаешь, какие уроды живут в этом городе. Школу почти никто не охраняет, так что, если компания придурков вдруг решит напасть, вряд ли хоть кто-нибудь остановится, чтобы помочь. Уверена, что мне не стоит заехать за вами? – Да, детка, всё в порядке. Джинсоль наверняка уже едет, и Чонын сейчас вернётся. Не нужно беспокоиться. Спустя секунду Джиу увидела, как на парковку свернула знакомая машина. Фары не горели, но света от фонарей было достаточно, чтобы она узнала автомобиль Йонаса и разглядела его и своего отца. Всё внутри задрожало. На парковке не было никого, а Чонын задерживалась. Если бы они решили её увезти, никто не смог бы помешать. – Джиу, детка, – заговорил отец. – Наконец-то мы смогли тебя встретить. – Что вам нужно? – Ты должна вернуться домой. – Нет. – Джиу… – Нет! – Ким сделала шаг назад. – Не трогайте меня. Уезжайте. Пожалуйста… пожалуйста, пап! Мистер Ким нахмурился. Его брови сошлись в одну линию, взгляд стал злобным и диким как у тигров, которых Джиу видела в зоопарке. Йонас отошёл от машины, наступая вперёд, словно собирался схватить её и потащить в машину. Слова застряли в глотке. Джиу не могла двигаться, дышать. Всё, что она видела, – руки Йонаса, напоминающие щупальца гигантского монстра, которые тянулись к ней из тёмного океана. – Какого чёрта вы делаете?! – В одну секунду Чонын завела её за свою спину. – Похищение?! Вы, блять, серьёзно?! – Отойди! – Зарычал отец. – Если кому и стоит уйти, то вам, иначе я предъявлю и вам, и этому ублюдку обвинение в нападении с целью похищения. – Это моя дочь! – Она перестала быть вашей в тот момент, когда вы решили продать её этому маленькому садисту! Убирайтесь отсюда, пока я не вызвала полицию. Джиу понимала, что это было не более, чем пустой угрозой. Вся полиция, кроме Кахэй и ещё пары офицеров, была на стороне таких, как отец, – взрослых мужчин с репутацией. Конечно, ведь взрослые не могли быть не правы. Все проблемы всегда приносили только дети и подростки. Пубертат делает из людей монстров, верно? Отец и Йонас отступили к автомобилю только после того, как машина Джинсоль с резким свистом остановилась рядом. Джинсоль и Хёнджин выскочили из неё, переводя взгляды с мужчин на них с Чонын. Хёнджин сунула руку в карман джинсовки, нащупывая так что-то крупное. – Если вы сейчас не уберётесь отсюда, – сказала Чонын. – Я вызову полицию, и они будут моими свидетелями. – Джиу, детка, ты ведь понимаешь, что эти девочки опасны. Они уводят тебя от Бога. – Не говорите с ней. – Джиу… – Заткнись! – Закричала Джиу, затыкая уши руками. – Заткнись! Заткнись! Даже если Бог и существует, я не хочу в него верить! Я не хочу, чтоб нами правил тот, кому плевать на всё, что здесь происходит! Заткнись! Но голос отца становился всё громче. От тишины не осталась и следа. Папа и Йонас кричали на Чонын, Чонын кричала на них, а Хёнджин и Джинсоль пытались оттолкнуть их машине. Это длилось примерно минуту, пока на парковку с диким рёвом не влетел чёрный «Форд». Он проехал мимо машины Йонаса, встав так, чтобы оттеснить его и папу от остальных. Хенджин стояла почти у бампера, а Джинсоль держала Чонын за руку. Суён выпрыгнула из машины, сжимая внушительную биту. – Это она, сэр, – закричал Йонас. – Её я видел вместе с Джиу! В ту секунду время для Джиу будто бы замедлилось. Она наблюдала за тем, как Йонас достал нож, а папа потянулся к чему-то в салоне. Сталь блеснула в тусклом свете фонарей. – Стоять! – Крикнула Хёнджин. Ствол её револьвера был направлен прямо на отца. – Положи ружьё! Быстро, блять! У меня ёбаная шизофрения, я плохо себя контролирую! И ты, – она кивнула Йонасу. – Засунь свою зубочистку себе в задницу! Быстро, блять, а то я начинаю злиться! – Тише… – Заткнулся! Убрал пушку? А теперь садись! Садись, я сказала! И ты тоже! – Папа и Йонас, дрожа от страха, сели в машину. – Ещё раз увижу вас с кем-нибудь из моих друзей, и вы узнаете, насколько сильно я умею злиться. А теперь проваливайте. Живо! Джиу никогда не видела, чтобы автомобиль Йонаса ездил так быстро. Потребовалось несколько секунд, чтобы они исчезли за поворотом. Выдохнув, Хёнджин опустила оружие. – Какого хера? – Спросила Джинсоль. – Хёнджин! – Он не заряжен, – отмахнулась она. – Блять, не верю, что это сработало. Суён прижала Джиу к себе, зарываясь пальцами в волосы. – Что сработало? – Прорычала Ха. – Ты направила на её отца пушку! – Которая была не заряжена! В то время, как её папаша собирался наставить на нас настоящее ружьё, а её чокнутый парень держал в руке нож. Может, тебе лучше кричать не на меня, а догнать их, а? Кажется, они тебя хотели припугнуть. Бля, это как будто не реально… Я же не с ума схожу, да? Отец Джиу только что пытался нам угрожать? – Нужно уехать отсюда. Джиу… – Я поеду к Чонын. – Хорошо, я провожу вас. Мало ли, что они снова могут устроить.***
Чонын пыталась убедить девочек остаться, но Джинсоль сказала, что папа будет волноваться, если они не вернуться, а Суён всё ещё должна была забрать Чевон и Хеджу. Тело Чонын дрожало, когда она обнимала Джинсоль на прощание, а глаза блестели от наступающих слёз. Джиу знала, что она боялась, и не могла не винить себя. Она попросила подругу помочь, она привела отца и Йонаса сюда и принесла им проблемы. – Прости, – сказала Джиу. – Ты тут не причём. Не твоя вина, что твой отец и бывший чокнулись на контроле. – Мне нужно было уехать. – Куда? – Обречённо спросила Чонын, устало опускаясь на кровать. – Этот город как тюрьма, отсюда нельзя уехать. Мне так страшно, Джиу! – Мне тоже. Они сидели на кровати, обняв друг друга так сильно, как только возможно. По щекам текли слёзы. Руки тряслись. – Мы должны обратиться в полицию. – Тогда у Хёнджин будут проблемы, – возразила Чонын. – Её недавно пытались обвинить в избиении, если полиция узнает, что она угрожала оружием, её посадят. Джинсоль нам не простит. Ты… ты не думаешь, что Хёнджин плохо? – В каком смысле? – Во всех. То есть… я понимаю, она с Хиджин, и они выглядят счастливыми, но если обратить внимание на остальное. Она слишком агрессивна, постоянно носит с собой оружие. Может, она соврала, когда сказала, что там не было патронов? Может, Хёнджин действительно собиралась выстрелить? Я намекала Джинсоль, что Хёнджин нужна профессиональная помощь, но она и слушать не желает, а сама Хёнджин никогда не пойдёт к врачу. Я боюсь и за неё, и за Джинсоль. Что, если однажды она просто не сможет удержать себя в руках? – Нужно поговорить с Суён… Она капитан, Хёнджин её слушает, и Джинсоль тоже. – Да! Да, точно! Нужно поговорить с Суён.***
Джиу встретилась с Суён только вечером, когда та подъехала к школе, чтобы отвезти её к Чонын. Она сказала, что весь день провела у Кахэй. – Я рассказала ей о том, что случилось. Не волнуйся, ей можно доверять. Она сказала, что, если против нас выдвинут объявления, то мы можем отделаться превышением самообороны. Но вот с Хёнджин сложнее. Если на камерах не будет видно, как твой отец собирается вытащить ружьё, то её могут посадить. – Не думаю, что он выдвинет обвинение. Может, он и уважаемый в городе человек, но даже его перестанут уважать, когда узнают, что он пытался похитить собственную дочь. Но я хотела поговорить не об этом. – Так? – Очевидно, что Хёнджин нужна помощь. Профессиональная. Суён кивнула. – Очевидно. Мы с Джинсоль говорили об этом на прошлой неделе, но в этом городе нет хороших психотерапевтов, а уезжать Хёнджин не соглашается. Пока мы ищем для неё хорошего врача в ближайших городах и пытаемся её уговорить. Думаю, после вчерашнего шанс будет больше. – Правда? – Хёнджин и сама понимает, что с ней что-то не так, просто не знает, как с этим справиться. Она не хочет нам вредить, но иногда эмоций так много, что она не выдерживает. Нам просто нужно, чтобы она продержалась ещё немного. – Я могу чем-то помочь? – К сожалению, нет, детка, – покачала головой Суён. – Сейчас не лучший момент, но я хотела спросить, не хотела бы ты съездить со мной в Кёртис на выходные. Там есть несколько психотерапевтов, которые, как мне кажется, могут подойти Хёнджин, но ещё, помимо этого, я думаю, что тебе нужно развеяться. Да и мне тоже, честно говоря. – Д-да… да, на самом деле я не против. – Отлично, – улыбнулась Ха. – Тогда давай мы заедем к Чонын, чтобы ты могла собрать вещи, а потом поедем ко мне. Моя сумка уже собрана, нужно просто её забрать. – Хеджу не будет против? – Они с Чевон всю неделю пробудут в доме Кахэй. Она с семьёй уехала в Нью-Йорк, чтобы увидеться с дальними родственниками, и разрешила Хеджу пожить у неё, чтобы не встречаться с мамой какое-то время. – А мисс Сон? – На работе. Она взяла две смены. Но первое, что увидела Джиу, когда вошла в гостиную дома Ха, – худую фигуру её матери. Она стояла в самом центре комнаты, сжимая ладони в кулаки, чтобы хоть как-то успокоиться. На её скулах белели желваки, а бледное лицо казалось сделанным из пластика. Суён только равнодушно посмотрела на неё и указала на лестницу. – Я заберу кое-что из вещей. Нас с Хеджу и Чевонни не будет все выходные. – Кто эта девушка? – Джиу Ким. – Её отец жаловался на тебя. Суён не удивилась. – Ну, мне тоже есть, что про него рассказать, но давай отложим это хотя бы до вечера воскресенья. Я устала, ясно? Я хочу отдохнуть. – От чего? Ты набросилась на человека, Суён! На взрослого, уважаемого в городе человека! С битой! В то время, как твоя подружка угрожала ему револьвером! Этого оказалось достаточно, чтобы Суён разозлилась. Она повернулась лицом к матери, набрала больше воздуха в грудь и спокойным голосом заговорила: – Он так сказал? Сразу видно, библейский тип, умеет придумывать. А знаешь, что произошло на самом деле? Её папаша вместе с её бывшим парнем приехали на школьную парковку, чтобы насильно вернуть её домой. Проще говоря, похитить, понимаешь? И да, я достала биту, потому что тот парень достал нож, а папаша собирался достать ружьё. Что мне нужно было делать, мам? Уйти? Оставить моих друзей и девушку, которую я люблю, с этими уродами? Поступить так, как ты? – Что? – Что слышала, – выплюнула Суён. – Ты всегда убегала. Бросала нас с Хеджу с тем пьяницей, потому что не хотела, чтобы он бил тебя. Нас тебе было не жалко, поэтому и мне сейчас ни капли тебя не жаль. Мне плевать на тебя. Я пыталась всё исправить, но сейчас мне плевать. Я не собираюсь притворяться, чтоб тебе было легче. Я люблю девушек, мам. Нет, я люблю одну девушку, и Хеджу тоже. И это не изменится. Мне всё равно, считаешь ли ты это правильным или нет, главное, что я считаю это правильным. Руки мисс Сон задрожали. – Мне не нужны такие дочери, как вы. – А нам с Хеджу не нужна такая мать. Джиу, вернись, пожалуйста, в машину, я соберу вещи. Меньше, чем через десять минут, Суён загрузила в кузов пикапа три массивных чемодана. Мисс Сон больше не вышла, а Суён даже не стала возвращаться, чтобы закрыть дверь. Она нажала на газ и достала телефон. – Алло, Кахэй? Слушай, мне неловко просить, но мать узнала обо всём, и теперь нам с Хеджу негде жить. Можно побыть у тебя хотя бы пару дней, пока я не найду жильё? – Ты в порядке? – Да, этого следовало ожидать. Передай мистеру и миссис Вон мои извинения за то, что так получилось. – Суёнги? – Это был скрипучий голос уже пожилого мужчины. – Ты не должна извиняться перед нами, девочка. Ты подруга нашей дочери, и мы любим и тебя, и твою сестру. Можете жить у нас столько, сколько хотите. Наш дом – ваш дом. – Спасибо, мистер Вон. Мне правда жаль, что всё так получилось. – Всё хорошо, девочка. Тебе не нужно ничего говорить. Оставайтесь. Мы будем только рады. Ты нам как дочь.***
Хеджу, кажется, было абсолютно плевать на то, что произошло в доме. Она выслушала историю от начала и до конца, спросила насчёт родителей Кахэй и сказала, что уже скопила достаточно, чтобы оплатить аренду. – Видимо, придётся отменить поездку, – Суён осторожно коснулась руки Джиу. – Прости, что всё так вышло. Если бы я знала, что она дома, то не стала бы звать. – Поездку? – Переспросила Хеджу. – Неа! Если вы со Святошей собирались куда-то поехать, то вы это сделаете. – Нужно искать квартиру… – Я найду. Это просто – просматриваешь сайты, находишь объявления. Пятилетка бы справился. – Но… – Тебе нужно отдохнуть, и твоей подружке тоже. Слишком многое произошло за эту неделю. Если не сбросите стресс, – свихнётесь, а у нас уже есть одна чокнутая. Я не собираюсь заботиться ещё о двоих. – Уверена, что справишься? – Конечно. Езжай и устрой себе хорошее свидание. – Спасибо, Хеджу. – Без проблем, – отмахнулась Сон.