***
Мама снова дала о себе знать в субботу. Написала утром, пригласила в гости, и Чевон с Хеджу, одолжив у Суён машину, поехали к дому Паков. За то время, что Чевон здесь не было, мама смогла привести дом в порядок. Крыльцо теперь было выкрашено белой краской, как и перила и стены. На крыше лежала новая черепица, окна вымыты до блеска. Наверное, мама готовилась к продаже и старалась произвести на будущих покупателей хорошее впечатление. Братьев нигде не было, но за столом сидела хорошо знакомая Чевон женщина, – мама Хеджу. Сон нахмурилась, на всё-таки села за стол, стараясь не смотреть на мать. Чевон чувствовала, как сильно её девушка злится, и как много усилий прикладывает, чтобы не сорваться прямо сейчас. – Я понимаю, что вы не хотите об этом разговаривать, – начала мама Чевон. – Но я дала вам достаточно времени, чтобы всё обдумать и прийти к окончательному решению. Я уже нашла покупателей, – очень хороших людей, которые смогут позаботиться об этом доме, – надеюсь уехать к середине или концу апреля. – Уезжай, – ответила Чевон. – Я не могу оставить тебя здесь. – Я буду в безопасности. – С Хеджу? Милая, она такой же подросток, как и ты. – Она ответственней, чем ты. По крайней мере, она никогда не оставляла меня наедине с пьяным человеком. – Милая… – губы мамы растянулись в той самой улыбке, которую Чевон ненавидела. – Что? Скажешь, что так было нужно? Конечно, ты всегда так говоришь, но просто подумай, ты оставляла меня, – подростка, – с пьяным отцом, потому что брезговала за ним следить. Я таскала из-под него тазы с рвотой, стирала постельное бельё, таскала ему воду и убирала за ним. Этого уже достаточно, чтобы понять, что я могу позаботиться о себе. – Ты всегда могла уйти. – О, правда? Тогда почему ты всегда выходила из себя, когда приезжала, а меня не было дома? – Я не… ты не поймёшь. – Я и не хочу понимать, почему ты, – мама, – уезжала и даже не думала обо мне. Мама Хеджу покачала головой. – Я же говорила, что так оно и будет. – Тебя не спрашивали, – огрызнулась Хеджу. – Ты зашевелилась только после того, как тот ублюдок чуть не убил Суён. – Не говори так о своём отце. – Не называй его мои отцом. Он мне никто. Он, как и ты, отравил мою жизнь, испортил мне детство и сломал мою сестру настолько, что она до сих пор не может прийти в себя. – С Суён всё в порядке, – отмахнулась миссис Сон. – Суён резала себя, разбивала кулаки об стену, а сейчас она хочет пойти в армию, чтобы умереть. Ты думаешь, это означает «в порядке»? – Ты преувеличиваешь. – А ты дерьмовая мать. Миссис Сон снова посмотрела на мисс Пак. – Дурное влияние, мне жаль. – Да, у меня действительно ужасные гены, – пожала плечами Хеджу. – Я не хочу ругаться, – сказала мама Чевон. – Просто давайте всё обсудим, ладно? Хеджу, ты, как и, хочешь для моей дочери лучшего. В Сиэтле у неё будет всё. Лучшая школа, развлечения, больше шансов поступить в хороший колледж. – Это не имеет значения, если Хеджу останется здесь, – ответила Чевон. – Я думала над этим, мам, и, прости, но я остаюсь. Она нужна мне, и… возможно, я не останусь здесь. – Что ты имеешь в виду? Хеджу скрестила руки на груди, и Чевон вдруг почувствовала себя увереннее. – Суён связалась с родителями её отца. Они пригласили нас на каникулы. – Вы думаете, что они пустят вас к себе? – Усмехнулась миссис Сон. – Они уже вас отказали. – Они отказали тебе и только потому, что ты заявилась к ним пьяная вместе с таким же пьяным уродом. Они хотели, чтобы мы с Суён остались, они говорили нам об этом. А если не с ними, то я сниму квартиру. У меня есть деньги. – И много ты зарабатываешь на должности кассира? – У меня есть и вторая работа, и я могу найти третью, если потребуется. – Это бесполезно, – сказала Чевон, переплетая их с Хеджу пальцы. – Прости, мам, но я приняла решение, и я останусь с Хеджу. – Вы же ещё дети. – Без обид, мэм, – пожала плечами Хеджу. – Но из-за таких, как вы и моя мать, у меня даже детства не было. Вы не хотите ссориться, а я не хочу, чтобы Чевон переживала, так что давайте просто сойдёмся на том, что вы позволите ей остаться со мной. Я позабочусь о ней. Да и в любом случае, у вас нет выбора.***
Суён решила навестить Хёнджин в воскресенье, за день до их отлёта в Провиденс, и Чевон попросила поехать с ней. В салоне было тихо, не играла даже музыка, и впервые за много лет дом Джинсоль выглядел мрачным. Хёнджин лежала на большой кровати в одной из гостевых комнат. Просторные рукава одной из многочисленных рубашек Джинсоль закрывала её руку почти до кончиков пальцев. – Чевон, – улыбнулась она, взглядом указывая на стул. – Садись. Я хотела извиниться за то, что устроила пару дней назад. Я слишком много выпила и несла всякую херню. – Ты говорила, что хотела умереть. – Да, были такие мысли. Сейчас их нет. – Хёнджин… – Да-да, понимаю, мне нужна помощь и прочее. Я сама это понимаю. Я… не знаю, я просто не хочу слышать, как они скажут, что я не в себе. Это мерзко, понимаешь? – Но это необходимо. – Знаю. Эй, – она провела языком по нижней губе. – Просто просьба – не говори им о револьвере, ладно? Они знают о нём, но я всё равно не хочу, чтобы они его забрали. Это память, понимаешь? Всё, что у меня осталось. – Он может быть опасен. – Я уберу его в сейф, клянусь. Че, я знаю, что натворила много херни, но сейчас, когда я в себе, то обещаю, что этого больше не повторится. Я пойду к любому врачу, которого предложит Джинсоль, даже если он скажет, что мне пора в психушку. Чевон подалась вперёд, чтобы взять её за руку. Сердце забилось чаще. – Ты обещала мне, что не умрёшь. После смерти папы я думала, что сойду с ума. Если и ты уйдёшь, то я не справлюсь. – У тебя есть Суён и Хеджу. – Ты была со мной до того, как они появились. Ты – мой первый друг. Я люблю тебя, даже если иногда ты ведёшь себя так, как позавчера. – Я тоже люблю тебя, маленькая бабочка. Я буду работать. Я постараюсь. – Спасибо. – Всё для того, чтобы ты улыбалась. Ты этого заслуживаешь. А теперь, – она приподнялась, чтобы обнять Чевон за плечи. – Иди и развлекайся. Я слышала, вы собирались в Провиденс? Привезёшь мне магнитик? – Конечно. – Возможно, я люблю тебя даже больше, чем Джинсоль.***
Когда капитан самолёта заявил, что до посадки остаётся двадцать минут, Чевон вжалась в кресло, мысленно напоминая себе, что мистер и миссис Ха сказали, что рады её видеть. По просьбе Пак Суён несколько раз спрашивала, уверены ли они, что Чевон можно прилететь, и каждый раз они говорили, что будут только рады. Кажется, они так сильно хотели увидеть внучек, что готовы были принять даже целую армию их друзей. – Не беспокойся, – сказала Хеджу, целуя её в щёки. – Они самые милые люди на свете. Они отказали моей матери только после того, как она нагло заявила, что они обязаны её содержать. Я смутно помню то время, которые мы провели там, но всё равно скучаю понимаю. Значит, мне там понравилось. – Всё будет в порядке, – согласилась Суён. – Они очень добрые люди. – Да, но я ведь им даже не родственница. – Я люблю тебя, этого достаточно, – ответила Сон. Волнение нарастало по мере того, как они приближались к дому бабушки и дедушки Суён. Приземлившись, они взяли такси, чтобы добраться до железнодорожного вокзала, купили билеты на поезд. Путь занял всего три часа, и вскоре они высадились на перроне железнодорожного вокзала Провиденса. Город выглядел мило: аккуратные белые домики с ровными заборчиками, чистые улочки. Взгляд цеплялся за ЛГБТ-символику в витринах и просто на улицах. В Мёрси такое сочли бы грязью и немедленно сожгли, а здесь однополые пары, не таясь, прогуливались по главным улицам. Суён тоскливо посмотрела на них, крепче сжимая в руке мобильный. Она звонила Джиу около десяти раз, но та ни разу не ответила и не прочитала ни одного сообщения. – Её отца выписали, – объяснила Ха. – Она очень от него зависит. Особенно сейчас. – Но она же сказала, что любит тебя. – Да, но одной любви не всегда достаточно. Ладно, давайте найдём дом, уже темнеет. Особняк семьи Ха выглядел аккуратно и очень милое. Белое крыльцо с резными перилами, сад с живыми цветами и цветущими яблонями. Здесь приятно пахло морем и яблоками, и Чевон полной грудью вдыхала этот аромат. Их встретили невысокие, худощавые старик и старушка. Мужчина пытался держать себя в руках, но в уголках его глаз блестели слёзы. Женщина протянула дрожащую руку к лицу Суён, проводя пальцами по коже. – Так выросла, – прошептал старик. Он неловко, словно стесняясь, подошёл к Хеджу и обнял её. – И ты тоже. Ох, вы обе стали такими красивыми. – Спасибо… эм… я… – Можешь звать меня так, как тебе удобно. Я бы… я бы хотел, чтобы ты называла меня «дедушкой», но я понимаю, что мы почти не знакомы, и тебе может быть неловко. – Всё в порядке, – улыбнулась Хеджу. – Дедушка. Это Чевон, моя девушка. – Приятно познакомиться, – старик протянул руку, которую Пак крепко пожала. – Взаимно. Миссис Ха быстро затянула её в крепкие объятия, а затем поцеловала Хеджу в лоб. – Рада, что ты тоже приехала, Чевон. Ты такая милая, и вы с Хеджу хорошо смотритесь вместе. – По большей части это потому, что Чевонни такая красивая. – Ты тоже очаровательно, милая. Давайте, проходите в дом, тут холодно. Я приготовила для вас ужин. – Спасибо, бабушка. Глядя на то, как Суён и Хеджу помогали накрывать на стол, Чевон с улыбкой поняла, что эти каникулы будут лучшими в её жизни.