In These Hands (You Will Break)

Если Рито оставил у Моны чувство горечи, то город Инадзума с лихвой компенсировал его. Она присматривалась к городу с тех пор, как проехала горы. Коробчатая форма здания, которое, как ей сказали, было Теншукаку, отбрасывала впечатляющий силуэт на фоне неба, направляя её шаги, как звёзды направляли путешественников в старину. Ходить часами напролёт было для Моны в новинку, и по мере того, как она пробиралась по холмам и извилистым тропинкам Инадзумы, её паранойя улетучивалась, а перед ней открывалась красота этой земли. В ту ночь она нашла отдых в маленькой деревушке под названием Конда. Трактирщица была более чем счастлива дать ей бесплатную еду в обмен на рассказы о её путешествиях по материку (которые, по мнению Моны, были не такими уж интересными, но женщине, похоже, все равно нравились). Она спала на валике, который, как она слышала, назывался "футон", а затем проснулась перед рассветом, чтобы продолжить свой путь, удивительно посвежевшая, несмотря на несколько часов сна. Она добралась до первых домов на окраине города рано утром, почти через двадцать четыре часа после того, как корабль причалил в Рито. Город возвышался над ней, представляя собой лабиринт из тёмных деревянных крыш и серых каменных дорожек, разрываемый всплесками пастельно-розовых деревьев сакуры. Как и Рито, он был вписан в пологий склон. На вершине, словно корона, возвышался Теншукаку, столь же величественный, сколь и грозный даже в ярком полуденном свете. Мона заметила несколько взглядов, следивших за ней, пока она поднималась по тропинке, но ни один не задержался дольше, чем на пару секунд. В отличие от Мондштадта и Ли Юэ, где люди всех национальностей общались как старые друзья, жители этого города, похоже, все были инадзумавского происхождения - по крайней мере, здесь, на окраинах. Трактирщик сказал ей, что в самом городе живёт горстка чужаков, но даже тогда их число было невелико благодаря удушающему влиянию указу Сакоку. (я не знаю как это правильно перевести, так что обратилась к переводчику. Само же слово выглядело на английском так: Sakoku Degree's. (Бета)- это насколько я знаю "указ Сакоку, по-другому охота на глаза бога) Мону это не волновало. Она приехала в Инадзуму за чем-то новым, и хотя заводить друзей было не совсем то, к чему у неё была природная склонность, идея ассимиляции в новой культуре наполняла её волнением. Уже сейчас она заметила множество диковинок: магазины с открытыми фасадами и низко висящими вывесками; крошечные святилища, уставленные подношениями и источающие благовония; киоски с едой, где продавались блюда, о которых она никогда не слышала, но которые все равно пахли очень вкусно. Мона не испытывала такого чувства удивления с тех пор, как впервые ступила на порог гавани Ли Юэ много лет назад. Мысли о предвестнике и убитом моряке не выходили у неё из головы. Она остановилась перед кузницей, достала из кармана листок бумаги и развернула его. Аллея Миямура. Жаль, что она понятия не имела, где это находится. К счастью, кузнец с радостью подсказал ей дорогу, и уже через пару минут Мона стояла у узкой улочки, отходящей от главного тракта. Она шла по ней, пока не заметила висящую вывеску с надписью "Странности Накамуры". Сердце её забилось, и она пробежала последние несколько шагов до неё. Затем она нахмурилась. Купчиха описала магазин как "немного обветшалый". Но здание, стоявшее перед Моной, выглядело так, будто им не пользовались десятилетиями. Окна были забиты досками, краска на вывеске облупилась, а дверь выглядела так, будто если её сильно пнуть, она сложится, как игральная карта. " Во имя Барбатоса..." Мона посмотрела вниз на нацарапанный на бумажке адрес и снова вверх, как будто у неё были какие-то сомнения, что она пришла в нужное место. Возможно, внутри всё было бы иначе. В конце концов, Мона, как никто другой, знала, как важно не судить о книге по её обложке. Она лишь молилась, чтобы то же самое можно было сказать и о зданиях. Медленно она потянулась к ручке, и тут что-то мелькнуло у нее в голове. Намек на предвидение. Кто-то был внутри здания. Мона отпустила ручку, словно она была сделана из раскалённого металла. Её сердце бешено колотилось, хотя она не знала, почему. Подобные предчувствия часто приходили случайно, а не только тогда, когда ей угрожала опасность. Это мог быть кто угодно в магазине, даже сама владелица Накамура Рико. Тем не менее, в памяти Моны всплыло одно лицо. Вокруг запястий Моны, словно тонкие мерцающие змейки, материализовались нити воды. Если Предвестник путешествовал ночью, чтобы застать её врасплох, то на этот раз она была готова к встрече с ним. Никаких сюрпризов. Никаких неожиданностей. Сложив руки перед грудью, Мона толкнула дверь носком туфли. Конечно, она легко распахнулась. В комнате было так темно, что глазам потребовалось мгновение, чтобы привыкнуть, когда она шагнула внутрь. Она огляделась вокруг в поисках любого признака жизни, любого шороха, который мог бы означать фигуру, готовую схватить её из тени. Что-то слева от неё внезапно вспыхнуло светом. Мона повернулась и увидела пламя, висевшее в темноте, всего в футе от её лица. "Потеряй магию", - сказал женский голос, которого она никогда раньше не слышала. Мона была так потрясена, что чуть не сделала то, что ей сказали, но вместо этого она сузила глаза и прошипела: "После тебя". На мгновение ни одна из них не двинулась с места, каждая из них не решалась первой ослабить свою защиту. Затем девушка коротко рассмеялась и опустила под углом то, что, как теперь поняла Мона, было луком с горящей стрелой. Она раздвинула пальцы и позволила воде, кружившей вокруг её рук, рассеяться в воздухе. При необходимости она всегда могла вызвать её снова через секунду. "Значит, обладательница глаза бога, да?" - сказала девушка. Хотя её лицо и большая часть фигуры были скрыты в темноте за пределами круга света, отбрасываемого её пламенем, она казалась примерно одного роста с Моной. "Ты собираешься доложить обо мне?" "Конечно, нет". Девушка отпустила лук, и в то же мгновение горящая стрела погасла, подтверждая то, о чём Мона думала все это время. Обладатель пиро глаза бога. "Но я советую тебе быть осторожной с тем, перед кем ты используешь свои способности. Некоторые люди слишком охотно донесут на тебя властям при первой же возможности". Она была права, подумала Мона. Использование своего глаза бога при охоте за ним, было очень опасно . "Я думала, что вы кто-то другой, вот и всё". Девушка снова рассмеялась. Это был лёгкий, мелодичный звук, который поднял Моне настроение, несмотря на то, что она все еще была незнакомкой. "Мы, носители глаз бога, обязаны присматривать друг за другом, верно? Пойдём, выйдем на улицу, чтобы мы могли поговорить как следует". Она вывела Мону за дверь и вывела на аллею, позволив Моне впервые как следует рассмотреть её. Оранжево-белая одежда, светлые волосы, завязанные в хвост, и блеск в янтарных глазах, который заставлял её улыбаться, несмотря на нейтральное выражение губ. Лук, который она держала в руках, был прикреплен к ремню за спиной вместе с колчаном стрел. "Что ты там делала?" спросила Мона - "Я думала, это должно было быть "Странности Накамуры"". Девушка положила руки на бёдра и оглянулась на магазин. "Так и есть. Или, я имею в виду, был. Владелец ушёл и уехал около года назад. С тех пор я использую его как склад, поскольку никто другой его не использует". Она обернулась. "А что, вы хотели что-то купить?" "Нет, я забираю его себе". "Ты шутишь!" Мона наполовину желала, чтобы это было так. Сначала неприятности с Агентством по делам чужестранцев, а теперь это. У неё были подозрения, но теперь её осенило, какой идиоткой оказалась эта торговка. Очевидно, она просто искала, на кого бы свалить разваливающийся бизнес своей подруги, и Мона, ослеплённая обещанием приключений и собственными амбициями, заглотила наживку. "Ты в порядке?" - спросила девушка, пристально глядя на неё. "Я в порядке", - ответила Мона, хотя даже для её собственных ушей её голос звучал дрожащим. Уже не в первый раз она почувствовала, как в её крови закипает гнев - не только на торговку, но и на саму себя за то, что она была настолько глупа, что купилась на эту несбыточную мечту и не предвидела, что она провалится, даже не начавшись. "Хей" Женщина положила руку ей на плечо и улыбнулась. "В какую бы передрягу вы ни попали, я уверена, что все можно уладить. Как насчёт того, чтобы рассказать мне обо всём за ужином сегодня вечером? Есть одно местечко в центре города, которое, я уверена, тебе понравится, и, кроме того, я вроде как в долгу перед тобой после того, как чуть не застрелила тебя огненной стрелой". Мона посмотрела на магазин, потом снова на девушку. Она казалась достаточно безобидной и искренней в своём предложении. Она вздохнула. "Спасибо. Было бы неплохо". В конце концов, бесплатная еда - это бесплатная еда. Мона вышла из ресторана гораздо более пьяной, чем собиралась. Она рассталась с девушкой на рыночной улице, настаивая на том, что сможет вернуться сама. Теперь, шатаясь по камням, она не была в этом уверена. Город напоминал лабиринт, полный извилистых тропинок и тёмных переулков, ведущих в тупики. Если бы не тот факт, что город был построен на склоне, Мона даже не была уверена, что идёт в правильном направлении. Она встретила женщину, которую, как она узнала, звали Наганохара Ёимия, в ресторане сразу после наступления темноты. Когда они сидели под вывеской, согретые светом ламп и теплом кухни, Ёимия рассказала ей о бизнесе по производству фейерверков, которым владела ее семья, а затем перешла к своему магазину. "Знаешь, не всё так плохо", - сказала она, опираясь локтем на стойку и положив подбородок на руку, чтобы смотреть на Мону - "По крайней мере, тебе не придётся пытаться приспособиться к чужому стилю. Ты будешь сама себе начальником, и сможешь построить это место с нуля так, как тебе нравится. Сделать его своим, понимаешь?" "Наверное", - сказала Мона. Хотя она и была немного хмурой от предыдущего сюрприза, пребывание здесь, в самом центре города, творило чудеса с её настроением, которое только еще больше поднялось, когда шеф-повар поставил перед ней миску с суповой лапшой. "А, вот это классика Инадзумы". Ёимия подняла палочки для еды, покопалась ими в своей миске и вытащила нитку лапши. "Ты не пробовала нашу еду, пока не попробовала рамен тонкоцу". Мона взяла свои палочки и посмотрела в миску, стоявшую перед ней. Трактирщик научил её пользоваться этими приборами накануне вечером, и она на удивление хорошо ими овладела. Однако с лапшой возникли проблемы: она проскальзывала между палочками, когда она пыталась её подцепить, поэтому она решила разобраться с ней после и вместо неё взяла кусок свинины. Соотношение белого мяса и жира было настолько идеальным, что она практически таяла на языке. "Ну, что скажешь?" - спросила Ёимия. "Очень вкусно", - сказала Мона, и она говорила серьёзно. Ёимия засияла. "Не каждый день мне доводится угощать кого-то, да ещё и чужеземца. Итак, расскажи мне, Мона Мегистус. Должно быть, астролог - это интересная жизнь". Мона самодовольно улыбнулась. "Так и есть. Я много путешествую, и люди знают моё имя по всему Тейвату. Наверное, поэтому меня и пригласили приехать сюда и заняться бизнесом..." На этом предложение прервалось. Обычно она не упускала возможности похвастаться своими способностями перед другими, но после событий этого дня хвастовство показалось ей пустым. Она вздохнула, поедая рамен. "Эй, не унывай", - сказал Ёимия, снова одарив её заразительной улыбкой - "Иногда нужно упасть вниз, чтобы увидеть звёзды над головой. Ты не пробыла в городе и дня, а уже позволяешь себе пессимизм. Прими это как старт к новой жизни!" Странно, насколько точно её слова повторяли все те ободряющие слова, которые Мона говорила себе в последние несколько дней. Проглотив очередную порцию лапши, Ёимия постучала палочками по краю своей миски и взволнованно сказала: "Вот что. Завтра первым делом я позову старого друга, чтобы он помог нам перенести коробки из магазина. В любом случае, он должен мне услугу". Её глаза расширились, как будто она только что что-то вспомнила. "Как ни странно, он тоже Мондштатец! Думаю, вам будет о чём поговорить". Она внезапно перегнулась через стойку и заказала у повара Графин чего-то под названием "саке". "Что это?" - спросила Мона. На лице Ёимии промелькнул намёк на шок, но он быстро сменился ухмылкой. "О, конечно. У вас в Мондштадте есть пиво, не так ли?". "Или вино". Мона вспомнила пьяниц, которые каждый вечер вываливались из таверны "Кошкин хвост", и скривилась. Сама она никогда не была большой любительницей выпить. По её мнению, алкоголь затуманивал разум и заставлял чувствовать себя хуже, чем стоило. Но когда шеф-повар поставил перед ними чёрный керамический графин и две подходящие чашки, она почувствовала, что её запреты исчезают. Это был вечер для празднования, не так ли? Конечно, предложение Ёимии не помешает. Когда алкоголь был разлит, и обе девушки уселись лицом к лицу на табуретах, Ёимия улыбнулась и подняла свою чашку. "Нам нужен тост". Мона задумалась на мгновение. "За крепкую дружбу?" "И счастливое будущее". "И фейерверки. Много фейерверков", - сказала Мона, вспомнив о бизнесе, о котором ей рассказывали. Ёимия усмехнулся. "По-моему, звучит неплохо!" Они разбили свои чашки вместе. Мона вспомнила, что очень скоро почувствовала опьянение. Алкоголь понёсся по её венам, согревая голову и наполняя её странным чувством оптимизма, которое только начинало улетучиваться, пока она пробиралась по улицам. Она чуть не вскрикнула от облегчения, когда нашла кузницу. Через пару минут она стояла перед "Странностями Накамуры". Днём она нашла небольшое жилое помещение на втором этаже, с расшатанной мебелью и старым пыльным футоном, который Мона выбила за окном, как старуха коврик. В будущем всю комнату нужно будет как следует вычистить, но пока она была достаточно хороша для того, чтобы в ней спать. Вместо того чтобы сразу пойти в дом, Мона посмотрела на небо. Ночь была ясная, безоблачная - идеальные условия для гидромантии. Она сделала глубокий, успокаивающий вдох, затем начертила в воздухе перед собой форму круга. Созвездие Ёимии замерцало. Она смотрела на звёзды, разбросанные перед ней, и улыбалась тому, как они соединяются, образуя форму золотой рыбки. Carassius Auratus(Бета: я не уверена, стоит ли это переводить, но для справки: "Золотой карась"). Как подходяще. Мону всегда забавляло, как хорошо люди соответствуют своим созвездиям. Такова была паутина судьбы и её способ привязывать обладателей глаз бога к их амбициям. В случае с Ёимией Мона увидела доброту и детскую невинность; решимость гордиться именем своей семьи, уравновешенную искренней любовью к жизни. Она до сих пор не знает, почему именно она, как никто другой, получила свой глаз бога... Мона перевернула созвездие, чтобы лучше изучить то, что там было. ...и все же она поклялась использовать его, чтобы защитить тех, кого она любит. Улыбка приподняла уголки губ Моны. Как типично для обладателя Пиро глаза бога. Понаблюдав ещё немного, Мона рассеяла созвездие одним движением руки и обратилась к Предвестнику. Еще на корабле ей с трудом удалось обнаружить в нём хоть что-то. Теперь у неё возникла та же проблема, только на этот раз она заметила нечто странное. Если раньше она думала, что Предвестник занимает пустоту, как пространство между двумя звёздами, и поэтому не может найти ничего о его судьбе, то теперь поняла, что это больше похоже на стену, как будто ей физически мешают найти его. Она нахмурилась. Странно. Тем не менее, она постаралась не задерживаться на этом. Она была далеко не в том состоянии духа, чтобы заниматься астрологией, и если она будет продолжать в том же духе, это закончится лишь разочарованием. Доставая ключ, который дала ей Ёимия, и вставляя его в замок двери, она вспомнила тост, который они произнесли в ресторане: За крепкую дружбу, счастливое будущее и много-много фейерверков. Мона надеялась, что это сбудется, особенно последняя часть. Она никогда раньше не видела фейерверков. Возможно, она сможет засунуть его в задницу Предвестника, если он вернётся.