***
Мо Сюин всегда был голоден по утрам, но на этот раз ни кусочка не лезло ему в горло. В большом зале собралось несколько человек. Перед каждым из них стоял стол с несколькими чашами вкусной еды. Но неприятная тишина и ранняя находка омрачала аппетит пустого желудка. Утренний восход солнца на Пристани Лотоса не был спокойным, Мо Сюаньюй знал причину беспокойства. По сути, он был частью всеобщей суматохи, хотя об этом, кроме него и тёмного духа, никто не знал. Лица у взрослых хмуры и серьёзные. Они ели скудно, как и Мо Сюаньюй. Находка на их территории совершенно выбила любого из колеи, и еда с трудом подступала к горлу. Пока, чтобы не вызывать лишнюю суету и подозрения своим поведением у детей, они стоически прожёвывали и проглатывали еду, совершенно не чувствуя её вкуса. Молчание за застольем четы семьи Цзян чувствовалось каждой клеточкой тела. Только весёлый Вэй Усянь, наслаждавшийся лёгкой едой, и маленький Сюэ Ян, у которого бунтующий аппетит, не обращали внимания на тишину, повисшую в комнате. Как ребёнок, он не чувствовал висящего в воздухе напряжения, он был довольно толстокожим в этом отношении. В бушующий поток мыслей ворвались голоса. — А-Чэн, ты в порядке? Какой-то ты потерянный… — От заботливой Яньли не укрылось настроение её младшего брата. А как же иначе? Мальчик воспринимает всё слишком буквально. Мимолётное прикосновение губ к другому мальчику и всё — его мир разрушен. — Всё нормально, Цзецзе. — ответил ей Цзян Чэн смиренным, недовольным голосом. Хмурый, он перевёл взгляд на безмятежное лицо Мо Сюина. Цзян Чэн не ожидал этого, он не думал, что такое произойдёт. Да, невозможно отрицать, что через несколько дней вы не столкнётесь с тем же человеком, которого видели только вчера. Этот парень не был местным, Цзян Ваньинь заметил того шедшего со стороны трактира, конечно, пройдёт несколько дней, и Цзян Чэн больше не увидит его. Если бы он только знал, что на следующий день столкнётся с ним, причём не на улицах города или где-нибудь ещё, а именно в «Пристани Лотоса», в их семейном обеденном зале. Знай бы Цзян Чэн наперёд, он бы неизменно обошёл ту улицу стороной. Хотя на лице Мо Сюаньюя ничего не отразилось, в душе он рвал и метал. Как будто ему нет до этого дела! Несмотря на то, что он уже дважды перерождённый и опытный взрослый, он застрял в теле ребёнка-переростка. Для тринадцатилетнего наследника Цзяна узнать, что он не только поцеловал мальчика, но и что тот на пять лет младше его самого, было почти трагедией. В конце концов, Цзян Чэн же настоящий ребёнок, а не взрослый. Мо Сюаньюй вырос в современной цивилизации, где отношения между взрослыми с несовершеннолетними не считались приемлемыми, хотя многих это не волновало. По законам древнего Китая это считалось нормой, что по представлениям Мо Сюаньюя было ужасно. К счастью, немногие в мире этой новеллы придерживались старых устоев. «О каких глупостях я размышляю», — Мо чутка нахмурился. Он был в очень плохом настроении: недосыпание и секретность стали его головной болью. В таких ситуациях следовало немедленно докладывать, а он за несколько часов так и не поднял тревогу. Рано или поздно находку всё равно бы нашли, что и произошло ранним утром, когда дежурный адепт делал обход и несчастному случилось столкнуться лицом к лицу с истинным зверством. «А как мне ещё было объяснить, почему я вдруг ночью вышел и пошёл к реке? И как прошёл мимо дежурных?» — Шицзе, не обращай внимания на Чэн-Чэна, он просто сму... — Вэй Усянь, заткнись! — Вэй Ин, — повысила голос госпожа Юй, полная сдерживаемого гнева. — Сиди тихо и ешь свою еду. — Она бросила на него свирепый взгляд. Его весёлое настроение поубавило, он просто замолк и продолжил есть. Однако, хитро улыбаясь, он продолжал кидать взгляды на покрасневшего Цзян Чэна. Остальные члены семьи знали, что госпожа Юй не продолжила ругать Вэй Ин только из-за присутствия гостей. Она с невиданной силой сжала палочки для еды. Если бы Вэй Ин только дал ещё один повод, Мадам Юй больше не сдерживалась, и присутствия посторонних не стало бы для неё помехой. Те же гости не испытывали никакого дискомфорта, возможно, за исключением Чан Вэньмина, который является скромным и тихим человеком, редко которому приходилось есть в такой угнетающей обстановке. Мо Сюаньюй вежлив, а Сюэ Ян строптив, они не устраивали перепалки за застольем, те всегда проводились в спокойной обстановке. В семье Цзян, пожалуй, такие дни были крайне редки. Что касается двух мальчиков, то каждый из них сосредоточен на своих проблемах: Мо Сюин — на своих тайных заботах, а маленький Ян — на поглощении пищи с огромным удовольствием. Не каждый день для тебя готовят пир, да ещё и с деликатесами Юньмэн. Когда миски и пиалы были опустошены, Цзян Фэнмянь отложил палочки для еды, и с фирменной улыбкой на лице, произнёс: — А-Чэн, А-Сянь, почему бы вам не показать нашим гостям тренировочную площадку. — Предложил Глава секты. Точнее было бы сказать, что он намекнул, что настало время для взрослых разговоров, а дети должны заниматься своими делами. Услышав слова Главы Цзян, Мо Сюаньюй медленно поднялся из-за стола, осторожно потянув за собой насытившегося Сюэ. — Благодарим главу Цзян. Цзян Чэн поджал губу, услышав его голос, но встал следом за своим шисюном. — Да, отец. Так они прошли на тренировочную площадку. Мо с интересом осматривался, а Сюэ, с тем же мальчишеским блеском, оглядывался по сторонам. Ученики уже давно встали и занимались тренировками. В одной части они делали физические упражнения: бег, разминку, а во второй уже орудовали мечами. Они были разделены на категории: младшие ученики, которые ещё не умели хорошо владеть мечом, пользовались деревянными мечами, а старшие, освоившие технику, пользовались ученическими мечами Ордена. — Впечатляет. — Вслух заметил Мо Сюин. Как и многие кланы, Юньмэн Цзян обучает уникальному стилю фехтования. Он отличается быстротой и безжалостностью, а также отсутствию сдержанности. Мо Сюаньюй был уверен, что если бы он сейчас сразился с Цзян Чэном или Вэй Усяном, то у него не было бы ни единого шанса против них. В конце концов, не зря Вэй Ин был главным учеником, а Цзян Чэн, как будущий глава, должен быть не хуже его. Несмотря на несколько лет обучения фехтованию, он ещё не держал в руках настоящего оружия, кроме деревянного. А стиль владения мечом его учителя был довольно лёгким и безукоризненным, что могло стать преимуществом врагу, превышающий его по комплекции тело и силе. И если бы ему пришлось сражаться, то сил представлялось вложить не мало. Чувствуя гордость за свой орден, Цзян Чэн холодно усмехнулся: — Конечно, не даром наш орден является одним из лучших. Но ему следовало быть немного осторожнее, потому что каждое брошенное слово, его шисюн цеплялся за него и использовал слова против хозяина, чтобы смутить Цзян Чэна. — Да ладно тебе, А-Чэн. Не будь таким гордецом. — Вэй Усянь… Вдруг названный чуть ли не в притык приблизился к Мо Сюину. Чэн насторожился, Ян оскалился. — После того инцидента, нам не удалось представиться друг другу. Наши имена с Цзян Чэном ты знаешь, но ваших имён наставник не назвал. — Мой родственник нанял учителя, поэтому на людях он обращается ко мне молодым господином. Этого зовут Мо Сюаньюй, младшего, — указал он на мальчика, стоящего хмуро за спиной. — Сюэ Ян. — Так это о тебе ходят слухи! Мо Сюаньюй сделал вид, что не понимает, о чём говорит Вэй Усянь. — Хм, тебя действительно можно назвать красивым, но не красивее меня! Ну, может быть, красивее Цзян Чэна… — Вэй Усянь! «Наследник Цзян, похоже, совсем позабыл о других словах, кроме имени своего шисюна». Ну, конечно, его гордость задета уже второй раз за сутки. — Но я смотрю на тебя, и очень трудно поверить, что тебе восемь лет… — В этот момент Цзян Чэн побледнел, он совсем забыл об этой маленькой важной детали. — Мы вчера столкнулись с тобой и не извинились. А-Чэн упал на тебя, но это потому что я его толкнул. — Мо Сюаньюй не понимал, почему Вэй Усянь заговорил об этом, признаваясь в своей вине, да ещё с улыбкой на лице. Плечи Цзян Ваньина затряслись. Его шаткий самоконтроль грозился треснуть по швам. — Значит, это ты виноват в состоянии Гэгэ! — Сюэ был на голову ниже Мо, что говорить о росте подростков, но он был готов наброситься на них не хуже разъярённой собаки. — Какое ещё состояние? Ты поранился тогда? — Оба подростка были удивлены, их глаза обратились к его рукам. От этого взгляда Мо Сюин стало некомфортно. — Нет, я в порядке. — Мо поспешил заверить их, надеясь закончить этот очень неловкий и странный разговор. Было очень необычно находиться в компании двух важных персонажей «Магистра». Особенно в присутствии Вэй Усяня. Впервые увидев Вэй Ина, Мо Сюаньюй понял, насколько они похожи и в то же время так чужды. Разница с ним была очевидна. У Мо подбородок более узкий, глаза округлые, волосы более холодного оттенка, а кожа светлее. Цветовая гамма одежды будущего тёмного мага, была ему непривычна. Думая о старейшине Илин, Сюаньюй всегда представлял его в тёмных одеяниях, как и в разных размещенных на просторах интернета, картинок. Даже в анимационном фильме «Основателя тёмного пути», ученическая форма Усяня отличалось своими оттенками от привычной фиолетовой. — Это неправда, Гэгэ, ты поранил руку! — Ох, Сяо гуй… — еле слышно Мо пробормотал. Надо же такую подлянку ему устроить. — Ян-Ян, с моей рукой уже всё хорошо. Ты же видел, учитель исцелил… — попытался тихо шепнуть ему старший, вот только младшего было уже не остановить. — А разве не Гэгэ исцелил самого себя? Учитель только подсказывал что делать, а Гэгэ уже сам всё сделал! Мо Сюин чувствовал, как горят его щёки. Взгляды старших смотрели с интересом и смехом. — Значит, это действительно правда, что ты развил золотое ядро. Невероятно! — Да, Гэгэ действительно самый лучший! А ещё он превосходно орудует мечом! О, пора заткнуть этого маленького беса. По заблестевшим глазам Вэй Ина, Мо Сюин чувствовал, что это может для него иметь плохие последствия. — Неужели… — Цзян Чэн фыркнул. — Тогда, как насчёт спарринга? — Внезапно предложил Вэй Ин. Вот вам и назревающая проблема. Мо Сюаньюй был растерян, он не был готов к такому предложению. Что ему делать? Как выйти из этой ситуации? Он посмотрел на Вэй Ина, который широко улыбнулся. Вэй Усянь не просто так был главным учеником. Несмотря на то, что его усыновили и приняли в семью, он прекрасно владел мечом, был ловким и быстрым. Возможно, в этом сыграло свою роль, унаследованный от родителей талант. Как и подобает настоящему герою, Вэй Усянь был одарён, и не зря его назначили первым учеником. Он был старше и лучше всех остальных. Лучше, чем наследник Цзян. Мало кто мог соперничать с ним в силе. И, насколько знал Мо Сюин, самым достойным соперником Вэй Усяня был его будущий муж, Лань Ванцзи. — Гэгэ, соглашайся, покажи ему какой ты крутой! «Сюэ Ян, ты совсем не помогаешь!» — Что скажешь? Попробуем? — На них уже смотрело довольно много глаз. Голос Вэй Ина был слишком громкий. Он зазывал поддержку, чтобы Мо Сюаньюй не мог отказаться. «Это подло». У него не было шансов против Вэй Усяня. Поэтому его единственной верной тактикой было защищаться и не упорствовать. Для старшего это может быть просто игрой, но как только он воспримет противника всерьёз, он приложит все свои силы, и тогда у Мо точно не останется шансов даже защититься.***
В восточном единоборстве, где все движения взаимозависимы, а подвижность каждой части тела синхронизирована друг с другом, для устойчивости и равновесия необходимо иметь хорошую связь с землей, что не составляло проблемы для Мо Сюина, когда он тренировался под руководством своего учителя. Но это стало проблемой, когда он скрестил мечи с Вэй Усяном. Поскольку они соревновались ради забавы, то использовали именно деревянные, чтобы случайно не покалечить себя. Мо Сюаньюй пытался отбивать быстрые и резкие атаки Вэй Усяня, из-за чего вес смещался на руку, причиняя боль. Это состязание длилось недолго. Прошло короткий промежуток времени, как вдруг посторонние крики и шум отвлекли нескольких адептов от созерцания боя между их главным учеником и гостем. — Ох, шисюн Цзян и тот мальчик дерутся! Сразу же большое количество адептов повернулось в ту сторону. Это была не столько драка, сколько два мальчика, которые просто набросились друг на друга, царапаясь, и катались по земле. Упоминание о его названном брате заставило Вэй Усяня прекратить игривое состязание. Как только давление на него прекратилось, Сюаньюй облегчённо вздохнул. Несомненно, он не сравнится с Вэй Ином. По крайней мере на данный момент, сейчас ему нужно поработать над своим телом и немного подрасти. Обернувшись, он с удивлением увидел, что Сюэ Ян крепко вцепился в сына главы секты, причем с особой злостью. Мо Сюаньюй не знал, по какой причине маленький Ян набросился на подростка, но единственное, что теперь оставалось сделать, это как можно быстрее разнять их, пока они не привлекли внимание старшего поколения. Не успели адепты что-либо предпринять, как дерущихся внезапно разделили две молодые статные женщины. Это были верные прислужницы Госпожи Юй — Цзинь Чжу и Инь Чжу. Шум заставил троих взрослых прервать важную беседу. Они вышли во двор и застали момент, когда наследник клана Цзян пытался ранить маленького демона, вцепившегося в его волосы. В этот момент, как раз подошли две похожие друг на друга женщины, которые до этого составляли компанию своей хозяйке. Оба мальчика тяжело дышали и были испачканы землёй, но всё равно продолжали враждебно смотреть друг на друга. Адепты расступились перед главой ордена. Цзян Фэнмянь подошёл ближе и окинул мальчиков взглядом. Его сын опустил глаза в землю, чувствуя стыд за свой глупый проступок. Серьёзно, сколько раз Вэй Усянь доводил его до гнева, но ни разу он не набросился на него с кулаками, хотя шутки шисюня не раз приводили Цзян Чэна в бешенство. — Не предполагал, что задумка моя приведёт к подобным последствиям. — Скорее, не учёл их. — Мадам Юй подошла ближе, её голос был полон язвительности и раздражения. Она смерила сына сердитым, неодобрительным взглядом. — Цзян Чэн! Что это за поведение? Как ты можешь так себя вести! Какой пример ты подаёшь остальным?! — Но мама… — Молчи! Не перебивай меня, пока я тебя отчитываю! Слушая её гневные тирады о сыне, Сюаньюй мысленно закатывал глаза. — «Мадам Юй жестока. Как можно унижать своего сына перед такой толпой, тем более перед незнакомыми людьми?» — Моя госпожа, я думаю, нам всем стоит успокоиться и продолжить разговор внутри. — К счастью, муж этой фурии воспринял ситуацию достаточно спокойно и взял её под свой контроль. — Всем ученикам разойтись и продолжить тренировки. — Его спокойный, но твёрдый тон заставил всех адептов очнуться от созерцания этой неловкой сцены. — Слушаемся, Глава ордена, — произнесли юниоры, и бегом разбежались возобновить тренировки и прочие дела. — Обсудить ваше поведения мы сможем и позже. — Заговорил Глава ордена. — Сейчас у нас будет очень важный разговор.***
Они собрались в общем зале, и Мо Сюаньюй был прекрасно осведомлён о чём хотел сообщить им Цзян Фэнмянь. Чан Вэньмин уже ждал их. Его учитель сидел ссутулившись, голова опущена вниз. Длинные волосы скрывали обзор на лицо. Мо Сюину не нужно было знать, что новость, которую узнал его учитель, сильно подкосила и потрясла Чан Вэньмина. Руки дрожали, скомкивая ханьфу. Цзян Яньли подлила ему чая, она не улыбалась и на её добром лице читалась тревога. Сразу же как-то все посуровели, усаживаясь перед лидером секты. Долой ушла вся шутливость Вэй Усяня. Цзян Яньли, находящаяся в курсе событий, не осталась с ними, забрав с собой упирающегося Сюэ Яна. То, что предстояло обсудить, не предназначало для детских ушей, но молодого Мо согласились оставить по причине его более стойкого ума и по просьбе наставника. Цзян Фэнмянь, сидевший на главном месте, бесцветным голосом произнёс: — Сегодня утром мы стали свидетелями вопиющего открытия. Человек, совершивший такое злодеяние, не может считаться человеком. Возле реки, недалеко от тренировочного поля, один из учеников нашёл… — Очень трудно было говорить о таких вещах с молодыми людьми, которым не исполнилось и пятнадцати лет, да и вообще, с такой бесчеловечностью давно никто не сталкивался. Поэтому Цзян Фэнмянь тихо выдохнул, на мгновение закрыл глаза, а когда снова открыл их, нетвёрдо произнёс: — нашёл останки распотрошённого тела.***
Мо знал, что они близко. Призрак стал всё быстрее и быстрее двигаться. Они спустились к маленькой речке, отдалённая от большого озера. Тогда, он что-то заметил в ней. Ночь была довольно холодная и река поднялась выше обычного. Течение реки было необычайно быстрым. Он встал на берегу, возле призрака. Бестелесное тело подняло руку и пальцем указало на что-то в воде, что и сам Мо Сюаньюй заметил. Несколько лоскутков ткани, развеваемые течением, выглядели довольно пугающий в тёмной воде под светом луны. Как оказалось, это были два полоски ткани, они зацепились за ветки. «Неужели мне придётся спуститься туда?» — Призрак как будто услышал его мысли, и рукой указал дальше. Мо пришлось спуститься ближе, и тогда он смог разглядеть нечто, похожее на тело. Это оказался торс — без головы, рук и ног. Сердце замерло. «Вроде нечто похожее уже когда-то происходило». — Он верно заметил. Только подобный случай грозился случится в будущем, это пугало и ужасало, но никак не могло произойти сейчас. Когда мальчик заметил тело, призрак мужчины полетел в его сторону, но не остановился, пролетая дальше. Там оказались булыжники, к которым и стремился призрак. Стараясь не соприкасаться с водой, Мо Сюин обошёл реку и добрался до больших камней. Там он нашёл несколько одинаковых чёрных тканей, в которые что-то было завёрнуто. Мо не сомневался, что остальные части тела находятся там. Но чтобы убедиться в этом, он погрузил руки в ледяную воду и попытался вытащить их. Его пальцы и ладони тут же замёрзли, поэтому он использовал свою духовную силу и быстрее вытащил всё на поверхность. Зловонье трупного разложения ударило в нос. На ощупь это были руки, пальцы. Была нога, колено, лодыжка, ступня. Правая рука, левая рука. В приступе отвращения Мо каждый раз отдёргивал ладони. Все части этого тела были на месте, кроме головы. Сколько Мо ни искал, он так и не нашёл её. Он не осмеливался раскрывать мешки, это было слишком для него на данный момент. Омерзительно, чудовищно. Нечеловеческая жестокость. В этом древнем мире существует разные виды жестокости, и он прекрасно знает и понимает это. Подобное осквернение тела пережил в новелле свирепый труп Не Минцзюэ. «Как же ты ещё не превратился в лютого?» — Подумал Мо, глядя на летающего призрака над водой. Обычный человек, после насильственной смерти обращается в свирепый труп, наполненный ненавистью и обидой за жизненные страдания. Чем жгучей обида, тем сильнее становился труп. И тогда, его осенило. — «Разве что, в жизни, он являлся заклинателем.» Верно, сила свирепого трупа, который при жизни был заклинателем, более чем в несколько превосходила силу обычного, свирепого мертвеца, и победить их было гораздо труднее. Поэтому при жизни заклинателей обучают особым ритуалам, чтобы после смерти их души покоились в мире, несмотря на пережитую при жизни боль и ужасной смерти. Редко находились заклинатели, ставшие лютыми мертвецами. «И что же теперь мне делать?» За время, что он пробыл у воды, начало светать. Фонари медленно гасли одним зад другим. Призрак исчез, и Мо пора возвращаться обратно. «И как мне об этом стоит рассказать? Извините, у вас там по реке я труп расчленённый нашёл? Крутое утречко, особенно в момент завтрака…» Тьма вдруг сгустилась в нечёткий образ. Там, где должны были быть глаза, вспыхнули зловещие огни. — Ты никому об этом не можешь рассказать! «Почему? Такое нельзя скрывать!» — Ты забываешь. В глазах окружающих ты — ребёнок. Каким бы храбрым ты ни был в их представлении, ты остаёшься деревенским мальчиком, никогда не выходившим из мирного круга и не видевшим свирепой жестокости. Помни, ты не хотел привлекать к себе внимание. Ты не должен вызывать в себе подозрений — ребёнок, который слишком спокойно реагирует на подобные зрелища, слишком странен, и о тебе уже ходят слухи! Эти слова глубоко врезались в сердце Мо Сюаньюя. Бездействие заставило его разочароваться в себе. Он знал, что тьма была права. Ему следовало просто оставить матерчатые мешки на более видном месте и как можно скорее вернуться обратно, пока его здесь никто не нашёл. Так он и поступает. Сидя в зале, он старается выглядеть как можно более удивлённым и непонимающим. В то время как Вэй Усянь и Цзян Ваньинь не смогли скрыть ужаса, пронзившего их при словах Цзян Фэнмяня. Они едва вышли на ночную охоту, ещё только привыкали к различным уродливым существам и побеждали свой страх, когда оказывались в шаге от смерти. — В нашем ордене такое? — Неуверенно подаёт голос Вэй Усянь. — Как оно могло оказаться у нас?! — не сдерживаясь воскликнул Цзян Чэн, едва не подскочив на месте. — Отец, неужели кто-то подбросил это к нам?! — А-Чэн, я не знаю. У меня и в мыслях не возникает, зачем было так поступать. — Дядя Цзян, возможно ли что кто-то намеренно подбросил это к нам? — Вэй Усянь уже в своих ранних годах был очень смышлён и умён. В голове его сразу же заработали шестерёнки, готовый видать любую пришедшую в голову мысль. — Очень возможно, А-Сянь. — У нас уже есть подозрения, кто мог это сделать. — Внезапно молчавшая до сих пор госпожа Юй повысила ледяной голос. В отличие от своего мужа, Юй Цзыюань держалась твёрдо. — Кто он, матушка? — Ты не слышал о нём, так как он мастер из мелкого клана, но, как оказалось, он один из верных псов Цишань Вэнь. — Госпожа Юй, — поднял руку Вэй Усянь. Юй Цзыюань скривилась, но позволила подростку задать вопрос. — Если вы уже знаете, кто этот ничтожный, то знаете ли вы, кто тот несчастный, с которым так поступили? — Да, мы нашли его голову. Она говорила о подобных вещах так легко и просто, как будто они были обыденными. У мадам Юй был холодный и суровый нрав. Люди боялись её, но в то же время втайне восхищались ею. Мо Сюин посмотрел на своего наставника. Он беспокоился, что резкие слова Мадам Юй могли задеть учителя. В присутствии главы и его жены он старался держаться прямо. Его взгляд был отрешённым, устремлённым в никуда. Очевидно, что он уже знал, чьё тело было найдено, но по бледности его лица, по дрожанию рук нетрудно было заключить, что открытие, взбудоражившее Юньмэн Цзян, не только потрясло его до глубины души, но и попросту сломило. Пока они шли по пристани, темнота нашептала ему ответ. И ему было очень жаль своего учителя. — Некогда, этот человек бывший глава клана Чан.