***
Мо Сюаньюй проснулся ни жив ни мёртв и не знал, сколько времени он проспал с тех пор, как потерял сознание. Едва открыл глаза, потонул его взор во тьме, но нежный вечерний свет, попадающий внутрь из окна, смог прояснить ему черты пространство, так он понял, что находится в гостевой комнате в Юньмэн. Он глубоко вздохнул, намереваясь зевнуть и потянуться, как вдруг дверь открылась, и кто-то вошёл в комнату. Чан Вэньмин, прихвативший с собой поднос, заметил, что его драгоценный ученик пришёл в себя, мигом отставил поднос на ближайшую поверхность, и поспешил подойти ближе. — А-Юй, ты наконец-то очнулся, — как же облегчённо звучал голос наставника. Он протёр лицо Сюаньюя мокрым полотенцем и поправил его растрёпанные волосы. Мо Сюаньюй вознамерился встать, чтобы надлежащим образом поприветствовать учителя, как наставник остановил его: — Оставь это, тебе не стоит вставать. В твоём состоянии тебе не нужно заботиться о таких вещах, как манеры, поэтому лежи, как лежишь. «Видимо, я и впрямь долго спал». — Заключил про себя Мо Сюаньюй. — «В прошлый раз, когда я сформировал ядро, то проспал три дня. Судя по реакции учителя, в этот раз гораздо дольше, и не обошлось без побочных явлений…» — Позволь я проверю тебя, — Присев на край кровати, мужчина скользнул тонкими пальцами по чужому пульсу, проверяя его духовные потоки. И только удостоверившись, что всё хорошо, складки на лбу разлеглись, а лицо Чан Вэньмина слегка просветлело: — Как же хорошо, что ты проснулся. Представь, как я перепугался, когда, вернувшись вместе с главой Цзян и Мадам Юй, я узнаю от молодого господина Цзяна, что у тебя чуть не случилось искажения ци. — От Цзян Ваньиня? — изумлённо спросил он, изображая полное недоумение. — Хм? Да, он нашёл тебя в очень плохом состояние. Сердце в грудной клетке пропустило удар. «Он следил за мной? С каких пор? Что он успел увидеть? Рассказал ли он что-нибудь?» — Куча вопросов пронеслись в его голове, так и оставшись без ответа. Его тёмная суть не откликалась на его зов, и это вызывало тревогу. — Ты так заставил нас переживать, А-Юй! — Тем времени продолжил порицать Вэньмин. — Как ты мог довести себя до такого состояния… — Прошу прощения, что затрудняю учителя. — Одного взгляда на мужчину хватило, чтобы понять, насколько он волновался и что, кажется, плохо отсыпался. От этих слов Чан Вэньмин на мгновение замер, а затем легонько стукнул Сюаньюя по лбу. — Не говори глупостей, А-Юй. Хоть я и не целитель, но я чувствую, что поток твоей энергии стабилизировался. Но как твоё самочувствие? Мо Сюаньюй прикрыл глаза, прислушиваясь к себе. — Со мной всё в порядке, но всё ещё чувствую некоторую слабость. — Главное сейчас — больше есть и отдыхать. — Сказал он, улыбнувшись. — Учитель, расскажите мне, как прошёл суд? — спросил Мо Сюин, глядя как меняется лицо человека, напротив. Мужчина постарался ничего не упустить, красочно передавая картину произошедшего. За всё время его рассказа, лицо наставника сделалось несколько сложным, словно он хотел рассказать о чём-нибудь ещё, но не решался. Когда речь зашла о внезапном появлении странной тёмной сущности, которая в подробностях раскрывала каждый шаг его брата, младший Чан уставился вглубь комнаты, сжав пальцы в кулаки. Мо изо всех сил притворялся изумлённым, и в душе его кольнуло чувство вины, но он знал, что не может никому об этом рассказать, и это было только для его собственного блага. — А-Юй, на самом деле, это не всё… — говорит Вэньмин, и что-то в выражения лица его меняется. Он поднимается и подходит к оставленное подносу, ставая его на стол. — Теперь, когда мой братец… казнён, клан, принадлежащий моему отцу, остался без главы. Главенство клана, как известно, всегда передаётся по наследству от родителя к его потомку. Конечно, бывают исключения, когда у главы нет детей, и тогда он выбирает лучшего ученика на своё место. — И я хочу сказать, — продолжил наставник, тихо выдыхая. — Что раз старший брат больше не занимает эту позицию, её должен занять я… — Учитель уходит? — Мо Сюаньюй постарался не выдать своё огорчение этой новостью, но вышло не так удачно, как он подразумевал. Расставание со ставшими близкими людьми — задача не из лёгких. — А-Юй, — позволил себе взять ладони своего ученика, Чан Вэньмин с теплотой и тоской в глазах встретился с грустным взглядом Мо Сюина. — Ты знаешь о моих делах и о том, что для меня наступают трудные времена. Юэян находится недалеко от Юньмэн Цзян, и мы будем часто видеться… — Но учитель, — перебил его А-Юй, недоумевая. — Я и А-Ян вернёмся в деревню Мо и… — Сюаньюй замолк, когда лицо наставника просветлело, а в глазах появилась хитринка. Шестерёнки заработали в голове, очень быстро приведя его к верной мысли. — Неужели… — Глава ордена хочет сделать тебя и Сюэ Яна приглашёнными учениками в его ордене. У вас обоих очень хорошие способности, и если вы будете развивать их в более подходящей обстановке, то сможете стать сильными заклинателями. А-Юй, то, что произошло с тобой несколько дней назад, также очень удивило нас. Твой духовный потенциал очень силён, что является очень хорошим достижением в совершенствовании, но он несколько нестабилен. Возможно, это потому, что ты начал совершенствоваться в очень раннем возрасте без нужного руководства. Никто не может сказать, что могло повлиять на твоё состояние, но лекарь сказал, что первопричиной является переутомление. Если бы я больше обращал внимания на твоё состояние… — Учитель был слишком занят и озабочен, чтобы я нагружал его своими заботами. — Мо помешал ему договорить, отведя глаза в сторону. В какой-то степени он был рад, что учитель был обеспокоен собственными проблемами, ведь узнай наставник о его действиях, у юноши были бы большие неприятности. «Ох, как бы у меня от всех этих волнений не начались раньше времени проблемы со здоровьем», — по-старчески раздумывал Сюин, пока следующие слова будущего главы Чан не отдались откликом в его сердце: — А-Юй, я же просил, не взваливай всё на себя. Картинки накладывались одна на другую, и перед Мо появлялись воспоминания его обеспокоенных братьев из прошлого, где они также просили его разделить с ними его тревоги и тяготы. — Ты не один, диди. Неважно, как мы будем заняты, у нас всегда найдётся время друг для друга. Мы же братья, и кроме друг друга, у нас больше никого нет. — А-Юй, почему ты плачешь? — рука мужчины прошлась по мокрым щекам, стирая побежавшие вниз капелькам слёз. — Прошу прощения, что вынужден беспокоить учителя своими проблемами. Юному господину Мо не нравилось, когда он заставлял других беспокоиться о себе. В детстве ему нравилось, когда о нём заботились, таким образом чувствуя себя нужным и любимым. Но после смерти родителей в его второй жизни, видя, как братья беспокоятся о нём, имея собственные заботы, он испытывал жгучий стыд и неудобство. Он перестал жаждать внимания, чувствуя себя обузой для людей, которых любил. В последний раз он плакал от этого осознания — от одиночества, в которое он сам себя загнал, думая, что так будет лучше. Теперь он снова проливал слёзы, но только уже от воспоминаний. — Не говори так, может, мы и не одной крови, но ты мне не чужой. — Для Чан Вэньмина, Мо Сюаньюй был милым младшим братом и маленьким другом, умным не по годам. Он впервые видел его таким, и сердце молодого мужчины сжалось. Выдохнув, он обнял мальчика и начал нежно гладить его. Сюаньюй был удивлён объятиями своего наставника. Учитель никогда не позволял себе обнимать его, лишь нежно гладил по голове или похлопывал по плечу, когда ученик демонстрировал успехи, заслуживая похвалу или слова ободрения, когда его постигала неудача. — Не надо плакать, тебе важно восстановить силы после стольких дней без сознания. Самое время поесть. Мо Сюаньюй попытался приподнять своё одеревеневшее тело, но пошатнулся. — А-Юй! — взволнованно воскликнул Вэньмин, поддерживая молодого господина Мо, — с тобой всё в порядке? — Всё нормально. Просто резко встал, — успокоил паренёк. — «Может мои мышцы ослабли из-за долгой неподвижности?». Чан Вэньмин помог ученику осторожно подняться и неторопливо прошествовать к еде. Присев, Сюин принялся за поедание ещё тёплой рисовой каши. Отправив ещё несколько ложек, он приметил, как Вэньмин разглядывает его с каким-то неправильным выражением лица. Увидев это, он спросил в чём дело. — А-Юй, твой рост… — неуверенно прошептал новый глава Чан. — Рост? — удивлено спросил Мо Сюаньюй. — А что с ним не так? — А ты сам не чувствуешь? Ты… подрос. Услышав эти слова, Сюин медленно поднялся, чтобы не вызвать очередной приступ головокружения. Благо, в этой комнате стояло зеркало, к которому он подошёл и стал рассматривать себя. — Что? — Рост увеличился примерно на несколько дюймов, хотя в нём ещё разглядывались детские черты, но на первый взгляд его можно было спутать со взрослым подростком. Он не ел нормально несколько дней и потерял вес. «Даже если я съем много пищи за последнее время, разве могу я так внезапно вырасти?» — думал он. Потеряв дар речи, Мо глядел в изменившееся отражение. — А-Юй, потом будешь себя рассматривать. Сейчас ты должен поесть, — Положив руку ему на плечо, Чан Вэньмин подвёл ученика обратно к столу и сел рядом с ним. Убедившись, что Мо Сюин снова ест, Вэньмин поделился своими мыслями: — Возможно, твоё неконтролируемое состояние повлияло на тебя таким образом. — Возможно, — немногим позже ответил Мо, проглотив кашу. Как только чаша опустела, Чан Вэньмин поставил её на поднос, взял его в руки и встал. — После стольких дней, тебе нужно помыться. Пойду пока приготовлю воду. Мо Сюин остался один и, желая размять мышцы, прошёлся по комнате, пока вода не была готова. Сюин медленно обошёл комнату по кругу, реально ощущая изменение в росте. Он заметил, что расстояние от пола стало больше. Когда вода нагрелась, он окунулся в неё, позволяя себе выдохнуть от расслабленного удовольствия, которое охватило его тело, и теперь изменения в теле стали ещё более заметными. Сюаньюй по-прежнему был худым, но одежда ему теперь точно стала мала. «Конечно, я знаю, что слишком частая практика заклинаний без какого-либо перерыва, может негативно сказаться на состоянии моего организма… но по какой-то причине каждый раз, когда я практикую, я также заметно подрастаю. Я не думал, что такое произойдёт, и это не поддаётся логическому объяснению…» Его иная суть дала о себе знать, успокоив его. — Ты был на грани искажения ци. — Ответил ему чужой голос, словно над ухом. — Твоя душа старше, но физически ты слишком молод для формирования духовного начала и, хотя прошло не мало времени с тех пор, как ты образовал духовное ядро, твоё сознание и тело не были в равновесии, что привело к нестабильности. «Это значит, что со мной не раз может произойти такое?» — Мне неведомо, что последует дальше, и я могу только предполагать. — Голос откликнулся задумчиво. — Хоть ты и избавлен от меня, той части тебя, переполненная негативными эмоциями, всё же твоя физическая оболочка ещё не совершенна, так что влияние извне неизбежно подействует на тебя. А наш план полностью вывел тебя из строя. «И что же теперь? Отныне я буду ребёнком-переростком?» — Для остальных — да. Для самого себя ты и так взрослый. Самое главное — это то, каким ты себя считаешь, и именно это будет влиять на твоё телесное развитие, твоё здоровье, и то, как тебя будут воспринимать другие люди. «Но тогда почему Вэй Усянь, переселившись в моё прошлое тело, оставался молодым? Во время его путешествия с Лань Ванцзи, в моём теле, он не менялся.» — В ваших обстоятельствах есть огромная разница. Вэй Усянь вселился во взрослое тело, которое уже имело, пусть и слабое, но золотое ядро. Даже если бы его там не было, ничего бы не изменилось. На нынешние изменения повлияло именно твоё сознание и способности. Мыслительно разговор прервался на не завершённой ноте. Сюин получил ответы, но не был удовлетворён ими. Что-то всё равно ему не хватало для общей картины. То ли это из-за долгого нахождения в воде, то или из-за слабости Мо Сюин почувствовал, что начинает проваливаться в дрёму. Из блаженного состояния расслабления его вырвал голос, неожиданно прозвучавший очень близко. — Гэгэ, ты пришёл в себя! — громкий всплеск воды, и вроде маленькие, но длинные руки, обвили его шею со спины. Машинально вскрикнув, он вскочил на месте, расплескав воду. Некоторая часть воды попала на Сюэ Яна. — А-Ян, как же ты напугал меня. — укоризненно он поглядел на улыбающегося мальчика. — Ну вот, твои одежды намокли. — Ничего страшного, Гэгэ. Мне как раз нужно искупаться. — И пока Сюаньюй пытался сформулировать ответ, Сюэ Ян запрыгнул в воду, не боясь намочить свои многослойные одежды, и только в воде додумался начать снимать уже полностью промокшую одежду. — Всё равно одежда уже мокрая, — ответил Сюэ Ян, пока Мо отходил от этой наглости. «Этому мальчику хоть когда-нибудь, будет известно, что такое личное пространство правила приличия?» — Его лицо выразило совершенное непонимание. Ещё никогда этот мальчишка не вёл себя столь безобразно. Сюэ Ян несколько секунд разглядывал и оценивал Сюина, никогда ещё в глазах этого ребёнка не было столько серьёзности. Словно вихрь, он бросился к Мо и заключил его в удивительно сильные объятия. — А-Ян, — Сюаньюй издал нервный и тихий смешок, пытаясь расцепить руки, столь сильно сдавившие его в тисках. — Со мной уже всё хорошо. — Гэгэ так похудел… — маленький Ян, словно не замечал попытки Мо. Сюэ Ян отстранился, чтобы посмотреть ему в глаза, и снова крепко обнял, насколько позволяли его детские силы. — Ну разумеется, я ведь так долго пролежал без сознания… — Он положил свою ладонь на макушку Сюэ и принялся гладить его. Мо Сюаньюй никогда не признавал, что слишком энергичные прикосновения маленького друга слегка нервировали его и заставляли чувствовать себя неловко. За две жизни у него не было близких друзей, с которыми он вёл бы себя так бурно и открыто, и вся эта близость была для него в новинку. — Гэгэ, никогда больше не доводи себя до такого состояния! — Сюэ Ян отвёл взгляд, его губы сжались от злости и некоторой обиды, но он, вздохнув, отстранился и ответил: — Ты заболел, но теперь всё будет хорошо. — Он улыбнулся своей широкой улыбкой, которая казалась ухмылкой из-за маленьких клыков, выглядывавших из его рта. Сюаньюй потрепал Яна по волосам, и сказал: — Я правда в порядке, так что больше не волнуйся. Милый Сюэ закрыл глаза, наслаждаясь поглаживаниями. — Гэгэ, ты ведь заболел из-за своих занятий, да? — спрашивает несколько взволнованно Сюэ, и из-за закрытых глаз не видит, как напрягся из-за его вопроса Мо, но чувствует, как поглаживания замерли. — О чём говорит А-Ян? — Мо Сюин почувствовал, как сердце испуганной пташкой забилось в груди. Нет, этого не может быть. Он был крайне осторожен, тьма никогда не сообщала ему о постороннем присутствии за спиной или где-то поблизости. — Я видел, как Гэгэ создавал какую-то странную штуку, — сказал Сюэ Ян, сжимая чужие плечи. Приложенная сила не причиняла боль, но неожиданно удивила Сюаньюя. — А-Ян, ты ведь… не рассказал учителю об этом? — Осторожно поинтересовался Мо Сюин. Наставник наверняка спросил бы его об этом, когда он только проснулся. Неподготовленный к вопросу, Сюаньюй вполне мог совершить ошибку и выдать себя. Хотя Чан Вэньмин был расположен к нему, если бы посторонние узнали, что он «завладел» телом, они бы так просто его не отпустили. — Нет, я подумал, что лучше сначала спросить у тебя, рассказывать мне или нет. — Сказал Сюэ Ян, и молодой человек почувствовал слабое облегчение. — Ты всё правильно сделал… — сказал Мо, чувствуя, как к нему возвращается былая уверенность. — Учителю пришлось немало пережить, не нужно ему ещё и беспокоится обо мне. — Если Гэгэ обещает так больше не поступать, я так и быть, сохраню секрет. «Надеюсь, что так и будет, мне бы самому не хотелось снова оказаться в таком состоянии.» — Давай выбираться, вода уже почти остыла, — так и не ответив Яну, Мо Сюаньюй выбрался из бадьи и на мокрое тело натянул нижнее одеяние. Вроде он особо не двигался после пробуждения, но всё равно устал. Энергия в его жилах стабилизировалась, но не тело. Ему всё ещё требуется отдых. Резкая смена температуры заставила его задрожать и зевнуть. — Время уже наверняка позднее, давай ложится спать. — Говорит Мо. Он слышит за спиной всплеск воды, и через пару минут оборачивается и видит, что Сюэ Ян уже одет в сменную одежду, которую он взял с собою, выглядя немного недовольно. Ночь эта была холодной, поэтому Сюаньюй пожелав хороших снов, поскорее улёгся в постель, укрывшись одеялом, и отвернулся от всё ещё стоящего Сюэ Яна.***
Мо Сюин открыл глаза и обнаружил, что всё ещё была ночь. Не понимая, что могло его разбудить, он слегка зашевелился, осматриваясь. В комнате было очень тихо, даже слишком. Сюаньюй не стал смотреть на соседнюю постель, зная, что Сюэ Ян всё ещё спит. Устоявшую тишину резко прервал глубокий голос в темноте. Вздрогнув от неожиданности, Мо Сюин поёрзал, принимая сидячее положение. «Ты звал меня? Что такое?» — обратился к тени Мо, которая клубом дыма приближалась к нему. От освещения, проникающего в комнату, это выглядело весьма зловеще. — Есть одна вещь, которую я недавно узнал, но утаил, чтобы не нервировать тебя, — с ходу заявила сущность, огорошивая. — Я сплоховал и выдал себя. «Я… я ничего не понимаю…» — напрягся Мо. Двое алых очей бурно заискрились. — «Что ты утаил от меня?» От следующих слов, сердце Мо Сюаньюя упало. — Похоже, кроме тебя, в этом мире есть ещё один перерождённый. Множество расплывчатых образов бешено замелькали в сознании переселенца. Кто бы это мог быть? В этом мире так много людей, которых он знал по роману, но никогда не видел лично. Помимо него, в этом мире есть и другой возрождённый, но вопрос в том, знает ли тот о будущем, которому суждено наступить, и на чьей стороне этот человек? Знает ли этот человек, что он тоже является перерожденцем? Если неизвестный вдвое старше Мо, он наверняка сделает вывод, что в этой жизни что-то пошло не так. Друг, враг или просто некто посторонний — вот в чём вопрос. Но кто же это?! Он размышлял всю ночь, так и не сумев толком выспаться. Его глаза не отрывались от туманной Пристани через окно. Его тёмная сторона была уклончива, не ведая, один ли возрождённый или же их несколько. Как много людей могли знать о его тайне, а он не знал ничего. Мо Сюаньюй полагал, что он на шаг впереди всех, но оказалось, что он отстаёт на несколько ходов. — Бессмыслица какая-то. — Мо Сюин запрокинул голову, сидя в гостевых покоях, и тяжело вздохнул. Такое резкое изменение привычного образа жизни не идёт ему на пользу, и каждый день судьба посылает ему новые препятствия, и от этого приходится всё труднее и труднее. Тем временем время неумолимо помечалось вперёд.